Замрите звезды! Поет Любовь! Глава 15

И вот в кромешной тьме под проливным дождем, карета, запряженная двойкой лошадей, доставила Жана в дом кузины кормилицы, что был на окраине Парижа. Путникам открыла женщина , укутанная в шаль и держащая свечу в руке, которая всплеснула руками и тихо вскрикнула, увидев Жана. Она позвала прислугу, раненного господина перенесли в маленькую комнату, омыли родниковой водой и уложили на постель, далее баронесса приказала всем выйти и не входить ни под каким предлогом, чтобы не происходило.
Ветер за окнами завывал как дикий зверь, казалось, что все темные силы ожили и сотрясают окна и двери, словно пытаясь проникнуть внутрь жилища, где происходило колдовское действо - Софи Лебрен, сняв с шеи крест и распустив волосы, готовилась произвести старинный обряд заклинания - это была уже не юная неопытная мадемуазель, а дьявольски красивая и страстная женщина-фурия и ей во чтобы то ни стало надо было вырвать любимого из тлена смерти. Она открыла саквояж и достала склянки, откупоривая их резкими движениями. Вся комната наполнилась неведомым ароматом и силой чудодейственных колдовских трав, настоев, мазей, но самое сильное зелье, которое Софи оберегала, как дорогой амулет, находилось в маленькой баночке - там была смесь их соков, которую она собрала в первый день любви - заговоренное самым страшным заклятием, оно имело чудодейственную силу. Руки ведьмы блуждали по телу Жана, губы шептали безумные заговоры древних заклинаний, призывая в помощь обитателей иного мира.

ОООООООО!!! Софи Лебрен знала толк в неимоверной силе человеческого рода, который незримо стоит за каждым человеком, образуя за спиной конус - вначале родители, потом ближние родственники, потом дальние - весь род, который жил, боролся, страдал во имя своего приемника. Она призвала их всех , держа в руках чашу с зельем. И вот во всем доме стало происходить что-то неимоверное - он словно наполнился призраками - все стонало, ухало, свистело, все пришло в движение - дрожали занавески, звенели бокалы, играл огонь свечей, исполняя танец стихии огня, скрипели полы.

О! молитесь по углам домочадцы, ибо нет ничего страшнее, когда ваше жилище наполняется умершими духами, восставшими из мира мертвых, чтобы защитить своего живого потомка.

   Софи сама почувствовала, как наполнилась неимоверной силой и демонической отвагой. Она словно была частью тех, кто пришел ей на помощь и кровь в жилах кипела и бурлила. Она смазала Жану рану своим колдовским зельем и стала водить над раной ладонями, то нашептывая странные и непонятные фразы, то переходя на крик и ей отзывались гости из загробного мира, словно эхом вторя заклинаниям.

   Если бы кто-то из простых людей находился рядом и при этом еще не скончался от ужаса происходящего, то он, наверняка бы ошалел от увиденного - рана Жана под ладонями Софи перестала кровоточить, потом стала потихоньку затягиваться и на этом месте остался только свежий шрам. Это было чудо, но это было именно так!
Завершив обряд, баронесса вознесла руки к потолку и с чувством особой благодарности отпустила пришедших из другого мира. В комнате что-то резко ухнуло, само открылось и закрылось окно и стало тихо, спокойно и тепло и только нежный запах лаванды расплылся по углам, наполняя комнату миром и покоем.
   Софи достала из саквояжа семейную реликвию - большой золотой перстень с крупным изумрудом и надела на палец Жана, ведь католики считают, что изумруд упал с головы Люцифера, когда того выгоняли из рая. Впоследствии из этого изумруда была выточена чаша — святой Грааль, из которой пил Иисус на Тайной Вечере. В эту же чашу Иосифом Аримафейским была собрана кровь распятого Христа. Изумруд для Софи был священным камнем, который имеет чудодейственную силу, помогает выздоравливать, способствует удачам и любви.

   Жан был бледен и слаб, но Софи уже твердо знала, что он будет жить. Ее возлюбленный потерял много крови и чтобы согреть больного, Софи легла рядом - нагая, она прильнула к его телу, обняла рукой и положила на него свою прелестную ножку, словно вбирая в себя всю его слабую плоть, дабы напоить ее теперь силой своей молодости и жизни. Так она уснула - уставшая, но счастливая ... за окном кончился дождь и полная луна вышла на небо, словно заглядывая в окно и наслаждаясь картиной мирно спящих возлюбленных, чья любовь была сильнее всех испытаний.


   Тихая безбрежная ночь любовалась на двух спящих людей, шуршала им листьями сада за окном, дотрагивалась до их сплетённых тел нежным лунным светом, успокаивала слабой мелодией ветра, шевеля оконные стёкла, дышала на них теплом сумрачного покоя... Жан и Софи спали... И каждый видел во сне, окутанные неземным блаженством картины... Даже сны их были похожи, будто установившаяся между ними связь диктовала разуму не расставаться и вживаться в состояние друг друга всем существом.
   Жан, благодаря колдовским усилиям Софи, первый раз за прошедшие сутки не чувствовал сжигающей боли, болезненной слабости и неуправляемого горячечного хода мыслей, покидающего его рассудка. Он расслабленный, вновь привыкал к естественному ощущению здорового тела и чистого незамутнённого разума. Единственное, что казалось необычным, это странный трепет в раненом плече! Это не было неприятным, скорее удивительным: как будто крошечные муравьи расползались под кожей и заменяли больные клетки на здоровые! И в какой-то момент сон его чуть отойдя в сторону, позволил приоткрыть забытьё...

   Жан понял, что находится в доме и теперь уже явно почувствовал, что боли в теле нет. Он лежит на постели и рядом... Боже Милостивый!!!... Рядом с ним - его Софи!!! Сладко спящая, нежно обнимающая и такая тёплая..., до боли близкая!!! Как удаётся ей- такой хрупкой, постоянно спасать его, возвращать к жизни!? Обнимая Софи, еле дотрагиваясь до её губ своими губами, Жан, в который раз убеждался, насколько неразрывно связан с ней, насколько сильно притяжение, которое влечёт его к этой женщине, как необходимо ему ощущать её рядом... Дышать будоражащими ароматами её кожи, чувствовать губами шёлк волос, прижимать её к себе, до дрожи в мышцах, чувствовать , как отвечает на его ласки её плоть.... Жан, едва не потеряв рассудок, но уже от переполняющей нежности, а не от ощущения боли и слабости, привлёк Софи ещё ближе, чтобы на лице осязать дыхание любимой, вновь погрузился в умиротворённый сон... Его женщина была с ним и всем своим существом прижималась к нему - это для Жана сейчас было важнее всего на земле!


   Жан проснулся от того, что ему, что-то невыносимо  щекотало нос... Он чихнул и открыл глаза. Проказница Софи сидела на нём и щекотала гусиным пёрышком ему лицо, а когда он таким образом пробудился, - залилась смехом! Жан рассмеявшись в ответ, решил наказать дразнящую его хохотунью - перехватив руки Софи, свёл их у неё за спиной и возбуждённый её наготой, жадно впился в губы, даря самый долгий и страстный поцелуй... Софи обмякла, и высвободив руки, обняла Жана...

- Как же долго я тебя не видела... - прошептала Софи.

- Как это у тебя получается, снова и снова спасать меня, возвращать к жизни и любить так, что я чувствую любовь даже во сне?

- Привыкай, так любят женщины... Только так и никак иначе...
Софи освобождалась от объятий и хотела встать... Получилось так, что её манящие ягодицы оказались прямо перед глазами Жана... Он больше не мог терпеть и прильнул к упругим бёдрам, стал целовать их, неотвратимо продвигаясь вглубь.... Софи, смеясь ,вырвалась со словами:

- Жан...!!! Жан...!!! Всему своё время! Тебе нужно поправляться, а если мы будем тратить силы, то их не хватит на заживление твоей раны... А она достаточно серьёзная!

- Софи.... К чёрту рану!!! Я хочу тебя, как никогда!!! Ты моё лекарство - самое действенное и сладкое!!!

- Нет, Жан! Это не шутки. Мы всё наверстаем, когда ты придешь в себя..., а пока - пора завтракать! Я принесу тебе что-нибудь...

   И Софи накинула  дезабилье - полупрозрачный коротенький пеньюар , украшенный кружевными узорами  на своё обворожительное тело, частично скрывая его от Жана и лишая последней надежды на возможное буйство страстей...

   Баронесса вернулась с подносом разных яств. Здесь были и ветчина и сыр и нарезанная тоненькими ломтиками копчёная говядина, фрукты, булочки, брусничное варенье и ароматный кофе, недавно вошедший в парижскую моду, смешанный  из трех сортов кофе -Бразильский бурбон, Мартиник и Моша... Они кормили друг друга завтраком, отщипывая маленькие кусочки и поднося ко рту...

   Жан всё время норовил поймать губами пальчик любимой, но Софи смеясь, успевала убрать руки, тогда Жан нацеливался и целовал её в губы, вызывая у неё очередное веселье и показное негодование.
Наевшись и наигравшись они прилегли передохнуть, заодно и поговорить о прошедших неделях...
Софи рассказала Жану о своём пребывании в тюрьме, о смерти отца, о невероятном письме, словом обо всём, что произошло. А Жан, в свою очередь, поведал Софи о приключившемся с его женой, о дуэли с де Корде, о странном волке и своём спасении...

   Влюбленные рассказывали друг другу странные вещи, но почему-то не удивлялись и не пугались мистическим совпадениям и перипетиям. Каждый из них понимал, что объяснений нет и быть не может... Каждый понимал, что за их судьбою следит что-то неведомое и сильное, что их любви предначертано исполнить какую-то важную роль...

- Ты ведь и вправду колдунья? - спросил Жан.

- А если так, то что?....

- Я ничего не имею против... Я люблю тебя потому, что не любить не могу! И мне совершенно всё равно кто ты.... Но только, что бы твои любовные чары не распространялись ни на кого, кроме меня!!!.... - уже шутя произнёс Жан.

- Можешь быть уверен! Никто больше не познает мою страсть...Только ты....Моя любовь, отныне и навеки....
   И Жан получил в доказательство жаркий, сладкий, ароматный поцелуй любимых губ....

   Жан и Софи провели вместе весь день. Они разговаривали, рассказывали друг другу о себе, вспоминали интересные истории из детства, делились своими мечтами и планами... Все темы были интересны для двоих. Мода, музыка, природа... Они впитывали миры скрытые под телесной оболочкой, жадно стремясь больше и больше узнать, что бы не прекращать убеждаться - бог сотворил их единым целым, а дьявол разъединил их на две части... И вот теперь они встретились и связывали невидимыми нитями души, сердца и мысли...

   За беседой, шутками и смехом они не заметили, как прошло время обеда. И когда служанка постучала в дверь, сообщив, что пора подкрепить силы, Жан и Софи, с удивлением обнаружили - уже минуло 5 часов... День склонялся к вечеру.
Они решили перекусить не спускаясь в столовую и Софи приказала подать в комнату горячее, закуски и напитки...

   Нет ничего приятнее, чем наблюдать за тем, как ест любимый человек! Этот естественный процесс раскрывает новые грани и позволяет сблизиться ещё больше. Софи и Жан ели с аппетитом, предвкушая уже сейчас, как будет истрачена, полученная с пищей энергия. Самозабвенно устраняя голод пищевой, они сильнее разжигали в своих телах голод плоти... Касаясь друг друга в процессе, каждый чувствовал, как наливается желанием... И прекрасное вино, которое пили они лишь усиливало жажду и стремление припасть к источникам влаги на телах....

  И момент, когда страсть вырвалась наружу, не заставил себя долго ждать. Жан в очередной раз потянувшись за графином с вином, ненароком коснулся рукой скрытого тканью соска Софи... Ощутил его твёрдую призывную нежность и податливость. На мгновенье замер, встретившись взглядом с Софи....И.....
Софи, как дикая кошка, отбросив столовые принадлежности с остатками еды, кинулась на него, страстно целуя и обвивая ногами.....

    Она вбирала в себя его губы и медленно согревала их малиновым нектаром своего рта, одной рукой обхватывая за шею и властно наклоняя к себе, другой рукой проводя по щеке, будоража нежным трепетом своей ладошки.Теплая влажность ее губ и языка сводили с ума, переливаясь узорами - от томной нежности до горячей страсти, приправленные чуть слышными стонами Софи шептала Жану в любовном экстазе:
-Я зацелую тебя всего!!! Так, что ты будешь сходить с ума от своей маленькой колдуньи....   тебя никто и никогда  не будет  так целовать - с упоительным страстным желанием, с обожанием, с такой умопомрачительной любовью!
И у Жана, от ее трепета и жара, горела  шея, грудь  и каждая клеточка  отзывалась возлюбленной, соски становились упругими   от ее поцелуев ,а когда соприкасались их тела, то любовники словно передавали друг другу магические  импульсы. Софи была так искусно- страстной с его нежной чувственностью,  так умопомрачительно ласкала  языком  и влажными губами , что он не удерживался  от стонов.
- Теперь я тебя поведу по дороге любви,- шептала Софи, - доверься мне- я подарю тебе сказочное наслаждение. Твоя колдунья умеет не только призывать духов, но и доставлять тебе такое чувственное наслаждение, что ты станешь одной пульсирующей планетой, готовой взорваться от восторга!

Её язык, губки и ротик творили чудо - Софи доводила Жана до такого сумасшествия, что он терялся  во времени и пространстве, полностью отдаваясь ее власти над ним, растворяясь в неге любовных оргий.
- Жан, мой сладкий Жан, я так люблю, когда ты отзываешься на мою любовь ! - восторгалась Софи, содрогаясь всем телом.
   Она не знала запретов  и доставляла Жану такое удовольствие, что он  ощущал эту колдовскую оргию всем телом! Это была не женщина , а самая обольстительная любовница, страстная молния, подчиняющая себе, и от этого неземного блаженства все существо Жана разражалось громом небесным  и источало любовный сок.
-Я исполню любое твое желание!  Со мной и в бездну и в небеса! Люблю тебя! Хочу тебя! Твоя до последней капельки крови! - заклинала Софи, упиваясь торжеством их любви.

   Это была женщина-океан, она страстно и властно обнажала его сущность,то давая отдохнуть, то требуя неистовых ласк.Софи шептала Жану столь страстные признания, что в нем рождался дикий зверь, алчущий ее прекрасного тела.
- Я хочу  расплескаться в твоем дыхании, жарких губах и сильных руках,- восклицала она, - чтобы тело созвучно пело и откликалось тебе, горя'  неистовым желанием, счастье мое!
-Жан, любимый мой, подложи  ладони под ягодицы своей Королевы - другого престола мне не надо!
Софи  раздвигала свои  прелестные стройные ножки , впуская любимого, клала их Жану  на плечи - и его губы и язык касались лепестков ее лилии , а все  тело  любимой изгибалось  и источало негу  наслаждения.
- Сыграй самую красивую мелодию и я отзовусь тебе,- манила его Софи,  - ты почувствуешь как дрожат мои ягодицы в твоих объятиях, как напрягается бугорок страсти,  как повеет нежным запахом мальвы - это вся моя женская суть поет об обожании.... тебе - самому любимому, самому  желанному мужчине - нежному, порывистому, жадному до моей любви!
   Она неистово сжимала дрожащими пальцами его голову и стонала, не сдерживая себя:
- Почувствуй водопад моей страсти, как благодарность за твою нежность, как Брависсимо твоей ласке! В такие минуты я несказанно благодарна тебе за сладчайшее  удовольствие. Я как вселенная, принимающая тебя в себя - войди в меня, наполни меня собой! Это такой неописуемый востор! Там - на краешке  рая, я приму тебя всего до последней капельки, обнимая ногами и дрожащими руками так , что  ты почувствуешь как мое тело торжествует победу нашей любви! Хочу тебя безмерно, желаю упасть в тебя, как в пропасть!!!

   Жан обожал свою Софи, упивался ее естественной несдержанностью и потребностью быть любимой им. Жан никогда не чувствовал себя таким желанным, он был отравлен шелком ее мраморной  кожи и ядом ее сладких  губ. Он любил эту женщину до умопомрачения, любил ее страстной амазонкой, несдержанной и обольстительной, порывистой и искусительницей, но более всего Жана умиляло то, что после молниеносной страсти, когда разверзались небеса и их души уносились в иные миры, когда на смену бурных оргий приходил покой и Софи клала голову на его грудь - Боже мой!!! Его женщина плакала как маленький ребенок, прижимаясь всем телом и не сдерживая своих порывов.  В этой искренности и открытости   она была вся и Жан, ощущая ее слезы на своей груди, прижимал любимую к себе, утешая ласковыми словами  и понимал, что она как маленький птенчик на его ладошке - такая милая, слабая и беззащитная. Жан гладил ее по волосам, вкушая их запах и влажность после страстной любви и был преисполнен самой нежной нежности к этой маленькой баронессе, дарившей ему такую неземную  любовь, покоившуюся на самом высоком доверии.
Они отдыхали и любили  друг друга и не осталось  на телах  места, которое не удостоили бы своей благодарностью их губы.

   И забылись блаженным сном только тогда, когда не осталось в их телах хоть крупицы силы, способной бодрствовать... Они отдали себя без остатка этому костру наслаждения, горящему яростно, беспощадно... Выжигающему плоть мужчин и женщин, превращая их ночи в светопреставление, иссушая блаженством тела до состояния пепла, дабы проснувшись, вновь обрести силу Феникса - огненной птицы, вечно сгорающей и возрождающейся для любви.....

Продолжение романа:  http://www.proza.ru/2013/10/09/508