Королева и Фаворит. Глава 7

© 2007 Королева и Фаворит. Роман, Автор – Прохоров Алексей Серафимович.

Глава № 7

                «Закон - что дышло: куда повернул, туда и вышло».
                Русская пословица.

- Но почему вместо того, чтобы удалить от себя Босуела, которого общественное мнение шотландской элиты считало убийцей твоего мужа, ты сочеталась с ним браком? – подумал.
- Потому что бастард Елизавета Первая - королева Англии -  потребовала беспристрастного расследования и вознамерилась прислать мне в помощь сотрудников своего политического сыска, который, надо признать, был организован на высоком уровне, пользовался покровительством королевы и был под её личным контролем. Я сама убедилась в этом на собственной шкуре или, вернее, собственной шее, - проговорила.
- Бастар… - не успел закончить слово.
- Бастард - незаконнорожденный ребёнок. Отцом Елизаветы был король Англии, Генрих Седьмой, а матерью -  Анна Болейн – бывшая фрейлина, на которой Генрих женился по страстной любви, что не помешало ему, когда любовь прошла, обвинить Анну в измене и казнить, а Елизавету объявить бастардом. Поэтому по каноническому праву католической церкви она не имела права на английский престол. Я же была чистокровной внучкой Генриха Седьмого, и такие права имела, – пояснила.
- Однако весёлый нрав был у твоего дедушки: разлюбил, и, в знак благодарности за страстную любовь, и умницу дочку

С глаз долой,
Из сердца вон -
Трамвай Ваш «Аннушка»
Уходит в Мир Иной, - подумал в рифму.

- Самое страшное, что он делал это неоднократно, - проговорила.
«Когда Елизавете было два года и восемь месяцев, она лишилась матери: Анну Болейн казнили по обвинению в государственной измене. Анна так и не родила Генриху сына и, как доказал суд, неоднократно изменяла своему супругу. Всем с самого начала было ясно, что Генрих решил избавиться от Анны, и доказательства «многократных измен» были явно фальсифицированными. Однако казнь была произведена в мае 1536 года.» - Цитирую энциклопедию Двадцать Первого века, - подвела резюме.
- Значит, для Англии тоже справедлива старая Русская поговорка: «Закон - что дышло: куда повернул, туда и вышло», - подумал.
- А что такое «дышло»? Ты знаешь? – спросила.
- Никогда не задумывался. Наверное – какое-нибудь  приспособление, которое можно повернуть в любую сторону,  если умеешь это делать, - ответил.
- Ты прав. Дышло – оглобля между двумя лошадьми, прикрепляемая к передней оси кареты при парной запряжке. Куда она поворачивается, туда карета судопроизводства и едет, - пояснила.
-    Каретой управляет кучер. И встает извечный вопрос: А кучер кто? – изрёк.
- Кучер всегда на виду: так что определить его личность – не проблема. Вечная проблема в том, кто отдает ему приказы и выбирает маршрут движения. Серые кардиналы всегда в тени, их облик известен лишь узкому кругу избранных и вышестоящему уровню магической Иерархии, - развила мою мысль, - а судебные ошибки были во все времена и в разных странах. После казни Анны Болейн мой неугомонный дед женился четыре раза, и только с юной Кейт Говард поступил аналогично, - подвела резюме.
- Что не делает ему чести, - подумал.
- Кстати, распутница Кейт действительно многократно водружала на голову моего доверчивого дедушки  корону «Рогоносца», - обиделась.
- А это делает честь ей, - подумал.
- Англия первой в мире отказалась от смертной казни, и только потом к ней присоединилась вся Европа и другие страны, – проговорила.
- В том числе и Россия: ввела мораторий на смертную казнь и неукоснительно его соблюдает, – подумал.
- И правильно делает. У вас ведь до того, как поймали маньяка Чикатило, умудрились расстрелять несколько ни в чём неповинных людей.
У нас это всегда умели, - согласился.
- А ответь мне на вопрос: «Что лучше: наказать невиновного или отпустить подозреваемого, если не смогли доказать его вину?» – спросила.
- Не знаю ответа, - сказал после продолжительного раздумья.
- Мой ответ - отпустить подозреваемого, но оставить под неусыпным контролем. А наказать невиновного - значит совершить преступление перед лицом Иерархии Высших Сил – ответ будет зеркальным и неумолимым: те, кто сфабриковал дело, сами рано или поздно станут жертвами, и на себе испытают все прелести несправедливого приговора. И, кроме того, это разлагает правоохранительную систему.
Преступниками становятся все: и те, кто фабрикует приговор, и те, кто его приводит в исполнение. Более того, тот, кто на самом деле совершил преступление, будет безнаказанно продолжать делать своё тёмное дело. Отпустив же подозреваемого, но, продолжая наблюдать за ним, кропотливо отделяя зёрна от плевел и находя настоящие доказательства его вины или невиновности, мы либо снимем подозрения, либо изобличим настоящего преступника.
Такой подход заставит соответствующие службы работать на более высоком профессиональном уровне, что неизбежно приведет к общему снижению уровня преступности.  Отмена смертной казни и замена её на пожизненное заключение помогает избегать судебных ошибок и прятать концы в воду любителям фабриковать ложные приговоры. Мало того, если появились похожие преступления, живой заключённый может дать неоценимую консультацию и помочь поймать своего эпигона, – проговорила.
- Прямо как каннибал Лектор в оскароносном фильме. Но настоящим профи нужно хорошо платить, ведь нищий сотрудник не сможет вести дело, например, против богатого коррупционера, - подумал.
- Ты совершенно прав: зарплату увеличим на порядок, предоставим реальную защиту семьям тех, кто ведёт такую работу, и поднимем их престиж в обществе, - подвела резюме.
- Слова истинной Королевы, - подумал.
- А я и есть Двенадцатое воплощение бессмертной души шотландской королевы Марии Стюарт, казнённой в Англии в 1587 году, по сфабрикованному приговору, - представилась, - и рассказываю тебе историю своего первого воплощения. То, что случилось со мной после казни, расскажу, когда ты выступишь в роли Палача, - озадачила.
- Но у меня и топора-то нет, а без него роль будет выглядеть неубедительно, - попытался отказаться от, уготованной мне участи.
- Твой «топор» давно в рабочем соСТОЯНИИ. Резинка лопнет, алые трусы ниспадут и обнажат орудие преступления во всей красе,  - предсказала.
- Надеюсь, - подумал.
- Но время ещё не пришло. А пока я продолжу рассказ о своём первом воплощении.
После моего бракосочетания с Босуелом шотландские лорды были вне себя. Они собрали своих сторонников и выступили против  своей королевы. Я была уверена, что нам удастся противостоять им. Мне ведь тоже было на кого опереться, а Босуел в военном деле всегда доказывал свою решительность и компетентность. Но тайное вмешательство Елизаветы смешало все мои планы.
Она опять проДЕМОНстрировала свой фирменный стиль: на словах нейтралитет, а на деле - золото и секретные агенты, доставляющие его моим врагам и подстрекающие колеблющихся против меня. Она очень следила за своей политической одеждой: на свету ни единого пятнышка, а исподнее всё в крови. Большую долю золота  получала от пиратов Карибских морей, но на официальном уровне ни разу не признала, что дала полный карт-бланш этим морским разбойникам безнаказанно грабить гружёные золотом галеоны католической Испании и другие корабли враждебных Англии стран. Она давала политическое прикрытие и убежище самым удачливым флибустьерам, за что те исправно несли в её казну значительную долю своей кровавой добычи. Не скупясь, одаривала их почётными титулами и наградами. Например, сын простого фермера, сэр Френсис Дрейк, удостоен рыцарского звания.
- Но ведь испанцы тоже были далеко не ангелы – костры инквизиции горели по всей Европе, - подумал.
- Да, буду объективной: испанцы своей недальновидной политикой   дискредитировали идеи католицизма в глазах многих достойных людей своего времени. И Елизавета умело воспользовалась их ошибками.
Для вольнодумцев всей Европы она олицетворяла надежду на спасение от притеснений со стороны католиков, хотя внутри страны проводила политику терпимости и даже разрешала служить католическую мессу. А вот со своими политическими противниками, независимо от их вероисповедания, расправлялась виртуозно: придумывая хитроумные комбинации, похожие на бильярдные серии, когда последний шар и не подозревает, что всё задумано ради удовольствия лицезреть, как он аккуратно закатится и затрепещет в сетке лузы, о существовании которой и не подозревал.
- Но ведь все лузы известны, и игроки их прекрасно видят, - подумал.
- А ты представь себя шаром на бильярдном столе и поймёшь, что бывают позиции, из которых тебе луза не видна. Она может быть замаскирована другими шарами, или видны только её манящие губы, а шар и не подозревает скрывающуюся за ними дырку, да ещё и сетку. Игроки же находятся в другом измерении - они могут анализировать всю позицию, сложившуюся на зелёной поляне бильярда.
- Но ведь игроки, бывает, и промахиваются, и неверно оценивают позицию, - подумал.
- Мало того, иногда в лузы попадают случайные шары. Их на бильярдном сленге называют «дураками». Но в мире, где правит «Иерархия», случайности исключены. «Дурак» - приЗНАК наличия более высокого, чем игроки, уровня управления игрой.
- Интересно, в каком измерении этот уровень находится? – спросил.
- Иногда в том же самом. Но для игроков он непостижим, хотя его присутствие некоторые ощущают «шестым» чувством.
- Шары тоже думают, что сами приняли решение, в каком направлении катиться, - изрёк я.
- Поздравляю с блестящим вхождением в образ. С твоим изречением трудно не согласиться, - подвела резюме. - Итак, Елизавета безупречно положила в лузы шотландскую серию.
Босуел затрепыхался в лузе под названием Дания, где его арестовали. Шотландцы и Елизавета требовали выдачи, но дело затянули, и мой третий муж ушёл в мир иной через десять лет из Датского королевства, нравы которого так краСОЧНО описал некто под псевдонимом Ульям Шекспир, пользовавшийся покровительством Елизаветы. Есть непроверенные данные, что за этим псевдонимом скрывалась группа агентов аналитического отдела секретной службы Англии, а свои произведения они передавали в театр через актёра по имени Уильям Шекспир, посмотреть на которого любила приходить Королева. Целью создания этих произведений искусства было желание начальника аналитического отдела повлиять на некоторые политические решения Елизаветы.
Я же, в своём экстремальном стиле, бегу из-под стражи с помощью влюбленного в меня юного лорда Дугласа. За неделю собираю шеститысячное войско. Терплю поражение, войско разбито, спасаюсь от преследователей верхом на лошади, после трёхдневной скачки достигаю берега Солуэйского залива, переплываю его на рыбацком челне и высаживаюсь на английский берег, чем ставлю в трудное положение королеву Елизавету, свою двоюродную тётку («сестру», как я её называю в письмах).
С одной стороны, родная кровь, с другой - именно поэтому я заявляю претензии на английский престол. Допускать меня ко двору, да ещё после всего произошедшего, Елизавета не хочет. Запретить пребывание в своей стране, и затем отпустить в Европу – опасно, зная о моих претензиях на престол и о поддержке со стороны Франции (тут ещё и противоречия религиозного характера: я в своём первом воплощении - убеждённая католичка, а в Англии господствует протестантство, сама Елизавета с детства воспитана в протестантском духе.). Держать под арестом нет законных оснований: против Елизаветы я каких-либо действий не предпринимала, и явилась в Англию не с требованием власти, а с просьбой  об убежище; подозрения же о том, что лорд Дарнлей убит с моего согласия, официально не подтверждены.
Тем не менее, меня фактически задерживают, сначала довольно мягко, потом всё жёстче; выносится постановление, что Мария Стюарт пребудет «в почётном затворе», пока не очистится от обвинений в её адрес. Втайне обещают отпустить, если я отрекусь от шотландского престола, на что получают мой ответ: «Чем согласиться, я предпочту умереть, но и последние слова мои будут словами королевы Шотландской».
Вот так – от трёх бортов я попадаю в лузу под названием «почетный затвор» в Шеффилдском Замке.
Процитирую энциклопедию двадцать первого века:  «Неудача в Шотландии не сломила королеву. Она по-прежнему оставалась претенденткой на английский престол, отказываясь отречься от своих прав, что не могло не беспокоить Елизавету I. В Англии Мария содержалась под наблюдением в Шеффилдском замке. Нельзя сказать, что условия заключения Марии Стюарт отличались суровостью: у неё был значительный штат прислуги, на содержание королевы Англией и Францией выделялись крупные денежные средства. Однако она была отрезана от своих друзей в Шотландии, и медленно старела в одиночестве».
С последней фразой я категорически не согласна. Я превратила Замок в модное место, тайно посещаемое моими поклонниками из среды английской аристократии -  возможно, это были сотрудники английского политического сыска, но время мы проводили весело. Устраивали карнавалы, фейерверки, скачки, а некоторые молодые джентльмены влюблялись и становились моими страстными любовниками. Так что, когда пришло время пройти свою Голгофу и взойти на плаху, я находилась в великолепной для своего возраста форме и могла дать сто очков форы любой молоденькой леди из тех, что посещали меня в Замке.