Золотая паутинка

Воспоминание о международном конкурсе камерных ансамблей им. Огинского, 1997 год.

          Этот конкурс ансамблей длился с 22 по 26 мая 1997 года. Я вместе с пианисткой Еленой Дорошко участвовал в нем в младшей группе. Вот мой репертуар: Чуркин «Колыбельная», Фибих «Сонатина» в 3-х частях.  Конкурс для младших участников состоял всего из одного тура. Вечером в четверг 22-го числа мы приехали на открытие конкурса. В зале, довольно большом, было уютно и пахло свечами. Зал чем-то напоминал костел. У входа стоял стенд с фотографиями участников, среди которых была фотография и нашего ансамбля. На жеребьевке, которая состоялась после открытия, я вытащил 26-й номер, но нам предстояло играть 23-м номером, так как три ансамбля по какой-то причине не смогло приехать. Кстати, потом на втором моем конкурсе, в Гомеле, на жеребьевке я вытащил тот же номер: 23-й. После открытия конкурса им. Огинского и после жеребьевки мы поехали в пансион, где нас разместили на время конкурса. Утром мы пошли завтракать: столовая была прямо в пансионе. После чая с печеньем я пошел позаниматься на скрипке, а пианистка, моя мама и руководитель нашего ансамбля, Неделько, пошли на прогулку. Я так и запомнил этот конкурс: все гуляли, а я занимался… Наш педагог говорила, что на конкурс мы приехали, чтобы поучаствовать и чтобы нас заметили. Я же намеревался стать лауреатом или, как минимум, дипломантом этого конкурса. На меньшее я  не соглашался. Я был так суров и настойчив в занятиях, что потом, уже после всех событий, Неделько говорила  педагогам в школе, что в работе я был настоящий деспот. А завуч школы, Кучинская, к слову заметила, что я весьма честолюбив. Однако, кто из людей искусства не честолюбив?

…Итак, я был настроен серьезно и занимался на скрипке не менее четырех-пяти часов в день.   
            
         Первая и последняя репетиция в зале была в пятницу около 12 часов ночи. А на                следующий день нам предстояло играть.
         
         В субботу утром я проснулся с каким-то торжественным чувством и сразу же вспомнил свой ночной сон. Снилось мне, что я пробираюсь по грязи через какую-то паутину, в конце же пути в руках у меня остается золотая паутинка и я выхожу на свет.
         Я проснулся, почистил зубы и начал собираться на конкурс. Перед самим отходом я взял бумажку и написал: «Поздравляю с победой! Молодец!» Я не очень верил в нее, в эту победу, но решил таким образом поднять свой боевой дух.
         Так получилось, что я с Еленой выступали последними. Я волновался за кулисами, но на сцене на меня снизошло какое-то вдохновение: я играл с воодушевлением и у меня всё получалось. После первой сыгранной пьесы («Колыбельной») мне захлопали.
Аплодировали и после первой части сонатины. После третьей в конце публика хлопала тоже весьма горячо.
         Во время перерыва за сценой на меня показывали пальцем и перешептывались: «Это тот самый мальчик, скрипач». Я ходил гордый, как павлин.
         Вскоре в зал пришло жюри, и мне уже было не до гордости. Я ощущал себя человеком, которому вот-вот должны огласить приговор. Председатель жюри, Скороходов, тем временем начал объявлять лауреатов младшей группы конкурса. Но он объявлял не по именам участников, а по цифрам, по номерам выступавших. Звучали цифры, они подходили к двадцати. И вот я услышал свой, 23-й номер! Я почти обезумел от счастья! Вокруг радовались и другие счастливцы. Звания лауреата международного конкурса ансамблей удостоилось около десятка ансамблей: для младшей группы жюри решило сделать такой подарок.
         На следующий день на заключительном концерте лауреатам вручали дипломы и призы. Мучительно долго ожидая своей очереди, мне даже начало казаться, что меня забыли и не назовут, но вот объявили наш ансамбль, и я с Еленой Дорошко поднялись на сцену. Нам вручали хрустальную вазу и диплом. Вазу мы отдали нашему педагогу, Неделько, а оригинал диплома решили оставить у меня. Наверное, мне он был нужен больше всего, ведь я столько сил и нервов потратил ради этой победы…
         Мы возвращались в автобусе в пансионат: Неделько держала в руках вазу, а я диплом. Это и была та самая золотая паутинка, которую я увидел во сне.