Эпизод Х-2000

Глава первая

Здесь было все по-прежнему. Как и в прошлую экспедицию стояла осень. Тусклая, блеклая ранняя осень. Правда, уже спустя минуту, - пока она, выгружая оборудование, неторопливо прохаживалась от корабля к ближайшей опушке, - ей стало казаться, что щелчки, постукивания и тихие шорохи невидимых крыльев раздаются в болотно-серых, охристых, коричнево-бурых декорациях единственной оставшейся в этом секторе рощицы - все же громче, чем в прошлый раз. Но может это само ожидание Иного исказило восприятие? Ежегодное инспектирование Земли при всей обыденности проверок закрытых планет – всегда событие: прото-люди были землянами.
И все же, почему каждый раз, когда она прилетает сюда, возникает это неприятное чувство жалости или тоски, которое так тревожит сердце? Разве можно жалеть о тех дальних временах, когда люди были так несчастливы?

Вживленный под кожу регулятор приятно завибрировал: система включила механизм выравнивания кровяного давления. По рукаву костюма побежала полоска с информацией о введенном успокоительном. Скоро микродетекторы приступят к ежедневной тотальной проверке организма; нано-роботы, эти тихие невидимые труженики, простимулируют мозговое кровообращение, предупредят гормональный дисбаланс, отрегурируют кислотность, сахар, - всё, что изменилось под воздействием посадки...
   
Уже три проекта как Земля без людей...

Они были странными: ели, что и когда хотели; выбирали партнеров, пользуясь критерием культивируемой и чрезвычайно почитаемой ими "Любви", - этого жуткого  гормонального сбоя, сопровождающегося серьезными нарушениями химического обмена; они лечились после появления болезней; зачинали детей, когда вздумается и - о социальная безответственность и социологическое невежество! - предоставляли случаю выбирать их пол.

И вообще, что можно было успеть за 70-80 лет?! Все лучшее создавалось почти детьми, в крайнем напряжении сил, в безумии саморазрушения. Потом эти надорвавшиеся гении гасли и умирали. Сейчас, когда известна формула эстетического удовлетворения, шедевры в должном количестве создаются программами. Конечно, это были еще только прото-люди, и не стоит требовать от них слишком многого, но все же, все же, как всё это было не разумно, не экономно…

Нужно выгрузить аппаратуру, произвести необходимые замены, протереть объективы камер, стряхнуть песок с датчиков и приборов слежения. Обычная работа инспектора в одном из секторов планеты, закрытой на карантин. Оружие? Да, конечно, оно у  нее есть. Хотя вот уже целый проект здесь – полная тишина и нечего опасаться. Тем более, что система защиты среагирует задолго до того, как пилот заметит что-либо неприятное.

Неприятное. Первый раз испытываешь такое, когда вживляют систему диагностики параметров «Сома». Это не слишком больно, но охватывает сильное волнение, острое чувство тревоги из-за перехода рубежа, вступления в новый этап. В шесть лет получаешь, наконец, свободу от необходимости следить за собой. Теперь Система следит за давлением, гормонами, сахаром... Детство заканчивается. Ты входишь в мир взрослых, став частью автоматизированной системы здоровья. Достаточно раз в год посетить Центр-2-200, и организм получает необходимое, строго индивидуализированное лечение...

Прививание чипов в младенчестве никаких воспоминаний не оставляет. Хотя дети здорово кричат: последние слезы в их долгой счастливой жизни. Отныне никто не сможет потеряться, пропасть, быть украденным. Да и преступность сведена к нулевым показателям. Пары подбираются с точностью до 0,98 от единицы удовлетворения. Дети рождаются только с социально полезными  эмоциональными и психическими качествами, склонностями и способностями. Мы не Боги, конечно, но мы прошли у них стажировку (она улыбается собственной шутке).
 
Распаковав Р-300, она долго стоит, вглядываясь вдаль. Система уже разрешила пилоту снять шлем. Ветер, набросив ей на лицо холодное мокрое  покрывало осеннего дня, бежит по длинным метелкам бурых трав, заставляя их клониться и гнуться под его тяжестью. Носком ботинка она разбивает ком сухой грязи, вслушиваясь в создаваемые при этом ритмичные звуки – словно строятся в шеренгу по два зеленые солдатики.

Все - другое, все - иное. Тревожные часы перестройки и адаптации.

Да, у них была так называемая индивидуальность. Но разве не является индивидуальность лишь качеством, возникающим при определенной сумме сбоев, отклонений и ошибок, допущенных природой, родителями и обществом?  Этих уродств "Человек – подлинный" себе не позволяет. Он красив, совершенен и здоров: 0,98 от полной единицы счастья.

Если кто-то чувствует слишком сильное беспокойство, система фиксирует напряжение и включает механизм торможения. Потенциально несчастного делают центром внимания: о нем снимают фильм, организовывают встречи с близкими ему по духу и интересам людьми, ему помогают написать и опубликовать роман о собственной жизни, он играет главную роль в спектакле о себе самом.
Если экономика испытывает нужду в какой-либо профессии, автоматизированная информационная система включается на производство картин и программ, прославляющих представителей нужной обществу профессии. Представители отмирающей профессии получают медикаментозное лечение задолго до закрытия отрасли. В общем, взято и переосмыслено всё лучшее из прошлого, из всех систем и проектов.

Вот, опять: Ф-фур, ф-фур! Ток, ток-ток. Это птицы. Определенно разных видов. Нужно будет сходить в ту рощу, установить камеры.

За хлопотами проходит утро. Она полностью погружена в работу и потому  замечает, что рукав не показывает состояние системы, лишь тогда, когда казалось бы совсем к этому времени позабытая печаль вдруг крепко наваливается на сердце. Фотографии цветка, название которого она захотела узнать, тоже не отправляются. А вот и еще новость – гаснет монитор.  Один за другим умирают светодиоды на комбинезоне. Завибрировав на прощанье, останавливает свою работу подключичный регулятор. Она слышит стук собственного сердца и с неохотой осознает, что не может вспомнить, как судить о том, испугана она или нет. Сердце, не получившее очередную дозу успокоительного, ворочается в пустой, словно разрастающейся грудной клетке, ударяясь о ребра всё громче, всё расточительнее, всё страшнее...


Глава вторая

Остаться без ярких цветов индикаторов и монитора тяжелее всего. Голубой неоновый. Его мы видим впервые, когда выглядываем из чрева матери, сумев родиться. Он заливает своей ровной энергией теплые квадраты операционных, прохладные прямоугольники аэропортов. Тонкие прожилки фотодиодов, струящие по себе сочно-голубую кровь, сопровождают нас дома и на работе. Но поскольку большинство из нас работает на дому, то без голубого не мыслимы ни шумное деловое утро, ни тихий спокойный ужин с товарищем по труду и отдыху. Но голубой неоновый гаснет, сдыхает, окочуривается, - последний штрих, связывающий меня с домом!

Вечер черной пылью торопливо и обильно посыпал всё, имеющее хоть какой-нибудь цвет.  Она подумала об ужасе наступающей ночи, но, не умея владеть собой, только отворачивалась от осознания предстоящего. Так, в пришедшей из далекой древности игре мающийся увертывается от летящих в него мячей, пока хватает у него сил и везения. 

Наверное, это страх. Что-то такое она испытывала в самом раннем детстве, когда боишься невесть чего, и воображение заполняет пустоту звуками и картинами.

Но теперь вдруг ожил и заговорил этот Внутренний голос. Он хочет говорить, он требует слова. И я ничего не могу с этим поделать...

Бедные земляне, неужели вот эта какофония, этот бесконечный поток  бессмысленной словестной каши составлял их ежедневное внутреннее слушанье? Они ковырялись в этой всё разрастающейся помойке умерших символов и выискивали там золотые песчинки смыслов? Горы, тонны словесного, звукового, визуального мусора - и все это ползает в твоей голове, гробит твое сердце, разрушает психику! Бедные прото-люди!

"Годами живешь и не слышишь ни одной действительно умной мысли!"----"Месяц за месяцем вглядываешься в жизнь, и всё – уроды вокруг, уроды!"------"Боишься, что жизнь пройдет, и так и не встретится тебе Человек!"

Как странно. Это похоже на волны, которые льются отовсюду, и она их принимает.

Нет, она попала в такие условия, при которых мозг стал вырабатывать печаль.

"Человек – это тот, кто печалится." 

Но откуда эта мысль? Кто говорит и думает за нее сейчас? И откуда она  знает, что пришедшее ей в голову – верно?
 
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...