Королева и Фаворит. Глава 14

© 2007 Королева и Фаворит. Роман. Автор – Прохоров Алексей Серафимович.

Глава № 14
                Иллюзия казни.

- Огюст Ренуар – импрессионист, от английского слова impression, что в переводе на руссКИй означает впечатление, – пояснила Королева.
- Остановись, мгновенье, – ты прекрасно, - подумал.
- Остановить мгновение мало. Картина - это впечатление Мастера от увиденного - Мгновение танца глазами Ренуара. Ренуар увековечил целую серию мгновений под названием «Стихия Танца», а мы с Елизаветой в моём первом воплощении оставили потомкам серию впечатлений под названием «Иллюзия казни Марии СтюАРТ»,- проговорила.
- Удивительно то, что все приняли Иллюзию за Реальность, - выразил восхищение.
- Мы создали настоящее произведение ИСКУСства, - ответила. -
На одном из литературных диспутов двадцатых годов двадцатого века Гениальному Русскому поэту Владимиру Владимировичу Маяковскому злобный завистник задал вопрос: «Вы называете себя пролетарским поэтом, а в своих произведениях пишите – Я, Я, Я?»
На что Поэт остроумно ответил: «Николай Второй не был пролетарским поэтом, но везде писал МЫ, МЫ, МЫ».
- Представьте, вы ПРИХОДите к любимой девушке и говорите: « Мы любим Вас!». Она ведь спросит: «А сколько вас?», - вспомнил старую байку и задал вопрос:
- А кто скрывается за многозначительным «Мы»?
- Шотландская Королева Мария СтюАРТ, Английская Королева Елизавета Первая, её тайный советник, виртуозно игравший на скрипке, и мой Фаворит того времени, тайный агент СтенЛи, - ответила.
- Четыре угла Чёрного квадрата, - подумал.
- В каком-то смысле. Но есть ещё трёхмерная пирамида с четырьмя углами, каждый из которых одновременно является вершиной четырёх плоских треугольНИКов. Не будем продолжать этот ряд, иначе мы так и до кубизма дойдём. Важно, на каком фоне чёрный квадрат.
Для одних чёрный квадрат на белом фоне - это символическая дверь в непознанное, внушающая ужас и одновременно пробуждающая острое любопытство, для других - все цвета радуги - от белого к чёрному - символ радости жизни и буйства красок этого МИРа. Каждому своё. Но мы отКЛОНились от истории создания «Иллюзии казни».
Стефан Цвейг в своей знаменитой биографии «Мария СтюАРТ» описывает казнь, оПИРаясь на официальные документы и свидетельства очевидцев. Мы сделали всё для того, чтобы у свидетелей казни и  потомков создалось именно такое впечатление. Агент СтенЛи с детства увлекался ИСКУСством Магии, МаниПУЛяции и Мистификации. Он и предложил способ воплощения в жизнь нашего обоюдного с Елизаветой решения: заменить мою казнь на её иллюзию.
- А нельзя было в выражении «казнить нельзя помиловать» просто переставить запятую, - спросил.
- Мы с Елизаветой и её тайным советником, тщательно проанализировав политическую ситуацию того времени, пришли к общему мнению: такое решение удовлетворит все политичесКИе силы. Протестанты устранят опасную претендентку на АнглийсКИй престол, а католики на века получат символ мученичества за веру, и все будут, как сейчас говорят, «в ШОКоЛАДе»: ШОК – казнь жестокими еретиками венценосной католички, ЛАД – светлый ЛИК невинной Жертвы в назидание потомкам, два аромата в одном флаконе.  После дискредитации католицизма преступными деяниями инквизиции это было им крайне необходимо.
- А что вы спланировали для самих себя?
- Продолжать наслаждаться жизнью и любовью, но не в Шеффилдском Замке, а в его двойнике. За шесть веков до Игоря Северянина «в остром обществе дамском» мы «трагедию жизни» превратили в «грёзофарс» . Ведь уже в течение семнадцати лет мы с Елизаветой были не только сёстрами, но и тайными любовницами. Я влюбилась, слушая её пылкое исполнение стихов Сафо:

Богу равным кажется мне по счастью
Человек, который так близко-близко
 Пред тобой сидит, твой звучавший нежно
Слушает голос
И прелестный смех. У меня при этом
Перестало сразу бы сердце биться:
Лишь тебя увижу – уж я не в силах
Вымолвить слова.
Но немеет тотчас язык, под кожей
Быстро лёгкий жар пробегает, смотрят.
Ничего не видя глаза, в ушах же –
Звон непрерывный.
Потом жарким я обливаюсь, дрожью
Члены все охвачены, зеленее
Становлюсь травы, и вот-вот как будто
С жизнью прощусь я,
- пропела Королева своим «звучащим нежно» бархатным тембРОМ.

- Знакомая мелодия, - подумал, пытаясь вспомнить, где я её слышал.
- Автор - Гениальный РуссКИй композитор Давид Тухманов. Виниловая пластинка «По волнам моей памяти» появилась на прилавках России в Семидесятых годах Двадцатого Века, - пояснила.
Вспомнил, и волна ностальгии подкатила к горлу. Чуть не прослезился.
- Ностальгия - сильное чувство, присущее в той или иной степени всем людям, - проговорила.
- Это когда прошлое приближается, а настоящее блекнет и отдаляется? – спросил.
- ВпеЧАТления детства, юности, молодости вдруг начинают обретать цвет, вкус, запах, форму. Ты сам, как в машине времени, перемещаешься в своё прошлое, возвращаешься в него, и все мысли, чувства, ощущения того времени приходят и захватывают, как наваждение, - изрекла.
- А если наваждение не кончается, то говорят, что человек живёт прошлым. Но ведь бывает ось времени смещается и люди, ограничивая себя в настоящем, живут  будущим, а когда это будущее приходит, разочаровываются в нём и ностальгия по прошлому охватывает их. У меня была одна знакомая пара, которая в течении семи лет жила одной мыслью: «Вот купим Замок под МОСКВОЙ, тогда и заживём по-настоящему». У них было общее дело, и они напряжённо трудились, во всём поддерживая друг друга. Наконец, мечта исполнилась – они построили роскошный замок в лесу на берегу реки.  Но как раз в это время появилась молодая любовница, и мужчина бросил свою прежнюю подругу. Оставил ей Замок, а сам начал строить новый… с другой. Брошенная Дама с безумным взглядом бродила по пустым залам, мысли разрушить Замок и вернуть прошлое преследовали её, - изрёк.

Проводила друга до передней.
Постояла в золотой пыли.
С колоколенки соседней
Звуки важные текли.
Брошена! Придуманное слово –
Разве я цветок или письмо?
А глаза глядят уже сурово
В потемневшее трюмо.
- прочитала, как пропела, своим бархатным тембРОМ.

- Стихи Гениальной Русской Поэтессы, Анны Ахматовой, - пояснила.- Я предпочитаю жить в настоящем, чтобы потом было о чём вспоминать. Вчерашний день прошёл, его нет, а завТРЕШний не наступил, и людям не дано знать, наступит ли.
Так что живи сегодня, познавай себя и старайся получать от этого удовольствие. Те же, кто вовремя понимали силу воздействия ностальгии на людей, делали на этом чувстве во все века либо политическую карьеру, либо хорошие деньги. Так в начале третьего тысячелетия возродилась мода на виниловые диски. И все суперзвезды планеты Земля начали записывать свои шедевры, как на аналоговом носителе - ВИНИЛовый диск, так и на цифровом - ЛАЗЕРный, - подвела резюме.
- А как же твой Фаворит – агент СтенЛи? – спросил.
- Одно другому не мешало. Сестра сквозь пальцы смотрела на мои похождения с мужчинами. Её отец - король Англии Генрих Седьмой -  мечтал, чтобы из чрева Анны Болейн появился долгожданный наследник престола. Ведь все его предыдущие жёны рожали исключительно девочек. Каково же было его разочарование, когда появилась ещё одна. Но мы живём в парадоксальном мире Мистики, Магии и Символизма, причём язык символов Иерархия Высших Сил открывает далеко не каждому.
Страстное желание короля исполнилось, но понять это суждено было только мне. С самого рождения в прекрасном женском теле моей любимой огненно-рыжей красавицы сестры поселился неукротимый мужской ДУХ. И только мне она открыла свою истинную сущность, самозабвенно играя в нашем любовном дуете мужскую партию. Все флирты с мужчинами, все женихи были данью политической конъюнктуре, служа прикрытием её наСТОЯЩЕЙ приРОДы.
Время правления Елизаветы Первой заслуженно считают Золотым Веком, но никто не подозревает, что мандат на Власть был получен от Высших Сил нами обеими. Недаром многие отмечают удивительную гармонию мужского и женского начала в политическом стиле Елизаветы. С того момента, как мы открылись друг другу, а это случилось в первый год моего пребывания в Англии, сестра советовалась со мной по всем вопросам, включая и политические.
Причём для всего мира мы оставались непримиримыми соперницами. Я играла роль ревностной католички, а сестра, воспитанная в протестантском ДУХе и получившая блестящее домашнее образование, - роль просвещённого лидера Британской Империи, терпимо относящегося ко всем конфессиям, но требующая неукоснительного соблюдения Закона от любого, кем бы он ни был: простым земледельцем или высокопоставленным лордом.
Это выгодно отличало её от предыдущего правления Марии Первой, прозванной Кровавой Мэри. Елизавета пользовалась популярностью во всех сословиях тогдашнего английского общества. Её обожал народ и уважал эстеблишмент. И было за что. Приведу тебе выдержку из энциклопедии двадцать первого века:
«Время правления Елизаветы иногда называют «золотым веком Англии», как в связи с расцветом культуры эпохи Возрождения (Шекспир, Марлоу, Бэкон), так и с возросшим значением Англии на мировой арене (разгром Непобедимой Армады, Дрейк, Рейли, Ост-Индская компания)."
Так потомКИ оценили время её правления.
Но нам удалось провести всех историков будущего. Елизавета была символом нашего дружного тандема, уверенно опережавшего лидеров остальных стран в гонке под названием «Мировое господство». Мы правили долго и жили долго. Наслаждаясь Властью и Любовью.
Под покровительством Иерархии Высших Сил, мы вели Англию по пути процветания, показывая пример остальным странам. Даже с РуссКИм царем Иваном Грозным Елизавета вела плодотворную переписку, несмотря на то, что Иван прислал ей ругательное письмо, написанное в оскорбительном тоне. Это была реакция на отказ сестры выйти за него замуж.  Мы закрыли глаза на недостойную выходку Русского Царя, сделав скидку на оскорблённое мужское самолюбие и, выдержав недолгую паузу, продолжили переписку, прекрасно понимая скрытый до поры до времени политический и экономический потенциал его загадочной страны.
- Да, вашему Тандему не откажешь в умении владеть собой и плести сети изощрённой интриги. ПОЭТому нет ничего удивительного в том, что все свидетели и потомки поверили в разыгранный Вами спектакль, - сказал.
- Ты прав, мы продумали каждую деталь сценария «Иллюзия казни Марии СтюАРТ». Предлагаю тебе посмотреть на это представление с двух сторон: со стороны свидетелей и потомков, мнение которых озвучит Стефан Цвейг, и с нашей стороны: я прокомментирую все его высказывания.
Он пишет: «Каждая пряжка на ее платье выбрана с величайшим смыслом, каждая мелочь настроена на общее музыкальное звучание; предусмотрено и то, что ей придется на глазах у чужих мужчин скинуть перед плахой это темное великолепие. В предвидении последней кровавой минуты Мария Стюарт надела исподнее платье пунцового шелка и приказала изготовить длинные, по локоть, огненного цвета перчатки, чтобы кровь, брызнувшая из-под топора, не так резко выделялась на ее одеянии. Никогда еще осужденная на смерть узница не готовилась к казни с таким изощренным искусством и сознанием своего величия». 
Исподнее платье было изготовлено СтенЛи. На самом деле это был корсет, замаскированный под платье. Стен сделал так, что в нём можно было свободно передвигаться.
 Стефан Цвейг: «А теперь ей осталось немногое: уронить голову на колоду, которую она обвивает руками, как возлюбленная загробного жениха».
Когда я уронила голову на колоду, подо мной открылся потайной люк. Выскользнув из исподнего, я покинула эшафот, оставляя зрителям на обозрение платье и перчатки, с помощью каркаса сохраняющее очертания моего тела и рук, а также парик, в который тайный советник вложил, искусно приготовленный Стеном, клон моей головы, а в пустое пространство под платье посадил мою любимую миниатюрную собачку. Я прошептала ей на ухо: «Сторожи платье, милая».
- А как же твои оголённые предплечья? – спросил.
- Это тоже был каркас, задрапированный тканью, но не пунцово-красного, а телесного цвета.
- Стефан Цвейг: «И еще одна страшная подробность: когда палач хватает голову за волосы, чтобы показать ее зрителям, рука его удерживает только парик. Голова вываливается и, вся в крови, с грохотом, точно кегельный тиар, катится по деревянному настилу. Когда же палач вторично наклоняется и высоко ее поднимает, все глядят в оцепенении: перед ними призрачное видение - стриженая седая голова старой женщины». Именно такое впечатление мы и хотели получить. Мы с сестрой придирчиво рассматривали клон моей головы, когда СтенЛи в первый раз ДЕМОНстрировал его.
«Стен, этот Лик должен вызывать одновременно жалость и ужас, а то, что ты сотворил, вызывает желание заняться с ним любовью», - высказала своё замечание Елизавета. Стен изменил облик клона, и сестра осталась довольна.
- Но ведь палач был так близко, что мог заметить подмену, - засомневался.
-    Роль палача великолепно исполнил СтенЛи, а я его ИСКУСно загримировала. Итак, по коридору, сделанному под Эшафотом, мы прошли под руку с тайным советником и по ВИНТовой лестнице поднялись в наблюдательную комнату, где присоединились к сестре, чтобы вместе посмотреть окончание спектакля.
Стефан Цвейг: «На минуту ужас сковывает зрителей, все затаили дыхание, никто не проронит ни слова. Недвижным, мутным взором смотрит незнакомая восковая голова на дворян, которые, случись жребию вынуться иначе, были бы ей покорнейшими слугами и примерными подданными. Еще с четверть часа конвульсивно вздрагивают губы, нечеловеческим усилием подавившие страх земной твари; скрежещут стиснутые зубы. Щадя чувства зрителей, на обезглавленное тело и на голову
поспешно набрасывают черное сукно. Среди мертвого молчания слуги торопятся унести свою мрачную ношу, но тут неожиданное происшествие рассеивает охвативший всех суеверный ужас.
Ибо в ту минуту, когда палачи поднимают окровавленный труп, чтобы отнести в соседнюю комнату, где его набальзамируют, - под складками одежды что-то шевелится. Никем не замеченная любимая собачка королевы увязалась за нею и, словно страшась за судьбу своей госпожи, тесно к ней прильнула. Теперь она выскочила, залитая еще не просохшей кровью. Собачка лает, кусается, визжит, огрызается и не хочет отойти от трупа. Тщетно пытаются палачи оторвать ее насильно. Она не дается в руки, не сдается на уговоры, ожесточенно бросается на огромных черных извергов, которые так больно обожгли ее кровью возлюбленной госпожи. С большей страстью, чем родной сын, чем тысячи подданных, присягавших ей на верность, борется крошечное создание за свою госпожу».
- Браво! – зааплодировала Елизавета. - Твоя любимица наглядно проДЕМОНстрировала, как надо защищать свою Госпожу.
- Фантом Госпожи, - уточнил тайный советник.
- Она с такой страстью защищала Фантом, что можно представить, как она будет сражаться, если он обретёт кровь и плоть, - поделилось своим мнением моё первое воплощение.
- Но как быть с мимикой клона твоей головы? – спросил.
- Это всё фокусы СтенЛи, который выступил в роли кукловода в театре марионеток, и сыграл эту роль с поразительным МАСТЕРством. Только вместо ручек и ножек куклы «конвульсивно вздрагивали» мышцы лица клона моей головы.
- А кровь была настоящей?
- Нет. Её приготовил в своей лаборатории тайный советник. Он был Гениальным Алхимиком, Астрологом и СПЕЦиалистом в области ОРАКУЛьных предсказаний, - ответила. - В этом Представлении вся серия Впечатлений была мастерски положена в людскую память, подобно БИЛЬярдному АРТисту, кладущему серию шаров в уготованные для них лузы, - подвела резюме.
- Кстати, ты обещала мне мастер-класс на БИЛЬярде.
- Один я уже провела.
- Он надолго запал в мою память. Я весь в ожидании новой серии.
- Одна из радостей – радость ожидания, - изрекла с улыбкой.
- Сомнительные слова истинной Королевы, - подумал.
- Только в том случае, если ты точно знаешь, что радостное событие обязательно произойдёт, - уточнила.
- Значит я могу надеяться? – спросил.
- Можешь, - пообещала.