Сказка о плохой памяти

Попробую начать не с начала.
Что, как не радость от мелкого текста на в клеточку листочках и ненависть к переносам? Только нелогичность собственноумно сотворенная, на сухой горькой логике, на необязательной, как и слова.

Когда нет ничего, кроме памяти, то память становится самоцелью, смыслом существования, способом жить; наконец, память становится и тобой – когда нечем больше заполнить это мерзкое слово: одна буква, два пустых, как грохот тарелок (оркестровых? кухонных?) звука. Иди, потому что только так ты сможешь быть, иди, потому что только тогда ты сможешь запомнить этот момент: иначе нечего будет помнить.
Где черно – остаётся мелодия: слушай, делая новый шаг, и не думай ни о свободе – вообще ни о чём, никак. Слушай, не упускай ни звука, кроме – здесь – только чернота, но глаза – пока что – не сухи. Слушай.

Ты пыталась  летать?
.....смеюсь.....
Вот это точно напрасно.

Ты живёшь, сомневаясь в каждом своём шаге – прислушиваясь к песням-шёпоту за плечами, не зная – о тебе ли поют? Тебя ли – зовут? Ты слышишь, как говорят о тебе – но не разбираешь доброе ли, злое ли. Ты живёшь, сомневаясь в каждом своём шаге – и слёзы текут по щекам сами собой, не печально и не радостно. Просто в тебе – внутри, нечто горит, и больно от того, что горит живое – и тлеет, тлеет, никак не погаснет. И ты не знаешь, станет ли тебе легче, если это – наконец погаснет? Чёрный пепел внутри – белый пепел снаружи.

Так всегда бывает. Та, кому захочешь доверять, обернётся птицей, и даже в этом уже не будет смысла. Та, кто больно вцепилась когтями в плечо, не лжёт и не говорит правды. Лучше бы лгала.

Человек – это звучит гордо. Всё остальное звучит плохо. Выглядываю в окно. Шумят там, внизу. Присматриваюсь. Дамы чего-то не поделили, ругаются и бьются – обугленные бигуди, оплавленные кудряшки, обрывки маникюра усеяли всё вокруг.
Готично.