Зимние каникулы

Каникулы

 « Я нежно болен вспоминаньем  детства,
Апрельских вечеров мне сниться хмарь и сырь».
С. Есенин

Машину трясло и бросало на ухабах заснеженной сельской дороги. В кузове, покрытом брезентом, на деревянных лавках сидели пассажиры, бойко переговаривались между собой. Молчал только Колька, вихрастый парнишка лет двенадцати. Пригревшись среди мужиков, он думал свои думы. Но задумчивый вид не мог скрыть блеск его ясных глазёнок, выдававших душевную неподдельную детскую радость – Колька ехал на каникулы в деревню к тётке Елене.

Тётка жила одна. Её единственная дочь вышла замуж за городского парня и уехала из родных мест. У неё и муж раньше был, работал трактористом –  кряжистый такой, работал всю ночь на вспашке поля, задремал и вывалился на гусеницу трактора. Так и не стало дяди Пети. Бывало, подойдёт он к нему, потреплет ласково за вихры, скажет:  «Ну что, шутник-озорник, прибыл на побывку?» - засмеётся басовито. А такая  «побывка» случалась у Кольки два раза в год – летом и зимой.

Летом по хозяйству у него был свой круг обязанностей: в обеденное время встречал с пастбища корову, провожал обратно; вечером вновь караулил бурёнку, чтобы не прошла мимо двора. Остальное время проводил с друзьями на речке.  Кольке нравилось жить летом в деревне – сам себе хозяин. Тётка весь день на работе, да когда и по дому хлопотала, то на него никогда не шумела, обращалась всегда ласково – «сынок, сыночек». Ему порой казалось, что тётка лучше матери. А вот отец, периодически навещая его в деревне, поучал, как надо себя вести, а как не надо, и не дай Бог было проворонить корову или напроказничать.

Ответственным мальчуганом рос Колька.  «Весь в отца», - говорила тётка Елена. Обнимет, бывало, прижмёт к себе:  «Помощничек ты мой, чтобы я без тебя делала», - да и прослезится после этого. Любил Колька тётку Елену.
Как-то писали в школе изложение, так  в конце  он написал: «Больше всего на свете я люблю тётку Елену». Когда Колька подрос, стал старше, доверили ему важную работу в домашнем хозяйстве – прополку картошки в огороде…
- Эх, ёлки-лапушки, - думал Колька, - это сколько времени мне придётся одному тяпкой работать? - и, шлёпнув ладошкой себя по лбу, дескать, придумал что делать, стремглав мчался к своим друзьям.

Была у Кольки летающая модель самолёта, собранная им же самим в школьном кружке моделирования, где он занимался с большим удовольствием и интересом. Там они ещё и кораблики делали, и «змея», чтобы запускать в ветреную погоду и всякие другие интересные штучки. И вот эту модель – лучшее своё техническое достижение – Колька привозил с собой в деревню.

Ребятня смотрела на полёт модели заворожено, да и взрослые приходили поглазеть – подивиться. А чего зря глазеть? Колька оповещал своих друзей, чтобы приходили с тяпками, организовывал работу, а сам контролировал качество прополки и одновременно готовил к запуску модель самолёта. Как говорится, два горошка на ложке – и дело, и развлечение.
Деревенские бабы высказывали Елене:  «Дома не заставишь полоть огород, а у тебя всей деревней работают. Молодец Колька! Истинный командир растёт». А ещё  любил Колька посещать сельский клуб, особенно, когда демонстрировали фильмы. Но, почему-то, только  для взрослых, даже надпись в правом нижнем углу афиши была -   «Кроме детей до 16 лет ».
Крутили фильмы после вечерней  дойки коров. Ребятню, понятное дело, в столь позднее время не пускали. Но данный  запрет Колька обходил стороной.

Фильмы он со своим закадычным дружком Володькой смотрел из кинобудки, с разрешения киномеханика, конечно же.  «Это ж как полезно-то иметь нужных родственников»- делал вывод Колька. В знак благодарности они помогали ему разгружать аппаратуру, привезённую из района, обслуживать двигатель, который выдавал ток.
Но всему своё время - заканчивались и летние потехи ребятишек в деревне, начиналась учёба в школе. Приезжал отец, и Колька прощался с тёткой до следующих каникул.
- Что я буду делать без тебя, сынок? Как мне будет скучно,- причитала тётка , одаривая его новенькой школьной
формой и ещё пахнущими типографской краской книгами. Колька был неимоверно счастлив, а желание ехать домой отсутствовало напрочь.
- Иван, может, оставишь Кольку учиться у нас? – просила ненавязчиво она.
- Что ещё выдумала?! - возмущался отец, – так и от  дома отвыкнуть недолго.

Отъезжая, Колька долго махал тётке рукой, украдкой от отца смахивая слёзы. В школе старался учиться хорошо. Отец стращал:  «Пойдут тройки, на зимние каникулы будешь сидеть дома». Зная крутой нрав отца, Колька терпеливо карпел над  учебниками. За шалости получал от матери оплеухи, а от строгого взгляда отца порой пробегал холодок по спине.
Зимние каникулы ждал с большим нетерпением. И пусть трясёт грузовик, пусть подшучивают над ним мужики – от этого ещё больше нарастало радостное волнение от предстоящих встреч с любимой тёткой и друзьями.

Не успел Колька попить чайку с дороги, как на пороге дома нарисовался Володька, вкратце поведал все деревенские новости и, немного помолчав, добавил.
- А самое главное-то, Колька, знаешь что? Киномеханик новый прибыл. Андрюха-то теперь в районе работает.  А этот злой такой, ужасть.-  У Кольки от такой новости вмиг упало настроение.
- Так что, теперь фильмы под окном клуба будем смотреть, на морозе?..
- Тут училка новая приехала, даже от окон отгоняет. Вышла замуж за Стёпку Стаканова.
- Да-а! Вот дела так дела,- возмущался Колька,- вот тебе и ёлки-лапушки.
Вечером друзья поспешили в клуб. Колька занял достойное место в зрительном зале ближе к сцене. Киномеханик, прохаживаясь по рядам, продавал билеты.
- А тебя здесь кто потерял? – обратился он к Кольке.
- Приехал в гости, я уже взрослый, просто молодо выгляжу.
- Ну-ка, давай, беги к своим родственникам. Освобождай занятую территорию…

Колька продолжал сидеть, как будто обращались ни к нему.
- Это откуда такой гаврош взялся?- услышал он женский голос.
Повернувшись, он увидел незнакомую молодую
женщину – видимо, это и была новая учительница. Ничего не оставалось делать Кольке, как выйти из зала под насмешки сельчан. Да и перед Володькой неудобно было – никак не ожидал такого оборота событий.

Киномеханик, выйдя на улицу, на уговоры пацанов не поддался, даже выругался и назвал их сопляками.  Притулились возле клубного окна. Но и здесь покоя не было. Светлана Петровна, новая учительница, опять зашумела на них из открытой двери клуба. Появилась, не сотрёшь. Володька бросился бежать, а Колька стал возмущаться.
- Вам что, не всё равно? Я не Ваш ученик.
Пришлось отойти от окна. В пятнадцати метрах от клуба тарахтел двигатель, от которого работала  киноаппаратура. Ну, а так как неразлучные друзья уже знали как с ним обращаться, то и решили сотворить пакость. Володька перекрыл краник поступления бензина. Отбежали в надёжное место. Двигатель поработал немного, выработал бензин, чихнул и заглох. Киномеханик быстро обнаружил неполадку.
- Я вам завтра надеру уши,- кричал он.
- Так, что же сделать Светлане вашей,- пыхтел Колька,- чтобы помнила?..

Подошли к дому, где жила молодая влюблённая пара. На дверях висел амбарный замок. Напихали в него снега. Володька сбегал к колодцу и во рту принёс воды, чтобы налить в замок. А между столбиками калитки, внизу, натянули проволоку. Метлой замели все следы и довольные проделкой, устроились в палисаднике соседнего дома - для наблюдения.
Вскоре клубная публика стала разбредаться по домам, возвращались и Степан со Светланой Петровной.  Степан шёл впереди и, открыв калитку, сделал первый шаг, но запнулся обо что-то, не удержался и, смешно махая руками, упал.
- Что с тобой, Степаша? - бросилась к нему молодая жена и, вскрикнув, повалилась на него.

Степан молчал, но Светочка недовольно что-то тараторила. Отвязав проволоку, хозяин дома стал  открывать замёрзший замок.
- Ну что так долго возишься? – ворчала жена Степана, стуча ножкой о ножку в красивеньких сапожках.
- Замок полон снега, заледенел - вот что, - зло процедил сквозь зубы Степан.
- Я догадываюсь, чья это работа,- возмущённо вскрикнула  Светлана.
- Меньше будешь свой нос совать туда, куда не нужно,- недовольно откликнулся Степан на реплику жены.
Затаившиеся озорники наблюдали за  происходящим и еле сдерживались от смеха,  зажав рты ладошками.

Утром Колька проснулся от громких разговоров явившихся спозаранку незваных гостей. Тётка пыталась что-то им говорить, затем позвала племянника. Заспанными глазами Колька смотрел на пришедших. В своё оправдание сказать было нечего,  а соврать не мог - отделался молчанием, вспомнив слова матери:  «Лучше горькая правда, сынок, чем сладкая ложь».
Учительница ушла первой, а вот киномеханик задержался чуток – попил чайку, побеседовал с тёткой. Когда уже собирался уходить, промолвил:
- Ладно, Колька, приходи в клуб, будем мирно жить,- несмело провёл ладонью по голове, тряхнул Колькину руку.

Начинался новый ясный день, каникулы продолжались. Тётка не ругалась – что ещё нужно для полного счастья. Правда предупредила Кольку, уходя на работу:
- Будь осторожен, сынок,  узнает отец о твоих выходках, нам обоим не поздоровится.
Послонявшись по дому,  Колька направился к другу, прихватив с собой пару пирогов. Весь день они бродили по берёзовым колкам, лесополосам, ели мёрзлые ранетки, встретили рыжую лису, которой сложно было маскироваться на белом, искрящемся под солнцем снежном просторе.  Домой возвратились усталые, но довольные. Зашли к Володьке - в доме никого не было - отведали молочка с хлебом, срезались в шашки. В душной, жарко натопленной избе стало клонить в сон, руки и ноги двигались лениво.
- Володька, слышь, пацаны собрались на горке, пойдём на улицу - что-то душно, - и, одевшись первым, Колька шагнул в тёмные сени. Володька плёлся за ним. Выйдя на улицу, Колька резко зажмурил глаза, в голове гудело, а в висках как будто стучали множество маленьких молоточков. Постоял минуту, другую – вроде полегчало. Володька  почему-то не выходил. Приоткрыл дверь в сени, позвал друга - тишина,  «шутит»,- подумал Колька и снова позвал Володьку. Побрёл в тёмные сени и наткнулся на него, лежащего.
- Вставай, не дури. Слышишь?..

Володька молчал. Колька потащил друга волоком к выходу на улицу. Прибывшая на вызов  «скорая помощь» увезла Володьку в больницу. На другой день весть быстро облетела дворы сельчан. На селе у новостей длинные ноги.
Володькина мать прибежала поблагодарить Кольку,
оправдывалась перед тёткой Еленой:
- Я хлеб посадила в печь и трубу прикрыла, а сама к соседке пошла, вот они и угорели. Хорошо, что ваш-то крепче оказался, а то Бог его знает, как бы всё обошлось.
Быстро пролетело золотое время, закончились зимние каникулы. Володька провожал Кольку домой. Стояли молча. Когда подошла машина, хлопнули друг дружку по плечу. Уже сидя в кузове, Колька крикнул на прощанье.
- Не грусти, скоро лето. Пока. Будешь в Бурле – заходи.

Школьная жизнь у Кольки шла своим чередом – были и заботы и хлопоты, удачи и невезения, случались и приятные неожиданности. Как-то вызвали его в кабинет директора, хотя оснований для этого, как казалось Кольке, не было. Постучал в дверь, спросил разрешение войти.
-Заходи, герой, - улыбался директор.
В кабинете, возле стола директора, сидела женщина. Колька обомлел, узнав в ней Светлану Петровну. По всему телу пробежала дрожь. Готов был провалиться сквозь землю.
- Ну, рассказывай про свой подвиг, - попросил директор.
- Какой подвиг? - растерянно, с каким-то страхом, с дрожью в голосе еле вымолвил Колька.
Светлана Петровна, взглянув на него, сразу поняла его состояние, и, улыбнувшись, сказала.
- Как какой, расскажи как друга спас.

Кольке показалось, что с его плеч свалился тяжёлый камень. Из кабинета директора он выходил уже бодро. Подождал, пока в коридор выйдет Светлана Петровна, подошёл к ней, и, опустив голову, переминаясь с ноги на ногу, попросил прощения.
- Ладно, Коля, я не сержусь. Тебе привет от тётки Елены и твоих друзей.
- Спасибо, спасибо Вам за всё,- резко повернулся и побежал в класс.

Через неделю в районной газете была напечатана статья под заголовком «Поступок пионера»…
Приезжая в деревню в гости, Колька при встрече со Светланой Петровной всегда приветливо здоровался, только при этом всегда почему-то краснел. Неловко было вспоминать о своём глупом поступке...