Мертвая хватка

Я открываю глаза, а кругом темно.  Кажется, что помещение маленькое, стены давят. Я связан. Руки за спиной привязаны к ногам, во рту тряпка. И не пошевелится. Я пытаюсь разорвать путы, мотаюсь из стороны в сторону, но ничего не могу поделать. Я лежу, потом переворачиваюсь на бок. Становится совсем худо. Начинает подташнивать. Где я? Я помню только, что шел. А куда, не помню. Сыро и душно, почти нечем дышать. Пол весь липкий, вонючий и грязный. Я начинаю задыхаться. Ужас сквозь пятки, по суставам, прорывает себе путь прямо к груди, бьет в сердце. Я немею от этого ужаса, опять кувыркаюсь.  Все внутри визжит и стрекочет. Не могу дышать, задыхаюсь. Тряпка во рту скрежещет по зубам и отвратный звук щекотит каждый нерв в моей голове. Мерзкий привкус ткани. Начинается дрожь. Меня колотит и я ору, так сильно, как это только возможно. Ору, будто я во сне, в самом страшном сне, когда кричишь, а тебя никто не слышит. Крик выходит из под самой диафрагмы, сжимает мои внутренности, и я им уже не управляю, я в бешеном состоянии. Явь смешалась с кошмаром.
Свет. Протяжный скрип. Оказывается впереди меня дверь. Я прекращаю кричать, но дышать не могу, мне почему-то вдруг хочется рыдать, и я в страхе бьюсь головой об пол.
–Проснулся, – голос  леденяще спокойный, – ну полно тебе, не ори!
Я мычу сквозь кляп, пытаюсь разглядеть вошедшего. Он подходит ко мне, так что я не могу разглядеть лица. Чувствую, как он берет меня за узел сзади и тянет за собой. Грязь размазывается по лицу и телу, я царапаюсь обо что-то и взвизгиваю от боли. Дверь достаточно широка, ему не нужно приподнимать мое тело. Он, монотонно, без всяких проблем протягивает меня в горизонтальном положении, а я все мычу и озираюсь, пытаясь привыкнуть к свету.
Коридор. Яркий свет ламп. Запах лекарств бьет по носу. Пол шершавый. Рана болит, наверное, идет кровь. Но я не могу посмотреть, я только кручу головой в разные стороны, как умалишенный. Пытаюсь дышать, но не могу собраться и лишь через крик протеста и отчаяния вбираю каждый новый глоток противного, едкого воздуха.
Комната. Здесь пахнет еще хуже. Я вижу его ноги. Ботинки все в засохшей грязи. Старые матерчатые штаны. И цвет, кажется темно-серый. Большие ноги, неопрятные. Он очень силен. Он берет меня за шкирку и одним рывком приподнимает. Веки, лоб упираются во что-то мягкое. Старый диван. Шерстяное покрывало трет вспотевший лоб.
Потом боль. Печень режет от удара. Я опять вскрикиваю, а сердце словно окает и у  меня перехватывает дыхание. Я валюсь на бок и чувствую, как он развязывает мне руки. Не могу пошевелиться. Не могу противиться его воли, слишком больно. Пробую вздохнуть. Он отвязал руки от ног, подхватил меня и подпихнул. Жестко сидеть. Я на стуле, руки уже за спинкой. Вдруг опять удар. Солнечное сплетение. Я соплю, скриплю, пытаясь вдохнуть, у меня  кружится голова, и я чувствую, что теряю сознание. Слабо помню, как он привязывает меня к стулу. Я рвусь из последних сил, чтобы посмотреть на него, но он крепко хватает меня и прижимает затылком к спинке стула. Веревка больно натирает мою голову, а он завязывает все туже и туже. Лампа слепит глаза. Он закончил.
Звук металла. Я изо всех сил пытаюсь его разглядеть, понять, угадать, что же он собирается сделать. Он стоит ко мне спиной возле каких-то деревянных полок и что-то ищет. На этих полках лежат металлические предметы, может быть инструменты. Он все брякает и звенит. Потом тишина. Я не могу четко его разглядеть, глаза болят от света и напряжения. Он повернулся.  Он держит что-то в руках. В темном свитере, лысоватый, седой. На нем большие очки. Он смотрит на меня как-то бездумно. Не могу разобрать. Начинаю часто моргать, глаза слезятся.
Это топор. У него в руках топор. Он двигается ко мне. Я дышу, дышу слишком часто, дышу как уставшая, загнанная псина. Дыхание перехватывает, и я реву, я схожу с ума, он все ближе, а время будто бы застыло. Я чувствую, как сердце колотится, как оно бьётся о грудную клетку все чаще и чаще. Лишь одна мысль  в голове. Не верю, это сон. Мотаю головой, силясь проснуться, но понимаю, что не сплю. Он замахнулся, я взвизгиваю, но голос пропадает сам по себе. Не могу закрыть глаза. Он делает еще шаг.
Время замерло. Остановилось. Но ничего не происходит, он точно застыл на месте. Он вдруг начинает как-то странно кряхтеть. Я не верю, я вижу, что он замер и не понимаю, что происходит. Внезапно он вскрикивает и падает в нелепых конвульсиях. Топор звонко ударяется об пол. Он лежит на спине и дергается. Я не могу его видеть, но я слышу его. Мысли разом атакуют мой расшатавшийся разум. Что это?
Припадок. Это припадок. Он дергается все тише и я совершенно машинально осознаю, что теряю время, понимаю, что нужно пытаться что-то сделать. Я раскачиваю стул, раскачиваюсь сам. С грохотом падаю. Мое лицо напротив его лица. Красное, напряженная физиономия, очки набок, маленькие туповатые глаза. Он смотрит прямо на меня и я замираю, я таю и не могу собраться. Мне становится худо, я чувствую, что не могу пошевелиться, словно я прикован к его взгляду. Я вижу, что ему плохо, что он очень хочет, но тоже не может двинуться с места. Он хрипит. Краем глаза я вижу дверной проем. Я начинаю чувствовать свои кисти, понимаю, что руки связаны, но кисти свободны. Двигаю пальцами. Пытаюсь расслабить веревку, двигаюсь туда-сюда и путы слабеют. Я вижу топор и передвигаюсь вместе со стулом к нему. Тот, что позади, вдруг, начинает гудеть, и я чувствую, что он идет за мной. Хватаю топор, и изо всех сил сотрясаю свое тело, пробираясь к выходу.
Одновременно режу веревку на руках. Весь организм внезапно оживился, энергии столько, что, кажется, я смогу разорвать сдерживающие меня оковы. Я уже не думаю. Я спасаюсь.
Коридор, шершавый пол. Мне больно, но я ползу. Извиваюсь, как змея. Я кое-как освободил голову и могу смотреть по сторонам. Руки практически свободны. Но стон позади меня не утихает, а становится громче и злее. В конце коридора дверь, деревянная крашенная дверь. Я стремлюсь к ней. Левая часть тела полностью изодрана. Я слышу стоны отчетливее и ближе, но не смотрю назад. Мои руки свободны. В них стиснут топор и они передо мной. Я отталкиваюсь и уже, кажется, несусь навстречу спасению.
Хлопок. Что-то схватило меня сзади. Мертвая хватка. Это он. Я поворачиваюсь. Он держит меня за правую ногу, навалился на нее всем весом. Он силен, но видно, что приступ еще не отпустил. Он держит меня крепко, но это все, что он сейчас может. Я вырываюсь, я тяну, прижимаю ноги к себе, а он не отпускает. Его лица не видно, только  лысый затылок. Я кричу какие-то непонятные для меня самого слова, поднимаю топор и бью наотмашь по его железной лапе. Он гудит, он в ярости, но щупальца разжимается и отступает.
Я отрезаю веревку топором, раню себе ногу. Мне не больно. Я встаю и, шатаясь, падаю вновь. Стул лежит позади меня, я снова встаю, осматриваю коридор. Он неумолимо продолжает свое преследование. Он поднял голову и оскалил зубы. Все так же гудит, прижимая израненную руку к груди. Я пинаю стул в его сторону, он больно ударяет его об голову.
Теперь я уже не смотрю на него, я у двери. Тяжелая, большая дверь, выкрашенная в темный грязно-красный цвет. Сквозь щели я вижу свет, серый дневной свет. Я поднимаю громоздкую щеколду, толкаю дверь вперед. Холодный воздух бьет мне в лицо. Этот свежий порыв дурманит мое сознание, свет слепит мои глаза, я не понимаю, что происходит. Вываливаюсь наружу и падаю. Вокруг снег и деревья. Утро. Зимнее утро.
Я не чувствую холода, вскакиваю с места и бегу не оборачиваясь. Отбежав на метров сто, смотрю назад, где стоит здание, в котором я только что находился. Кирпичный сарай, темно-серый склеп. К нему ведет натоптанная тропа, по которой бегу я. Дверь осталась открыта и я вижу, как из нее выползает это чудовище. Я вновь бегу без памяти. Я ищу людей, ищу спасения.
Минут через пять я выбегаю из леса на проселочную дорогу, а вдалеке вижу что-то похожее на шоссе. Буквально в километре от меня, там, где начинается заснеженное поле, виднеется большая дорога. Я поворачиваю к ней и бегу. Все тело в крови, раны жгут и ноют.
Внезапно, с шоссе ко мне навстречу съезжает какая-то машина. Я несусь к ней, а она размеренно едет ко мне. Я вдруг, сам не знаю почему, начинаю орать, махаю руками и, когда она подъезжает чуть ближе, осознаю что держу в руке топор. Я опускаю руки, и продолжаю приближаться к машине. Я не могу разглядеть водителя, машина тормозит и останавливается в метрах пятидесяти от меня. Я разглядываю машину и понимаю, что это старый уазик.  Я бегу уже медленнее, прошу меня спасти, но из машины никто не выходит. Молчание.
Мне кажется, что меня боятся, продолжаю кричать, объясняю, что мне нужна помощь. Я  уже совсем близко. Двигатель вдруг взрывается. Колеса прокручиваются на снегу, автомобиль ревет и несется на меня. Я поскальзываюсь от испуга, теряю равновесие. Меня сбивают с ног. Я врезаюсь о холодный стальной капот, мне жутко больно, но сознание я не теряю. Топор отлетает в сторону. Я ошарашенный, пытаюсь встать. Кое-как взбираюсь по машине наверх и встаю на ноги.  Понимаю, что не могу сдвинуться с места.
Хлопает дверь. Я только и делаю, что повторяю сквозь слезы: «Помогите! Помогите!». Из уазика выходит грузная, полная женщина лет под сорок пять, с черными кучерявыми волосами. Она одета в зеленый плащ, губы в яркой алой помаде. Я вижу ее карие шальные глаза и какую-то бешеную улыбку. За доли секунды она приближается ко мне. Я не могу разглядеть ее рук, пытаюсь с ней заговорить, а она продолжает ехидно улыбаться. Она достает руки из-за спины и резко ударяет меня каким-то тяжелым тупым предметом. Боль, гул в голове, образ гадкой  женщины уменьшается, и картинка постепенно сворачивается, оставляя за собой лишь пустую тишину.
Вокруг темно. Стены давят. Знакомый запах. Вкус тряпки во рту, скрежет в ушах. Вдруг появляется свет, я слышу протяжный скрип. Он снова здесь.