Мои личные тридцать пять килограмм ценностей

(Кажется я умер. Вот там, после того момента как Вася сказал: "А пойдем еще три бутылки возьмем, у меня еще деньги есть?". Вот там по пути в магазин я и умер. Ужасно.
Лучше бы и правда умер. Солнце не смотри на меня так, больно. Ой, главное не открывать глаза и не переворачиваться. И не шевелится. Как будто я под наковальней вчерашний вечер провел. Вот ужас-то. Еще бы не дышать, было бы прекрасно. Блин, кто там грохочет так за стеной, изверги. Тут человек при смерти, а они как опоенный концерт на кастрюлях устроили. О мой мозг. Где ты был вчера, когда мы седьмую бутылку открыли. А теперь тебе надо шевелится. Только не надо пытаться вытечь через то ухо на котором я лежу, выбери другое. Из него будет проще. Так, надо отвлечься. Я листок который парит на ветру, меня несет поток воздуха, я его часть. Укачивает. Нет, йога не подходит. Чего там еще. Два плюс пять три. Рим столица Парижа, Париж это столица Лондона. А Лондон, ой что-то не туда меня понесло. Какая к чертям география в таком состоянии. Ты бы еще торговые маршруты кораблей в Тихом океане попытался вспомнить. Ну ты даешь. Лучше не думать про воду. А то укачает. Спать.)
(Так, сколько же я проспал? Вроде полегче стало. Даже глаза открываться стали. Левый. Опа. А чья это спина? Нет. Нет, нет и нет. Отползаем в сторону. Только не голый, только не голый. Дурацкое одеяло, ничего не понятно, придется щупать. Блин, голый. А она? Щас, тут главное деликатно, чтобы не разбудить не дай Бог. Так, рукой провести что ли, вроде как сплю? И если что прикинусь мертвым, а лучше спящим. Нет лучше мертвым, судя по всему. Блин, тоже голая.  Не, ну я пьяный вчера был, не мог я. Не, ну точно не мог. Или мог? Кто меня знает. Если я ничего не помню. Как бы посмотреть хоть, симпатичная, нет. А то все может быть. А может она с нами пила и тоже ничего не помнит? Хорошо бы. Надо уползать. )
(Ах ты ж как голова-то гудит. А где одежда? Вот она родименькая. Вот вы мои штанишки любимые. Зачем я только из вас, родименькие, вчера вылез?)
Теперь на кухню. Там вода должна быть.
- Здравствуйте, девочки. Извините, а можно у вас водички попросить – (мозг, я прям горжусь тобой, ради выживания такие перлы мочишь, интересно бы еще хоть на пол грамма понимать где это я.)
- Че, головка бо-бо? – (такая симпатичная, а такая зараза, не видишь плохо человеку, помоги сначала, а то какая из тебя Баба Яга получается? Зато я точно уверен, кто тут с утра экзекуцию кастрюлями мне устраивал).
- Да, я несколько плоховато себя ощущаю – (откуда эти фразы в голове всплывают, из школьного курса литературы девятнадцатого века, что ли? Спасибо вам Вериванна, учительница первая моя).
- Пива хошь?
- Да
(Так, я снова получеловек, надо прояснить ситуацию. Где я, кто я, и как попасть на улицу Лизюкова в Воронеже. Это-то мне зачем? Надо еще пару глотков сделать, чую мозг не оправился совсем.)
- Мадемуазель, подозреваю, мы ранее не были представлены друг другу. Меня зовут…
- Мы вчера познакомились, в клубе – (а в клубе-то я что делал?) - а ты небось так вискарем накидался, что и мать родную забыл?
(Вискарь откуда? Мы же на последние деньги в магазин за водкой пошли, а я с ними в клубе познакомился, и еще виски пил. А у меня с собой денег точно не было. Может я почку продал, надо пощупать при случае. )
- Че, печень болит, бочину трешь? Неудивительно, столько алкоголя на одного человека и слона бы срубили. Надеешься дожить до времен, когда людям вместо органов клонов выдавать будут новых и молодых?
- По-моему, было бы здорово, поэтому очень надеюсь.
- Правильно, я тоже.
(О чем мы вообще разговариваем, знать бы кто ты и где я. )
- А у меня еще два конкретных вопроса есть, ничего если я задам?
- Задавай.
- Кто ты, где я, и что у меня было с девочкой из комнаты.
- Это три вопроса.
- Ну какая разница- (нет, ну чего ты придирчивая такая, прям сто слов на один квадратный сантиметр моего подраненного мозга)
- Тая.
- Чего?
- Зовут меня Тая, а там - Катя. Но вот до чего именно вы с ней докалились вчера, этого я тебе не скажу. Так что не надо смотреть на меня глазами обиженного хомячка на выгуле.
- А я, к слову, и не пытался никуда смотреть.
- Ну-ну, с такими глазами китайского мальчика на плантации риса утром, ты точно не смог бы никуда смотреть, поэтому не старайся. Есть хочешь?
Мне осталось только моргнуть пару раз, потому что скорость изменения темы разговора не для моего поврежденного мозга. Она бросила на тарелку с цветочками пару блинчиков и поставила их передо мной.
- С сиропом? – Тая замерла с бутылкой сиропа в руке, вопросительно глядя на меня.
- С сиропом – просто подтвердил я, приняв решение не страдать литературными изысками, а просто подчиниться судьбе и молча жевать.
Блинчики оказались очень вкусными, несмотря на неоднократные протесты желудка, еще вчера перетружденного разнообразными приключениями. Я очень надеялся, что печень не выпрыгнет наружу, потому как блинчики были вкусными и я изрядно успел проголодаться.
Дожевав все что мне дали, я озадачился вопросом собственной ориентации в пространстве, относительно известных мне объектов.
- А ты не подскажешь, как мне добраться в центр?
- Выйдешь на улицу, сядешь на вторую маршрутку. Мы не сильно далеко, минут пятнадцать и доберешься. Если хочешь, я тебе карту распечатаю, а то вдруг заблудишься еще.
- Думаю, я сориентируюсь. – вот почему нельзя нормально ответить, а то не поймешь, издевается она или на самом деле проявляет человеческую заботу о пусть и не совсем знакомом, но все же человеке.
- Угу, дверь там – она махнула рукой.
Мне оставалось только очередной раз улыбнуться, поблагодарить ее за вкуснейшие блинчики и, прихватив свои немалочисленные пожитки выбраться на улицу.
Я порылся в карманах и понял, что с собой у меня не грамма денег. Осмотревшись, я определил направление и пошел в сторону дома. Погода была хорошее, пиво и блинчики в животе достигли своего консенсуса и мне знатно похорошело. Конечно, оставался вопрос, куда же во всей этой кутерьме делся Василий, но в данный момент вопрос меня не волновал. Я посмотрел на экран мобильного, проверил время, местоположение, взял пеленг и пошлепал по дороге. Баланс телефона был намного ниже нуля, даже по Кельвину, что после таких ночей не было для меня удивительным. А вот в исходящие звонки я решил не влезать, неизвестно что могло меня там подстерегать.
До собственной квартиры я добрался через час и рухнул на кровать. Солнышко и пиво на вчерашнее довели меня до такого сонливого состояния, что кровать казалась мне центром вселенной. Хорошей, годной вселенной, готовой принять мое измученное тело.
***
31 августа 2015 года план «Энсон» вошел в свою открытую стадию. По-моему, именно этот момент мы и праздновали так бурно с моим другом Васей. Как ни странно празднование проходило вчера. План «Энсон» это слишком большое предприятие, на которое я потратил последние пару лет своей жизни. Поэтому так пафосно и звучит: «План вышел в открытую стадию». Мы столько сил, денег и человеческих средств потратили на подготовку, что сегодняшний день на самом деле для нас, участников проекта, переломный.
Я впервые открыл дверь светлого высокого офисного здания, в котором было решено разместить оперативный штаб проекта. Закрыл дверь за собой изнутри. Чувство подъема не оставляло, я был здесь, кажется, миллион раз, в процессе согласования, видел фотографии, видео, рисунки. Но сегодня, именно сегодня я открыл дверь.
Закрутилось. С самого начала план «Энсон» был бы изрядным удивлением для всех жителей планеты, которые давно привыкли к высадкам американцев на луне и полному спаду космической программы. Они привыкли покупать правильный стиральный порошок и новые телефоны, с функцией встроенного пылесоса и зеркала. И никак без них. А что делать? В современной системе именно потребление стало задачей номер один. Герои кончились.
Однако я так не считал. И когда мне предложили возглавить проект, тогда еще имевший абсолютно эфемерное состояние и только основную идею, я загорелся. Наверное, слишком много в детстве читал фантастики. Поэтому с самого первого дня план стал называться «Энсон», в честь Роберта Хайнлайна. Ну и в основе плана лежали именно его идеи о развитии будущего. Я откровенно воровал у Хайнлайна все, что мог. Если бы я занимался рекламой, или фильмы делал, меня бы скорее всего засудили. Но мне повезло -  я хотел в космос. И не один я.
Фонд «Содействие» предложил свои мощности, финансы, влияние, чтобы проект стал реальностью.
План был достаточно прост на первый взгляд. Мы строим огромную магнитную катапульту в Альпах и при ее помощи забрасываем на орбиту земли материалы, людей и оборудование. Из всего этого мы одновременно начинаем строить космическую станцию и огромный корабль, который станет основой колонии на луне. На подготовку плана ушел год. Сейчас в моем распоряжении была тысяча рабочих-монтажников, которые должны были высаживаться на станции постепенно. Строя и заселяя ее части. Несколько тысяч служащих складов, логистики, обеспечения. И вот этот огромный светлый координационный офис-штаб. Старт первого шатла был назначен через неделю.
Я поднялся на двадцать четвертый этаж. Открыл дверь своей приемной. Закрыл дверь своей приемной. Снова открыл. А нет, не показалось.
- Тая? – я удивленно помаргивал глазами.
- Добрый день, да, я Ваш секретарь-делопроизводитель. Через пятнадцать минут начнется совещание по пробному запуску катапульты. Приглашенные проверены, прибудут без опозданий. Кофе и конфеты на столе. План встреч на день тоже. Информация по пробному запуску катапульты загружена в планшет, можете ознакомиться.
- Спасибо – промямлил я. Блин, как нехорошо получается. Вчера она меня в таком виде наблюдала, а сегодня мой помощник.
Я прошагал в свой кабинет, пытаясь выглядеть внушительно и немного пафосно. День начался изрядно неожиданно. Кто же ее на работу взял, размышлялось мне. Точно не я. Иначе я бы запомнил. Блин, чем же мы занимались вообще.
Запищал телефон. Я несколько секунд просто уставился на его мигающую кнопку, не понимая, что надо нажать. Потом ткнул в нужную.
- К Вам главный конструктор, он говорит, что нужно решить несколько вопросов перед совещанием, пропустить?
- Да
В дверь вкатился Василий.
- Дарова, ты жив вообще, после наших приключений? Я почему-то дома проснулся, ты делся куда-то, и я совершенно не представляю, где мы были.
- Знаешь я проснулся вообще неизвестно где и неизвестно с кем. Домой еле добрался. Даже имени ее не помню. Стыдно немного. Возможно мы были в клубе каком-то.
- Да? Интересный расклад. Я про клуб не помню. Надо было спать ложиться. Ты всегда попадаешь в истории.
- Вот ты точно заметил. Самое неожиданное, что я проснулся с девушкой, видимо соседкой своей помощницы. То есть я тогда не знал, что она будет моей помощницей. Кадрами же у нас секретно занимались. Она меня в таком чудесном виде лицезрела, да мы еще и пили вместе в клубе. Может уволить ее?
- Она, скорее всего, из детей фонда, иначе ее бы не взяли тебе помощником. Насколько я понимаю, вариантов попасть сюда с улицы вообще не было. Мы же с тобой не с улицы пришли, правильно? Вот и всех, кто тут есть из фонда отобрали, иначе как было секретность соблюсти. А фонд сам знаешь какие контракты предлагает. Опять же, ты не знаешь ее способностей, какая у нее карта. А посмотреть не дадут, да и нового помощника тебе не дадут, а эта очень симпатичная между прочим, так что не парься.
- Собрались люди на совещание – прервал нас телефонный звонок.
- Слезай со стола, я все-таки начальник тут. – я спихнул Василия, - а то не поймут. А ты – главный конструктор. Кыш!
В кабинет вошли руководитель снабжения Ен и начальник монтажников Патрик. Они, как и все дети фонда, были молодыми и на удивление многих легко справлялись со своими обязанностями.
- Шеф, все идет согласно плану. – проговорил Ен, запихивая в рот мой круасан. – ровно через семь дней дадим старт первому шаттлу с катапульты.
- первые двадцать монтажников готовы, секция для их проживания тоже. Они отобраны по самым лучшим показателям тренировок. Думаю никаких проблем не возникнет.
В незакрытую дверь ввалился Михаэль, на ходу продолжая говорить по телефону и что-то печатая в своем планшете.
- Всем хело! – он улыбнулся и помахал свободной рукой. – Все, я перезвоню, - он отключился. – рассказываю ситуацию по медийке? Или вы еще свои технические темы не обсудили?
- Рассказывай
- Ситуация понятная. Сегодня мы делаем вброс информации в интернет, о том, что планируется запуск с секретного космодрома, какой-то штуки, на ютуб забросим пару видео от «случайных очевидцев» низкого качества – он провел телефоном по стене, подключился к ее поверхности и запустил видео. Ничего понятно не было, похоже было на фантастический фильм. Механизмы, все движется, на секунду мелькнул шаттл, люди в скафандрах. – вот такого.
Михаэль провел пальцем по планшету и запустил на стене внешний вид блогов и слухов.
- Будете вычитывать слухи? – мы отрицательно закивали, Михаэль продолжил – послезавтра выйдет неофициальная информация от «Роботикс Роботекс» о том, что они на самом деле делают разработки в космической сфере, по обеспечению жизнедеятельности человека в условиях безвоздушного пространства. Сольем фотки туалета и блока питания. Это всегда привлекает людей. Естественные надобности, что еще скажешь. Так и продолжим. К шестому дню тема будет не только в интернете, но и в непрофильных СМИ. Тогда и дадим комментарий от фонда, что да, мы летим в космос. Выступать будет Председатель фонда. Его речь готова. Читаем?
- Не, давай сам. Мог бы и не рассказывать, просто сказал бы, что все по плану. Мы год каждый этап обмусоливали, так что у меня дежавю скоро будет. Я получаю детали, а мне кажется, что они у меня уже есть. – пробурчал Василий. – давайте не превращаться в любителей потрындеть, а будем обсуждать только критические вопросы. Если все идет по плану, то и болтать нечего. Я пошел работать, у меня приемка второй ступени станции через пятнадцать минут.
- Все, подводим итог – мы посмотрели новое здание штаба, нам все нравиться, каждый справляется с обязанностями по плану и в нужные сроки. Разбегаемся. До завтрашнего утра.
- У тебя кабинет больше – сказал Патрик и помощница симпатичнее, - но ты же начальник, куда деваться. Все лавры. Не то, что нам, рабам.
- Валите отсюда, рабы! – крикнул я в закрывающиеся двери.
Я махнул рукой в направлении стены и отключил экран. Свет сбоку начинал раздражать. На столе всплыл список дел на сегодня, которым я и занялся, погрузившись в него, что называется с головой.
- Время обеденное, я заказала столик в кафе внизу, или можно поднять сюда. Как будет удобнее? – заглянула в дверь моя помощница.
- Да я, пожалуй, пройдусь и растряхну свой жирок, а то от постоянного сидения у меня станет плоская голова.
- Думаю, что за полдня напряженной работы в эргономичном поддерживающем самонастраивающемся кресле от компании «Роботикс Роботекс», которое на сто процентов ориентировано на поддержание в должном порядке тела сидящего, а кроме того следит за показателями его здоровья, Вам вряд ли удалось насидеть жирок. – она обворожительно улыбнулась.
Мне оставалось только фыркнуть и направиться к двери. Я постоянно проигрывал во всех разговорах с ней. Еще и чувство неудобства мешало.
- А этикет и заключенный договор позволит тебе со мной пообедать?
- Ну, я не менее голодная, и все равно собиралась пойти покушать, как только отправлю Вас, ведь это моя первая обязанность, следить за четким исполнением графика и корректировать его в случае отклонения, поэтому, если я буду присутствовать на обеде, будет только лучше.
Мне показалось, что у меня задергалась бровь. Ух, как же она может отвечать на любой вопрос так, как будто она в любом случае умнее меня в разы. Мы вошли в лифт и поехали. Я старался смотреть по сторонам и не смотреть на нее. Тишина показалась мне изрядно неловкой.
- Хорошо лифт сделан, удобный какой – сказал я, что бы хоть как-то нарушить ситуацию и, может быть, начать разговор.
- Учитывая, что его разработали лучшие проектировщики «РР» с учетом поставленных задач и вниманием к человеческим потребностям, а так же подозреваемое мной количество потраченных на него средств, удивительно если бы он был удобным. Мы же не госучреждение. И нам повезло, мы не в родной матушке-России.
- Да уж. Судя по новостям там коррупционный кризис продолжается. А ты давно из России уехала?
- Три года назад. Сразу на обучение. Меня поздно нашли. В пятнадцать лет. Насколько я понимаю, для детей фонда это очень большой возраст. Поэтому я заключила договор не раздумывая. Родителей жалко, они там остались, но я высылаю им деньги. Подозреваю, что они их просто пропивают. Я не из благополучной семьи. Но родители есть родители. Их не выбирают. Помогаю как могу, но звонить чаще раза в квартал не планирую. Мы слишком разные.
- Да, фонд нашел тебя поздно. А в чем ты специалист?
- Логистика, построение многомерных систем и сложных решений. Грубо говоря мгновенно понимаю как правильно расставить доминошки, что бы при падении получить лицо Мао Цзедуна например. И хорошая зрительная память.
- Понятно, почему тебя взяли ко мне помощником. Гениальный логист. Понятное дело. Иногда мне немного страшно. Это как ходить в обычную школу и быть там учеником номер один, а потом перейти в гимназию, например. Меня тоже фонд обнаружил не в детском саду, а в десятилетнем возрасте. Вот тогда я все очень сурово почувствовал. Все вокруг жутко умные, а ты сам вообще далеко не в первых рядах. Поначалу даже расстроился здорово. А вот насчет родителей, я со своими тоже не общаюсь, хотя семья у меня вполне нормальная. Просто они ну никак не могли понять, почему я трачу на уроки десять минут, вместо положенных двух часов, как мои старшие сестры. Несмотря на мои оценки постоянно меня дергали. А когда появился представитель фонда, месяц мне ничего не говорили. Но потом бабуля просто надавила, она всегда была авторитетом у нас. Раньше я ей каждый день звонил.
- Да, тут в фонде другие отношения. Если ты тратишь на уроки пять минут, значит ты можешь больше. Вот тебе бонусная программа. Будь умнее всех. Быстрее. Сложная гонка. Лень пропадает. Правда, меня несколько настораживает договор.
- Эм, Тай, не здесь.
- Угу. – она кивнула.
Мы вышли из лифта и двинулись к кафе. Народу набралось не мало. Смесь языков была очень бурной. Все мгновенно переключались с английского на родной, а многие, приближаясь к иностранной группе, просто переходили на их язык. Благодаря занятиям в школе, постижение другого языка перестало быть проблемой. Развитие лингвистики в рамках изысканий фонда достигло значительных высот, поэтому все дети фонда свободно не только разговаривали на нескольких, но могли и за короткое время встроиться в языковую культуру. Мы вошли в кафе и, несмотря на мои личные опасения, никто не обратил на нас внимания. Просто демократия в высшем ее проявлении. Единственное, чем отличался наш обед – это накрытым заранее столом, чтобы не ждать в очередеи. Мне и на самом деле было бы сложно и некогда стоять в очереди вместе со всеми. Мои четко спланированные графики работ оставляли достаточно места и времени для отдыха сотрудников. В обычных крупных компаниях это не очень развито, но тут всегда нужно помнить, что мои ребята за пол дня успевали сделать норму за месяц. Почему бы и не отдохнуть лишние два часа после обеда. Кроме того, составляя план я прекрасно понимал, что люди придут сюда работать не ради денег. Фонд достаточно обеспечивал нас сразу же, в рамках договора, поэтому все собирались заниматься тем, что нравиться. А это лучшая мотивация. Такой вот маленький коммунизм локально организованный для фондовцев. Всем нравилось.
- Блинчики? – Тая улыбнулась достаточно саркастически.
- То, что я начальник все еще дает мне шанс тебя уволить за издевательства. Ну или ты из чувства человеческой взаимопомощи могла бы не издеваться – прошипел я, старательно разрезая кусок запеченной свинины.
- Да тут на самом деле вкусные блинчики, я утром завтракала, очень понравились. И ни на что моя фраза не намекала. Просто чистая непорочная забота о начальнике.
- Ну-ну – хмыкнул я. – так я и поверил. Хотя, возможно, и я не буду этого отрицать, я очень подозрителен. И все проверяю по многу раз. И перепроверяю. Поэтому я и руковожу планом «Энсон», наверное. А может я просто умею красиво показывать графики.
- Я думаю все дело в графиках – она улыбнулась.
- Если быть до конца честным, я тоже.
После обеда я опять погрузился в работу. Ну как работу. Это только внешне я большой и важный начальник. В данный момент моя деятельность заканчивалась на просмотре оперативных отчетов от соисполнителей, актов проверки готовности. Собственно, главное в моем высиживании в большом качественно собранном кресле было в случае отклонения скорректировать план, чтобы минимально отставать от графика. Слишком много денег стоил проект и слишком много он за собой тянул. Почти столько же как изобретения «Роботикс Роботекс», которые вошли в нашу повседневную жизнь. Правда, я подозревал, что «РР» это одно из подразделений фонда, но почему мы принципиально не пользовались искусственным интеллектом – для меня оставалось загадкой.
- Извините, что отрываю, но поступил звонок из директората Фонда. По графику его не должно быть, причин мне не назвали. Соединять?
- Ты же прекрасно понимаешь, что директорату можно все, даже изменять график. Давай на головной экран, у меня вроде прибрано.
На большом экране появилось лицо одного из директоров фонда, Сейла Ханнакена. Он не курировал проект «Энсон» и на моей памяти вообще всегда откровенно скучал на презентациях.
- Доброго дня, вот решил поинтересоваться, как идет работа, как продвигается. – Он улыбнулся и вопросительно посмотрел на меня.
Мне что-то не понравилось в его взгляде. Я опустил глаза на стол, чтобы собраться с мыслями, и увидел сообщение в ленте отчетов от Васи «У нас вооруженные люди. Работа встала. Будь аккуратен».
- Все отлично, мы укладываемся в план-график согласно подготовленным расчетам. Если Вы можете подождать секунду, я отправлю Вам копию текущего отчета для ознакомления. Только включу передающее устройство, для этого потребуется на секунду выключить видео. Еще не опробованная толком технология, иногда бывают незначительные накладки. Я отключил видео и звук, левой рукой выхватил пистолет из ящика стола, сунул его в карман. Правой начал набирать «Внимание» для рассылки, но не успел.
Видео и звук включились сами.
- Сынок, поверь мне, я очень давно живу на свете, и если мы за последние сто лет не попали в космос, тебе не удаться сделать этого за три года. Твои планы – это фантазия, детский лепет, ни надейся ни на что.
- Думаю, что у нас есть четкие расчеты, грамотно организованная работа и много желания на самом деле организовать станцию и колонию на луне. Статистические данные говорят об эффективности проекта.
- Статистические данные у него. Есть опыт. И есть мнение людей. Важных людей и авторитетных. Помни об этом.
Он отключился. В комнату с пистолетом на перевес влетела Тая. Осмотрела все углы. В другой руке у нее был телефон.
- Уходят? Не страдай глупостями. Да, у нас все чисто. Если что – сообщай. – Она посмотрела на меня. – Все в норме.
- Нет. -  Я выдохнул. Вдохнул. – Я ничего не понимаю. С чего бы это мне звонит Ханнакен, предупреждает о том, что план «Энсон» реализовать нельзя. Ты тут носишься с пистолетом.
- Еще скажи, что сам невинный агнец и в твоем левом кармане не лежит пистоле?
- Ты откуда знаешь?
- Моя задача не только кофе тебе ставить, но и стрелять, если что.
- Если что сто?
- Ну, вдруг в тебя стрелять будут, я должна помочь.
- Тем, кто стрелять будет?
- Тебе!
- Понавешали оружия, и еще мирное государство на луне хотим построить. Надо было не выпендриваться, а закинуть туда Эрэровских гомункулусов.
- Ты же сам прекрасно понимаешь, что это не совпадает с целями фонда. – Она улыбнулась примирительно.
- Да я уже и не понимаю, что вообще совпадает с целями фонда – разозлившись, я вскочил. Пистолет вылетел из кармана, ударился об пол и выстрелил. Интерактивная стена заполучила в дизайнерскую отметку.
- Надо сфотать, вдруг премию за лучшую треш-фотографию года получим? И я, пожалуй, пойду закажу ремонт. Кофе будете?
Я смог только покачать головой и рухнуть в кресло.