Святая троица

       Саша жил один в квартире, доставшейся ему от родителей, которых Сашина сестра забрала к себе в Испанию. Саша уезжать не хотел – он любил Россию, любил родную Москву со всем её чудовищным архитектурным винегретом.

       Впрочем, «жил один» сказано не совсем верно, а точнее, совсем не верно: Саше от родителей, помимо квартиры, достался кот Борис. Кот был невероятных размеров и чертовски красивый – ягуаровой окраски и с рыжими подпалинами; зелёные глаза в сумерках светились изумрудным огнём. Кот был взрослый и умный: на балконе для него была оборудована смотровая площадка, которую он не покидал ради глупой забавы походить по перилам балкона. Когда Саша приходил с работы, кот встречал его в прихожей, всячески выказывая свою симпатию.

       У Саши был вольный рабочий график, и он мог посвящать коту достаточно времени. Он брал Бориса на поводок и шёл с ним гулять в ближайший лесок. Бабки, видя Сашу с котом на поводке, охали и крестились. Кот любил, забравшись невысоко на дерево, расположиться на толстой ветке, свесив лапы, и озирать окрестности. Саша усаживался под тем же деревом в позе «лотос»: он практиковал ТМ – трансцендентальную медитацию. Впрочем, вполне вероятно, что и кот её практиковал, и, возможно, с большим успехом. Собаки не подбегали к дереву, на котором сидел кот, ближе, чем на три метра: внушительные размеры Бориса и его полное спокойствие вызывали уважение. Вороны
пытались одно время дразнить кота, но и их он не удостоил внимания.

       Однажды Саша шёл с работы домой, и на перилах ограды увидел воронёнка.
- Са-ша! – совершенно членораздельно произнёс воронёнок.
- Ух ты! – удивился Саша. – Ты чей такой?
- Са-ша! – повторил воронёнок.
- Ну, значит, ты – мой! – заключил Саша, взял птицу и принёс домой. Коту строго-настрого приказал не обижать малыша. Но кот даже обиделся, что его заподозрили в такой глупости, и повернулся спиной и к Саше, и к птенцу, которого Саша назвал Гариком.

       Теперь они ходили гулять втроём: впереди кот Борис на поводке, сзади Саша с вороной на плече. Старухи уже не крестились, а плевали вслед этой процессии. Хорошо, что на дворе стоял уже двадцать первый век от Рождества Христова: в Средневековье Сашу бы точно сожгли, а с ним и его питомцев.

       Человечество долго брело адской дорогой. Пора с неё сворачивать.

Сентябрь 2013