Как-то раз - 2

Понял

 Ранним июльским  утром Юрий Николаевич,  отставной, но  работающий подполковник, шёл по аллее парка.  Одетый   по-летнему: в белых брюках, в рубашке с короткими рукавами. Погода  была  прекрасной, настроение    тоже.  Он недавно отметил пятидесятилетний юбилей, но в душе чувствовал себя  на тридцать. Ну, может,  с хвостиком.  Небольшим.  Да кто хвостики считает? Он ещё хоть куда, на него интересом поглядывают даже  молодые девчонки. Через пару дней -  отпуск,  поездка на Адриатическое море,  и, может быть, обещанная астрологом романтическая  встреча.  А что? С ним вполне  даже можно и не только поговорить.

Проходя мимо спортивной площадки,    он узрел коня. От удивления даже присвистнул: давненько не видел  любимый спортивный снаряд. Юрий Николаевич не поленился  подойти к  этому «чуду» почтенного возраста, но в весьма   приличном состоянии. По всему было видно, что  энтузиасты  используют его   активно. Неожиданно   отставного подполковника  озарило: «А тебе слабо?» 
Силушка  играла,  и он самоуверенно заявил  себе: «Да как два пальца …   Я сотни раз через него прыгал!»

Огляделся, вокруг - никого. Положил сумку на скамеечку, уверенно разбежался, оттолкнулся и … почти перелетел.  Возможно,  выпавшая роса  помешала, может,  навыки утерялись. Он  задел краешек  «пятой точкой», этого оказалось достаточно, чтобы горизонтальный полет резко изменил направление.  Всё произошло быстро, он не успел сгруппироваться.  Прыгал-то  «сотни раз»   в семнадцать лет!  Лучше бы  он  «позорно»  сел на  злосчастную  конягу. Приземление было жестким, а точнее, Юрий Николаевич влетел в песок как пушечное ядро, подняв огромное облако пыли.   

Окончательно  пришёл  в себя  он в больнице.  Перелом ноги оказался сложным, по утверждению врачей «отпуск» в гипсе   гарантирован  на месяц, а то и на два.  Изучая в желтых разводах и трещинах потолок палаты,  «жертва»  несчастного случая укоряла себя: «Ну, шёл ты и шёл бы! Сдался тебе этот конь! Стоял он и пусть бы стоял ещё тысячу лет!  На какой  хрен прыгать-то   надо было!»
Через несколько дней, устав  воспитывать себя, попытался найти позитив в случившимся.  И нашёл! 
«Это  предупреждение!  Понял, не дурак. С небес  виднее -  уберегли от  больших неприятностей. А жёстко, чтобы подольше помнил: человек ещё та скотина: доходит до него  долго, а забывает  быстро. Даже если чувствуешь себя  на тридцатник, надо помнить, что тебе всё же полтинник»!
Ему сразу   намного стало легче.



Недопонимание
 
Зимнее утро. Морозец. Из-за пелены белесых облаков сдержано улыбается солнце. 
У подъезда  «хрущевки» встретились две пенсионерки.  Максимовна,  худощавая, невысокого роста,  отметившая   год назад   восьмидесятилетний  юбилей, и  Петровна, еще работающая, по габаритам и весу полная противоположность собеседнице.    После обмена  любезностями, Максимовна поинтересовалась:
- Так  у тебя сегодня выходной?
На  безобидный вопрос Петровна отреагировала нервно:
- Да пошла эта работа!..
Эмоционально    озвучив всем известный адрес,   приступила к «исповеди»:
- Вчера поймала зайца…

Эта новость вызвала   у Максимовны неподдельный интерес, она перебила знакомую: 
- Где поймала?
- Как где, в автобусе, конечно.
У Максимовны было несколько иное  представление, где зимой гуляют  зайчишки. Она засомневалась:
- Вот так прям в автобусе? Как он, бедный, туда попал?
- Как они в автобус попадают, на остановке вошёл!
В понимании Максимовны зайчик, конечно, мог запрыгнуть по каким-то причинам в автобус, но  войти!..   Она обиженно поджала губы, подозревая, что её попросту дурят, и насторожённо поинтересовалась: 
-И что?

- Что-что, он депутатом оказался! 
Максимовна удивлённо открыла рот:   белый, пушистый, с большими ушками и маленьким хвостиком в её представлении ну никак не мог быть депутатом.  Она тихо пролепетала:
- Депутатом чего?
- Думы,  естественно! Так что рассчитали меня в тот же день! Теперь надо искать новую работу.

Максимовна застыла памятником в полном непонимании.   Петровна, раздосадованная «тормознутостью» собеседницы,   возмущенно махнула рукой и  направилась по своим делам, может быть, искать новую работу.

Эстафета

Давненько это произошло. Давненько...
Утро было замечательным и думалось, что день одного из интереснейших стартов  сезона, эстафеты мира, будет таким же.  Но погода стала портиться на глазах. Поднялся ветер, по небу забегали белые облака, потом - грязно-лиловые тучки, похолодало.

Команда нашего института подобралась как никогда сильной, мы настроились  победить. Я бежал последний этап, самый длинный, самый тяжелый, самый ответственный.
 Готовясь к старту, снял костюм. Нахальный ветер тут же залез под спортивные трусы, ехидно указав, что я забыл надеть плавки. "Ладно, - думаю, - переживу".
Заморосил дождик. Соперники, разминаясь, запрыгали энергичнее.  Получил эстафету пятым, но отрыв даже от лидера не был безнадежным. Рванулся что было сил. Лучше бы этого не делать! Резинка трусов лопнула, и в следующее мгновение они оказались на асфальте.

Нет, не в азарте борьбы, сверкая частями тела, давно не видевшими солнца,  продолжал бег. В голове «замкнуло», что спасение только на финише, где дожидалась подруга с одеждой.
Болельщики, увидев  такой  стриптиз,  грохнули истерическим хохотом.  Разухабистый вопль какого-то идиота: "Бесштанный, делай их!" – толпа  подхватила и вразнобой завопила: "Бесштанный, давай!  Давай!"

Мне оставалось лишь одно: сократить минуты позора, и на финише  был   первым, как раз напротив окон городского комитета КПСС. Единственное, что запомнил дальше - ошарашенные глаза подруги, её презрительные слова и бросок одежды к моим ногам.
  Позади  финишировали корчившиеся от смеха соперники, но я ничего  не видел, не слышал: время для меня остановилось.
 
 Забившись     в     свою     общежитскую    комнату, с ожесточением садиста терзал себя думами: как  жить после такого конфуза.  Но  пришёл Серега, мы    с  ним ещё с абитуры были знакомы.  Увидев, в какой я печали, сразу взял быка за рога:
-  Брось страдать.  Делов-то,   голышом   пробежался. Как будто никто не знает, что у нас в штанах имеется. Слава богу, тебе не стыдно показать. Ну Алка  психанула - беда невелика. Может, и к лучшему. Я тут принёс.  Давай-ка вмажем.

Но  у меня было лишь одно желание -  умереть.
- Да ты что, совсем?..   Такую блестящую победу грех не отметить!
Когда  ополовинили бутылку, я пересмотрел свой взгляд на "трагедию". Смачно вспоминая интересные моменты забега, мы ржали так, что в окнах стёкла дребезжали.
 
 Вот только наше первое место приказало долго жить,  команду дисквалифицировали из-за моего, якобы, хулиганского поступка. Даже обсуждали  в комитете комсомола. Правда, недолго. Я им  в подробностях рассказал: они от смеха  зазаикались.
 
 Мой "подвиг" прогремел на весь институт и меня зауважали. Даже профессорско-преподавательский состав теперь  относился ко мне благосклонно. Стоило назвать  фамилию - строгое лицо экзаменатора сразу менялось, и он, сдерживая улыбку, многозначительно произносил: «А ...»   В общем,  зачёты и экзамены  теперь сдавал без больших проблем.
  С Алкой отношения не наладились. Ну, действительно, какая беда, у меня от девчонок  отбоя не стало.  Хорошая  штука  популярность!