23. Опять Вещий Олег Роман Единственная

                Новелла 23 Опять Вещий Олег

                Несовместимых мы всегда полны желаний:
                В одной руке – бокал, другая - на Коране.
                И так вот мы живем под сводом голубым –
                Полубезбожники и полумусульмане.               
                Омар Хайям

     Закончив свое повествование, Шеф-повар откланялся и прошел на кухню, чтобы лично проследить за последней стадией приготовления и оформления блюда, заказанного Олегом.  Меня несколько взволновал рассказ Шеф-повара, особенно в той его части, где говорилось об итальянских классических фильмах и блюде для маленького босяка, оказавшегося сыном известных богатеев. Я подозревал, что в данный момент на кухне происходит нечто, напоминающее приготовление блюда для маленького босяка – героя итальянского неореализма. Только теперь оно уже готовилось для нас. Но поделать было ничего нельзя, тем более что наступило почти 8 часов вечера и в ресторане появились «вечерние» музыканты со своими инструментами.
     Это были бомжевато-потертого вида, заросшие «власами», худые и изможденные мужчины неопределенного возраста, одетые непритязательно - в потертые, грязные джинсовые костюмы, и всем своим видом как бы «манкирующие» общепринятые нормы приличия. Такого типа музыканты чаще всего встречаются в подземных переходах, играющие на баяне «старую песню о главном»: - «Ах, зачем я на свет появился! Ах, зачем меня мать родила!» Весь их вид говорил – мы музыканты и наше место в буфете. А на эстраде наше появление перед зрителями - это тягостная дань необходимости заработать немного материальных благ для приобретения «вдохновения» - дешевого портвейна - нужного для того, чтобы творить бессмертные музыкальные произведения, недоступные для понимания рядового обывателя.
     На посетителей ресторана музыканты смотрели как римские патриции на плебеев – свысока. Но во взглядах их, при этом, читалась извечная мысль-вопрос: – «Где справедливость - у людей денег куры не клюют, а у нас, великих музыкантов, на портвейн не хватает!»
     Была среди музыкантов и одна женщина – тоже весьма потертого вида жгучая блондинка «а-ля Мэрилин Мурло», но с черными густыми бровями – видать певица - она сразу же начала проверять микрофон. Волосы ее были высоко взбиты в немыслимой прическе «с шиньеном а-ля Бабет», а на лице, с щеками натертыми, кажется, «битым» кирпичом, как кровавая рана, зиял огромный, ярко накрашенный помадой, большой рот. Одета она была в плотно облегающее «выпуклости фигуры и живота», блестящее, длинное, по-видимому, вечернее платье. Она с озабоченным видом курила дешевую сигаретку, заправленную в длинный мундштук.
     Музыканты включили микрофоны, подсоединили длинными шнурами к динамикам свои гитары и прочие «прибамбасистые струменты», вынесли и расставили стулья. Барабанщик сел за свои «бряцалки» и взял несколько аккордов – в зале раздался треск и грохот подлетающего к перрону паровоза. Меня оглушил грохот барабанов.
     От «кунтсштюков» барабанщика Вещий Олег вздрогнул и непонимающе уставился на эстраду и музыкантов. Постепенно от общения с Вещим Олегом у меня стало складываться впечатление, что для него присутствие в «PаRадайZ und PRеисподне» было как путешествие в затерянный мир или выход в открытый космос – так он вздрагивал и удивлялся от встречи с каждым новым явлением в окружающем нас «интерьере» - райских, цветочных беседках с их дьяволо-ангелами: - разношерстными и разномастными рассказчиками непонятных «жизненных» историй.
     Видать «эмпиреи», откуда он спустился, представляли собой рафинированный мир, с раз и навсегда устоявшимся порядком вещей, где нет места для импровизаций. И какая-то непонятная происшедшая с ним незапланированная история выбила его из душевного равновесия и привела в «PаRадайZ und PRеисподню». Но на фоне рассказов Адика, Секьюрити и Шеф-повара в голове у него начала происходить работа мысли и он начал понимать, что он возможно не один на этой грешной планете – вокруг люди со своими «тараканами» в голове и его «таракан», возможно, не самый главный в этой стае обитателей в окружающем мире.
     Но «банкет» продолжался. Как по мановению волшебной палочки, «PаRадайZ und PRеисподня» стал заполняться людом, желающим после напряженного трудового дня приникнуть к живительному источнику эликсира жизни и испить «живой, но огненной воды», приготовленной рукой Адика.
     Дверь в ресторан непрерывно открывалась и наш друг – Секьюрити пропускал или провожал до беседок все новых и новых, жаждущих отдохновения в райских беседках, посетителей. Почти все цветочные беседки заполнились гомонящим и смеющимся людом. Свой грохот и шум вносили оркестранты, стоя настраивавшие свои инструменты. Адик без передышки колдовал над напитками за своей стойкой. Официантик носился, как угорелый, доставляя потребителям кружки пива, графинчики с водкой, разноцветные бутылки с фирменными напитками. Появился еще один официантик - как пристяжная лошадь к старинной конке – он разносил тарелки с закусками. Из преисподней–кухни - повалил еще более сильный запах поджариваемых «грешников» – бифштексов и «хот-догов». То есть преисподняя, как угорелая, обслуживала райские сады «PаRадайZ-а». Мир культурного досуга вертелся и катился по накатанной колее.
     Наконец музыканты, рассевшись по местам, заиграли «свою музыку» - она несильно отличалась от попсы из Адикинового магнитофона – разве что грохоту и бряцания было больше.
     Из дверей «кухни-преисподни» появился наш друг, а теперь и собутыльник – Шеф-повар. Он толкал перед собой  белую, похожую на облачко, тележку-столик, на которой были разложены тарелки с блюдом, заказанным Олегом. Издалека все выглядело красочно и броско. Подкатив тележку к нашему кабинету – Шеф-повар церемонно и картинно поклонился и положил передо мной и Олегом по основному блюду и затем стал перекладывать тарелки с соусами и подливами нам на стол.
     Это было действительно произведение искусства. На основном блюде – большой и сложной тарелке, были уложены, как дольки апельсина, двенадцать маленьких – в виде геометрических сегментов острием к центру - треугольных тарелочек, на каждой из которых живописно располагались художественно украшенные закуски – кусочки мяса, рыбы, овощей и еще каких-то до боли знакомых продуктов, явно не экзотического происхождения, но способы приготовления которых для меня были непонятны. На тарелочках-сегментах разноцветным стеклом были изображены знаки Зодиака, при этом на каждой тарелочке кухонный художник разместил соответствующие яства. Под Овном – вареный горох с луком и зеленью, подо Львом – кусок мясного рулета в виде длинной, толстой колбаски, под Девой – салат из мелких огурцов-корнишонов и помидоров искусно сложенных попарно, и завернутых в «сарафанчик» из листиков салата-латука, под Близнецами – яичница глазунья из двух яиц, под Козерогом – свернутые кручеными рогами две отбивные из телятины, под большим Раком – сами вареные раки, под Весами – две тарелочки – на одной лежали кукурузные лепешки, на другой кусочки сыра, под Рыбами – три пары небольших рыбок залитых коричневым соусом, под Тельцом – «лахтавые» куски тушеной говядины посыпанной рубленной петрушкой, мятой и прочей пикантной зеленью, под Стрельцом – куски шашлыка на шампуре вперемежку с помидорами, болгарским перцем, баклажанами и луком «колечками» и т.д. Разложив на столе перед нами также разнокалиберные соусницы и тарелочки, как видно с соусами или приправами, повар с мудрой и лукавой улыбкой плавным жестом руки предложил нам приступить к «вкушению».  Пахло действительно заманчиво – даже в соседней беседке – кажется с цветами мышиного горошка – смолк смех и посетители, уставившись на нас сквозь решетку, шумно втянули воздух носами.
     Олег взял вилку и насадил кусок мяса из ближайшего треугольного сегмента-тарелочки со знаком Тельца. Внимательно осмотрев кусок, он обнюхал его с закрытыми глазами, затем умакнул в ближайшую соусницу, затем снова обнюхал и отправил в рот. Прожевав кусок, он проглотил его и посидел некоторое время с закрытыми глазами. Затем открыл глаза, посмотрел в лицо Шеф-повара и произнес только одно слово: – «Гут» - сказал он.
     Шеф-повар перевел взгляд на меня. Я с умным видом: – «Какой умный вид у этого болвана» – подумал я «про себя» – тоже насадил на вилку что-то из ближайшей тарелочки  со знаком Рыбы и, повторив все действия Олега, пожевал и проглотил кусочек. Как я понял, это был кусочек маринованной рыбы – кажется «анчоуса» или просто «килька в горчичном соусе» – такие продаются в железных баночках, недорого, в продуктовых палатках на каждом углу. Такая килька хороша как закуска под «разливной сучок-коктейль» - стакан теплой, «самопальной» самогонки с «запахом» из «бурака-первача», продаваемого – индивидуальными предпринимательницами - пожилыми бабками на некоторых «углах», и которую хорошо принимать зимой «для сугреву» в перерыве на обед на стройке при арматурных работах. Но, не желая показаться неофитом и неблагодарным, я тоже открыл глаза и, смотря прямо в глаза Шеф-повару выразительным взглядом, сказал восхищенно – «Аллес Гут!».
Шеф-повар удовлетворенно улыбнулся – его взгляд говорил – «Знай наших!» - и пожелал нам приятного аппетита. Олег наполнил рюмки и предложил выпить за созданный Шеф-поваром кулинарный шедевр, но Шеф-повар отказался: - «Очень много работы – сегодня, как никогда, ожидается наплыв посетителей» - доверительно сказал он. Затем, гордо вышагивая своими длинными худыми ногами, удалился, укатив тележку в свою «кухню-преисподнюю» рядом со стойкой бара.
     «Потыкав» вилкой кусочки из разных тарелочек-треугольничков под различными знаками Зодиака», я понял, что в них тоже находились все те же знакомые до боли обыкновенные «продюхты». А именно: - кусочки мяса вперемежку с различными овощами и фруктами, как-то: - баклажанами, кабачками, горошком, помидорами, картошкой, печеными яблоками и т.д., приправленные различными специями и «травками» в различных комбинациях и пропорциях.   Было не столько вкусно, а сколько необычно. Точно также готовит тетя Роза в «рюмочной» на углу моего дома. Она просто печет все: - картошку, баклажаны, помидоры и прочие овощи и мясо на простых раскаленных «огнеупорных» кирпичах без всяких «наворотов»: - всех этих «микроволновок», духовых шкафов, и «непригарающих сковородок с «фуфлоном». Она считает, что так экономится постное масло и жиры, а также уменьшается количество холестерина в конечном продукте. И ее бутерброды с «дымком» очень даже хороши на похмелье утром, с рюмкой «желудочной» - настойки на тархуне. «Трахуне» - так выговаривает название этой вкуснейшей травы тетя Роза.
     Но у Шеф-повара все блюдо было очень красочно оформлено цветочками, вырезанными из моркови, помидоров и редиски, усыпано веточками укропа и петрушки и прочими растительными «наворотами», а также красочно - «дамасцировано» - узорно полито какими-то цветными дорожками из соусов. Опустошив половину «треугольничков», я запил все закуски своим недопитым ранее пивом и почувствовал, что горение в желудке от голода, Адикиного коньяка и необычных приправ, с шипением начало затухать. Довольный я еще подумал, что, судя по всему, видать, прав свиновод Свин Свинтуссен - главное в жизни все-таки - «к;рма!» После «принятия пищи», все возвратилось, как говорит мой друг дядя Жора, на «круги Зодикака» или, как говорится – «на круги своя», и жизнь снова становилась прекрасной.

           Продолжение Новелла 24 Музыкальный Fак