Мы - пионеры, дети рабочих

                МЫ – ПИОНЕРЫ, ДЕТИ РАБОЧИХ.

    Дядя Ваня Синицкий – дед, считавшийся в мои детские времена, вроде адмирала на нашей речке,
«навешал» пацанве, что в затопленном гранитном карьере, всё лето после полуночи плещутся насто-
ящие русалки.
    Голые девки, любые, гражданам СССР интересны были чрезвычайно, ввиду полного дефицита та-
ковых в тогда обозримом пространстве. Тем более гражданам тринадцатилетним. Школьные бота-
ника и зоология девчачьего устройства нам не раскрывали. А знать хотелось. Из практических сооб-
ражений.
    Для своих товарищей по уличному самообразованию, я был, в определённом смысле, авторитетом
по целому ряду вопросов из мира «высоких технологий». В том числе и по «любовным». Дело в том,
что в начале лета я успел провести три недели в спортивном лагере. А там, девочка-гимнастка научи-
ла меня нескольким приёмчикам для начинающих свой большой путь. Ничего, конечно, особенного,
но, пацаны зауважали. А я им даже ни капельки не приврал.
  - Братцы! Я не знаю зачем им это нужно, но ОНИ ТОЖЕ НАМИ ИНТЕРЕСУЮТСЯ.
Эта мысль, заключавшая в себе главный вывод моих июньских приключений, должна была заставить
моих боевых товарищей перевести в реальную плоскость все грешные мысли и чаянья. Каковых у
каждого имелось немало. А они мне: «Русалки! Русалки!».
    Если бы эти водоплавающие женщины, как завещал великий А. С. Пушкин, распологались на ветвях
невысоких деревьев, в прибрежной зоне, где их, как говорится, можно было бы всех посмотреть… А
то ночью, в тёмной воде…
  - Чуваки! Они – толстые! Там, под чешуёй, где пять, а где десять сантиметров рыбьего жира… Ну, на
кой они нам? Наши девчонки – намного интереснее!
    Общественность меня не послушала. Врали потом, что русалок видели. И, что это для них – бесцен-
ный жизненный опыт.
    Я, с тех пор, личную жизнь глубоко конспирирую. Интимные темы затрагиваю только с соучастни-
цами.