Добро пожаловать в Эдем

Добро пожаловать в Эдем
Жизнь – странная штука. Когда ты рождаешься, тебе хочется познавать окружающий мир, и ты радуешься, когда открываешь для себя что-то новое. Потом ты вырастаешь, переживаешь свою первую любовь, которая происходит, конечно, у всех по-разному, но единственное, что остаётся неизменным так это то, что она будет несчастной и не долговечной. Далее жизнь приобретает новый смысл, смысл семейной жизни. Женившись, ты начинаешь выполнять те обязанности, которые некогда выполняли твои родители. Теперь на твоей совести не только собственная жизнь, но и жизнь жены и детей. Так проходят годы и твой организм стареет. Может быть ты уже развёлся или до сих пор живёшь в счастливом браке, может быть что угодно, но главное, что ты начинаешь задумываться о том, что успел сделать в своей жизни. Все ли поступки были верными и не жалеешь ли ты, что когда-то надо было сделать ошибку и повести жизнь в другое русло. Теперь и я начал об этом думать, вспоминать свою несчастную, как мне кажется жизнь. Я сижу в кресле в своём кабинете. На столе приготовленная стопка бумаги для будущего мемуара, перьевая ручка, залитая чернилами под завязку, и револьвер, что бы покончить с этим всем, когда закончится сей мемуар. Почему всё так радикально? Наверное, спросили бы вы. Всё очень просто – я очень устал жить. Но не будем впадать в уговоры меня не делать этого, поэтому я начинаю свой рассказ о самой незабываемой части своей жизни.
Пролог
Утро. 6.00. Рассвет. Я пытаюсь встать, но все мои попытки преследуются лишь одной мыслью: «Как же болит голова! Да, видимо не надо мне было пить последнюю рюмку водки, а точнее шесть, а  если ещё точнее, то не водки, а коньяка, которые были точно лишними. Как же так можно жить? С утра пишешь дурацкие и до глупости простые рассказы, а когда издательство выдаёт гонорар, уходишь в очередной запой, пока деньги не кончатся».
Продолжаю попытки встать, но голова, как из свинца сделанная, падает опять на подушку. «Хватит! Надо что-то менять в своей жизни: уезжать из этих мест, да поскорей, завести девушку, бросить пить и т.д. и т.п. Но как же это было, как я жил? Эх, дай Бог вспомнить…» С этой мыслью, я тогда снова уткнулся в подушку и предался воспоминаниям. Кстати, меня зовут Кайл Свифт и я писатель, давно потерявший свою музу для серьёзных произведений, отчего собственно и пью в надежде на её неожиданное возвращение. Итак, начнём…


День из жизни пьяницы – писателя
Мрачная комната с оттенком красного, задёрнутые шторы, шум старого холодильника и надоедливых соседей, которые с утра пораньше решили сделать очередную дырку в своей стене. Это, утро моего обычного дня, который уже мне ненавистен, а это ведь только его начало…. Проснувшись тогда, когда соблаговолит сделать это мой организм и будучи в очередном похмелье. Я медленно открывал глаза, голова не поднимается, руки ослаблены. На первый взгляд обо мне можно сказать, что вид достаточно болезненный, но на самом деле просто кому-то надо вчера было меньше пить. Не помню, как докатился я до такой жизни, но она меня в принципе в таком вот состоянии устраивала. Наконец-то сделав большое усилие, моё тело приняло сидячее положение, руки тянутся к ноутбуку и после пятиминутной борьбы с крышкой, открывают его. Звук включающегося Windows режет уши, который я каждое утро пытаюсь отключить с помощью различных махинаций с компьютером но, к большому сожалению, его никак нельзя выключить, поэтому после очередной неудачной попытки, мне снова остаётся только смириться с этим. Захожу в интернет. Социальные сети, почты, чаты, блоги – всё это когда то было наполнено сообщениями, подарками и комментариями от друзей, но сейчас их уже почти не осталось. С каждым днём из твоих знакомых в Facebook или ВКонтакте удаляется как минимум один человек, с которым ты когда раньше возможно пил или работал, или учился или в том случае, если это девушка, то возможно и когда-то ты с ней был достаточно близок физически. Так наступает одиночество и единственным другом, который тебя не покидает, остаётся бутылка коньяка или виски.
  Но, пора выкинуть дурацкие окружающие меня мысли об одиночестве и садиться за работу. Открывая привычную программу Microsoft Word, пальцы начинают бегать по клавиатуре, набирая очередной банальный и скучный до глубины души в первую очередь себе, рассказ. «Господи, до чего я докатился» - думаю сам про себя, - «Раньше ведь был способен писать стихи, песни, пьесы, сценарии, хорошие рассказы, а теперь что!? Одни печально простые  рассказы страниц так на двадцать, которые если и будут читать, то какие-нибудь девочки и мальчики или, проще говоря, подростки в розовых очках лет этак 14». С этими мыслями я пишу новое ничтожное произведение от начала и до конца.
На всё это уходит часа два не больше, так как страниц не много, особо сложные формулировки использовать не надо, да и с сюжетом возиться сильно не приходиться. Поэтому вот он - финиш, последнее слово, которым должно заканчиваться каждое произведение – «Конец». Теперь надо одеваться, выходить в свет, к людям, которые либо тебя ненавидят и всех остальных просто потому, что это заложено изначально в них, в их генетическом коде, либо просто не замечают, потому что считают себя важными птицами, чем-то лучшими, чем все остальные. Скидывая новое сочинение на флэшку, и параллельно пытаясь найти джинсы, которые бог весть, где вчера снял. Наконец, отыскав их на микроволновке, стал заниматься процессом одевания себе дальше, так как ведь джинсы это не единственное, что необходимо на себя одеть учитывая время года, прогноз погоды, да и просто влажность родного города. На это ушло не меньше часа, пока я не нашёл все вещи. Футболка, поверх которой обязательно должна быть рубашка, плащ, который я ни за что не надену без кепки идеально к нему подходящей, перчатки без пальцев из искусственной кожи, чтобы руки полностью не замерзли и тёмные круглые очки, чтобы на улице увидеть как можно меньше людей. Таков мой повседневный костюм, чем-то ассоциируемый у большинства людей с котом Базилио. Закрыл входную дверь на ключ и отправился в издательство.
Улица, ранневесеннее утро, темно и лишь свет фонарей озарял кругообразными  кусками этот город. По дороге к издательству мне не встретилось большого количества народу, отчего я остался в достаточно спокойном и приподнятом настроении к моменту, когда зашёл в здание литературного издательства.
- Доброе утро Лиз! Он у себя? – спросил я у секретарши.
- А, это ты пьянчуга, хоть бы раз в издательство трезвый и не с похмельем пришёл. Да, он у себя, можешь постучать. Если он не испугается твоего утреннего перегара, то возможно, ты и получишь новую подачку с его стороны, которую сегодня же и пропьёшь.
- Ну зачем же ты так грубо Лиз, что я тебе такого сделал, что ты меня так ненавидишь? – спросил я у секретарши, которая когда-то она была не только моим другом, но и собутыльником.
- Ты не захотел ради меня изменить себя и бросить пить. Ты стал забывать, о вечерах, которые мы проводили вместе, о ночах, когда ты приходил ко мне просто в стельку пьяный, начинал приставать, а когда всё заканчивалось неудачей, падал спать, храпя всю ночь на всю квартиру. И после этого ты спрашиваешь, за что я тебя так ненавижу? – я молчал, ибо сказать мне было нечего, т.к. она говорила чистую правду, за которую если честно сейчас вот вспоминая даже как-то стыдно. Раньше, когда я только начинал ещё пристращать к бутылке, я не знал вообще никакой меры, но это было раньше. Сейчас уже было поздно убеждать её в обратном, говорить, что я изменился, она всё равно не поверит, и правильно сделает ведь пить то я не перестал. Потому я просто отправился к двери, на которой была табличка: «Редактор издательства».
Постучался в дверь.
- Да, заходите.
- Доброе утро Павел Генрихович, я к вам с новым рассказом.
- А это же мой любимый писатель. Ну заходи, садись. – Я сел на стул, стараясь находиться как можно поодаль от редактора, чтобы не дышать на него своим перегаром.
- Что же, не буду тебя задерживать, мы оба прекрасно понимаем, что значит твой приход – он подмигнул мне и продолжил - вот тебе деньги за рассказ. – Он протянул мне конверт, заранее ещё давно оговорённой суммой денег, которой мне должно хватить на несколько новых бутылок коньяка и на небольшое количество пищи, чтобы я не помер с голоду.
- Спасибо. Увидимся через несколько дней, может быть даже через неделю.
- До свидания Кайл, буду ждать твоего нового прихода, ты только не спейся там окончательно. – Он пожал мне руку, а я пожал в ответ и, развернувшись,  быстрым шагом ушёл из издательства, на этот раз, уже не останавливаясь, чтобы поговорить с Лиз.
Выйдя только из здания, я отправился в магазин. Купил себе новых своих собеседников – несколько бутылок коньяка, а так же буханку хлеба и кусочек дешёвой колбасы и отправился домой. Вечер был долог и продуктивен. Общаясь с пустеющими бутылками и временами бегая в туалет либо из-за переполненности мочевого пузыря либо для того чтобы очередной рвотный порыв не ушёл на ковёр, так, прикончив одного из новокупленных собеседников, я приземлился лицом в подушку и пытаясь ещё слушать включённый телевизор, отключился.   Так и закончился обычный день из обычной жизни тех моих лет, попытался бы я сейчас так жить, то наверное застрелился гораздо раньше и того что сейчас я пишу и что ещё будет написано впереди просто бы не было. Но уже поздно приходить снова к бутылке, раз уж я начал описывать свою историю, поэтому, пожалуй, продолжу.
***
Наконец-то оклемавшись и перестав ностальгировать по очень недавнему своему прошлому, я смог доползти до ноутбука, который ещё непонятно по какому счастью я не сдал в ломбард, чтобы выручить денег на выпивку, открыл Google и начал искать себе новое пристанище. Искал не долго, около часа, и наконец, мое внимание привлекла одна ссылка. Открыл. «Добро пожаловать в Эдем» - именно это приветствие, написанное на сайте, на главной странице, бросилось мне в первую очередь в глаза. «Эдем» - слово было для меня знакомо, поэтому мой мозг сразу же на всех парах начал напряжённо думать, откуда я знаю это слово, и в первую очередь, что доставили нейроны из архива моей памяти, была ассоциация, связанная с Библией. Это, как я вспомнил далее, было второе название Рая. По карте, которую я нашёл на том же сайте, я узнал, что это маленький городок в штате Олдвалл. На выбранный мной домик цены уж очень кусались, но мне это было по карману,  так как, сколько бы я не пил, у меня всегда оставались деньги про запас, так сказать на чёрный день, увеличивающиеся в своём размере каждый раз, как я получал новый гонорар. Поэтому особо не задумываясь я ввёл номер моего банковского кода и нажал на кнопку купить рядом с картинкой понравившегося дома и незамедлительно начал собираться. По этому поводу уж очень хочется вспомнить одну фразу, которой заканчивается приличное количество фильмов: «Когда заканчивается одна история, начинается другая…».


Глава первая
Элизабет
Часть первая
Аэропорт
Вещи собраны, билеты куплены, так как почти ни с кем из друзей я давно уже не общался, а родители умерли десять лет назад, мне было достаточно просто расстаться с местом моего проживания за последние двадцать лет и улететь на другой континент. Сдав ключи владельцу квартиры, и выйдя на шумную переполненную людьми улицу, крикнул «Такси» в проходящий мимо меня поток машин, и тут же смог полюбоваться на очень даже дивную картину, как на мой призыв остановилось около десятка автомобилей с жёлто-чёрными шашками на крыше. Из-за их идентичной друг другу раскраске, мне пришлось долго думать которую из них выбрать и в конечном счёте сел в ту, что была ближе всего.
- В Аэропорт, пожалуйста – сказал водителю поудобней усаживаясь на заднем сидении.
Доехав до конечного места маршрута, указанного мной таксисту, и расплатившись, я забрал свой багаж и зашёл в огромное здание Аэропорта. Сдав свои вещи и посмотрев на часы, понял, что передо мной сам собой встал выбор между несколькими вариантами того, чем я могу заняться, дожидаясь своего рейса: либо идти перекусить в здешнем кафе, либо пойти в зал ожидания к другим пассажирам, либо просто слоняться по просторным залам этого дворца самолётов. Выбрал я первое, хоть еда оказалась абсолютно отвратительной, мне на тот момент это было абсолютно безразлично, так как единственное, почему я сидел в этой забегаловке, это то, что здесь было мало народу, который в большом своём количестве раздражал меня по различным причинам. Когда подошло время посадки на самолёт, я выдвинулся к посадочной площадке, проходя мимо окон, я невольно остановился, так как увидел ту громадину, на котором мне предстояло лететь. Он был огромен, его ярко красный корпус был украшен нарисованными большими пальмами и жёлтым солнце, которое только показывалось на горизонте, поднимаясь из-за закусочной, как обычно оно и рисовалось на большинстве картин в Америке. Через какое-то время, когда я наконец смог оторвать взгляд, передо мной появилась ещё даже более неожиданная и удивительная картина – все остальные пассажиры моего рейса были девушками! Причём все ну уж очень хороши собой, из-за чего их можно было сравнить с дочерьми Афродиты. С каждым новым шагом к подъёмнику, любуясь их красотой, я всё больше и больше становился счастливым и расслабленным, что даже из-за всего этого и не заметил, как подошла моя очередь подняться на борт самолёта.
- Сэр, позвольте ваш билет – сказала чарующим голосом довольно молодая белокурая стюардесса, форма ей была очень к лицу, а молодая кожа так и светилась от своей невинной младости, что вряд ли бы хоть один действительно знающий красоту женского тела сказал бы, что ей уже за 30 лет.
- Пожалуйста, мэм – сказал я, протягивая небольшую бумажку с надписью: «рейс Москва – Олдвалл». Её маленькая ладошка ухватила мой билет, она быстро пробежала по нему глазками, подняла на меня свои голубые глаза и сказала: «27 место, 1 класс, как поднимитесь, вам не лево. Приятного полёта, спасибо, что летите нашей авиакомпанией!»
- Покорнейше благодарю! – поблагодарив и взяв билет обратно, я стал подниматься по огромным ступеням трапа ведущего на борт самолёта. Мне не доставило особых трудностей найти своё место, так как стюардесса достаточно ясно сказала направление, а всё остальное сделала моя наблюдательность, поэтому вскоре я нашёл своё место.

Часть вторая
Полёт в Рай
- А, вот и моё место. Добрый день мисс, сегодня, похоже, нам предстоит лететь вместе… – поздоровался я со своей соседкой, в этот момент, пытаясь засунуть свой рюкзак на полку, который был настолько толстым, что никак не хотел туда залезать.
- Сэр, позвольте ваш багаж, – сказала стюардесса заметившая, как я мучаюсь, пытаясь затолкать проклятую сумку на место, где она должна будет пролежать ближайшие как минимум восемь часов.
- Зачем? Куда вы его унесёте?
- Не волнуйтесь, я его поставлю на стеллаж для багажа для персон первого класса рядом с кабиной пилота.
-Хорошо, благодарю вас – сказал я стюардессе, отдавая ей свой рюкзак, и удивляясь, как всё-таки здесь заботятся о пассажирах.
После того как я проводил её благодарным взглядом, сел на своё место.
- Мне уже нравится эта авиакомпания. Они очень заботятся о том, чтобы их клиентам было комфортно во время полёта – как бы разговаривая с собой, но пытаясь этим привлечь внимание соседки, которая так и не сказала ещё не единого слова мне в ответ, проговорил я.  И мне удалось сделать, то чего я так добивался – она посмотрела на меня, вначале оценивающе, безразлично. Затем, убедившись, что я не маньяк какой-то, ответила.
- Да они и вправду очень об этом заботятся, именно поэтому их авиакомпания одна из лучших.
- Здравствуйте! – сказала она и улыбнулась. Была она очень привлекательна: её длинные тёмные волосы очень гармонировали с её большими, блестящими зелёными глазами. Одета она была по моде, которая сейчас была у женщин лет 25:  короткое платье малинового цвета, очень хорошо на ней сидевшее настолько, что было несложно заметить, даже не вооружённым глазом, совершенные формы и изгибы её тела.
После этого неожиданно воцарила гробовая тишина, было немного неловко, каждый хотел начать разговор, но боялся первым это сделать. Наконец она не смогла больше терпеть это молчание и сказала:
- Я Элизабет Овинэй, а вас?
- Кайл Свифт. Приятно с вами познакомиться. Могу я просить вас о том, чтобы вы сделали любезность и изволили обращаться мне к вам на ты?
- Приятно познакомиться Кайл! Учитывая то, что я назвала вас по имени, можно было вполне догадаться,  что я не против дружеского обращения друг к другу.
- Благодарю Элизабет!
По серьёзности слов как то не получалось перейти на «ты» и смотря друг на друга мы оба не выдержали и засмеялись над тем, как наш светский разговор сам собой получился чересчур официальным. Немного успокоившись между нами опять воцарилась тишина, которую прервало сообщение одного из пилотов: « Добрый день пассажиры рейса Москва – Олдвалл, я рад приветствовать на борту нашего самолёта, мы начинаем наш полёт и надеемся, что вы останетесь довольны этой поездкой. Всем приятного полёта!» - динамик замолчал, снова молчание.
 Спустя пять минут разговор всё-таки пошёл дальше.
- Судя по твоему багажу, ты либо просто едешь в командировку либо решил кардинально начать новую жизнь. Я права? 
- Безусловно, права, я решил начать новую жизнь, правда, нельзя сказать, что уж очень кардинально, просто я никогда не имел много вещей в связи их ненадобности.
- Уже определился, в каком городе ты начнёшь всё с чистого листа?
- Я еду в Эдем, а ты? – мы смотрели друг на друга, казалось, что с каждой секундой время замедляется, а необходимость время от времени моргать как будто давно уже была отключена.
- Какое неожиданное совпадение! И я туда, недавно друзья меня уговорили участвовать в лотерее, и я выиграла небольшой домик на берегу моря там.
- Правда? Что же, поздравляю тебя с этой немалой победой, я уверен, что вам там понравится, я конечно не могу утверждать это на сто процентов, но мне кажется что понравится. Со мной же всё проще. Я ничего не выигрывал, а просто купил там дом на улице Мечт, который мне очень понравился – язык говорил одно, но мой мозг думал совершенно не о том в это время. Не о том, что я лечу, не о том, что я боюсь высоты на уровне фобии, не о том, что я слишком откровенен с этой девушкой. Думал же я на самом деле о том, насколько она прекрасна, и что с каждым словом, Элизабет нравится мне всё больше, и больше. С каждой новой минутой мои глаза пожирали её с ног до головы, чего, похоже, она даже не замечала.
- Ничего себе, я, когда выиграла этот дом, решила посмотреть, сколько стоят там дома, и скажем так, обычный человек не способен его купить. Значит, вы богаты? – в её словах была нотка надежды, ну как же девушкам же в наше время очень важно состоятельность мужчины, но не в этот раз.  Как бы я не хотел, я не мог начать наше знакомство со лжи о том, что я сказочно богат. Не хотел изначально если и влюблять её в себя, то только за счёт своих денег, поэтому  сказал правду.
- О нет, к сожалению или к счастью, у меня нет ни гроша в кармане. По профессии я творческий человек, а точнее писатель, но это не принесло мне больших денег и славы, однако моих сбережений, за лет так может быть восемь, хватило, чтобы купить дом в том городе.
- Вы писатель! Как это чудесно, это очень интересная профессия. Не могли бы вы мне прочитать что-нибудь из своих творений!? – на какой-то момент она оживилась, глаза блестели всё ярче и ярче, по мере того, как она узнавала обо мне что-то новое. Этого было для меня достаточно, чтобы понять для себя одну маленькую, но полезную вещь – Элизабет, при уже сформировавшихся вторичных признаках, не так давно попрощалась с детством, и что возможно, это первая самостоятельная её поездка во взрослую и самостоятельную жизнь.
Тяжело вздохнув и посмотрев ей в глаза, сказал: «Прошу меня извинить,  но я не могу ничего вам прочитать из своего творчества, так как это прошлая жизнь и я не очень-то хочу её теребить».
- Не извиняйтесь, я понимаю… - сказала Элизабет, положив мне руку на плечо, и в этот момент наши глаза встретились вновь. С каждым новым словом, с каждой новой улыбкой и с каждой новой встречей наших глаз мы всё ближе и ближе подбирались к тому, чтобы стать друг для друга не безразличными. Разговор прервался, т.к. мы снова встретились взглядами, и настала чарующая и замедляющая время тишина.
- Сэр, могу я предложить вам что-нибудь налить выпить? – как назло прервала стюардесса этот момент приятного молчания.
- Да, шампанского, пожалуйста – сказал я, не поворачиваясь к стюардессе и продолжая смотреть на Элизабет, но момент уже был потерян, нарушилась связь между нами, благодаря стюардессе, ведь если сравнивать её с чем-то, то на тот момент она была всего лишь нитью, которую не так уж и сложно порвать. Лиз отвернулась, чтобы посмотреть в иллюминатор, а потом села прямо уже не поворачиваясь в мою сторону.
- Вы будете шампанское? – спросил я у своей соседки. Она, так ко мне и не повернувшись, как будто стесняясь и чувствуя неловкость от того, что мы только что смотрели друг на друга и не могли налюбоваться, и это она теперь осознавала, и стесняясь всё больше когда её осознание дошло до мысли, что уже влюбилась. Но ей хватило сил, чтобы, не выдавая себя, сказать: «Да, я не против того, чтобы выпить бокальчик другой шампанского».
- Тогда бутылку шампанского и два бокала, пожалуйста – крикнул я уходящей уже от нас стюардессе.
- Хорошо, Сэр, сейчас всё принесу.
Через несколько минут она вернулась с бутылкой шампанского и парой хрустальных бокалов. Я наполнил их и передал один Элизабет.
- Предлагаю тост, давай с тобой выпьем, за начало новой и будем надеяться очень счастливой жизни!
- Давай, и чтобы эта новая жизнь была прекрасна, предлагаю выпить это шампанское на брудершафт – сказала она, наконец-то посмотрев мне в глаза.
Весь остаток полёта мы болтали, с каждым бокалом шампанского мы открывались друг другу как люди всё лучше и лучше. И под конец полёта, когда самолёт уже совершал посадку, я могу сказать точно, что мы стали лучшими друзьями, а может даже и больше... Не к чему спешить события.

Часть третья
Добро пожаловать в Эдем!
Проходя по коридору, ведущему от самолёта в Аэропорт, вместе с Элизабет, нас приветствовал голос из динамика: «Добро пожаловать в Америку, в штате Олдвалл. На выходе не забывайте забрать свой багаж. Приятного вам пребывания в Соединённых Штатах. Благодарим, что воспользовались услугами нашей авиакомпании». Дождавшись наших вещей, мы отправились искать, где можно купить билеты на автобус, следующий в Эдем.
- Добрый день! Какой ближайший автобус идёт до города Эдем? – спросил я у сидящей в будке диспетчера, старой дамы лет 50, маленького роста и круглого телосложения.
- Простите, но в Эдем автобусы не ходят, есть только один частный самолёт который может вас туда доставить. Вам надо пройти во второй зал, там вы увидите стол с надписью «Добро пожаловать в Эдем».
- Самолёт? А почему туда нельзя добраться на автобусе? – чуть ли не в один голос сказал я и Элизабет.
- Извините, вы, наверное, здесь раньше никогда не были. В таком случае я объясню. Эдем это плавучий город нового образца или если сказать более простым языком, это город, стоящий на небольшом искусственном островке в море, около берегов этого штата.
Это объяснение вызвало у меня шок и пробудило во мне интерес, т.к. при покупке дома, я нигде не видел того, что этот город находится на острове. А ведь я смотрел по картам, но при этом он всё-таки на острове… Это мне показалось немного странно, хотя этой странности было и другое объяснение – я ещё не отошёл от алкоголя и суша материка и суша острова на карте просто сплылись, из-за чего я и не увидел, что Эдем на самом деле это остров.
- Ты знала, что Эдем это остров? – спросил я у Элизабет, когда мы уже отошли от будки диспетчера.
- Нет, точнее я просто не смотрела особо где он находиться, просто перед тем, как уехать я узнала в каком штате этот город. И если честно, то я немного ошарашена такой новостью, впрочем, похоже, ровно так же, как и ты.
- Что же, тогда пойдём искать тот стол с надписью «Добро пожаловать в Эдем», о котором нам сказала диспетчер – сказал я ей, на что получил согласие в виде кивка головой и милой улыбки.
Поиски не заняли у нас долго времени, так как этот стол было ещё заметно с входа в зал, где он должен был находиться. Оформление его было ярким и очень привлекающим к себе взгляд: всё те же  пальмы, всё та же надпись, которую сказала нам диспетчерша, и какую я видел это приветствие на сайте, где я покупал свой новый дом.
- Здравствуйте, чем я могу вам помочь? – сказал женщина, сидевшая за этим
столом, она была уже достаточно в пожилом возрасте, но при этом в её движениях и словах была видна такая резвость, как у 15 летней девочки, а её обнажённые белоснежные 32 зуба слепили и чем дольше мы на них смотрели, тем больше они нас пугали.
- Добрый день мадам, я купил в вашем городе дом, а она выиграла в лотерею.
- Очень рада с вами познакомиться Кайл Свифт и Элизабет Овинэй!
- Откуда вы знаете наши имена? – с небольшим недоумением спросила Элизабет.
- Всё очень просто, меня проинформировали, что скоро к нам приедет два новых жителя нашего замечательно города. Впрочем, вас уже ждут, обернитесь, вы видите мужчину в шляпе, в пиджаке и в круглых очках? – сказала женщина, показывая пальцем, куда-то позади нас.
Мы обернулись. Посередине зала, прислонившись к гордо возвышающейся к потолку колонне, стоял человек средних лет, одетый ровно так, как нам только что описала женщина. Он смотрел на нас и дружелюбно улыбался.
- Да видим – сказали я вместе с  моей спутницей.
- Отлично, идите к нему, он всё вам расскажет. И ещё, хочу вас поприветствовать…  Добро пожаловать в Эдем.
- Спасибо мэм.
Мы двинулись к этому мужчине, пройдя несколько шагов от стола, Элизабет дёрнула меня за рукав.
- Ты уверен, что нам стоит к нему подходить? – спросила она, посмотрев на меня таким взглядом, как будто чего-то боялась.
- Да, нам же сказали, что он ждёт именно нас, а так как до Эдема можно прилететь на самолёте, как мы с тобой недавно выяснили, значит, ему пришлось проделать большой путь ради того, чтобы только встретить нас.
- Ты прав, пошли, не будем заставлять этого джентльмена нас ждать ещё больше – сделав несколько шагов, мы оказались на расстоянии метров трёх  человека, который ожидал нас. Дальше двигаться нам и не пришлось, так как он перестал опираться на колонну, встал прямо, посмотрел на нас оценивающим взглядом, преодолев расстояние со скоростью пантеры и сняв шляпу, сказал:
- Добрый день вам господа! Я, от лица всего нашего острова, рад приветствовать в нашей дружной большой семье города Эдем! – его слова быстро вырывались изо рта наружу, а из-за его радостной интонации каждая буква, сказанная им, прыгала, то завышая, то понижая его голос.
Как только мы хотели поздороваться в ответ, он перебил нас, и уже начиналось складываться ощущение, что он говорил ровно заученный текст, и если его перебить, то он обязательно что-нибудь забудет.
- Впрочем, у нас мало времени, во время полёта мы ещё успеем с вами познакомиться, а то пилоты уже битых два часа вас дожидаются.
 Хорошо идёмте, только вначале ответьте на один вопрос – сказал я, останавливая его рукой.
- Пожалуйста, спрашивайте, буду рад вам ответить на любой вопрос.
- Кто вы?
- Я председатель совета города Эдем, и приехал сюда, чтобы лично вас встретить и поприветствовать. А теперь прошу за мной.
По приближению к самолёту, я всё больше и больше удивлялся тому насколько я давно не летал на самолётах, и видя всего второй самолёт за свои последние 10 лет поражался всё больше и больше тому, насколько они стали солидными, а значит и очень дорогими. Лететь на нём, нам пришлось, не больше двух часов, но не в одну секунду у меня не возникала мысль о том, к чему сколько денег тратят на постройку и комфортабельность салона.  А просто прогуливался размеренным медленным шагом по  его роскошным коридорам и рассматривал детали дорого интерьера: оригиналы картин, а не копии, как обычно делают, чтобы сделать видимость роскоши, каждая из них стоила наверно не меньше нескольких десятков тысяч долларов, а то и больше; вазы эпохи Древней Греции.  Изнутри этот самолёт мне напоминал больше музей, чем средство воздушной переправы. В это же время, пока у меня был урок живописи и архитектуры, Элизабет расспрашивала председателя об Эдеме, о том какие люди там живут, на что получала вполне интересные и длинные ответы, от чего у глаза её начинали блестеть всё больше и больше, отчего она становилась ещё прекрасней. Но наконец, самолёт начал снижаться, мы оба примкнули к иллюминатору. Под нами виднелся небольшой городок окружённый пальмами и морем. Прямые улицы, здание ратуши, высотки и коттеджи, которые переливались тёплыми оттенками цветов, если смотреть на них с борта самолёта. Это было настолько завораживающее зрелище, что мы смогли отпрянуть от окошка только тогда, когда за нами послышался громкий и отчётливо выговаривающий слова голос председателя: «Добро пожаловать в Эдем!»

Часть четвёртая
Заселяемся
Этот город  был и есть сейчас эталон совершенства. С первого взгляда он  может показаться самым настоящим Эдемом всех человеческий надежд и мечтаний, что, конечно же, очень приближает его к тому самому Библейскому Раю, с которым я ассоциировал этот город только ещё по его названию, когда был у себя в квартире, в прошлой несчастной жизни. В нём есть, все, что может понадобиться для того, чтобы начать новую жизнь: кинотеатра, да театры, магазины, да торговые центры, кафэшки, да рестораны. Самым величественным же зданием была городская мэрия, возвышающаяся на небольшом холме в центре этого прекрасного города.
Первые несколько недель я наслаждался жизнью, вместе с Элизабет, с которой, старался существовать каждую свою новую минуту новой жизни. Которая, стала не просто лучшей подругой, но и девушкой, которая влюбилась в меня по самые по уши.
Первой призналась она, так как я очень боялся сделать это сам, пока не был бы точно уверен в том, что она испытывает ко мне какие-то чувства, что я могу испортить наши дружеские отношения своим признанием. Произошло это самым наибанальнейшим образом, в один из вечеров, в который мы знакомились с  одним из местных ресторанов города. А после, когда я её провожал, когда мы остановились на перекрёстке улиц, где мы обычно прощаемся, она просто взяла и поцеловала меня. Это было неожиданно и настолько резко, что очень хотелось осуществить продолжение такого страстного поцелуя, но я, будучи правильным и честным человеком, не стал ничего добиваться ночи вместе, поэтому я просто проводил её до самого дома, пожелал спокойной ночи и счастливый и влюблённый отправился к себе домой.
На следующий же день у нас состоялось нормальное свидание, по всем правилам настоящего романтика: цветы, прогулки, танцы, поцелуи. Всё было прекрасно, и сколько, на данном этапе, останется до ночи вместе является лишь только вопросом времени. Да и это не заставило себя долго ждать.
В последствии этой шикарной и очень долгой ночи, во мне как будто что-то передёрнуло, я был готов жить счастливо с ней до конца своих дней. Ещё ни с одной девушкой я не хотел прожить остаток всей своей жизни, но это была новая жизнь. И всё было бы именно так, если бы не одно обстоятельство, которое всё испортило - деньги. Точнее их отсутствие. Мне нужна была  работа, но я ничего не умел делать, кроме как писать банальные подростковые  рассказики, но если начинать этим заниматься вновь, то это значит возвращаться в свою прошлую жизнь, чего мне очень не хотелось. Но, удача не отвернулась от меня и в этот раз. Однажды прогуливаясь  мимо кинотеатра «Куба», я заметил в его окне объявление. В нём была, чёрным по белому, выведена, большими буквами, надпись:  «Нужен автор, на должность сценариста. Обращаться в отдел кадров в кинотеатр «Куба» на третьем этаже». Но выбора у меня особого и не было.
Так я стал писать реплики для второстепенных актёров, работа, была не самая интересная, какую можно только пожелать, но хотя бы теперь денег на жизнь хватало. В начале, получалось плохо, коряво и не профессионально. За эти оплошности мне каждый раз доставалось от режиссёра. Что я смог понять об этом человеке, так это то, что он очень любит орать. Однажды я снова написал плохую реплику, и он не заставил себя долго ждать…
- Ах ты бездарность! Кто в Москве решался выпускать книги такого ничтожества! Ты же самую простую реплику нормально написать не можешь! – его красное лицо, глаза налитые кровью от ярости, слюна которой он брызгал при каждом выкрике – всё это пугало меня, но я терпел, пока мне платили, а если и уволят, то не жалко уходить от такого начальника. Иногда даже казалось, что когда-нибудь он захлебнётся в этой, своей слюне, учитывая, насколько часто он орал на подопечных.
- Простите меня, мистер Гренцель! Я научусь, я обязательно научусь хорошо писать реплики – это всё что я мог сказать ему в ответ, так как такие слова его обычно успокаивали, особенно обращение к нему: «Мистер Гренцель».
- Даю тебе ещё один шанс! Надеюсь, на этот раз ты справишься со своей простой работой…. Бездарность! – последнее ругательное слово он уже сказал уходя от моего стола где я работал, и садясь на свой режиссёрский стул.  Так длились недели, дела на личном фронте до сих пор меня радовали, поэтому на работу, на которой, кстати, у меня тоже стало хоть что-то получаться, я, всегда, приходил улыбаясь. За что  получал отдельный нагоняй от режиссера, так как он очень не любил позитивных людей. Шло время, с работой я начал справляться лучше, отчего уже меньше слышал агрессивных выкриков своего начальника. Но, как и должно быть по закону несправедливости, если в чём-то одном дела начинают идти лучше, то в чём-то другом будет хуже. Так оно в очередной раз и случилось.

Часть пятая
Счастье не может длиться вечно
- Нет Элизабет, прошу тебя, не разбивай эту вазу! Я ведь её подарил тебе её только в прошлом месяце, причём надо заметить, что очень на мало за неё отдал.
- Ты меня бесишь! Ну вот почему ты такой! Ты начал работать, а с этим, стал меньше проводить со мной времени! – она рыдала, не потому что я её чем-то обидел именно в этот данный момент, а потому что просто она не могла уже боле сдерживать своих эмоций по отношению ко мне.
- Я же ради нас стараюсь. Зарабатываю деньги, чтобы мы могли ни в чём не отказывать, как ты этого не понимаешь! – я пытался её успокоить, тщательно подбирал слова….
Но тут полетела тарелка в мою сторону, уже через несколько секунд она упала на пол в виде осколков, так как я еле как успел увернуться.
- Подожди! Успокойся, Элизабет прошу тебя, давай поговорим спокойно.
- Хорошо, подойди сюда, давай сядем на диван и поговорим – она вытерла слёзы рукавом и стараясь вести себя как можно спокойней уселась на уголок дивана. Я подсел рядом.
- Ну, скажи мне, что случилось?
- С каждым днём, мы всё меньше с тобой разговариваем. Скажи мне, только честно, и, смотря в глаза, ты меня ещё любишь? – каждое слово давалось ей всё трудней, слёзы так и текли ручьями из её уже покрасневших глаз, голос дрожал, а руки бились в конвульсиях, как будто сгорая от нетерпения разбить ещё что-нибудь.
- Я не знаю… Вроде люблю, а может и нет, сейчас мне сложно понять свои чувства. Прости… - я замолчал, не зная что сказать, точнее как сказать, чтобы в меня не прилетело чего-нибудь потяжелее обычной тарелки, - понимаешь, когда мы только начинали встречаться, ты была весёлой, интересной, поддерживала почти все мои темы для разговора, а потом все наши разговоры  сошлись на твоих любимых французских певцах, твоей работе переводчиком и друзьях, которые мне даже неизвестных, но с которыми ты пропадешь, чуть ли не каждую ночь. Я запутался, я не могу сказать тебе люблю или любил ли вообще тебя, возможно, я хотел завязать с кем-то отношения, чтобы поскорей забыть свою прошлую жизнь, чтобы просто почувствовать себя хоть надолго счастливым и не от алкоголя, а от любви девушки к себе. А ты, была беспроигрышным вариантом, так как тебе было очень легко понравиться, ведь ты очень наивная, и если бы я этого не понял ещё тогда в самолёте, то возможно и не стал бы с тобой продолжать общаться после простого, дружеского знакомства. Прости Элизабет, если я задел твои чувства – нервы были на пределе, настроение ни к чёрту, но каким-то образом я смог сказать даже больше чем собирался. Я сказал всё что думал, абсолютно всё, слово не воробей, вылетит, не воротишь, эта пословица всегда шла со мной рядом и то, что я говорю другим людям – было совершенно мне безразлично, мне не важно было какую реакцию у них это вызовет. За это я себя часто корил, но поделать с этим так ничего и не смог, даже в своей новой жизни.
- Значит я наивная, молодая дурочка да!? Негодяй, как ты мог со мной так поступить! – тут мою щёку обожгло, это была пощёчина и достаточно сильная, но, что удивляться, я её заслужил.
- Между нами всё кончено, Кайл! Я надеюсь, что больше мы никогда не увидимся, иначе быть беде. Я не выдержу и что-нибудь сделаю, что-то плохое. Я хоть и добрый человек, но ты видел, до чего может довести меня такой человек как ты, так что лучше не попадайся мне на глаза. – Она встала, в глазах больше не осталось ни единой слезинки, но теперь в них горел огонь ненависти, её милые розовые щёчки, которые мне очень нравились всегда, теперь были бледны и нервно подёргивались, и ушла, хлопнув за собой дверь с такой силой, что окна завибрировали от такой ударной волны.
Я же, всё также сидел и смотрел на давно уже захлопнувшуюся дверь. Разные мысли крутились в моей голове: «Правильно ли я сделал?», «Почему я не побежал и не попытался всё исправить?», «Зачем на самом деле были отношения, и было ли то, что я сказал правдой?» «Я же хотел новой и счастливой жизни, почему я опять всё испортил?». Но ни на один вопрос я не нашёл ответа, возможно просто потому что его не было или потому что я не хотел ответов.

Глава вторая
Катрин
Часть первая
Года меняют человека
С того момента, как я расстался с Элизабет прошёл уже целый год. Меня за это время успели повысить, и теперь я занимался уже непосредственно сценариями фильмов, которые, как я узнал ранее, все страны мира, по какой-то непонятной мне причине любят снимать именно в этом городе. С повышением, и в моей новой должности сценарист-режиссёр, мой заработок увеличился, чуть ли не в три разу и меня это очень радовало. На скопленные мной деньги я даже смог купить себе машину, о которой даже раньше и мечтать не мог – Audi A7.
Самая красивая и очень быстрая, на мой взгляд, машина, какую только смогло придумать человечество.  Единственной проблемой было то, что когда я в ней, ни на секунду мне не давала расслабиться мысль о том, что я еду на машине, цена которой сто тысяч долларов.
Но моя жизнь изменилась не только потому, что я стал много зарабатывать, а ещё и потому что просто изменился я сам. После того как неожиданно умер Гренцель, и когда я получил его должность, я понял, почему он на меня так орал. С должностью достаётся и характер руководителя. И как бы я не старался, не вести себя так же как он, но эти старания были тщетны. Поэтому я, как и Гренцель теперь орал на зелёных писателей.
Жизнь изменилась. Изменилась так много, что даже и перечислять было бы утомительно долго, поэтому можно сказать о главном - я бросил пить, стал хорошо зарабатывать. В общем можно сказать, что моя новая жизнь мне стала нравиться, и я ни за что на свете не вернулся бы к прежней. Конечно в ней тоже были свои плюсы… Алкоголь помогал не думать о лишних абсолютно не нужных мне вещах. Та жизнь была хороша, но ущербна как для организма, так и для прирождённой душевной гениальности. Но если дело сделано, то чего вспоминать… Единственное в новой жизни, чего, наверное, мне не хватало сейчас, так это девушки. Новой спутницы, которая стала бы моей музой для написания новых сценариев, музой для стремления жить.

Часть вторая
Новая любовь
Лето, жара, морской прибой – чем не один из самых лучших и благоприятных дней для съёмок моего нового фильма. Будучи сценаристом-писателем, мне не приходится вставать с утра пораньше и сломя голову бежать на работу, я могу спокойно выспаться и приехать к полудню, а может даже и во втором часу. Но это совсем не означает, что я сплю как барин и встаю, когда мне заблагорассудится, нет, моё возвращение в этот мир из сна происходит не раньше 8 часов утра, не могу я больше спать, то ли из принципа, то ли из-за особенностей организма.
И в это утро я не изменил себе.  В две минуты девятого глаза мои открылись. Встать было не сложно, организм был полон сил. После чашки кофе, я начал заниматься делами, которые всегда оставляю на утро: просмотр писем из почтового ящика, пожелание «доброго утра» друзьям в социальных сетях и т.п. В 10 часов я уже был готов к выезду на работу.
Дорога была не длинной, особенно в моей-то машине… но за эти какие-то пятнадцать минут  пропитали всё моё тело свежим воздухом и замахом природы, отчего у меня настроение только поднималось к отметке «отлично». Приехав на площадку, первым делом я отправился к своему другу – режиссёру моего фильма.
- Привет Дэн! Ты вообще когда-нибудь спишь? А то, как не приеду, ты всегда тут как тут – сказал я, только открывая дверь, режиссёрского трейлера, с золотой нарисованной звездой в центре.
- А, Кайл! Привет, рад, что ты нас решил сегодня навестить. Не сочти за лесть, но я очень боялся, что сценарий моего нового фильма будет каким-нибудь неучем, с которым, впоследствии, я бы ругался каждый день с поводом и без повода. А с тобой всегда приятно и легко работать – Дэн был чуть старше меня, только в мае ему стукнуло 36 лет, а он уже был довольно известным режиссёром не только в Америке, но и в Европе. Его длинные и вьющиеся волосы никогда не хотели завиваться так, как он бы этого хотел. Поэтому он каждые пять минут начинал завивать так, как ему этого хотелось бы. Но после того как это занятие в очередной раз не приносит никакой пользы, разве что добавляет ещё пару вырванных случайно волос, он чертыхался и пытался отвлечься на что-нибудь.  Ростом он был меня ниже, никогда не интересовался, сколько он ростом, но на первый взгляд можно было сказать, что где-то около 1,65 метра. Одевался Дэн всегда элегантно. Брюки, рубашка и жилет, наверное, составляли весь его гардероб, но ему больше и не нужно было. И с каждым новым днём, когда мы с ним виделись, изменялся лишь фасон его обычного гардероба.
- Спасибо, я польщён! – сказал я и стиснул ладонь его.
- Пойдём со мной, я познакомлю тебя с актёрами – я, было хотел отказаться от сего занятия, но так как я не успел освободиться от его крепкого и сильного приветственного рукопожатия, меня Дэн потащил за собой. 
- Есть хоть кто-нибудь из знаменитостей? Или только одни зелёные и необработанные новички? – поинтересовался я, пока меня буквально волокли по лабиринту, построенному из трейлеров разноплановых актёров, оператором, гримёров и всех остальных, кто хоть в какой-то мере был востребован на съёмочной площадке.
- Новички к сожаленью, но не волнуйся Кайл, - он обернулся и подмигнул мне, – с тобой, мы их быстро научим всем премудростям какие им надо знать.
- Хех, это точно! – я рассмеялся, но долго веселиться мне не дали.
- Вот мы и пришли – Дэн, наконец, отпустил меня из своих ручищ, но время, проведённое в них, почти заблокировало кровообращение почти в половине моего тела, отчего, когда мы заходили на саму площадку я был похож на амёбу, которая шатаясь из стороны в сторону, пыталась принять стойку стройного молодого человека.
Мы вышли на большую площадку, наполненную разнообразными декорациями, камерами и большим количеством народа. Актёры же стояли все в сторонке и обсуждали что-то друг с другом.  Они стояли такие важные, нагримированные, красивые, короче говоря хотели понравиться, как друг другу, там и режиссёру в первую очередь– эта картина вызвала у меня порыв исключительно отборного смеха, но я изо всех сил пытался сдерживаться, так как мы скорым шагом к ним приближались и лично мне хотелось выглядеть более серьёзно и даже возвышенно перед ними.
  - Господа актёры, хочу вам представить… - но тут я прервал речь своего друга, так как чего-чего, а тех слов, которыми меня обычно кому-либо представляют, я уже давно не выносил и предпочитал представляться сам.
- Добрый день, меня зовут Кайл Свифт, и я автор произведения по которому будет снят этот фильм и на правах автора и сценарист его. Я надеюсь, что мы с вами найдём общий язык и вместе у нас получиться хорошее творение кинематографа достойное Оскара  – пока длилось моё представление себя, я времени зря не терял. С каждым словом моего выступления, я всё внимательнее, и внимательнее рассматривал актёров стоящих предо мной. Только к концу моей речи, и подойдя уже почти к последнему актёру, я увидел её…
В толпе актёров стояла молодая девушка, чьи тёмные волосы развивал ветер. Она стояла немного поодаль, как будто боясь чего-либо и  прячась за спинами остальных. Глаза её были опущены и искали точку, на которой можно было сконцентрировать своё внимание, лишь бы не смотреть ни на меня, ни на Дэна. И это её смущение придавало ей только ещё больше шарма. Мне она стала интересна, своей скрытностью и привлекательностью, из-за чего я не удержался и подошёл к Дэну. Кивнув головой в её сторону, сказал все одну фразу: «Она прекрасна». Он посмотрел в её сторону и одобрительно мне кивнул. Мы поняли друг друга и это главное. На этом моменте, Дэн хлопнул в ладоши и все разошлись в разные стороны. Это случилось так моментально, что сразу было понятно – работа началась.
День был долог, но плодотворен. Я дал себе клятву, что пока не познакомлюсь с этой очаровательной актрисой, не уйду сегодня  со съёмочной площадки. Но был уже вечер, телефонный звонок казалось тогда, нарушил всё исполнение клятвы, так как меня просили срочно приехать в здание администрации города, по серьёзным вопросам. Но сама судьба подарила мне шанс, когда я расстроено, побрёл к месту, где была припаркована моя машина, так как настроение было испорчено и мой взор обратился к небу, которое меня заворожило, оно было настолько чистым, безмятежным, голубым, что я не мог оторвать свой взгляд от него. Но вдруг, удар, не успев даже чертыхнуться по этому поводу, мои уши услышали тонкий женский голосок.  Я открыл глаза, потёр ушибленный лоб и не поверил тому, что видел. Передо мной на асфальте сидела именно та девушка, с которой я хотел познакомиться весь день, и потирала свою ушибленную маленькую голову.
- Простите, я засмотрелся на это прекрасное небо, и не заметил вас….
- Не извиняйтесь, я сама виновата, задумалась над своей ролью да и не заметила как налетела на вас – она встала, отряхнулась и  увидела, что её сценарий с выделенными её словами валяется на земле и уже собралась его поднять.
- Стойте! – чуть не закричал я, но все, же смог немного сдержать свой голос настолько, чтобы услышала только она.
- Что случилось? – она удивлённо посмотрела на меня, и даже наверное на секунду решила, что я сумасшедший. Наши глаза впервые пересеклись. Её серые глаза так затягивали своей глубиной, своими оттенками и переливанием бликов от заходящего солнца, что я еле как смог оторвать своё взгляд от неё.
- Прошу простить, что возможно немного напугал вас, но я хотел сказать вам вот что. Разве вы не знаете, что если уронить сценарий, то надо на него обязательно сесть и потом вместе с ним встать. Если так не сделать, то ваша роль или даже весь фильм будет провальным!?
- Простите, я не знала – она улыбнулась, а потом, понимая, что я жду исполнения этого суеверия, сделала именно так, как я ей сказал, посидела так с полторы минуты, видимо уж очень для неё эта роль была так важна. Затем поднялась и сказала:
- О боже, простите, я забыла представиться! Меня зовут Катрин – она протянула руку, а в её глазах читался страх, что я посчитаю её обычной глупой девчонкой, развернусь и уйду. Но как бы, ни так.
- Приятно познакомиться Катрин! – я взял её маленькую ручку и поцеловал, отчего она покраснела и смутилась, - как меня зовут, вы, наверное, уже знаете. Позвольте узнать, куда вам сейчас? – сказал я, решая не терять возможности её подвезти, и ещё с ней поговорить.
- На автобус, чтобы добраться до города - ответила Катрин, никак не давая вид, что не понимает, к чему эти вопросы ведут.
-  Может вас подвезти, мне как раз тоже в город надо.
- О, право даже не знаю, я бы и сама добралась – по её реакции на моё предложение, было понятно, что я окончательно за стеснял бедную девочку.
- Соглашайтесь, всё-таки надо же мне как то надо оплатить извинения за то, что я вас сшиб.
- Да что уж вам, я виновата не меньше вашего. Впрочем, это было бы очень любезно с вашей стороны – сказала она и улыбнулась.
Так день, который вроде должен был закончиться печально, нашёл своё завершение в более благоприятно русле. Я довёз Катрин до её съёмной квартиры, потом заехал в ратушу, решил все насущные дела и отправился к себе домой, где сразу же по приезду лёг спать. Хоть и было всего 9 вечера, но сон взял своё, так как я достаточно устал весь день, объясняя актёром, что переживают персонажи моего произведения и как правильно их надо играть. К тому же, был и ещё один повод поскорее заснуть – чтобы скорее наступило завтра, и я смог снова её увидеть.

Часть третья
Зависимость от любви
С того момента, как я познакомился с очаровательной девушкой Катрин прошло уже несколько недель. И вот в очередной раз, как я приехал на съёмочную площадку, проверять насколько хорошо продвигается фильм, она выловила меня на одном из перерывов между сценами.
- Кайл! Постойте! Мне надо с вами поговорить! - я остановился и подождал, когда она меня догонит, это было для неё немного сложно, учитывая то, что она была в костюме для следующей сцены, который включал в себя много, но самое важное это туфли на высоком каблуке. Как только она наконец преодолела пространство, которое нас с ней разделяло, мы обнялись, по-дружески, пока что по дружески надо вам сказать, ведь за эти, несколько недель, я времени не терял и достаточно хорошо с ней познакомился и добился необычайной симпатии, как мне по крайне мере казалось.
- Здравствуй Катрин! О чём ты хотела со мной  так срочно поговорить? - вопрос для меня был риторическим так, как я видел в её глазах ту самую искорку, которую так долго ждал. Искорку влюблённости…
- Ты только не обижайся, мы с тобой хорошие друзья и я очень не хочу в случае чего, после того, что я сейчас скажу, чтобы наши отношения вдруг испортились, но я не могу больше этого скрывать от тебя. Мне кажется...,- тут она опустила глаза к асфальту, замялась и покраснела, но собравшись с силами продолжила,- я тебя люблю! – как же я ждал этих слов, я добился того,  о чего желал, но виду ей не показывал. А у неё, да у неё как камень с души упал, теперь она не должна была сдерживать в себе чувства ко мне, и ожидая злых высказываний с моей стороны просто стояла и боялась посмотреть мне в глаза. Но я лишь улыбнулся и приблизился ещё ближе к ней.
- Катрин, посмотри на меня,- нежно коснувшись и приподняв её голову, так чтобы наши глаза встретились, смотрел на неё и ничего не говорил, а на её глазах уже наворачивались слёзы от переизбытка чувств. Я обнял её, чтобы она начала успокаиваться и сказал - А почему я должен на тебя обижаться или даже злиться на тебя за твоё признание в своих чувствах ко мне!? Если ты решила откровенно мне это сказать, то я тоже хочу признаться. Ты мне очень нравишься, ещё с того момента, как пришёл знакомиться с актёрами, с того момента как я первый раз тебя увидел - наступила тишина, она так же прижималась ко мне и никто не говорил ни слова. Наконец, когда прозвенел звонок, оповещающий всех о конце перерыва, отпрянув друг от друга, наши лица остались в нескольких сантиметрах, и оно могло оставаться таким ещё долгое время, но к счастью этого не случилось, и расстояние начало уменьшатся. На последних миллиметрах мы просто не выдержали и слились в страстном поцелуе, мы могли бы так и дальше стоять и целоваться, но время вышло, и Катрин пора было идти работать.
В конце рабочего дня, я как всегда подвозил её до дома, и уже когда машина остановилась у её подъезда, она долго сидела, молча, а потом посмотрела на меня и спросила:
- Почему ты не сказал мне раньше о своих чувствах?
- Если честно, то даже не знаю…. Наверно потому, что я не хотел испортить наши дружеские отношения в том случае, если бы ты ничего ко мне не испытывала бы.
- Какой ты всё-таки умный человек! - сказала она, и мы в очередной раз поцеловались. В этот момент она была наполнена всеми возможными позитивными эмоциями, какие только Бог вложил в человека. Она не хотела идти к себе, а я не хотел уезжать, но было уже поздно и как бы ни хотелось сидеть в объятьях целую вечность, надо было прощаться. И наблюдая, как она исчезает во мраке подъезда, я видел девушку, которая буквально светится от счастья привалившего ей. Она была даже, наверное, счастливее меня, т.к. не терзалась реалистической неуверенностью в правдивости своих чувств в отличие от меня.
- Спокойной ночи Катрин! - сказал я уже во тьму и завёл мотор.
- Спокойной ночи Кайл! – донеслось из подъезда эхом, повторяющим моё имя: «Кайл, кайл, кай… ка… Кайл!». Вдруг снова усилилась отчётливость и громкость произношения моего имени из недр подъезда, она выбежала обратно на свет, её глаза были в слезах.
- Я не хочу расставаться даже на ночь, я не хочу идти туда, где ждёт меня моё одиночество, где нет тебя…
- Можно и не расставаться. Хочешь, будем гулять всю ночь по этому, красивому, как днём, так и ночью, городу. А потом, хочешь, вместе встретим рассвет на самой крайней точке этого острова, откуда открывается прекрасный вид на море и на просыпающееся, лениво выходящее из-за горизонта солнце!- я был уверен, что она не сможет отказаться от такого свидания, и я был прав.
- О как это прекрасно, конечно… конечно я согласна, Кайл. Я даже и не думала, что вы романтик, свидание под звёздами, что может быть прекрасней! - сказала она, садясь в машину, глаза её блестели, а на лице показалась очаровательная  улыбка,- но как же съёмки завтра?
- Об этом не беспокойся, сейчас я позвоню режиссёру и попрошу его отменить завтрашние съёмки, и ты сможешь отоспаться, после столь этой долгой и приятной для нас обоих ночи, которая, я уверен будет именно замечательной во всех смыслах этого слова.
- Ты гений!- с этими словами она меня всего расцеловала, и моя машина двинулась навстречу романтическим местам, как будто заранее уготовленным для моего первого свидания.
Так и начались мои отношения с Катрин. Я был счастлив, потому что моя жизнь снова была наполнена любовью и вечера проводились, а что вечера, да и ночи тоже, не в одиночестве сидя перед ноутбуком и смотря разного рода шедевры кинематографа, а в замечательной компании моей новой девушки.
И всё было бы хорошо и дальше, но как оно обычно и бывает, вначале влюблённости ты видишь в своей партнёрше только положительные качества, не замечаешь изъянов, которые кроятся в каждом человеке, ибо мы не идеальны. Если раньше когда она была просто актрисой, которая меня интересовала не просто как служительница искусства, а ещё, как и привлекательная девушка, я считал её идеальной, но когда я начал с ней встречаться эта идеальность разрушилась как карточная домик от порыва ветра. Мои с ней отношения отличались от всех предыдущих связей с девушками, больше, чем просто с друзьями, хотя бы тем, что она была приезжая и просто снимала квартиру в Эдеме на время съёмок. И всё было бы хорошо, но ведь она переехала сюда ещё и со своими родителями. А родители, как я смог понять за свои 35 лет, у большинства людей либо со своими странностями, либо просто изверги, но вывод один - все родители уродуют детей, кто-то способами воспитания, кто-то физически, а кто-то тем, что мешают своим детям быть счастливыми в понимании самих детей. Её же родители относились именно к третьей категории. Они не только запрещали ей у меня оставаться на ночь, но и даже говорили ей определённое время, не позже которого, она должна была вернуться домой. В какой-то степени у них получалось тормозить наши отношения, однако как бы они ни старались помешать нашему с Катрин счастью, мы всё-таки изворачивались из их запретов придумывая несуществующие на самом деле ночные съёмки. Мы ведь любили друг друга больше жизни. Эти дни были чудесны не только дневными прогулками в парках или хождениями в кинотеатры, но и бурными ночами как у меня дома, так и на живой природе в палатке на берегу моря.

Часть четвёртая
Отношения  без ссор - не отношения
Прошёл ещё один месяц, прошёл под замечательным девизом: «Люби и будь счастлив». Отношения с Катрин меня не просто устраивали, а даже о большем я и не смел мечтать. Праздновать два месяца, как мы с ней встречаемся было решено не отмечать, так как в этот момент снимались финальные сцены фильма, она была занята в съёмках. Я же был чуть ли не круглосуточно со своим другом режиссёром, помогая ему в объяснении актёрам того, какие эмоции они  должны испытывать,  когда всё-таки они всё равно делали не так, мы начинали в два голоса на них орать, тем самым давая возможность самим себе выпустить пар, да и просто немного развлечься. Но знай я тогда, то что произойдёт уже достаточно в скором времени, то всеми бы возможными способами старался уговорить Катрин отпраздновать этот чёртов достаточно даже незначительный праздник.
В выходной сделанный режиссёром перед самым последним днём съёмок, мы с Катрин, весь день провели у меня дома, валяясь на диване, целуясь и время от времени разговаривая на разные темы в основном связанные с нашим будущим. О том, что же будет она делать, ведь съёмки закончатся, а она приезжая – останется ли со мной или предпочтёт вернуться с родителями домой. Времени, чтобы подумать у нас не было, т.к. более приятные занятия всё время нас отвлекали. Вечером, когда мы уже устали бездельничать и придаваться мирским утехам, молчание прервалось….
- Кайл, ты меня любишь?- спросила Катрин, уткнувшись своим маленьким правильным подбородком мне в грудь.
- Люблю, конечно, а почему ты спрашиваешь?- я пытался смотреть ей прямо в глаза, но это было сложно, так как не каждый человек сможет так выгнуть шею, чтобы смотреть в глаза человеку, глаза которого, собственно вместе с лицом находятся у тебя на груди.
Она немного помолчала, потом присела облокотившись на спинку кровати и ответила:
- Я устала, я очень устала от своих родителей! Укради меня, ну или сделай что-нибудь, чтобы я больше не жила с ними… - смотря жалобными, полными надежды глазами на меня. (Эх, как жаль, что я не мог выполнить её просьбу).
- Прости, Катрин, я не могу выполнить твою просьбу как бы я не хотел. Вот представь себе, выкраду я тебя из родительского дома, а они объявят в розыск или ещё куда, а это может и до суда всё дойти, и тогда ты отправишься как минимум под домашний арест до скончания дней, а меня посадят в тюрьму. Причём в этом случае, меня даже не спасёт мой статус не последнего человека в этом городе.
На её глазах начали наворачиваться слёзы, но она ещё из последних сил пыталась их сдерживать, лишь чуточку всхлипывая, вначале шепча, а потом  с каждым новым словом срывая свой голос в более истеричные интонации:
- Ну почему! Почему я не могу быть просто счастлива, с тобой! Почему мне вечно мешает какая-то непреодолимая невидимая стена!- истерика её начинала бушевать подобно буре морской, но что я мог сделать. Мне ничего не оставалось, кроме как обнять её и начать гладить по голове, так как это был самый быстрый из способов её успокоить.
Такие истерики, независимо случались они с близкими мне людьми или совершенно незнакомыми вызывали у меня всегда лишь улыбку, но сейчас и я пытался сдерживать свои эмоции, как только мог. И чтобы окончательно разрядить обстановку, чтобы не сказать вдруг ничего лишнего, сказал лишь "Прости!". Простое банальное «Прости», которое большинство людей привело бы в бешенство, но к счастью тогда всё обошлось. Мы так и остались лежать в обнимку и больше никто ничего не говорил. Наследующее же утро, мы были уже заняты каждый своим делом, поэтому нам было не до того, чтобы разбираться в этом нашем ночном разговоре.
     После этого случая, её истерики, с наличием причины и нет, участились, чуть ли не в два раза. В большинстве случаев она даже стала обвинять меня в каждой причине своей истерики: что она мне не нужна, что у меня явно есть кто-то кроме неё, что для меня важнее работа, чем она и т.д. Особенно эти обвинения распространялось на те дни, когда я допоздна гулял с друзьями и не отвечал на телефон.  Возможно, если бы она хоть немного пожелала подумать умом, то сообразила тогда, что не отвечал я на телефон и устраивал ночные прогулки с друзьями и коллегами затем, чтобы избежать очередной её истерики, но в результате давал себе лишь небольшую отсрочку, буквально на несколько часов. Даже смешно немного, ведь правильно говорится: «от судьбы не убежишь». Так продолжалось изо дня в день, такой долгий период, что у меня родилось ещё одно высказывание – «хоть у меня и железные нервы, но и они со временем начинают окисляться и распадаться в дальнейшем».  Хорошее выражение, и оно лучше помниться мне сейчас, через почти 40 лет, чем всё остальное, что тогда произошло, но так о чём это я, отвлекаться в столько неподходящее время непозволительно время – роскошь, которой я давно уже недостоин, поэтому продолжу… 

Часть четвёртая
Давай "пока" расстанемся...
Так шло время, временами всё утихало, но и были периоды, когда ситуация накалялась вновь. В очередной раз это произошло. В это время нашим с Катрин отношениям стукнуло уже ровно два с половиной месяца, и к тому моменту успели закончиться съёмки фильма. Фильм получился прекрасный, и скоро должен был уже стартовать во всех кинотеатрах страны, а потом и всего мира…. И я, и Дэн остались довольны проделанной работой и решили по этому поводу организовать шикарный банкет для всех: актёров, гримёров, операторов и осветителей ну и для себя самих, разумеется. Денег было потрачено много, но это никого не смущало, ибо, если гулять, так гулять на полную, так как работа была трудной и всем нужно было хорошенько отдохнуть, а деньги ещё к нам вернуться, когда на наш фильм повалят целыми толпами зрители.
    Утром того дня, когда должен был состояться банкет, я как всегда первым делом позвонил своей любимой девушке – Катрин, как бы думая, что она уже проснулась и ждёт в нетерпении, когда я ей позвоню, но… гудки, длинные гудки, невыносимо длинные, даже можно сказать бесконечные говорили о том, что я прогадал. Ждал долго, мучительно долго и только в том момент, когда я было решил, положить телефонную трубку, предполагая, что она ещё спит, с той стороны линии взяли телефон.
- Алло… - послышался заспанный женский голос, видимо, я её только что разбудил, и она ещё настолько не проснулась, насколько её голос был тихим и с незнакомыми интонациями.
- Доброе утро, Любимая! Хорошо ли тебе спалось?
- Доброе утро, любимый! Да, хорошо, спасибо!- сказала она заспанным голосом.
- Мне сегодня за тобой, во сколько заехать? – спросил я, но ответа не было - одна тишина...
- Ты ведь помнишь, что сегодня банкет по поводу завершения съёмок?
- Ах да, помню, конечно... слушай, тут такое дело...- в её словах слышалась неуверенность или даже страх перед тем, что она хочет сказать. Но если человек, начал разговор как Катрин, то жди беды.
- Что случилось? - это был вопрос, заданный мной автоматически, ни капельки не обдуманный, насчёт того нужен ли он вообще.  Ответ, на который мне уже почти был ясен путём логических размышлений, но задать его следовало бы, иначе она могла вообще ничего не сказать и ситуация накалялась бы только всё больше и больше.
- Тут такое дело... ты только не пойми меня не правильно… Нам надо пока расстаться! - в её словах чувствовалось облегчение, как будто груз с души упал, что она всё-таки смогла это сказать. Я же стоял с трубкой в руке и молчал. В моей голове крутилось только одно предложение: "Надо пока расстаться…, надо расстаться…, пока, расстаться…", каждый раз как оно проносилось в моей голове в разных своих вариациях, оно подобно молотку с каждым новым разом забивало моё сердце гвоздь всё большего диаметра, разбивая его как вазу, на мелкие кусочки, а потом и ещё на более мелкие. День был уже потерян из жизни, и хотелось бы его забыть, но, к сожалению, частичное стирание памяти без применения гипноза или ещё какой-нибудь белиберды, существовало только на страницах какого-нибудь научно-фантастического романа, и от этой мысли становилось только ещё грустней. Радоваться окончанию съёмок фильма уже не хотелось, да и сил радоваться чему-либо вообще не было. Особенно, было не под силу сделать очень важную вещь: поздравить моего друга, Дэна, с ещё одной, как мы все надеялись успешной, картиной в его карьере. Но сейчас, да и в будущие два месяца без натянутой театрализовано улыбки не получилось бы.
Но шло время, понемногу очухиваясь и возвращаясь в реальное время, уводя себя от мыслей о полном разгроме моего хорошего настроения, я возобновил наш разговор…
- Почему? Почему ты хочешь, чтобы мы пока расстались?- каждое слово давалось мне трудно, я делал паузы, пытался дышать, ровно и спокойно, но ничего не помогало... трубка телефона молчала. Катрин молчала, а мой голос  хотел уже сорваться, но все оставшиеся силы я как раз потратил на то, чтобы не начать самому истерить.
- Просто пойми, съёмки закончились, мне теперь надо решать: оставаться или нет мне в Эдеме или ехать туда, где я была рождена и воспитана. Мне сейчас просто не до любви. Пойми, сейчас просто слишком много проблем свалилось на голову,- она замолчала, а я даже и не знал что сказать, наверное, впервые за свою жизнь поток моих мыслей иссяк, сгорел в пламени адского жерла, не было никакого благоприятного варианта отхода, да вообще ничего не было.
- Понятно… Ну что же, Пусть будет так… - я замолчал и повесил трубку, потому что уже чисто физически я не мог продолжать этот разговор, настолько моё состояние было убито психологически.
Этот день мне запомниться навсегда – думал я. Во-первых, потому что это первый случай в моей жизни, когда я не смог подобрать ни единого слова для того, чтобы решить эту ситуацию без таких серьёзных и печальных последствий. Во-вторых, именно в этот день моё сердце разбилось и охладилось навсегда, по крайне мере я тогда так считал. Всё утро и большую часть дня я не вставал с дивана, смотрел в потолок и абсолютно ничего не делал. Так и подкралось время банкета, которое возможно я бы и пропустил, если не будильник, предусмотрительно мною заведённый и не звонок Дэна, чтобы удостовериться, что я точно приду. Он буквально оживил меня, но так и не смог восстановить всех моих сил, которые были накоплены ради этого дня.
Наступило время банкета. У меня не было никакого желания на него идти, но будучи автором фильма, в честь окончания съёмок которого и был собственно сделан банкет, мне в обязательном порядке положено было там находиться. Будучи человеком чувствительным, которому только что, в очередной раз, разбили сердце, я прибыл на эту вечеринку с опозданием, и уже прилично подвыпившим. Уже чуть-чуть пошатываясь, я ввалился в здание, случайно не опрокинув официанта мимо меня проходящего. В холе, в своём обычном пиджаке, на вид сделанном ещё в начале 20 века, стоял Дэн, который стал второй жертвой моего пьяного налёта.
- О, Кайл, а я уж боялся, что ты не придёшь – сказал он, хлопая меня по плечу своей худощавой кистью, хоть он и не из самых сильных, но учитывая моё состояние, я чуть не свалился назад.
- Да как же я не приду, выпить то на халяву всегда хочется…! – слова путались, и, в конце концов, закончились икотой.
- Что-то ты не очень хорошо выглядишь друг. Ты зачем так наклюкался, раньше времени? У тебя что-то  случилось? – хороший он, однако друг, думал я тогда, заботиться о моём душевном состоянии и т.д., но желание выпить ещё помрачняло мой разум, и я, покинув Дэна, побрёл наугад в поисках очередной дозы алкоголя. Найдя очередной поднос с нетронутым шампанским и я постарался с ним уединиться, но мой друг не оставил меня, и пришлось делиться, а в некоторые моменты и драться, игриво конечно, но драться за очередной бокал.
- Хватит уже молчать, давай рассказывай, что у тебя случилось, отчего ты стал пить, как непробудный пьяница? – Дэн потихоньку начинал терять терпение, так как я молчал, да и то, что он уже начинал пьянеть, что у него получалось гораздо быстрее, чем у меня лишь подливало бензина в огонь.
- Ты помнишь Катрин? – спросил я, еле как удерживая свою голову на весу…
- Актрису, с которой ты встречаешься? Да помню, ты всё-таки мой друг и я обязан о таком знать и помнить, да и заметить это было не так уж и сложно.
- Короче говоря, мы с ней – тут я невольно сделал паузу, ибо рвотный рефлекс почти с работал, - расстались.
- Сочувствую, но зачем так напиваться то? Ведь не конец света, будет у тебя другая девушка – попытался подбодрить меня уже пьяный друг. Но я его не слушал и продолжал рассказывать про расставание, с Катрин, толи для себя, толи для невидимого слушателя, которого нетрезвый мозг послал мне в помощь.
- Она сказала: «Давай «пока» расстанемся»… «пока»… расстанемся, вот как ты мне можешь объяснить смысл этого «пока»? – слова расплывались и хотели стать химерой, которую понять нельзя, но мне было интересно, что скажет Дэн, поэтому я изо всех сил держал себя в руках и не давал себе начать клевать носом на журнальном столике.
- Ну, Кайл, нашёл, что у меня спросить, да и в моём то теперешнем состоянии – он ухмыльнулся и кажется даже хрюкнул от своего весёлого настроя.
- Откуда мне знать, что она имела в виду под этим «пока»… Может она просто хочет от тебя отдохнуть, собраться с мыслями и разрешить насущные проблемы. Или может быть, просто чтобы окончательно тебя не убивать вашим разрывом, чтобы в тебе тешилась ещё хоть какая-то надежда. А она, в это время, по-тихому исчезнет из твоей жизни, и ты её больше никогда не увидишь, а когда поймёшь, то уже более спокойно это воспримешь – Он расходился в размышлениях, но я уже его нее слушал. Отключаясь после каждого второго или третьего слова им сказанного, мне под конец это надоело, и я перестал бороться со сном, моментально упав головой на журнальный столик. Наверно, какое-то время Дэн ещё разглагольствовал по моему вопросу, но заметив, то, что я уже сплю, последовал моему примеру, т.к. утром я его нашёл в абсолютно идентичной позе, в какой спал и я сам. Не став его будить, я откопал ключи под всей недоеденной закуской, и отправился домой. Пока ехал, моё состояние приближалось к отметке относительной  нормальности, никакой депрессии не было – алкоголь её растворил, а расставание с девушкой казалось уже таким незначительно мучительным событием, что особо меня не волновало.
Поэтому, приехав, домой, и нормально отоспавшись в мягкой постели, я продолжил жить дальше.

День из новой жизни
Новое утро нового дня. Утренний кофе, согревающий душу. Зарядка, которая оставляет моё тело в хотя бы относительно нормальной физической форме.
Я был свеж и бодр духом. Выпив свою дозу кофеина, отправился в душ, настолько холодный, но при этом  и приятный, закаляющий тело и дух, что моя бодрость подскочила от отметки «бодрый» до «бодрый в квадрате». Выйдя из душа и сделав себе завтрак, начал собираться на съёмочную площадку. Быстро скидав документы, в частности пару рукописей, по которым снимается на данный момент два фильма, закрыл свой дом, сел в свою любимую, быструю машину и поехал.
Всё утро в моей голове даже не появлялось мысли о том: « А не пойти бы сегодня на работу…», ибо работа мне нравилась и не ходить на неё, для меня уже стало намного мучительней и изнурительней, если только не было достаточно важных других дел. Проезжая по городу на машине, я чувствовал потоки ветра всем своим телом. Тёплый ветер, солнце, море… что может быть лучше.
Через полчаса я уже был на съёмках, где меня радушно приветствовал мой друг Дэн.
- Здравствуй Кайл. Рад тебе, как и каждый Божий день. Ты единственный человек, благодаря которому я ещё могу сдерживаться и не убивать этих остолопов актёров. – сказал он, совершая очередной элемент нашего приветствия.
- Да ладно, не надо мне уж так льстить, – делая приветствие в ответ, сказал я.
- Мне надо с тобой, как с автором кое-что обсудить.
- Ну пошли, поговорим. – и я отправился за своим другом в его трейлер стоящий ровно в центре всех трейлеров на съёмочной площадке.
Говорили мы с ним долго. В частности разговор шёл, о том, как я вижу определённые сцены, которые надо было снять в этот день. Закончив же всё обсуждать в теории,  принялись за работу в практическом плане. День был плодотворен, но так как съёмки ещё лишь начинались, я не мог представить, как будет выглядеть этот шедевр киноиндустрии в конечном итоге.
Так и прошла большая часть дня. К пяти часам вечера мы закончили со съёмками. Дэн подошёл ко мне и сказал:
- Может, в бар? А то как-то слишком тяжёлый день сегодня вышел и надо чуток отвлечься.
- А почему бы нет, пойдём… - мы сели в мою машину, Дэн очень долго отказывался, предлагал на автобусе доехать. Но я стоял на своём, и в конце концов ему пришлось согласиться. Дэн по сути своей не был никогда защитником окружающей среды, это в данном случае было бы самое простое объяснение, почему он не любит машины. На самом же деле причина была такова.  Полгода назад он попал в очередную аварию, из-за которой его жена до сих пор лежит в больнице в коме. Именно тогда он дал себе клятву, что никогда больше не будет иметь собственную машину, что будет стараться избегать присутствия себя в других машинах и обходиться общественным транспортом.
И чтобы долго не расстраивать своего друга из-за того, что ему пришлось нарушить свою собственную клятву, я выбрал самый короткий путь до бара, поэтому, через пятнадцать минут мы сидели, попивая пиво и разговаривая о том, на какую тему было бы неплохо снять следующий фильм. Конечно, можно нас назвать трудоголиками, которые, ни о чём другом не могут думать, кроме как о своей работе, но это не так. Нам просто это доставляло огромное удовольствие. Вечер всё шёл своим чередом, с каждым часом в баре становилось всё больше и больше народу, большинство из которого мы знали, так как это были осветители наших съёмочных площадок, операторы, звукари и, конечно же, актёры, что постарше. Молодым было запрещено пить во время съемок, в связи с их не опытностью, а старшим поколениям это было разрешено, это была их так сказать небольшая привилегия. В начале они сторонились нас, так как всё-таки мы выше их по статусу в обществе, да и просто говоря мы были их работодателями, но уже скоро мы с ними играли в бильярд и дартс, но не просто так а с добавочным взросло-игровым моментов – тот, кто проигрывает, выпивает то количество алкоголя, которое было поставлено на кон, перед началом самой игры. За игрой, пока ещё были в состоянии, говорили о работе, о девушках, которых было достаточно в этом баре, а значит шансов на то, чтобы уехать домой не одному возрастало. Но пока, мы лишь занимались нашим любимым делом – оцениванием девушек и обсуждением, каким способом можно было бы её завоевать. Но всё это, так и осталось словами, ибо мне этого пока что ещё было не нужно, а Дэн просто был в этом деле безнадёжен настолько, что даже жалко было его временами. Особенно печально наблюдать всегда, когда он пытался закадрить ту или иную девушку и то, как она целовала его в щёчку и оставляла его опять в одиночестве с бутылкой виски.
Так и закончился день, попрощавшись с Дэном, сажая его в такси, так как он бы сам не добрался до дома, ибо проиграл два раза, и ему пришлось выпить немало, я отправился домой, и всё оставшееся время перед сном разбирал всякий мусор на своём виртуальном почтовом ящике.
Глава третья
Мэриэм
Часть первая
В гости к богу
Прожив в Эдеме уже четыре года, я понял одну интересную вещь. Общество Эдема делится на три сословия: богатеи (олигархи), верующие (фанатики православные и католические), приезжие ротозеи (туристы). Учитывая мою профессию, моё не самое последнее место в городе, мне приходилось иметь связи во всех трёх кругах этой мирной Эдемовской жизни, которые её составляют. Однажды, жарким весенним утром, я отправился в поисках новых знакомств в один из них, а если быть точнее в обитель религиозных слепцов, тобишь в Церковь. Зачем мне было это нужно? Ответ очень даже прост и прямолинеен. Шёл я туда из-за своего нового фильма, в котором уделяется много внимания религии, а точнее христианству, но будучи абсолютно в это не посвящённым, атеистом до мозга костей, я должен был найти человека, который разбирался бы в этом, лучше меня, причём намного лучше.
Церквей и соборов было в Эдеме достаточно, но я пошёл именно в тот собор, в котором, на мой взгляд, обязательно можно было бы найти нужного мне человека. Он очень сильно отличался от своих собратьев, только посмотрев на него один раз, можно замереть на месте на несколько часов и не отрывая глаз смотреть на это прекрасное чудо света. Здание было построено в готическом стиле, тёмное по своей кладке снаружи и очень светлое и яркое внутри, а всё благодаря большим окнам, которые независимо от погоды освещали большой зал с высоким потолком таким ярким светом, что когда только попадаешь внутрь, кажется, будто умер и попал в рай. Острые квадратные башни заостряли каждый угол этой церкви, на каждой из них сидело по горгулье, каменной статуи, которая своим ростом не уступала человеку. Посередине же этого чуда возвышалась ещё одна башня, которая была отлична от своих братьев своей пирамидальной формой, в которой, как я полагал, находилась колокольня. Она разрывалась на множество голосов каждое утро и как во время последнего прощания с новым умершим, так и при рождении нового грешника. Ступени были сделаны из мрамора, да ещё такой высоты, что ребёнку пришлось бы забираться на каждую, последующую первой ступеньке, ступеньку, подтягиваясь на своих маленьких щуплых ручках и при этом, напрягая абсолютно все мышцы своего крохотного тела. Единственный собор, которому оно могло уступить бы место чуда света это собору Нотр-Дам де Париж, хотя может быть были и другие претенденты на это звание, но о таких, я не знал. 
Приехал я тогда к собору часам к 11 утра, именно в то время, когда в нём проходила служба, и было много народу, среди которых явно имелся человек, который мне сейчас был так нужен. Будучи ранее уже в плену этой красоты, я не стал погружаться ещё в большее пленение от неё, и поэтому не останавливался, чтобы полюбоваться. Ускорив шаг, зашёл внутрь Церкви, тем самым, избежав очередного оцепенения. Благодаря моему атеизму таким же скорым шагом миновал двух служителей церкви, а затем и гардеробщицы, которая любезно взяла у меня мой плащ. Если бы я был христианином, мне пришлось бы общаться с этими замечательными служителями Бога ещё минут двадцать или даже больше, так как пока ты их проходишь, верующий обязан креститься и падать на колени не меньше пятнадцати раз. Отворив, я оказался на пороге большого зала, все верующие стояли на коленях, т.к. в момент моего появления церковный хор исполнял одну из молебных песен.
Высота потолка зала превышала 10-20 метров, к крыше он сходился, образовывая определённый барьер в виде нервюрного креста. Стены были все в окнах, между которыми стояли иконы, а перед ними, в несколько рядов, спокойным пламенем, горели свечи.
Не желая мешать верующим, наслаждаться хоровым пением, я пристроился на последней лавке, стараясь не шуметь. Мог бы ещё конечно долго рассматривать красоты христианской культуры, открывающиеся для меня, как новый мир, но в процессе этого изучения, мой взгляд случайно упал на девушку, единственного человека сидевшего на той же лавке, что и я, только на другом конце. На вид ей было лет 25, её собранные аккуратно длинные под платок волосы иногда начинали блестеть на этом ярком свете, когда та, или другая прядка выпадала из под головного убора. Она молилась, так страстно, что временами она вздыхала и даже появлялись слёзы. Для меня эта девушка стала загадкой, меня поедал вопрос: «почему она сидит на последней лавке, почему она молится, а не слушает церковный хор, почему, почему, почему…?» За ним последовали и другие вопросы, возникавшие в моём разуме, но по мере их прибавления я и находил ответы на уже давно появившиеся. Например, сидела она на последней лавке, не потому что была слабо верующим человеком, а от того, что ей было достаточно общества малого, общества всего двоих: себя и Бога. 
Её я и решил сделать своим новый другом, информатором, консультантом христианской религии, который мне поможет узнать некоторые необходимые мне для фильма. Поэтому, когда закончилась служба, я вышел на крыльцо и начал её дожидаться.
Ждать оказалось не долго, она вышла первой, даже наверно раньше, чем закончилась служба.
- Добрый день! – сказал я, подходя к ней ближе. В начале она смотрела на меня недоверчиво, оценивала наверное меня как личность и сделав позитивное заключение  сказала:
- Доброго дня вам, Кайл Свифт –  девушка улыбнулась, что-то в этой улыбке было одновременно детское, но при этом и серьёзное.
- Вы знаете, кто я? – недоуменно спросил я, пытаясь вспомнить: неужто мы были уже с ней знакомы…
- Конечно, я знаю, кто вы, всё-таки город не такой уж и большой, да и вы в нём не последний по известности человек.
- Но раз вы уже знаете, кто я, то будет абсолютно нечестно то обстоятельство, что я не знаю вашего имени.
- Мэриэм, будем знакомы. Итак, что же является причиной вашего интереса к моей персоне?
- Причина достаточно проста: мне нужен человек, ведающий в религиозных христианских учениях, заповедях и т.п.
- Эх, а я уже было понадеялась, что в нашем знакомстве нет никаких корыстных интересов. Но раз так, то я с радостью вам помогу. Не знаю право, сойду ли я за такого человека, но я попробую… - последняя фраза была настолько скромно сказана, что эта черта в ней и стала той, что сумела меня очаровать.
- Тогда, позвольте предложить вам деловой ужин, скажем завтра часов в семь вечера?
- Я с радостью приму ваше приглашение, и обязательно появлюсь на этот ужин, вот мой адрес – она быстро нашла в своей маленькой сумочке отрывной стикер и ручку, написав улицу и дом, где она проживала, отдала его мне.
- Тогда до завтра?
- До завтра, до свидания Кайл.
На этом мы и разошлись. Первое впечатление о ней было достаточно сильным, достаточно убеждающим меня в том, что она подходит для моих нужд, поэтому, я не стал больше ездить по церквям в поисках других возможных кандидатов.   
В оставшийся день, я не занимался ничем особенным, разве что делал заготовки вопросов на завтрашний вечер, но после некоторого времени плюнул и на это, так как хотелось продлить наше общение больше, чем на один вечер, поэтому завтра я решил общаться в основном на бытовые темы, чтобы узнать её получше.
Рестораном для делового ужина был выбран достаточно популярный, пятизвёздочный ресторан «Рататуй». Внешне, он походил на дворец: яркие светильники, большие окна, кверху становящиеся арками, большая светящаяся на тысячи огоньков вывеска с названием ресторана. Внутри же он больше напоминал Эрмитаж. Людей в нём всегда было много, и всё в частности сливки общества, но я был одним из них, и мне полагался такой же столик.
- Добрый вечер, господин Свифт, позвольте ваш плащ – сказал гардеробщик сего ресторана.
- Прошу, спасибо. – сказал я отдавая свой плащ и лёгкую курточку Мэриэм.
Освободившись от верхней одежды, мы зашли в зал ресторана. Роскошь, большое количество светильников, официанты в белых своих одеяниях слепили глаза. Ведь ещё пять лет назад, этот ресторан тянул только лишь на бедную забегаловку, и теперь было приятно осознавать, что люди способны ещё добиваться успеха в своём деле.
Нас провели к нашему столику, я, как истинный джентльмен, отодвинул стул Мэриэм, чтобы ей было удобно сесть. Потом сел сам.
- Прошу ваше меню. Сегодняшнее блюдо дня – индейка в томатном соусе, очень рекомендую господин Свифт её попробовать. – сказал официант удаляясь, чтобы подождать, не мозоля нам глаза, пока мы сделаем заказ.
- Хочу вам признаться, я никогда ранее не бывала в таких заведениях… Посоветуйте мне какое-нибудь блюдо. – сказала Мэриэм отрывая свой взгляд от меню и впиваясь ими в мою персону.
- На первое, я бы посоветовал вам взять салат «Цезарь», на второе, прислушаемся к совету официанта, индейку в томатном соусе и пожалуй было бы неплохо взять бутылочку вина. Как вам, такая идея? – сказал я.
- Благодарю, давайте это и закажем. – сказала она улыбнувшись, параллельно закрывая меню.
Как только официант увидел, что меню на нашем столике давно уже валяется без дела, он стрелой оказался рядом с нами.
- Я готов принять ваш заказ. – сказал официант, доставая из своих широких карманов брюк блокнотик с ручкой.
- Мы закажем два салата «Цезарь», индейку в томатном соусе по вашему настоянию. И принеси-ка бутылочку вина на свой вкус.
- Хорошо сэр, всё сделаем как можно быстрее. – с этими словами официант унёсся на кухню передавать поварам наш заказ.
В этот вечер, я совершенно не жалел денег, еда была вкусной, но как то быстро заканчивалась, поэтому мы заказывали ещё, с вином дело обстояло такое же. Этим денежным расточительством, я пытался показать Мэриэм, что я не жалею денег на свой отдых и работу, но это, её, к моему большому сожалению, не впечатляло.  В какой-то момент мне даже показалось, что она настолько непреступна, поэтому мне казалось, что у меня не остаётся и малейшего шанса на успех в сражении за её сердце.
Разговор наш длился, как мне показалось целую вечность. Мы общались на все возможные темы, какие только могли прийти в голову. И в один прекрасный момент, я случайно завёл разговор о фотографии, о том, что ей увлекаюсь, и что трачу на это дело почти всё своё свободное время. Это тема и стала новой щелью в её непреступной, как Бастилия, личности. Глаза Мэриэм моментально загорелись, как началась эта тема, как будто открылось второе дыхание интереса нацеленного на мою личность.
- Я тоже увлекаюсь фотографией, но к сожалению, у меня это очень плохо получается. – сказала она  и погрустнела. Увидев это, я решил действовать быстро, чтобы вывести её из этого состояния.
- Если хочешь, можно как-нибудь встретится, и вместе пофотографировать, а я заодно поделюсь своим опытом с тобой, и тогда ты научишься лучше фотографировать.
- Это было бы чудесно, но зачем вам это? Ведь ничего не делается просто так. – сказал она, пытаясь увидеть в моих глазах какие то корыстные интересы.
- Я просто люблю помогать людям, тем более коллегам по любимому делу.
- Что вы скажите о том, чтобы заняться фотографией завтра?
- Я не против. – сказала Мэриэм улыбнувшись.
Весь оставшийся вечер, мы продолжали наслаждаться едой, вином и компанией друг друга. Разговоры шли в частности уже о религии, но иногда когда случалась какая-нибудь пауза, переходили к теме фотографии.

Часть вторая
Фотография, как путь к любовным победам
На следующий день, я специально взял выходной, что, по сути, с моей профессией не составляло почти никакого  труда, чтобы всецело посвятить себя фотографированию и обучению Мэриэм этому делу. Встреча было назначена на двенадцать дня, но будучи птицей раннего полёта, т.е. любителя вставать пораньше, я встал по обычаю своему в семь утра, за счёт чего у меня хватало времени на то, чтобы принять холодный душ. Немножко по закалявшись, я обёрнутый в одно полотенце, начал заниматься почтой, параллельно готовя себе завтрак. Время тянулось очень медленно, никак оно не хотело, чтобы наша встреча с Мэриэм состоялась поскорее, поэтому я сел писать очередной рассказ. Он отвлекал от медленно тянувшегося времени, и вскоре на часах я уже видел время выхода из дома. Собравшись, взяв рюкзак с аппаратурой и сев в машину, я отправился в парк, в котором и должна была состояться наша встреча у фонтана.
Она опаздывала, ненадолго правда, но опаздывала, и мне начинало казаться, что она совсем уже не появиться, но вскоре, я увидел как она заходит через главную арку парка.
- Доброе утро Кайл, простите что опоздала, утренние пробки когда-нибудь  меня доконают, – сказала Мэриэм, пытаясь отдышаться, видимо очень не хотела опаздывать, поэтому бежала.
- И вам доброе утро. Не страшно, что вы опоздали, я всё понимаю. Итак, начнём?
- С радостью… - сказала она и улыбнулась.
- Для начала, покажите, пожалуйста, свой фотоаппарат.
 Она достала из своей сумки какой-то прямоугольный предмет, который походил на фотоаппарат, но на очень доисторический и не работающий.
- Вы, конечно, извините меня, но этому фотоаппарату только в музее красоваться на полочке, снимать на него хорошо, не только не возможно по причинам того, что он устарел, но и потому, что качество снятого материала будет очень не профессионально. А почему вы не купите себе новый фотоаппарат?
У меня нет такой возможности, хотя бы по финансовым причинам… - лицо её погрустнело, она, было, уже потеряла всякую надежду научиться хорошей фотоаппаратной съёмке.
И тут, я решил проверить какой она будет непреступной, если я задарю её подарками. Ждать следующей встречи я не стал, поэтому решил действовать в тот же миг.
- А знаешь что, держи мой – я протянул ей свою камеру.
- О нет, я не могу принять столь дорогой подарок – она пыталась отказаться от моего дара, но глаза её выдавали всё желание Мэриэм принять его.
- Держи, я всё равно собирался покупать себе новый, а тебе такого будет достаточно, для того чтобы научиться фотографированию – после этих слов, она не выдержала и поцеловала меня в щёчку.
- Спасибо.
- Вот теперь можно и начать заниматься твоим обучением. Ты знаешь, что такое выдержка, диафрагма, ISO?
- Знаю, но если честно не очень хорошо умею применять знания свои на практике.
Ну вот сейчас и проверим, а то что ты ещё на глаз не можешь прикинуть какие надо ставить настройки, это нормально, со временем научишься.
Так пролетел целый день, так мимолётно, что я даже не успел насладиться прогулкой в её компании. Мы гуляли, фотографировали в начале красивые места парка, а потом вышли в город. Разговоры шли о разных вещах, но в частности о фотографии и обо всём, что с ней связано.  В какие-то моменты мне казалось, что она не слушает мои советы, так как всё внимание своё она уделяла новой своей камере. Но дню суждено было приближаться к своему завершению.
- Спасибо за урок Кайл, я вам очень благодарна, и за такой хороший и дорогой подарок благодарна вдвойне. – сказала Мэриэм, когда мы уже стояли на остановке, с которой она должна была уезжать домой.
- Не стоит благодарности. А теперь у меня к вам деловой вопрос. Когда мы с вами можем встретиться и обсудить законы Божьи?
- Ну если вы завтра не заняты, то можно и завтра.
- Нет, я не занят, тогда давайте завтра в шесть в ресторане «Рататуй»?
- Согласна, ой, а вот и мой автобус. Прощайте Кайл, до завтра – она помахала мне рукой зашла в автобус и улыбнулась на прощание.
На первый взгляд, всё просто как то получается – думал я, возвращаясь домой. Она почти попалась в сети мои, главное сейчас её не спугнуть. Надо бы подготовить вопросы к завтрашней встрече, но думаю, и без них нам будет, о чём поговорить. Наконец дойдя до своего дома, я засунул ключ в замочную скважину, два раза повернув ключ, дверь издала звук похожий на щелчок и отворилась. Войдя в дом, я не стал включать свет, хоть уже и было темно, но я не собирался засиживаться допоздна. На данный момент, у меня было только одно желание – это лечь спать.

Часть третья
Как рушатся надежды
Проснувшись на следующее утро, я сел работать над своим новым сценарием, с которым мне собственно и нужна была помощь человека знающего о религии многое. За работой незаметно пролетали часы, не успев опомниться от хорошо проделанной работы, прозвенел будильник «пять часов». «Господи, как быстро летит время» - подумал я, и начал собираться на встречу. Чтобы выглядеть более деловым человеком, в выборе одежды я не отказался от пиджака, парадной рубашки и чёрной бабочки. Нацепив на себя всё это и заканчивая прибирать свои волосы, чтобы на голове был порядок, за этим прошло ещё полчаса. До ресторана было не близко и по сути, если бы я ездил автобусом, то точно бы опоздал, но к моему счастью машина спасает в таких случаях и у ресторана я был вовремя.
Мэриэм опять опаздывает. Похоже, у неё это входит в привычку, и не самую лучшую привычку, такой не похвастаешься на вечеринке, хотя у меня есть такое подозрение, что христиане не ходят на них, по своим каким то, только Богу известным причинам.
- Добрый вечер Кайл – сказала Мэриэм, тихонечко подобравшись ко мне и к столику за которым я её ждал, и, сказав это на ухо, так, что я даже чуть не подпрыгнул от неожиданности.
- Добрый вечер Мэриэм, прошу, садитесь. Скоро официант принесёт наш заказ. Надеюсь, вы не обидитесь, что я сделал его за вас? Вспоминая, как вам в прошлый раз понравилось блюдо дня, я его заказал и в этот раз.
- Благодарю. Я ни в коем случае на вас за это не обижусь, потому что вы правы, и мне действительно понравилось то блюдо.
- Итак, пока мы ждём, о чём бы вы хотели узнать? – спросила Мэриэм, став на время этого вопроса такой серьёзной, что даже показались первые морщинки.
Для начала, хотел бы напомнить тебе, о том, что уже говорил вчера: - «Ты можешь обращаться ко мне на ты…» - сказал я со всей серьёзностью, насколько это было, возможно учитывая сказанное.
- Простите, но это не будет так просто сделать, ибо моё уважение к вашему писательскому таланту настолько велико, что мне не хватает смелости, чтобы обращаться к вам на ты…  - Мэриэм немножко потупила глаза, как будто она была в чём-то виновата.
- Ладно, обращайся ко мне так, как посчитаешь нужным. В этом нет ничего такого страшного.
- Вот ваш заказ. – сказал официант, расставляя тарелки с едой и бокалы, в которых через мгновение ока было уже налито вино.
- Спасибо, я позову вас, если нам будет ещё что-то угодно.
- Хорошо Сэр. – сказал официант и удалился.
Мы приступили к трапезе в полном молчании, моя спутница видимо была ещё немножко в стопорном состоянии, от того, что не знала как ко мне обращаться. Но вскоре не смогла терпеть эту мёртвую тишину.
- Так, о чём вы хотели поговорить?
- Мне нужно, чтобы ты рассказала мне о 10 заповедях.
- Хорошо, слушайте…

Часть четвёртая
Десять раскритикованных заповедей
- В первой заповеди, - начала Мэриэм, - Бог сказал: «Я Господь Бог твой, пусть не будет у тебя других богов, кроме Меня».
Не успела она закончить, как у меня появились слова, которые не очень-то были на стороне одобрения Бога и в нынешнее время были бы сочтены богохульством, но молчать я не мог.
- Не сочти за дерзость, но мне кажется, что у него слишком завышенная самооценка, потому что в этой заповеди он хочет, чтобы люди были его, и только его игрушками. И тогда появляется вопрос: «Чем же он, лучше других богов?» - сказал я, с каждым словом Мэриэм мрачнела, ей явно не очень нравились мои слова…
- Мы для Него не игрушки, мы дети Его, которых он создал много лет назад, которых он оберегал и направлял в течение всех веков нашего существования на Земле. В этой заповеди, он не хочет, чтобы человек уходил с праведного пути и вступал на другие сложные, опасные, и алчные пути судьбы. – то как она заступалась  за Бога пугало и впечатляло одновременно, что же должен Бог был сделать для неё такого, чтобы она его так любила и защищала. Это, мне было не понятно, поэтому я просто решил уступить ей в данной заповеди.
- Ладно, будем считать, что ты меня убедила в правильности этой заповеди.
- Тогда, перейдём ко второй заповеди – сказала она торжественно, чувствуя себя победительницей в этом нашем маленьком противостоянии друг другу.
- Вторая заповедь гласит, что не надо из Бога делать идола.
Я опять не смог промолчать:
- Да, но если не поклоняться кому-либо, т.е. не иметь идола, то как верить в самого Бога, ведь он сам стал для человечества идолом, предметом поклонения!? -  молчание продолжалось не меньше трёх минут, Мэриэм смотрела в пустоту, в которой пыталась найти опровержение моим словам в оправдание Богу.
- Кайл, вы право завели меня в тупик, ибо я не знаю, как опровергнуть ваши слова и оправдать Бога.
Я чувствовал своё торжество над ней, но было разобрано всего лишь две заповеди, поэтому в дальнейшем  могло ещё всё измениться.
- Давайте продолжим, как звучит следующая заповедь? – спросил я.
- Хорошо, итак, третья заповедь звучит так: «Не поминай Господа Бога твоего всуе»
- Ну здесь, право, я даже не знаю, что и сказать. Однако, хочу заметить, что упоминание его имени в обществе случается очень часто, настолько часто, что фразу «Господи» или «Бог ты мой» вошли в лексикон нашего общества.
- Вы конечно правы, и я могу с точной уверенностью сказать, что так говорят только не верующие или другого вероисповедания люди. – кажется, Мэриэм была счастлива, от того, что я перестал критиковать заповеди Божьи, но не тут то было, ибо она продолжила…
- Четвёртая заповедь такова: «Шесть дней работай и делай всякие дела свои, а седьмой есть день отдохновения, который посвяти Богу твоему»
- Я, конечно, всё понимаю, но я считаю это не правильным. Люди пашут целую неделю, чтобы обеспечить себе не голодную жизнь, сами всего добиваются, но при этом Бог хочет, чтобы они целый, единственный свой выходной проводили в церкви, протирая дыры на коленях от молитв.
- Да как вы не понимаете… - она уже находилась чуть ли не в истеричном состоянии, - Бог следит ежесекундно за нами, детьми его, помогает, как может нам в нашей непростой жизни.  Мы же, в благодарность прародителю своему, должны уделять хотя бы один день на неделе, чтобы отблагодарить его, помолиться ему, покаяться во всех грехах своих.
- Чем он нам помогает? Тем, что всё сделано по его законам, отчего в большинстве случаев мы, только страдаем, это его помощь?
- Мне это надоело, вы просили меня рассказать заповеди, я их вам рассказываю, а критиковать вы можете уже и без моего присутствия – она была на пределе, было заметно, как глаза от злости начинали выкатываться из своих орбит. Если я сейчас не извинюсь, то быть беде.
- Прошу меня простить, я обещаю, что в дальнейшем буду стараться оставлять свои комментарии при себе, пожалуйста, давайте продолжим! – жалобное выражение лице смягчило её пыл, она успокоилась, и немножко развалившись на своём стуле, продолжила свою лекцию по заповедям.
- Пятая заповедь гласит: «Почитай отца твоего и мать, да будешь благословен на земле и долголетен».
- Мэриэм, ты конечно извини, но не могла бы ты объяснить смысл мне этой заповеди…? – при этих словах она ожила, она резко кивнула и улыбнулась.
- Это значит: прежде всего, то, что как ты узнал что-либо о Господе Боге, знали об этом твои родители. И этого довольно, чтобы им поклониться и воздать хвалу и почитание. Это значит, что надо поклониться и почтительно поблагодарить всякого, кто прежде тебя познал Высшее Добро на этом свете. – объяснение само по себе было отличным, и я уверен что оно любого бы устроило и удовлетворило, но во мне это вызвало атомную реакцию для моего мозга, я старался молчать, но мой рот желал говорить и без моей воли. Сопротивляться становилось всё трудней, но я держался, как мог и чтобы не ляпнуть что-нибудь, что могло бы привести её снова в бешенство, я поспешил продолжить своё ознакомление с заповедями.
- Я почти понял, со временем надеюсь, для меня откроется полностью истина этой заповеди, а пока предлагаю идти дальше.
- Хорошо, как будет вам угодно Кайл – кажется теперь, она полностью удостоверилась в том, что моё обещание было пущено не просто так в воздух.
- Шестая заповедь такова: «Не убей». Всё достаточно просто и ясно сказано.
- Не могу согласиться…. Бог создал каждое существо на планете, и разделил их на виды, хотя бы на два самых главных – плотоядные и травоядные. Поэтому в любом случае одни других убьют, т.к. одни другим являются едой. Следовательно, человек тоже не может жить по этой заповеди, т.к. звери, большинство из них, считаются потенциальной едой, так и мы для плотоядных зверей тоже пища. Мы не можем не убивать, ибо тогда убьют нас. – как я закончил свои рассуждения, только тогда осознал, что надо было молчать. Мэриэм молчала, она склонила свою голову, но по её плечам, которые непроизвольно подёргивались, можно было понять, что она опять раздражена.
- Ненавижу, ненавижу… Ты безбожник, как ты смеешь осуждать того, кто тебя создал. Ты должен проявлять к нему своё уважение, а вместо этого ты осуждаешь его, критикуешь, пытаешься найти противоречия во всём добром, что Он оставил нам. Господи, как я могла почти влюбиться в такого человека! Ты сатанинское отродье, тебе, не дано право знать священные заповеди Его. Прощай, и будь ты проклят,  – она резко встала, взяла свой бокал с нетронутым вином, и проходя мимо меня вылила всё его содержимое. Я же остался так и сидеть, когда мне официант предложил полотенце, чтобы вытереться, я просто послал его к чёрту. Весь оставшийся вечер так и сидел почти, не шелохнувшись, всё думал о том, что я сделал не так. Было жалко, что ничего у нас с Мэриэм так ничего и не получилось, было ещё немножко жалко фотоаппарат, который я ей подарил, но сделать уже ничего нельзя, поэтому единственное, что мне оставалось сделать, это записать историю, которая произошла со мной, с Мэриэм, с религией. Это единственное, что могло мне хоть как то поднять настроение, поэтому я сразу же принялся за дело. В дальнейшем, когда работа эта была закончена, по ней даже хотели снять фильм, но Христианско-Православная Коалиция запретила съёмки еретического фильма. Так сценарий и остался лежать на полочке для следующих поколений.

Глава четвёртая
Кот
Часть первая
Новые знакомства
Будучи в отчаянии от всех последних моих несчастных любовных приключений, я на какое-то время из-за этого отстранился от писательской деятельности и пытался найти себя в разных других сферах. Так прошло ещё где-то около полугода. Выбор мой пал на музыку и театр, но театр не в смысле стать режиссёром или сценаристом спектаклей, а актёрская деятельность, и я вплотную начал заниматься ей.
Но начну я пока только о музыке, а что до театра, то время его уже достаточно скоро придёт.
Если честно, то в моей голове, давно уже появилась мысль о том, что хочется научиться писать не только литературные произведения, но и музыку. Из-за того, что Эдем не имел музыкальной школы в наличии, я придумал другой путь, которым собственно и пошёл. Смысл его состоял в хождении на разные музыкальные концерты разных стилей.
Для того рода мероприятий в городе имелась всего лишь одна площадка – это клуб «All Music». На вид, этот клуб ничем не отличался от русских клубов, кроме хорошего алкоголя, качественной музыки и отсутствия всякого рода возрастных ограничений.
Концерты проводились достаточно часто, поэтому первого моего похода на подобное мероприятие ждать, долго не пришлось. Начало моего ознакомление с музыкой как таковой, состоялось с рок концерта музыкальных групп этого города играющих в данном стиле..
Вечером, освободившись от работы на съёмочной площадке, я как обычно сел в свою машину и уже буквально через 10 минут стоял припаркованный у этого клуба. На вид это было двухэтажное здание, на котором красовалось название клуба большими горящими всеми возможными цветами буквами. Для приличия и принадлежности этого места к элите было сделано два входа. Один был для простых людей, которые пришли, чтобы насладиться музыкой, а второй, с красной дорожкой, для элиты актёров, музыкантов, писателей, политиков. Как бы я не хотел идти по этой красной дорожке, но выбора у меня не было, ибо на обычном входе меня попросту не пускали обосновывая это всё тем, что не гоже человеку как я, заходить с всякими низинами. Этот факт меня обижал, но так как мне необходимо было попасть во внутрь, поэтому пришлось пойти по этой красной дорожке. В результате, к моменту того как я уже заходил в двери, мои глаза были ослеплены большим количеством вспышек фотографов-журналистов. Внутри, всё было сделано по последней моде. Большое количество прожекторов освещающих как танцпол, так и сцену разными огнями, светящаяся неоновым светом барная стойка и т.д. и т.п.
Концерт начался. Музыка, которая в одно мгновение создавалась музыкантами не была похожа со всем на то, что мне приходилось слышать ранее. Каждая их новая композиция отличалась от всех ей предшествующих. Разные тексты, тембры голоса, манеры исполнение в разных тональностях. Каждая новая выступавшая группа была всё отличней и отличней от всех предыдущих и как будто в одно, и тоже  время создавала разные новые музыкальные направления.
Не имея точной определённости в том, с кем я имею желание из этих групп познакомиться, я решил довериться чистой случайности и пошёл на первый шаг знакомства с теми, кто последним на данный момент закончил своё выступление.
- Добрый вечер! Хорошее выступление, мне очень понравилось! – пытаясь перекричать музыку, которая снова залила весь зал, сказал я подходя к солисту этой рок группы.
- Спасибо, друг! – одобрительно ответил то и пожал мне руку.
- Меня зовут Кайл Свифт, а вас?
- Майк, просто Майк, ни фамилии, ни отчества знать не требуется. Вы тот самый писатель-сценарист, который пишет почти все произведения, по которым снимаются фильмы в нашем славном городе в течении 5 лет?
- Ну это конечно вы немножко преувеличили, но в принципе так и есть.
- Тогда, мне приятно познакомиться с вами вдвойне – он ещё раз сжал мою руку, только уже крепче, и так и не хотел отпускать её, но от его крепкого рукопожатия кровь слабо поступала в мою кисть правой руки, поэтому мне пришлось силой её спасать.
- Я знаком с вашим творчеством и скажу без капли лести, что мне оно очень, я бы даже сказал, чрезвычайно нравится.- продолжил он, когда моя рука наконец-то освободилась.
- Спасибо на добром слове.
Так и началось моё первое знакомство с музыкой и с людьми, которые этим живут. Я познакомился с Майком, который в дальнейшем стал моим лучшим другом из этого круга людей.
Майк по природе своей выглядел достаточно молодо, и вряд ли нашёлся бы такой человек, который дал ему его тридцать лет. Он ходил с длинными волосами, убранными в хвост. Роста был не большого, но широкой комплекции,  не потому что любил поесть, просто он очень много времени уделял своему внешнему виду и физическому развитию своего тела. В обычной жизни, Майк, особо не отличался ничем от образа своего на сцене, собственно как и большинство, рок музыкантов.
При каждой нашей встрече, наши разговоры не знали предела. Они были обо всём: о музыке, кино, оценке девушек по десятибалльной шкале и жизни, как таковой. После первого нашего с ним разговора, у меня всегда имелось в кармане приглашение на все концерты рок группы, в которой Майк пел, причём это было не просто приглашение, а vip-приглашение в ложу, где отдыхала до выступления и после вся его группа, с которой в скором времени я познакомился и подружился.
  Но со временем, даже это начало меня бесить. Просыпаясь утром ранним, я лежал, смотрел в потолок и говорил сам себе со страдальческими нотками в голосе: «Очередной день, очередной ясный день, очередной ясный насыщенный день». И так уже происходило не первый день, что мне очень даже не нравилось, да и не просто очень не нравилось, а скорее уже раздражало, ведь по этим мыслям можно сделать вывод, что моя жизнь становиться однообразной, что меня ни в коем случае не устраивало. Я мог валяться в кровати ещё долго размышлять  о подобных своих депрессивных мыслях, но тут зазвонил телефон. Нехотя, рукой, я потянулся к нему и примерно, когда телефон сделал 8 короткий звон, поднял трубку:
- Алло, - сказал я, ещё немного сонным голосом.
- Привет Кайл! Это Майк.
- Привет друг, чего-то хотел или так звонишь?
- Просто хотел тебе сказать, что у нас сегодня очередной концерт. Ты придёшь? Я хочу тебя кое с кем познакомить.
- Конечно, не вопрос, разве я когда-нибудь отказывался! – сказал я немножко смеясь в трубку.
- Окей, тогда увидимся вечером. Пока! – гудки, разговор закончился так быстро, что я даже не успел осознать, то, что Майк хочет меня с кем-то познакомить.
«Интересно, с кем это он хочет меня познакомить!?» - именно этот вопрос поглотил все остальные мои мысли, отчего я хотел лишь одного – чтобы поскорее наступил вечер. И желание это исполнилось. Все мои дела, как будто сами хотели быстро закончиться, решались почти мгновенно, мне лишь оставалось ухватываться за них, чтобы хоть немножко понять «что я делаю» и «что от меня хотят». Так и наступил столь мной желанный вечер. Знакомая парковка, клуб, красная дорожка, Майк, ждущий меня у входа.
- Добрый вечер друг мой! - сказал я делая рукопожатие придуманное совместными нашими силами.
- Привет, ты как раз вовремя! Пошли, я тебя проведу в наше ложе. – сказал он и поманил за собой вовнутрь откуда уже слышалась музыка, правда пока что ещё не живая.

Часть вторая
Долгожданная встреча
Заходя внутрь, с каждым шагом меня окутывал мрак. Множество людей на танцплощадке, через которую мы проходили к vip-ложам, так и пытались сплющить меня, нажимая всё сильней и сильней со всех сторон. Спасение было – им стал Майк, который отважно пробирался через заросли этих тел таща меня за собой. Наконец мы достигли конечного пункта нашего маленького путешествия – ложе их группы. Зайдя туда, я видел всё те же знакомые лица участников их рок банды, как иногда я их называл. Но был ещё один человек, которого раньше я не видел. В дальнем углу сидела девушка. На первый взгляд о ней можно было сказать не так уж и много, но всё же заметные черты её нельзя оставлять незамеченными.
Девушка была небольшого роста, рыжие короткие волосы до плеч, они были уложены, но в тоже время казались немного потрёпанными. Одета она была странно для девушки по крайне мере, как мне тогда казалось. По её одежде можно с лёгкостью сказать, что она не только преданна музыке как слушатель, но и сама является её создателем, играющим на каком-либо инструменте. Широкая футболка поверх, которой была надета чёрная рубашка, не застёгнутая на пуговицы, которая выполняла всего лишь одну функцию – это прикрыть плечи, да и сами руки. Ещё на ней были джинсы висящие, кажется только на ремне. Эта странная деталь как я уже понял, была в моде у многих музыкантов, в которой я сам лично не находил никакого смысла. Но таков их стиль и не мне их осуждать.
В её глазах проглядывалась тоска и доброта, которая время от времени искажалась, показывая иллюзорность этих черт характера.
- Познакомьтесь! – сказал Майк, входя за мной в ложе и вставая между мной и этой девушкой.
- Кайл, хочу представить тебе Варвару, барабанщицу группы «Диоптрис» - с этими словами я, было, протянул ей руку, но она подошла ко мне и обняла. На тот момент это привело меня в небольшой ступор, я никак не мог ожидать такого приветствия, конечно, мне доводилась слышать, что у некоторых людей есть очень большая любовь к обнимашкам, и что они обнимаются со всеми, будь то хороший друг или просто знакомый.  Долго я в таком состоянии не смог прибывать, ибо она сказала:
- Зови меня, пожалуйста, Кот!
- Кот!? Почему именно Кот? – эта её просьба почти окончательно вогнала меня в ступор и выбила мозг из колеи здравого смысла.
- Потому что я Кот. Нет никаких объяснений, просто так есть.
- Приятно познакомиться! – сказал я, и наконец то ответил на её обнимашки. Изначально я не находил её привлекательной, она не была в моём вкусе, но почему то у меня складывалось ощущение, что это может очень скоро измениться.
- Ладно, общайтесь, а нам с группой пора на сцену. – сказал Майк и ушёл оставив нас наедине.
Вначале, мы молчали, не зная, что сказать друг другу. Но потом со сцену начали доноситься звуки. Концерт был прекрасен, только я почти его не слушал. Всё моё внимание было занято Котом. За эти короткие полтора часа, мы уже успели хорошо познакомиться. Хоть вначале мы никак друг на друга не реагировали, но музыка вернула нам дар речи, и разговор завязался сам собой. Создавалось даже впечатление, что мы знакомы не час, не два, а уже несколько лет.
Шло время, мы общались с Котом, не замечая, как летит время. К тому моменту как Майк попросил меня остаться, чтобы отпраздновать удачное выступление, концерт уже закончился и я хотел проводить Кота, а точнее, как я уже начал её называть для себя Котёнка, которая не могла остаться, ибо завтра ей надо рано вставать на работу.
Она работала  архитектором, вроде при этой профессии обычно свободный график имеется, но завтра ей надо было сдавать проект. Поэтому я отказался от такого заманчивого предложения Майка и пошёл провожать Котёнка. Эти проводы можно было назвать настоящей прогулкой, ибо ехать она не хотела, и мы пошли пешком, через набережную.
Погода, неожиданно, решила помочь двум людям, бредущим по набережной, разогнала облака  и устроила один из самых прекрасных закатов на свете. Разговаривали мы обо всём: о музыке, об искусстве, о жизни, о всяких няшностях и т.п. Время пролетело незаметно, ещё секунду назад казалось, что мы только выходили из клуба, как уже мы оказались у её дома. Попрощались, как  друзья, обнявшись, и разошлись. Она домой, а я решил ещё погулять и подумать.
Чем-то она меня к себе притягивала, но чем понять это было очень сложно. Я бродил по пустой набережной и думал: «Что меня в ней притягивает?», «Зачем мне это?» или например «Неужели я ещё не устал от этих отношений, которые заканчиваются печально?» и «Почему эти возможные отношения не закончатся так же, как и все предыдущие?». Вопросы кружили в моей голове, но, сколько бы я, ни гулял, ответы на них так и не приходили, поэтому всё, что мне оставалось, так это пойти домой.
Возвратившись к клубу, который уже закрывали на ключ, я огорчился, ибо в моей голове была ещё надежда на то, что я ещё сегодня увижу Майка. Забрав свою машину с парковки и отправившись домой, думал только о ней. Мне очень хотелось с ней встретиться снова. Хоть мы и договорились встретиться завтра, для меня это «завтра» было слишком далеко. Поэтому возвратившись домой, я написал ещё пару глав новой книги, чтобы хоть как-то оправдывать своё существование, как писателя. Выпил один граненый стакан коньяка и отправился спать.
Сны не снились, я не видел ничего, мысли витали в голове, но не создавали никаких образов для полноценного сна. Это огорчало меня ещё в первый раз, когда ночью я не увидел ни одного сна, так и теперь меня это ничуть не радовало. Зато так быстрее настало утро. 

Часть третья
Спектакль
На протяжении трёх дней, которые прошли с нашего знакомства, мы с Котёнком были буквально неразлучны, только ночью приходилось спать в разных постелях, но это было и понятно, т.к. мы не были парой. Чем больше я проводил с ней времени, тем больше понимал, насколько она мне нравится. Это чувство было другое, мне непонятное, оно никаким образом не походило по своей структуре на все предыдущие мои романы с девушками. Каждый день она приезжала на площадку, где я по приглашению режиссёра играл в спектакле. Мне как сценаристу было очень интересно почувствовать себя на месте актёров снимающихся в кино и играющих на сцене. Спектакль был без слов, нам приходилось все чувства и эмоции показывать через жесты и мимику. От этого спектакль приобретал некую специфичность, профессионализм и творческое видение актёром мира этого спектакля. Самой большой сложностью была цель – это поставить спектакль с нуля за две недели. На четвёртый день репетиций, я в первый раз привёл Котёнка. До самой премьеры спектакля она приходила на каждую репетицию и как только выдавалась свободная минутка, я старался уделить её ей. На вечер третьего дня, когда закончились съёмки, нам с ней было лень, куда-то идти, поэтому мы просто сидели на крыше четырёхэтажного заброшенного здания, которое являлось одним из нескольких мест, где проводились съёмки нового фильма. Дом этот был уже заброшен давно, но никто его не хотел, не сносить и не покупать, так же в нём имелись два мрачных места – это чердак на котором можно было ориентироваться только с помощью фонаря или в солнечные дни по лучикам света, пробивающимся через щели в крыше, и подвал, в котором всегда были прорваны трубы и пахло канализацией, отчего туда никто не захаживал. И вот через три дня, сидя на крыше после очередной репетиции, где-то уже полчаса, и за всё это время не изменив положения наших тел, мы разговаривали. Наши лица были ровно друг напротив друга на расстоянии сантиметров двадцати или даже меньше. Смотрели и разговаривали. С каждой минутой наши лица приближались друг другу, не прошло много времени, как мы уже сидели, просто уткнувшись, друг в дружку носами. Мы уже не говорили, просто смотрели друг другу в глаза и наслаждались тишиной. К этому моменту она уже нравилась мне безумно, я очень хотел её поцеловать, но не решался, ведь прошло всего три-четыре дня, как мы познакомились. Я не мог решиться на такой шаг, т.к. всё происходило слишком быстро, а я не только к этому не привык, но и очень боялся, что если я её поцелую, а она не ответит мне тем же, то я могу испортить наши дружеские отношения. Но тут, тишина закончилась…
- Я сейчас наверно психану... – сказала Котёнок, немножко смущаясь и пытаясь сказать это, как можно тише.
- Каким образом ты психанёшь? -  начал задавать вопрос я, но не успел я его закончить, как она довольно резко приблизилась ко мне и поцеловала. Это было неожиданно, но очень приятно. Теперь не надо было бояться, что можно было испортить дружеские отношения, т.к. она сделала первый шаг к отношениям быстрее, чем решился на это я. Я был счастлив, моё желание само собой она воплотила в жизнь. Хоть мы целовались примерно полторы минуты, но этого мне было достаточно, чтобы стать, как минимум на час и как максимум до нашей следующей встречи, счастливым.
Так прошли две недели, за это время мы не расставались с ней почти вообще, отчего моему счастью не было предела, временами даже, она ночевала у меня дома. В эти дни мы вообще не спали, целыми ночами у нас были три занятия: разговоры, секс и фильмы. С каждым таким днём, мне всё больше начинало казаться, что я устал от вольной жизни, что мне пора остепениться. С Котёнком или с какой-нибудь другой в будущем времени девушкой, но на тот момент только с Котёнком. Однажды, мы с ней даже выбрались из города на проходивший в то время рок-фестиваль. Он, конечно был ужасен, музыка, которую там играли  нам почему то сразу не понравилась, не профессионализм музыкантов поражал, было даже немного непонятно, как таких эксмузыкантов выпустили на сцену. Поэтому мы быстро оттуда смотались.
День премьеры спектакля настал. С самого утра, актёры и я, тоже ставший актёром, должны были находиться на площадке с самого раннего утра, чтобы сделать генеральный прогон. Котёнок должна была прийти попозже, поэтому утром я был немного мрачен, но это ничуть не мешало мне хорошо отрепетировать свою роль в последний раз перед спектаклем.
- Сейчас пять часов, у нас остался один час до спектакля. Господа актёры, соберитесь все пожалуйста на сцене. – сказал наш режиссёр Сеня. Он, как человек, был интересной и талантливой личностью.  В свои 25 лет, он написал уже несколько пьес, одну из которых мы сегодня и должны будем показать общественности. За это я его больше всего уважал.
- Все собрались? Хорошо. Итак, послушайте. Мы все очень много трудились в сильном поту, и наконец, сделали то, чего хотели. Через час, здесь будет много народу: ваши друзья, родственники, да и просто люди, которых заинтересовала наша задумка. Не буду скрывать, будет сложно, особенно тем, кто раньше ещё не выступал, но я верю в вас, у вас всё получиться. – когда он закончил свою речь, протянул руку вперёд, его примеру последовали и все остальные. Круг из рук стал похож на солнце с большим количеством лучей.
- У нас, всё получиться – крикнули все хором и руки по направлению вверх разошлись в разные стороны.
Следующий час, я провёл с Котёнком, которая к тому моменту уже пришла на площадку.
- А что дальше? – вдруг спросил она, сидя на лавке рядом со мной и поворачивая в это время свою голову в мою сторону.
- В смысле? – спросил я, ещё не совсем понимая, о чём она говорит.
- Ну смотри, как мы с тобой познакомились, и как начали встречаться, каждый день проводили здесь, а теперь это всё закончится. Спектакль пройдёт, и нам не нужно будет сюда больше приходить…
- Не беспокойся, мы придумаем, где будем проводить время, но ведь это не самое главное «где», а то, что время мы будем проводить вместе! – после этих слов последовал поцелуй, долгий, страстный и до мурашек приятный.
Так прошёл час. Все начали нервничать. Зал наполнялся всё больше, и больше народом, отчего новоиспечённым актёром легче не становилось. В первых рядах, как друг всей труппы сидела Котёнок, и ждала начала спектакля. Мне очень хотелось к ней выйти, обнять, поцеловать, сказать волшебные слова «я люблю тебя!», но было нельзя, т.к. я был уже в костюме и нагримирован. Поэтому мне оставалось смотреть на неё через маленькую дырочку, в кулисах, ставшую для всех окошком в зал и на сцену, я видел её, думал он ней, мне даже становилось плевать на спектакль, я смотрел на неё и думал: «Какой  я счастливый».
Начался спектакль. Музыка, актёры, меняющие костюмы, сцены летящие друг за дружкой и конец. Аплодисментам не было предела, актёры, обнимающиеся в маленьких перерывах, между очередным выходом на сцену ради ещё одного поклона. Всё это было прекрасно, чувства переполняли меня тогда.
После спектакля, мы всей труппой решили ехать отпраздновать премьеру спектакля. Как я ни уговаривал Котёнка, она не могла поехать с нами, т.к. ей надо было домой. Немножко этим расстроенный я заехал домой, переоделся, положил на место реквизит и отправился на празднования.

Часть третья
Измена
Однажды, у меня появилась необходимость уехать из города на несколько недель. Я был хорошо известен среди писателей – сценаристов, поэтому меня и пригласили быть автором фильма, который собирались снимать в Австралии. Согласие на такое предложение было дано мной моментально, только потом, я понял, что есть одна проблема. Я люблю Котёнка и не знаю, смогу ли я прожить без неё двое суток или как в данном  несколько недель.  Поэтому, когда мы с ней в очередной раз гуляли, когда до отъезда оставался всего лишь один день, и надо было уже ей сказать, я очень нервничал, и не знал, как начать разговор об этом. Но она вынудила меня это сказать.
- Солнышко, – так она меня называла почти всегда, а почему именно так, ну ответ на этот вопрос, очень прост. Вокруг зрачков моих глаз есть жёлтый ободок, когда она его впервые заметила, то первой ассоциацией было солнце, так она и начала меня называть. – Ты, сегодня, какой-то молчаливый. Что-то случилось? – спросила она, вставая напротив меня. Я не знал, как начать, что сказать, поэтому молчал.
- Ну скажи уже хоть что-нибудь! – уже начиная обижаться, что я ничего не говорю, сказала Котёнок.
- Мне надо уехать, – сказал я, грустнея с каждым новым словом.
- Куда? Зачем? Насколько? А как же я? – она начала заваливать меня вопросами, отчего лучше мне не становилось.
- В Австралию, на съёмки нового фильма. На несколько недель. Прости, Котёнок, я не могу тебя взять, да и у тебя работа к тому же.
- Я же буду скучать очень сильно – эти слова она произнесла нежно, как бы немножко их лаская, в это время она смотрела просящими глазами. Я не мог устоять от такого и поцеловал ей.
- Я тоже буду скучать, засыпать каждый новый день только с мыслью о тебе. И постараюсь, как можно быстрее вернуться обратно.
-  Возвращайся поскорей.
Мы дошли до её дома. Ближайшие две или больше недели мы с ней не увидимся и мы это осознавали, поэтому мы стояли и обнимались. Час уже был поздний, но, ни я, ни она не хотели идти домой. Это был прощальный момент, перед моим уездом. И мы оба хотели его растянуть, как можно больше. Наконец, спустя минут двадцать, мы оторвались друг от друга и попрощались. Как сама Котёнок рассказала впоследствии, вернувшись, домой в тот день, она всю ночь плакала в подушку. Я же, просто не спал всю ночь, думая о том, как бы закончить свою работу в Австралии как можно быстрей, чтобы вернутся поскорей.
Две недели пролетели быстрее, чем я даже мог мечтать. Работа была проделана на ура, все были довольны, и я не был исключением. Я же был очень рад, что возвращаюсь, т.к. очень соскучился по своему Котёнку.
Приехав домой, первым делом, я позвонил ей и назначил встречу. Она была очень рада моему голосу, и сама очень хотела меня увидеть, поэтому буквально через час после звонка была уже назначена встреча в парке. Приехал туда я даже немного раньше назначенного времени, так как мне уж очень сильно хотелось её увидеть. Вот и она. Прямо бежит, может и не бежит, но идёт очень быстрым шагом мне навстречу, а на её глазах наворачиваются слёзы радости.
- Привет любимый мой Котёнок – я обнял её, и понял, что больше я никуда не поеду, и никогда её не отпущу.
- Как же я по тебе соскучилась. Ты не представляешь, какими долгими и мучительными казались мне эти две недели.
- Но теперь я здесь, и обещаю, что больше никуда от тебя не уеду.
В этот день она снова осталась у меня. Мы лежали, смотрели фильмы, но что-то было не так. Она была молчаливой и немного грустной. Я пытался узнать у неё о том, что случилось, но она не отвечала. Так прошло, по меньшей мере, полночи. Наконец, когда видимо я уже окончательно достал своим беспокойством, она собралась с силами и сказала.
- Мне надо кое-что сказать тебе, и думаю, это тебе не понравится.
Я молчал, и ждал, что она скажет, но она молчала, поэтому мне пришлось её помочь.
- Что случилось?
- Ты только не обижайся, но ты в этом немножко сам виноват. Когда ты уехал, я ждала,  не выходила из дома, чтобы не встретить очередного милого парня. Но на репетиции группы, я не выдержала и поцеловала своего бывшего парня.
- Эм… - сделал я паузу, пытаясь понять услышанное, как то принять это, оставаясь спокойным.
- Я всё понимаю, не переживай так сильно. Я люблю тебя и больше никуда не уеду, а в том, что ты делала, когда меня не было виноват я сам,  – слова были лживы, в себе я чувствовал полную разбитость, мне было плохо, но я, как мог, пытался этого не показывать, поэтому после этих слов, просто молчал.
После этого случая измен не было, но я всеми силами пытался быть с Котёнком как можно больше времени, чтобы у неё не появлялось желания смотреть на всяких волосатых няшек. Так проходили дни, каждый день встреча, вскоре темы начали заканчиваться, начинались самые банальные, например, о том, как прошло утро или целый день на работе. Измен больше не было и это меня радовало, но отношения моё к ней немножко изменилось. Подозрительность окружала меня на каждом шагу, каждый друг, с которым она обнималась, вызывало у меня ревность. Иногда не мог я терпеть, и всё заканчивалось ссорой, но мириться уже мы хотели минут через пятнадцать.

Часть четвёртая
Всему когда-нибудь приходит конец
Всему когда-нибудь приходит конец. В моём случае это был конец наших отношений с Котёнком. Он ещё не настал, но уже всё к этому потихоньку шло. Закончились тёплые деньки, наступили холода, дожди лили, не переставая, иногда даже складывалось впечатление, что скоро наш остров вместе с городом Эдем уйдут под воду. Она была всё время занята своими архитектурными проектами и не уделяла мне уже много времени. Я всё чаще стал её встречать в компании её друзей, где она кому-нибудь, да уделяла времени больше, чем мне. Меня это попросту начинало уже бесить. Я очень люблю Котёнка, и всеми силами пытаюсь её удержать, но всё бесполезно. Ложь, молчание, обнимание с другими парнями – друзьями. Я её терял и меня это очень огорчило.
Когда нашим отношениям через четыре дня должно было стукнуть целых три месяца, она совсем от меня отдалилась. Ещё раньше, до лжи и т.д., когда она проводила со мной много времени, я начинал себя ощущать игрушкой, которой поиграют и выбросят на помойку, в день появления новой забавной, волосатой, няшной игрушки. Сейчас же, я чувствовал это очень сильно, не мог даже больше ни о чём думать, только о том, что меня эксплуатировали. Стало плохо, нервы опять расшалились.
«Надо прийти в себя, до прихода Котёнка» - думал я, сидя на лавочке и дожидаясь назначенного часа. Достал сигарету, закурил, потом ещё одну и ещё, и от этого стало даже немного легче, поэтому к её моменту я был в относительном, хуже среднего, но в порядке.
- Привет, любимый мой Котёнок! – сказал я, вставая с лавки и обнимая её.
- Привет! – сказала сухо она, почему я понял, что, что-то будет.
Мы сидели на лавочке, она нервно курила ментоловою тонкую сигарету и молчала, я пытался завести разговор о работе и об разных ещё вещах, но ответ был один:
- У меня нет настроения, говорить на эту тему.
- Почему?
- Просто нет, что пристал, – она начинала нервничать и злиться не понятно на что.
- Я просто за тебя волнуюсь, потому  что люблю, – решил сделать контрудар, но этим я ничего не изменил, т.к. она попросту не ответила. В первый раз я решил не уделять особого внимания на то, что она не сказала о том, что любит меня.
Сидеть нам надоело, поэтому мы двинулись, куда глаза глядят. Шли  медленно, протяжно, маленькими шажками держась за руки. Даже по тому, как она держит меня за руку, я могу сделать почти точное предположение, что всё кончится, у отношений не будет хэппи-энда, не будет совместной счастливой старости. Ничего этого не будет.  В эту минуту, я обратился к богам, что я делаю крайне редко, чтобы те мне помогли с Котёнком, но я опоздал с прошением, ибо она сказала:
- Неужели тебя не мучает вопрос: «Почему я ни разу не сказала тебе, что люблю тебя»? – спросила она, выпуская мою руку.
- Мучает, но я решил потерпеть и посмотреть будет ли это продолжаться весь вечер или нет.
- Ну, так я могу сказать тебе, что больше этих слов я тебе не скажу. Прости, но я разлюбила тебя. Нам надо расстаться. – вот они, эти слова. Самые больные четырнадцать букв и два пробела меж словами, которые втыкают в моё сердце шестнадцать иголок, разрушая его, разбирая по кусочкам. Я стоял и молчал. Я не знал, что говорить. Меня интересовал только один вопрос. И теперь, я был в праве, получить на него ответ.
- Котёнок, у тебя есть ещё кто-то кроме меня, есть тот, из-за которого ты на самом деле меня бросаешь?
- Не называй меня больше Котёнок, я Кот и всё. И нет, у меня нет никакого ещё одного парня. Я просто тебя разлюбила, смирись,  – она развернулась и ушла. Я долго смотрел ей вслед, но она, даже, ни разу не обернулась. Неужели я настолько ей наскучил, настолько стал ей бесить, что даже не заслуживаю последнего взгляда, поцелуя или она просто не хочет показывать слёзы. Мне было это не известно и лишь нагнетало обстановку.
Домой вернулся я совсем, как мертвец. Нет, я даже не пил, но состояние было очень отвратительным – ненавидел себя, её, всех. Котёнка, за то, что она поступила, как я и предполагал со мной, как с игрушкой. Майка, решившего меня с ней познакомить, да конечно надо быть ему благодарным за то, что он свёл меня с девушкой, с которой я почти три месяца был счастлив, но та причинённая мне боль, в момент расставания, перекрыла собой всё счастье, которое было до этого. И наконец, я ненавидел себя, за то, что я несносный, пафосный негативный, ревнивый человек, которого не может вытерпеть девушка больше одного месяца, но в случае с Котёнком их было три, наверное, причиной этому было то, что немного, но она была похожа на меня, поэтому, продолжительность наших с ней отношений увеличилась.
Через несколько дней, лазая по социальным сетям, и случайно зайдя на страницу Котёнка, я увидел, что в «семейном положении» стоит: «влюблена в того-то». Это меня задело до глубины души. Отчего в случайную нашу встречу с Котёнком, я, как с цепи на неё сорвался.
- Скажи правду, ты меня бросила из-за этого волосатого малолетки? – начал выходить из себя я, от чего каждое новое слово вырывалось из моих уст всё громче, и громче.
- Ну…- она немного замялась и пытаясь уйти от ответа, просто стоя передо мной не проронив не слова,  и не смотря в глаза.
- Отвечай! – крикнул я, отчего она даже вздрогнула.
- Ну это была одна из причин, я тебе с ним не изменяла, но приглядывалась к нему, как к варианту того, кем я заменю тебя.
- Для тебя, мы не парни, а игрушки. Как ты с ним собираешься поиграть? – сказал я, уже начиная издеваться, но от этого моя злость не уходила. Она молчала, не хотела соглашаться или попытаться противоречить. Просто стояла и смотрела в пустоту. Это меня начинало бесить, чем подхлёстывала итак уже сильную ярость. Наконец я не выдержал.
- Не попадайтесь мне на глаза, если я тебя увижу с этим волосатым малолеткой, то ему не отделаться парой синяков. Я его просто побью.
- Ты не будешь его бить, я тебе не позволю – она попыталась  мне противостоять, но уже для этого было слишком поздно.
- Ты уже не в праве, что-либо мне указывать, я больше не твоя игрушка. И если он мне попадётся, то ничего хорошим это не закончиться, возможно даже спасу его…
- Спасёшь? – она была в недоумении, ведь я, такой злой, агрессивный, а говорю о спасении, - От кого?
- От тебя! Ты будешь страдать, от своего же дефекта – возможности на создание нормальных отношений. Но я не позволю, чтобы страдали другие. – на этих словах, мне больше было нечего сказать, поэтому я сделал разворот на 180 градусов и отправился прочь.

Глава пятая
Часть первая
Прочь из Эдема или вспомнить всё
В тот же самый вечер. Вернувшись, домой после словесной разборки с Котёнком, я был измотан, не физически, а душевно. Я сидел в своём кресле перед камином, в котором так мелодично хрустели тлеющие полешки. Мои мысли пытались вырваться на свободу, абсолютно не спрашивая моего разрешения. В частности, они были о том, как складывается моя жизнь. Один раз, я уже сбежал, сбежал сюда, в поисках счастья, как материального, так и душевного. В одном я добился небывалых прежде успехов, но отчасти из-за этого мне пришлось отказаться от второго. Только сейчас я понял, что никакие богатства и другие материальные блага, если человек честен, хотя бы перед самим собой, не смогут стать выше, важнее, душевного счастья. Возможно, часть людей  пытается достичь его через материальные блага, но это будет искусственное счастье, которое померкнет тогда же, когда эти блага канут в лету.
Мысли терзали меня, мою душу уже битых два часа. Я сидел и смотрел как будто на давно потухший камин, но на самом деле я видел только пустоту, в самом себе, которая из-за моего стремления всегда иметь достаточное количество денег, только разрасталась. Тут, в моей голове промелькнула новая мысль, никак особо не идентичная предыдущим: «Прочь из Эдема! Назад, куда угодно, главное убраться из этого города. Ведь здесь, как в театре или кино, всё как кем-то расписано, по ролям. У каждого своя роль в этом действии, и он не способен на своё мнение. Нет ничего реального, одна сплошная ложь, да по сути можно сказать, что во всём мире так. Каждое государство навязывает нам определённую роль, в зависимости от наших возможностей и умений. Мы игрушки не только у Бога, не только у государства, но и  у своего же брата – человека». Эта мысль поглотила меня. Правда или вымысел, верны ли суждения, сделанные после созерцания людей и того, куда катиться мир. Это поедает не только разум, но и душу, поэтому надо бежать. Только успев согласиться с собой, как появилась новая мысль: «А как же с любовью… Она ведь тоже отчасти иллюзорна и этим, по сути, всегда уничтожает человеческую жизнь людей. Жестокость и ненависть, которые остаются в человеке после того, как он осознаёт иллюзорность этого чувства, он впадает в уныние. От любви никуда не деться, т.к. в любом случае человек испытывает это чувство, раз за разом и ничего не может изменить. Он не может изменить структуру любви, чтобы иллюзия не разъедала его душу, т.к. из века в век это чувство становилось, больше чем просто чувством, а целой потребностью».
В этот момент, я даже затруднялся сказать, какая из этих двух размышлений больше меня пугало, но благодаря этому я вспомнил, из-за чего именно в прошлый раз я начал пить и почему растрачивал свой писательский талант на смазливых рассказиках. Я вспомнил, что тогда пытаясь уйти от серости мира и безнадёжности в противостоянии этим иллюзиям, я прильнул к бутылке, я пытался забыть о том, что убивало меня как личность. Алкоголь помог мне тогда, но и убить у него меня тоже почти получилось. После этого, забыв о причинах той жалкой жизни, я уехал сюда, но здесь, я ощущал эту иллюзию каждый раз, при каждых новых любовных отношениях. Да возможно некоторые будут считать, что эта иллюзия делает нас счастливее тем, что ослепляет нас, и не даёт увидеть всех кошмаров реальности, но какой смысл в таком существовании, если нет повода для борьбы с миром и с самим собой. Я же так и не смог получить счастье от этого ослеплённого состояния.
Наутро, обнаружив себя спящим в кресле, я решился на последний отчаянный шаг – сбежать, от мира, от известности, но не от самого себя, т.к., как звучит поговорка «От себя не убежишь». Я начал собираться, последний фильм был закончен, новых контрактов я не подписывал, поэтому работа не держала меня никоим образом. Конечно, жалко будет лишаться такой хорошей работы, денег, известности, машины, но зачем это всё, если оно не приносит счастье. Я начал собирать вещи. Вещей надо было взять не много, хотя хотелось взять с собой как напоминание, но было нельзя. Поэтому я просто накидал вещей в чемодан, поставил дом на продажу, договорившись с агентом по недвижимости, что когда дом будет продан, деньги будут переведены на мой счёт. Сел в машину, завёл двигатель, последний раз вдохнул приятный аромат кожаной обивки салона и отправился в аэропорт.

Часть вторая
Эпилог
Аэропорт, зал ожидания. Ностальгия по временам пятилетней давности. Всё повторяется, и как бы ни хотелось убежать от этого повторения некуда. Билет уже куплен, куда заведёт меня моя судьба  на этот раз, давно уже стало безразлично. До отлёта оставался всего лишь один час, когда я заметил большую группу людей, которые вошли в двери аэропорта и теперь направлялись ко мне. Среди них я увидел всех: Дэна – режиссёра большинства фильмов, снятых по моим сценариям; председателя совета, который когда-то встречал меня и Элизабет; Майка со своей группой – лучшего друга, на протяжении последних шести месяцев; других людей, с которыми я был знаком или даже дружил на протяжении этих пяти лет.
- Добрый день господин Свифт – сказал председатель, немного выходя из этой группы людей вперёд.
- Добрый день! Что вы здесь делаете? – сказал удивлённо я, кидая взгляды то на одного, то на другого человека из толпы.
- Как же, нам сказали, что наш замечательный и всеми любимый член общества, господин Кайл Свифт уезжает и что в данный момент находиться в аэропорту, покупая билет в одну сторону.
- Откуда? Я же никому не говорил. – сказал я пытаясь толи отречься от них от всех, толи пытаясь даже наоборот извиниться за то, что не сказал никому.
- Господин Свифт, вы так и не поняли, хотя пробыли с нами достаточно времени. Жители города Эдем это большая дружная семья, здесь, если узнает один, значит, узнает другой.
- Вот как. Хорошо, но все-таки, зачем вы все сюда приехали? Чтобы попытаться меня здесь оставить при себе?
- Нет, что вы. Мы никого не держим. Да, нам очень грустно, что вы решили нас навсегда покинуть, но это ваше право, мы же можем с вами только попрощаться. – он улыбнулся, будучи уже старым и худым, скорее это была улыбка черепа, на котором ещё осталось немного кожи, отчего по спине даже холодный пот прокатил.
- Спасибо друзья. Я хотел по-тихому улететь,  но теперь я понимаю, что в таком случае обошёлся бы с вами по-свински.
Толпа разом улыбнулась. В следующие несколько минут со мной подошло и попрощалось более пятидесяти человек, с которыми я был хорошо знаком, среди них были коллеги писатели, музыканты, друзья из баров, мэрии, актёры, в общем, все с кем я по сути жил по соседству в последние годы. После, они удалились. Со мной остались стоять только самые близкие мне люди, точнее трое: Дэн, Майк и председатель.
- Присаживайтесь, что стоять, в ногах правды нет – к случаю вспомнив русскую поговорку сказал я пододвигаясь на лавочке, освобождая место для троицы.
- Спасибо – они все сели вокруг меня и улыбались, но глаза их говорили о великой печали.
- Куда ты теперь? – спросил Дэн, немножко сильнее наклоняясь в мою сторону.
  - Не знаю, куда-нибудь. Ты же знаешь, я бы остался, если бы мог.
- Да знаю – он улыбнулся, - Скажи мне только одно. Ты продолжишь писать? Есть ли вероятность, что нам удастся ещё как-нибудь свидеться и поработать, как прежде?
- Не знаю, Дэн. Я потерял веру в себя и в этот мир. Возможно, будет миг, когда кто-то или что-то вернёт мне эту веру, и я снова возьмусь за перо. Но нет сто процентной уверенности в этом. Поэтому, прости, не могу ничего обещать. – я положил руку на плечо своему другу, тот поднял голову, улыбнулся последний раз. Встав, сказал:
- Я уверен, что ещё услышу о тебе, друг мой – он пожал мне руку, развернулся и ушёл.
Воцарилась минута молчания, следующим, стал со мной попрощаться Майк.
- Ну что друг, я не буду пытаться тебя переубедить, но надеюсь, что всё у тебя будет хорошо. Надеюсь, ты музыку не забросишь, ибо потенциал у тебя есть. Я слышал, что у вас произошло с Котом, жаль, вы были хорошей парой, но ничего тебе ещё повезёт в личной жизни, я буду наивно верить в это. Прощай и удачи – он встал, пожал мне руку и ушёл в след Дэну.
К этому времени оставшийся до отлёта час прошёл бесследно.
- Вам уже пора, давайте я вас провожу до самолёта. Позвольте ваш багаж, я хоть и стар, но помочь вам напоследок, будет радостно мне – сказал председатель, насильно забирая у меня мой чемодан.
- Спасибо.
- Знаете, вы много сделали для города, но как погляжу, мы не смогли сделать столько же для вас.
- Почему вы так решили?
- У вас такой же взгляд, как когда я вас впервые увидел. Мне жаль, что мы не смогли вам помочь. – он замедлился и опустил свою голову. Было жалко его, поэтому мне пришлось остановиться, обернуться к нему и сказать.
- Вы не виноваты, вы пытались, но я сам не давал вам себе помочь. Теперь я это понимаю. А вот и мой самолёт. Прощайте.
- До свидания Кайл. Нет, прощайте. Вы же больше не вернётесь, поэтому прощайте. – он пожал мне руку, отдал багаж стюардессе и стал наблюдать как я поднимаюсь по трапу в самолёт. Я перешагивал со ступеньки на ступеньку, и время как будто бы замедлялось, позади была жизнь, от которой я бегу в какой уже раз, даже и не вспомнить, а впереди виднелась растворённый люк самолёта, за которым было неизвестность, была жизнь, которая не понятна мне до сих пор. Нужна ли она мне или нет, вот в чём вопрос, но я поднимался всё выше и выше. Подойдя уже к стюардессе и отдав ей свой билет, я обернулся, чтобы посмотреть в последний раз на ту жизнь, которая когда-то казалась мне Раем. И увидел всех. Элизабет, в своём малиновом коротком платье. Она рассказывала что-то иностранцам на их родном языке. Видимо ей тоже пришлось туго, после того как мы расстались, и пришлось работать гидом для иностранных гостей. Но она смеялась, с её лица не слазила улыбка. Катрин, она стала популярна, и я видел в нескольких журналах интервью с ней, как она стояла в кругу фанатов и направо и налево раздавала автографы, изменения были на лицо. Пропала та детская наивность, безумные желания, что обычно посещают подростков во время кризиса. Она стала более женственной, более серьёзной и было прям видно, что теперь она знает чего хочет, и чего уже добилась. Мэриэм, которая по каким-то неясным мне причинам решила сходить в привокзальную церковь. Но как только я об этом задумался, сразу вспомнил, что храм, где мы встретились впервые, был закрыт на реставрацию, и мне стало жаль, что я не дождался конца ремонта. Ведь так хотелось ещё раз на него взглянуть. Она осталось такой как есть, ну оно и понятно, так как в её жизни для неё я так и остался всего лишь фотографом и безбожником. И Котёнка, она была как всегда прекрасна, в своём обычном стиле – футболке. Не застёгнутой рубашке и джинсах, которые ей на два размера больше. Волосы стали красными, что это мне не помешало её узнать, она была печальна и куда-то торопилась. Мне стало жаль о том, как я тогда с ней поступил, но больше я сожалел о том, что не могу уже ничего сделать. По крайне мере я тогда так думал. Я облегчённо вздохнул, улыбнулся и зашёл в салон самолёта.
Самолёт взлетел, Эдем, город обетованный остался позади. Я не сожалел того, что приехал в него, и тем более не жалею, что уезжаю из него навсегда навстречу неизвестности.
Новый край, который меня ждёт, будет не лучше этого, в нём, всё будет так же, а возможно и хуже, но явно не лучше, т.к. в этом мире лучше быть не может. Наверное, эта отчасти или полностью трагичная история моей жизни и не тянет на настоящую трагедию, по всем литературным канонам – думал я, наблюдая, как мимо меня проносятся стаи облаков и остаются далеко позади меня, - но я даже рад этому. Ведь в большинстве случаев, трагедии заканчиваются смертью главного героя, но я не хочу умирать, не хочу отказываться от жизни, хоть и такой серой и бесполезной, я выше этого, хоть этот мир и всё что с ним связано мне абсолютно не нравится.
Конец.

Устал, наконец-то я сказал это слово «Конец». Нет уже больше сил, писать или жить, написав это, я пережил все те негативные эмоции, что испытывал тогда, отчего захотелось совершить задуманное ещё больше.  Ни с кем из тех, о ком я вспомнил в этой рукописи я больше так и не увиделся. Меня часто пытались пригласить в Эдем, но я всегда не приезжал, сваливая на проблемы со здоровьем, например развившейся светочувствительности или острой формой социопатии. Отчасти хоть это и была правда, но не настолько, чтобы не ехать на съёмки фильма. Всё намного проще, я знал, что если бы я вернулся хотя бы на время, то ностальгия убила меня бы гораздо раньше. Единственная кого я видел после того, как уехал, то это Котёнка, ей нужна была моя помощь в одном деле, и помог бы не откажись она в последний момент. Но чувства вернулись, и создали тогда очередные проблемы. Ей надо было разобраться – хочет ли она быть со мной или хочет, чтобы я в очередной раз исчез из её жизни. Я согласился ждать, ждал долго и если честно, то до сих пор жду и люблю её, но она так и не написала. Возможно она, та единственная девушка, которая смогла бы меня остановить, не дать мне сделать то, что я сделаю сегодня, ровно в полночь, а так как осталось всего пятнадцать минут – ждать осталось недолго. Что хотелось бы сказать напоследок? Наверное, только это: «Любите тех, кто с вами рядом и чтобы не случилось, найдите в себе силы простить. И не отпускайте любимых людей, ибо иначе закончите когда-нибудь так же как я». Ну всё, теперь конец. Настоящий конец этих записей. С пера капает последняя капля чернил, переплёт ещё пахнет клеем, пистолет заряжен. Тишина, молчание, одиночество – такая жизнь не стоит и гроша, т.к. в ней ты развиваешься духовно, но отстраняешься от людей и в очередной раз, увеличиваешь себе самомнение, ставя себя выше других. Одиночество – не симптом депрессии, он причина её, одиночество – это то, что нельзя пожелать даже самому злейшему врагу.
Ну всё, полночь. Время вышло. Часы уже пробили 9 удар. Б беру пистолет, подношу его к виску, рука дрожит, но чем ближе висок, тем более уверенной становятся мои действия. Прощай дорогой читатель, я прощаюсь и ухожу в пустоту, где я буду счастлив.
Двенадцатый удар. Выстрел…