Прикосновение

Из цикла «Люди и судьбы»
Прикосновение
Заслуженный художник России Александр Николаевич Хопкин в  настоящее время заканчивает работу над  иконостасом в храме Николая Чудотворца в селе Васютино в Павлово-Посадском районе Московской области. Этой подвижнической работе он отдал пять лет.
Александр Хопкин родился в 1945 году в подмосковном городке Лосино-Петровский. Мальчик много времени, особенно в каникулы, проводил у родного дяди – лесника в Волоколамском районе Московской области. Наверное, там, в красивейших заповедных местах, в нем и пробудился художник.
Лесная сторожка, в которой жил дядя Кузьма, стояла на берегу речушки под названием Сестра. Радостно журча, она протекла через все детство будущего художника, через этот бесконечно дорогой ему, божественно красивый лесной мир.
- Набегаюсь по лесу, а потом спускаюсь к речке. Она тихонько журчит, под хрустальной водой камешки блестят, хорошо видно, как рыба играет, -  с затаенной улыбкой вспоминает Хопкин. -  Кругом луга, цветы, травы пахнут. Лоси, белки, ежики – все живут рядом. Как в таких местах не стать художником?
Каждый раз, когда дядя Кузьма собирался по своим делам в Теряево, Саша уговаривал взять его с собой. Он ощущал таинственное притяжение стен располагавшегося там старинного Иосифо-Волоколамского монастыря, в котором сохранилась прекрасная живопись старых мастеров. Мальчику казалось, что древние фрески живут своей загадочной жизнью, преображаясь от разного в течение дня освещения. По преданию, в Успенском соборе, главном храме обители, находились иконы легендарного Андрея Рублева…
Благодатный мир природы и образ старинного храма навсегда вошли в сердце Александра и приготовили его к встрече с Богом, к принятию духовных и творческих даров. А также к трудному пути искания истины в искусстве и в жизни.
В юные годы – семья уже жила в подмосковном Ногинске – после занятий в школе Саша мчался в изокружок. Он мечтал поступить в художественное училище или в институт, много читал о русских художниках-передвижниках, серьезно увлекся творчеством Репина, Сурикова, Нестерова, Васильева, Перова. Как и многих русских мастеров кисти, Хопкина тянуло на волжские просторы. Именно там, как он полагал, находится истинная Россия – «там русский дух, там Русью пахнет…» В четырнадцать лет Саша увидел в газете объявление о наборе в училище по художественной обработке металлов, которое находилось под Костромой, в селе Красном на Волге, и он быстро собрался в дорогу.
- Два года, проведенных в этом училище, очень многое для меня значили, - вспоминает художник. – Когда-то на лесной речке Сестра я открыл свою малую родину, а здесь, на Волге, я стал понимать нечто большее: что такое Россия. Из книжного мира я шагнул в настоящий… Общежития не было. Мы снимали комнатенки у местных жителей. Вечерами наведывались друг к другу, спорили, устраивали выставки…
В шестнадцать лет Саша остался один. Мама умерла. В училище он уже не вернулся: надо было работать, обеспечивать себя материально. Он поступил работать, а через два года был призван  в армию.
После возвращения из армии Александру представилась счастливая возможность четыре года посещать рисовальные классы при Московском художественном институте имени Сурикова. К тому времени он уже вращался в художественной среде, общался с именитыми мастерами. Своим учителем Хопкин называет ныне покойного заслуженного художника России Алексея Михайловича Ратникова.
- Это был большой мастер, - с теплотой вспоминает о нем Александр Николаевич. – Пример нравственного отношения к людям и к творчеству. Он очень многое в меня вложил… Моя мечта стать художником реализовалась. А о моих работать пусть судят зрители...
В этом плане символична картина Хопкина «Прикосновение». В ней он выразил свое сокровенное желание приобщиться к великому чуду творчества.
- В моем понимании художник – это человек, стремящийся стать личностью,  - говорит Хопкин. – Личностью же, по моему глубокому убеждению, можно стать только когда начинаешь познавать Бога. А понимание Бога начинается с открытия того, как мудро устроен мир, с открытия божественной любви и красоты. И когда сердце наполняется этой любовью и красотой, ты чувствуешь необходимость творить добро, ты хочешь дарить эту любовь окружающему тебя миру, хочешь в красках и образах рассказать о том, что ты понял – о Боге, о божественной красоте мира. Ты становишься со-творцом. В тебе открывается талант, данный Богом. И ты счастлив… А когда видишь, как варварски бывают разрушены красота и гармония мира – примеров тому несть числа - становится  больно. И в такие моменты рождаются такие картины как «Пустые оклады», «Ветер», «В конце ХХ века», «Возвращение блудного»…      
«Пустые оклады» – это о бездуховности, о пустоте жизни без веры, без Бога. Сегодня Россия вновь обретает веру, и от нас во многом зависит – что, собственно, встанет в эти оклады? Будут ли в них истинно святые лики?
- Мне дорога и картина «Ветер», - продолжает художник. – Мне представляется, что за последнее десятилетие наша страна оказалась в таком состоянии, будто и над ней пронесся страшный смерч, оставляя после себя сорванные крыши домов, вырванные с корнями деревья, а в душах людей – разочарование и страх. На моей картине ветер разгоняет черные грозовые тучи, но они еще не ушли… Мне хотелось передать в ней и надежду на добрый солнечный день, и тревогу за мою милую Родину…
А в полотне «В конце ХХ века» отразились переживания художника событий октября 1993 года в Москве.
- Я часто возвращаюсь в мыслях к евангельской притче о блудном сыне, - говорит Хопкин. – Ведь мы тоже, образно говоря, обижаем отца родного и уходим от него. Я имею в виду духовные корни, наши традиции, устои, веру. Что помогало России сохраниться в самых тяжких испытаниях, что помогает ей сейчас? Эти трудные размышления воплотились в «Возвращении блудного»…
С ранней юности Александр Хопкин благоговел перед великими западными мастерами кисти – Эль Греко, Веронезе, Тицианом, Рембрантом. Их шедевры рождали в его душе неизъяснимый трепет.
- Удивительная вещь: от русских художников-передвижников я пришел  к пониманию европейской живописи. Ее я ставлю все-таки выше, хотя это, может, и «непатриотично». Но вот в чем русские мастера оказались, на мой взгляд, выше всех в мире – это церковное зодчество и церковная живопись. Ничего, подобного творениям Дионисия, Андрея Рублева, Феофана Грека, в мире нет. Их произведения, исполненные высочайшего духа, остаются непревзойденными. И с годами я все больше чувствовал в себе тягу к иконописи. Притяжение иконы... Это, наверное, идет из детства, от виденного в старинном монастыре…
И Александр Хопкин от станковой живописи пришел к иконописи. Духовное начало, без которого немыслимо подлинное искусство, от картины к картине, от выставки к выставке все отчетливее проступает в его работах. В композиции, которую он назвал «Прикосновение», ангел легко касается плеча художника, наполняя окружающее пространство светом. Что еще нужно художнику, чтобы ощущать себя счастливым?

 «Истина и жизнь», №6, 2002