Веслав Мысливский. Трактат о лущении фасоли 18-3

(с польского, отрывок из романа)

Скажу пану, что только дети меня здесь и держат, иначе давно бы бросил эту работу. Да, люблю детей. Может, только детей еще и люблю. Себя? А почему пан спрашивает? Себя – нет. Не за что. Как привозят детей, так они ко мне и прибегают. Чего хотят, я им всегда сделаю, покажу, объясню. Червяков копаю им для рыбалки, снаряжаю удочки, учу плавать, отличать одну рыбу от другой. А что-то испортят, так и слова не скажу, ремонтирую. Иногда собираю их большей или меньшей компанией и веду в лес. Конечно, если родители согласны.

Учимся определять деревья, чтобы могли различить, которое из них дуб, бук, лиственница или ель. Собираем ягоды земляники, ежевики или шишки, желуди. Показываю, как отличить ядовитые грибы от неядовитых. Время от времени задаю им разные загадки, чтобы что-то лучше запомнилось. Увидим птицу, я объясняю, что за птица и как её не перепутать с другой. Найдем гнездо, так говорю, какой это птицы, и какие гнезда вьют другие птицы. Как устанут, садимся и я что-нибудь рассказываю им.

Что? Нет, о том, что здесь когда-то случилось, - нет. И на могилы никогда не вожу. Зачем лишать их детства? Ведь совсем не от возраста зависит, чувствует ли себя малыш ребенком или нет. У меня нет детей. Женат был, но детей нет. Через это и с женой разошлись, потому что она хотела ребенка. Но детей знакомых я любил. Как приходил к таким в гости, то не было случая, чтобы не принес подарка их малышам. Смотрел и радовался, как они радуются. Любил играть с ними. Но как только приходила мысль, что какой-либо из них мог бы быть моим, страх меня охватывал. И сегодня так же: как подумаю, что какой-то из тех, что здесь, мог бы быть моим...

Со взрослыми, по крайней мере, знаю, что меня с ними уже мало что связывает. Да и не должно, в принципе, ничего объединять, помимо того, что я присматриваю за их домиками и требую порядка. Не ради самого порядка, и не потому, что  порядок облегчает присмотр и охрану. Нет. Только если вокруг вас - порядок, легче его организовать и внутри самого себя. А то, что бунтуют время от времени, так и я в ответ могу пригрозить, что присматривать не буду. Я потребовал, чтобы во всех домиках свет гасили в одно и тоже время. Приезжают ведь отдохнуть, тишина должна быть. Думает пан, что все сразу это поняли? Как же! В некоторых домиках специально свет не гасили ночь напролет. Поняли только, когда сказал им, что за этими домиками я присматривать не буду. Ну, если только у кого-то именины или другое торжество, тогда я  на час, другой разрешаю не гасить свет, но никак не оставлять его на всю ночь.

Определил места под костровища, вдали от  домиков, леса, ближе к воде. Колбаски печь, ничего не имею против, но только до такого и такого времени. Потом обязательно залить костровище водой. Хожу, проверяю.

Раньше те же домики были без номеров. Приезжал кто-то посторонний и плутал. Или ко мне приходил: который из домиков того или того. И надо было его отвести, потому, как не нашел бы, даже если всё ему объяснить. Я сам и то – не раз ошибался, кто в котором живет.

Пан и сам видел, здесь много одинаковых домиков. Собственно из-за этого я и решил пронумеровать их все. С номерами намного легче. Могло бы показаться, что всем это  должно быть понятно. Как же! Сплошные трудности. Каждый хотел получить как можно меньший номер. Или, опять же, кто-то предложил, что нужно нумеровать в том порядке, как по времени строились домики. Только ведь в таком случае никто бы по номерам не попал к нужному ему домику. Первый номер в этом случае был бы, к примеру, где-то по над лесом, а второй – уже на этом берегу залива. Ну, и непонятно ещё было - кто ставил свой домик первым, кто вторым или десятым, потому что в самом начале строила фирма. И заселялись домики не один за другим,  а в зависимости от того, кто дал больше взятку или у кого были знакомые на фирме. Опять же возник вопрос - с какого берега залива начать нумеровать. Не могли договориться между собой, этот берег хотел, чтобы отсюда начать и потом продолжить дальше. Но то же самое – и другой берег: чтобы там, у них, начать, а потом продолжить.

И как бы пан поступил, будь он на моем месте? Хотелось бы, чтобы они сами установили порядок, потому что я, как чувствовал:  если сами не дойдут до взаимопонимания, никогда здесь не будет согласия. Всё время будут переживать за эти номера: мол, живут не под такими, под которыми хотели бы жить. В конце-то концов -  их домики, их номера. Я брался только краску купить, вырезать трафареты и покрасить их. А дело мало до крови не дошло. Скажем, хотят, чтобы покрасил номера, потому что должны быть покрашены. То: тут должно быть начало, а конец – вон там. И оба берега разом, в один голос. Но каждый – за свою правду.
…………………………………………………………………………………………………
Пан думает, на этом всё и закончилось? Ага, как же. Дошло до того, что никто не хотел тринадцатого номера, от него, мол, одни несчастья. Вот только какой порядок без одного номера? Ведь может появиться и кто-то такой, кто будет искать именно тринадцатый. Не было согласных на него, пришлось тянуть жребий, и выпало, что тринадцатый номер как раз между двадцать шестым и двадцать седьмым. Но лучше пусть так будет, потому что в любом порядке обязательно должно быть чуточку беспорядка.

Мусор точно так же выбрасывали, кто где хотел, а чаще всего его в лес выносили. Дошло до того, что весь лес загадили. Голые палки вместо деревьев стояли. Велел всем привезти пакетов и выбрасывать в пакеты, а уже их вывозить в город, на помойку. Город и так уже ничем не спасти. А если попадется банка из-под пива, кока-колы или каких других напитков, псы сразу вынюхивали, когда кто выбрасывал, и приносили мне прямо к порогу.
Или если загорать, так не за один раз и не так долго, как хотелось бы кому-то, есть такое предостережение на щитах, что надо постепенно, а лысым – в шапочках. А то было тут раз, кто-то решил за один присест загореть, а потом пришлось скорую вызывать.

Сделал два щита, вкопал два столбика, по одну, по другую сторону залива, повесил на них те щиты и что запрещено, а что разрешено, каждый сезон на щитах расписываю. Как приезжают, все должны прочитать, что там написано, так как каждый сезон дописываю что-то новое, или некоторые предостережения заменяю на более ясные, понятные и доходчивые, чтобы потом мне не говорили, что это и так, и эдак понять можно.

Может, пан хотел бы на те щиты посмотреть? Они там, в сенях, стоят. Да, после окончания сезона снимаю. Может, пан посоветовал бы мне, что ещё дописать. У порядка нет конца. А то, кто знает, пан и в сезон как-нибудь приедет. Сам тогда увидит. Думаю, ещё пару таких сделать. Неплохо было бы их вообще, перед каждым домиком поставить. А ещё лучше, чтобы каждый их на собственных плечах носил. Тогда бы никто не говорил, что у него времени не было прочитать.

Пан спрашивает, для чего всё это делаю? Тогда и я пана спрошу, – а знает ли он людей? Потому, как что-то подсказывает мне – не очень. Как бы пан смог сотрудничать со всеми, находить с ними общий язык? И что? Как всё это разгрести? Неужели человек таким уже создан? Так почему он тогда стал таким? Не должно бы так быть. Разве нельзя представить себе этот мир без человека? А почему бы и нет? Что, неужели тогда этот мир был бы лишен будущего? А может наше будущее – наше несчастье, а из-за этого – несчастье и мира в целом? У меня нет той силы, какая, вполне может быть, есть у пана. Не знаю я этого, потому что не знаю пана. Но хотя бы здесь, в этом месте, не может так быть. Конечно, всё это могло бы и не волновать меня, если бы не надо было присматривать. А взялся я за это, потому что должен, но это уже совсем другой вопрос.

Вот, например, с прошлого сезона нельзя брать детей на глубину. Не мои это дети, но не могу глядеть, как отец или мать берут ребенка на глубину, чтобы научить его плавать. Не бойся, не бойся. Это не способ, чтобы ребенок не боялся. Как-то раз чуть не утопили. Отца захлестнуло волной, он и выпустил малыша. Тут бы кто за ним доплыл, не до ребенка уже. На счастье Рекс и Лапша бросились в воду и вытащили.

И взрослым тоже запретил, если кто не умеет хорошо плавать. Думаю даже, не распорядиться ли, чтобы все сделали себе плавательские  права (1). Иначе, как узнать, умеет ли плавать, если говорит, что умеет. Не будешь ведь возле каждого стоять. Может, когда-нибудь устрою экзамен, и пусть каждый покажет – умеет, нет. С водой шутки плохи. С водой, с огнем, с судьбою.

+++++++++++++++++++++++++++
1 - По аналогии с водительскими

Продолжение - http://www.proza.ru/2013/10/21/490