Как спасали самогон

               
...Отымбал – деревня, где живёт смешливый народ. Каждого послушать – энергией хохота на год запастись. Между тем, самим деревенским жителям ничуть не весело. Взять, например, то время, когда был Правительственный запрет на самогоноварение. Выходивший из печной трубы и тот нюхали, обыски проводились тщательно, со знанием укромных мест сельчанина. Ну, а как без самогона жить?! Дрова из леса надо привезти, забор свалился – подняться хочет, баньку поставить – с плотников без горячего обеда, понятно усталость не снимешь, сами ещё через каждые пару часов зовут: «Хозяюшка! Андрей пришёл!» Это они минуту отдыха «Андреевым часом» привыкли называть. Бежишь да тяжёлую четверть вместе с гранёными стопарями тащишь. Крякнут, опрокинут, покурят и дальше начинают работать.
  У деревни четыре улицы имеется да столько же оврагов вокруг: с орешником-лещиной, елями да берёзами.
  Гнал самогон каждый, а потом старался прятать так мудрёно, чтобы найти не могли. Судили хозяев нещадно, если у него обнаруживали запретное зелье. Штрафовали по - страшному. Стыдили и позорили через районную газету.
  Приведу несколько примеров. У каждой истории женское имя.
 
         МАНЯ
  Две соседки Маня с Верой в глубокой балке обустроили для себя тайное производство. Ночью задворками перетаскали всё, что полагается: котёл, длинное деревянное корыто с алюминиевой трубой посередине, длинношеие бутыли. Запаслись сухими ветками для костра. Благо – этого добра кругом навалом. В назначенное время, когда брага поспела окончательно, приятельницы привели желаемое действие в реальное событие.
  Надвигались сумерки. Вернулось с пастбища стадо. Над полем тяжёлым седым пологом навис туман...
  Вот появилась первая струйка со специфическим ароматом, чистая, как хрусталь, Маня с Верой сняли пробу первача. Лучшего и не надо было желать!
  И тут... вдруг со стороны поля донеслось грозное и беспощадное:
- Маня! Маня! Позорница такая! Ишь, чего надумала! Всё равно поймаю – даже не надейся, что от меня спастись сумеешь!.. Ах, ненасытное отродье!
  Женщины замерли. Переглянулись. И, не сговариваясь, стали всё прятать и убирать: вёдра под кусты, бутыли под охапку старого сена, котёл с бурдой, где уже кипело драгоценное месиво, опрокинуто. Костёр под ним залит водой. Уничтожив следы своего пребывания, ещё раз осмотрелись, чтобы ничего подозрительного не осталось. Облегчённо вздохнули.
- Маня,- шёпотом спросила подругу Вера,- почему именно тебя зовут? Кто это может быть? И как узнали?
- Ш-ш-ш, тише ты! Сейчас посмотрю. Погоди...
  Маня на четвереньках вскарабкалась до края оврага, до рези в глазах всматривалась в какие-то неясные очертания, двигающиеся в туманном поле, но ничего не поняла. Сзади выползла и Вера. Лежат, как партизанки и боятся сделать лишнее движение. Вот уже совсем близко крикнули:
- Маня! Бестолочь! Иди, говорю, домой! Анчутка ты, а не скотина домашняя! Каждый раз приходится гоняться за тобой. Я ведь уже немолод. Пожалела бы что ли...
-?!
  Схватившись за животы, сотрясаясь в немом смехе, закрыв рты ладонями, Вера с Маней сползли вниз в овраг.
  Это полевой сторож Егор гонялся... за козой, которую звали Маня. 

         МАЧОК
...Сени перекосились, нижний ярус сгнил. Надо бы мужиков позвать, да заменить его. Жара. Сушь страшная. Кругом запрет. В леса не пускают, костры жечь – упаси, Боже! Как перегнать самогон?
  Кое-кое как отыскала в конце огорода затенённое место, от греха подальше, узенькую траншею кругом вырыла. Народ в поле, а Мачок с пузом – бригадир разрешил дома остаться.
...Побежала струйка, ложкой пробу сняла да спичкой подожгла. Горит! Успеть бы за день. Присела Мачок на старую табуретку, в помощь притащенную. И вдруг слышит, что вертолёт летит. Кого в Отымбале им удивишь? Казань же рядом. Вертолётный завод проводит испытания своих новых «вертушек».
  Дымок совсем небольшой, ветерок его быстро уносит. А углядел тот лётчик-вертолётчик, что запретный он. Взял и завис над головой Мачок. Женщина подняла голову, а из вертолёта ей кулаком машут.
- Ай, да больно ты нужен! Сгинь! Тебе чего? Неба мало?- проворчала она.
  Но тот не улетал. Испугалась Мачок. Залила огонь под котлом. Головёшки мокрые в сторону растащила. Вертолёт улетел. А звуки издавал такие, словно ворчал на нарушительницу.
  Она вылезла из углубления в овражке и пошла между картофельной ботвой. Выбрала, где растения были гуще, легла на грядку и прикрылась зеленью. Думала, что успокоился лётчик и оставил её в покое. Нет. Вернулся. Хулиган такой, завис над картофельным участком, лопасти гонят воздух, ботва отклоняется в сторону и Мачок лежит вся на виду. Так и прогнал ведь он её домой.


         ЛИДА
- Милиционеры идут. В каждый дом заходят,- предупредила соседка и сама быстро скрылась за воротами.
  Что же делать? У Лиды стояла в запасе пятилитровая железная канистра с самогоном. Лихорадочно ходила с канистрой в руках, не зная, как её спрятать. За подол юбки цеплялся и о чём-то просил четырёхлетний сын Вовка. Мать отмахнулась: «Не до тебя, сынок!»
  Тявкнувшая на курицу, близко подошедшую к кормушке, Шалька помогла найти выход. Собака недавно ощенилась. Щенят было трое. Слепые ещё.
  Лида быстро подняла конуру и положила её набок. Отодвинула подстилку вместе со спящими и причмокивающими симпатичными щенками, положила плоскую ёмкость на бок, вернула всё на место и, едва успела установить конуру в прежнее состояние, во двор вошли три милиционера.
  Служители порядка добросовестно слазили в подпол, поднялись на чердак, осмотрели пустые клетки в хлеву, заглянули в предбанник, вилами прощупали под калиной землю. Ничего не обнаружив, собрались во дворе. И один из милиционеров взял да спросил у мальчишки, с любопытством глядевшего чёрненькими глазками на его фуражку:
- Эй, карапузик, где твоя мама прячет самогонку?
  У Лиды сердце превратилось в ледышку. А Вовка улыбался во весь щербатый рот и сказал, показывая на конуру:
- Воняя там, дядя! Уня, воняя, уня, воняя!!!- запрыгал на одной ножке. Мальчишке было весело, а мать умирала со страху.
  Милиционер подошёл к конуре, Шалька огрызнулась и щенки заскулили разом. Мужчина улыбнулся, потрепал у Вовки за ухом и сказал:
- Не надо нам твоих щенков. Пошли, ребята, отсюда!
  Усталым шагом выполнивших задание разведчиков милиционеры ушли со двора.
  Лида шлёпнулась прямо на землю. И давай сначала смеяться, потом плакать.

         НАТАЛЬЯ
- Сынок, ты скажи мне, когда на улице милиционеров увидишь.
- Ла-а-адно, мам!- восьмилетний Егорка убежал играть с ребятами в лапту.
  Наталья гнала самогон под навесом сарая. Три четверти вышло. Возилась, устала. Когда прибрала аппарат, убрала всё, встала посреди двора и начала говорить вслух:
- Спасибо, Господи, что теперь у меня к Пасхе будет, чем гостей угостить. И на Троицу останется.
- Тебе и в Покрова хватит – как пить дать!- услышала Наталья за спиной. Обернулась – участковый Семёнов стоит. Довольный, как кот. Улыбается.
  А с улицы донёсся звонкий голос сынишки:
- Мама! Не вари самогон! Милиционеры идут!
...Куда было деваться Наталье? Пришлось ночью тайком от мужа, которого загодя напоив, уложила на кровати, на сеновале Семёнова принять. 

         ОЛЬГА
  Спрятала трёхлитровую банку с перегоном она в печи. Летом же не топишь. А после между делом и забыла про это.
  На выходные обещались дети из города приехать. Жаркое внуки любят – бабушкино самое вкусное. Открыла заслонки, сложила дрова, затопила печь, полезла в подпол за картошкой да за прошлогодними запасами солений-молений.
  Между тем огонь разгорался.
  И тут жахнуло так, что крышка подпола подскочила и закрыла лаз. Ольга подумала, что война началась. В печи гудело, словно ураган туда залетел.
Перед печкой уже горел пол. Ольга еле выползла из подпола. Принялась тушить пожар. Еле справилась.
  Чтобы сложить новую печь, пришлось позвать печника, которому каждый вечер, пока он складывал её и жил у Натальи в доме, тоже пришлось наливать по стакану самогона.
 
         ФЁКЛА
Когда к Фёкле зашёл один из милиционеров, а второй пошёл к соседям, она сидела за столом.
- Здравствуйте!- поздоровался человек в форме.
- День добрый, вроде, сынок!- откликнулась та.
- Душно сегодня, дышать нечем. Можно, я у вас водички попью?
- Пожалуйста...
- Разрешите, я из вашего самовара налью?
- Так он холодный...
- Зато там вода кипячёная.
  Налил в кружку из самовара, залпом выпил. Действительно, пить сильно хотел. Ничего сначала не понял. Поблагодарил, ушёл. А на улице встретился с товарищем. Тот смотрит – с Лесниковым что-то неладное творится.
- Что с тобой?
- Да из самовара чая холодного попил. Представляешь: в голову дало.
- И я пойду, тоже чая хочу.
  Когда вошёл второй, Фёкла сидела за столом, пила чай. Самовар пыхтел. И вода в нём кипела...