Марксова теория государства и социализм

     Марксова теория государства и
                социализм.

                А. Воин
                7.10.13

     Согласно Марксу, государство – это насилие и потому в будущем при коммунизме оно должно отмереть. Ну а при социализме оно еще не отомрет, но функций принуждения у него будет существенно меньше, чем при капитализме. Однако, как мы знаем, при реальном советском социализме государство стало управлять, управлять методами насилия (иных оно не знает) буквально всем.
     При капитализме люди объединяются в государство исключительно для защиты от внешних врагов и внутренней преступности. Для выполнения этих двух функций, государство содержит армию и полицию и фискальные службы, необходимые, чтобы собрать со всех налоги на содержание армии и полиции и минимального управленческого аппарата. Все прочее, что необходимо для жизни и нормального существования, люди получают за счет собственного труда и инициативы и взаимообмена товарами и услугами друг с другом. Один пашет землю, другой добывает уголь, третий делает автомобили, четвертый лечит, пятый учит детей и т.д. И все это без вмешательства и насилия государства. И каждый волен не только решать, какой ему автомобиль купить, у кого и по какой цене, но и у какого врача лечиться и в какую школу с каким преподаванием отдать ребенка и вообще отдавать ли его в школу или учить дома самому и т.д.  Т.е. это как раз та самая свобода от насилия государства, о которой волал Маркс. Правда, держится она на частной собственности и свободном рынке, которые Маркс проклинал.
    При социализме же, реальном социализме, выбрать, какой автомобиль ему купить, человек еще мог (и то - в ограниченном диапазоне, только советской марки). Но выбрать себе врача, выбрать школу своему ребенку и чему там его будут учить, он уже вообще не мог, это полностью определялось государством.  Даже выбрать, что ему читать и какое кино смотреть, он мог лишь в ограниченном диапазоне, в диапазоне разрешенного государством. Я уж не говорю о свободе слова, т.е. отсутствии оной, об обязательных собраниях, субботниках,  поездках на уборку картошки, участии в демонстрациях и прочей нудьге. А прописка, означающая невозможность выбрать, где тебе жить? Т.е. по-сути было тотальное насилие со стороны государства, рабство, в лучшем случае добровольное, основанное на предположении, что мы сами выбрали себе эту власть и сами передали ей все эти функции ради нашего же блага. В худшем случае, для тех, кто не считал эту власть своей, это было рабство на всю катушку.
     Правда, реальный советский социализм отличался от того, что проектировал Маркс. Маркс предполагал, что при социализме хозяевами всего-всего, т.е. заводов, фабрик, земли, школ, больниц и т.д., будет не государство, а коллективы работающих на этих заводах и прочем. Но к сожалению, он не расписал в деталях, как именно будет осуществляться это коллективное владение - хозяйствование. Капитализм он исследовал весьма подробно в многопудовом «Капитале» (не будем здесь касаться вопроса, насколько правильно), а вот план социализма нарисовал весьма пунктирно. Поэтому неясно, как бы Маркс отнесся к современному капитализму, при котором в большинстве случаев предприятиями владеют не капиталисты одиночки, а корпорации держателей акций, немалая часть  которых работает на этом же предприятии. Счел ли бы он это осуществлением его социалистической мечты или отверг по причине сохранения свободного рынка и отсутствия централизованного государственного управления? Спросить его об этом по понятной причине невозможно.
     Если исходить из его неприятия насилия со стороны государства, то он должен был бы принять нынешний корпоративный капитализм за социализм. Ведь централизованное управление всем со стороны государства – это как раз и есть то насилие, которого он не хотел. Но с другой стороны, можно сказать, что главное, против чего был Маркс, - это эксплуатация человека человеком. А она все равно остается при современном корпоративном капитализме. Все равно рабочий получает меньше менеджера, а миноритарный держатель акций – меньше мажоритарного. Правда, и при советском социализме рабочий получал меньше директора, тем более секретаря обкома. А, кроме того, как вообще можно осуществлять экономическую жизнь в стране без централизованного управления, которое есть насилие, и без свободного рынка, который является естественным регулятором? А коль скоро мы примем свободный рынок, то непременно одни коллективно управляемые будут преуспевать и богатеть, а другие разоряться. А, значит, тут же начнет нарушаться пресловутое марксово «каждому по труду» (которое, кстати, вообще, неясно, что обозначает). А значит, тут же появится основание кричать об эксплуатации. Т.е. социализм с коллективным владением трудящимися заводами и всем прочим, но без централизованного управления – насилия опять же всем со стороны государства, со свободны рынком, но без порождаемого конкуренцией неравенства, именуемого Марксом эксплуатацией, попросту теоретически невозможен. А, значит, мы должны принять одно из двух: либо насилие государства, через централизованное управление всем и вся, либо пресловутая эксплуатация.
     На первый взгляд может показаться, что предложенный выбор жесток и безнадежен. На самом деле все не так мрачно. Эксплуатация эксплуатации рознь. Это не говоря о том, что надо сначала корректно определить понятие эксплуатации. (Не корректность марксового определения эксплуатации я разобрал в работе «Побритие броды Карла Маркса или научен ли научный социализм», здесь ограничусь лишь замечанием, что Маркс неправильно оценивал роль предпринимателя в процессе производства). Конечно,  в эпоху становления капитализма, когда был 12-ти, а то и 16-ти часовый рабочий день и зарплата, обеспечивающая с трудом физическое выживание, эксплуатация был жестокой. Но сегодня мне лично известны случаи, когда на маленькой фирме, ради ее выживания в трудный период, хозяева платят свои рабочим больше чем себе, хотя сами работают наравне с рабочими. В таком случае можно говорить не только об отсутствии эксплуатации, но даже об эксплуатации хозяев рабочими. Т.е. рыночная экономика позволяет в принципе, с помощью соответствующих законов (типа минимальной заработной платы и максимальной продолжительности рабочего дня) и соответствующего налогообложения и т.п., свести эксплуатацию к минимуму. В немалой степени это и осуществлено на Западе.
      Я не хочу этим сказать, что сегодня на Западе вообще все в порядке с эксплуатацией и с экономикой в целом и с другими вещами, включая даже не насилие над личностью со стороны государства. Ситуация на Западе сегодня хуже, чем она бала вчера, о чем свидетельствуют участившееся и нарастающей мощи кризисы и многое другое, о чем я писал в моих статьях экономического и не экономического цикла. Но выход из ситуации заключается не в возврате к советскому социализму, о чем мечтают сегодня многие в России. Выход заключается в принятии правильной макроэкономической теории, которую я предложил (в упомянутом цикле макроэкономических статей, включая «Формула бескризисного развития экономики») и правильной системы ценностей и морали, которые я также предложил («Неорационализм», Киев, 1992 и другие работы).