Прогноз неутешителен

Вице-президент Американского совета по внешней политике Илан Берман (Ilan Berman, American Foreign Policy Council) опубликовал книгу, в которой излагается сценарий развала России в ближайшем будущем.

В исследовании, озаглавленном: «Внутренний взрыв. Конец России – что он означает для Америки» (Implosion. The End of Russia and What it Means for America) Берман высказывает расчетное предположение о том, как будет выглядеть Россия в 2040 году, основываясь на очевидных ныне тенденциях: Заглянем же в наше сиротское будущее.

 «Десятилетия сокращения численности населения и социальных проблем уничтожили некогда могущественное российское государство, превратившееся в собственную тень. На внутренней арене страна сталкивается с масштабными социальными сдвигами.  Славяне, число которых уменьшается, а национализм усиливается, ведут «холодную войну» с растущим и радикализирующимся мусульманским населением.

В республиках, большинство населения которых составляют мусульмане, набирают силу сепаратистские настроения. Предпринимая отчаянные попытки восстановить порядок, российское правительство прибегает к постоянным и массовым репрессиям, невиданным с советских времен.  Эти репрессии, однако, лишь радикализируют оппонентов власти и изолируют Россию от Запада».

Согласно прогнозу Бермана, в 2040 году Китай будет фактически управлять российским Дальним Востоком. Чтобы компенсировать потери в Азии, Россия попытается восстановить свою власть на постсоветском пространстве, абсорбировав Беларусь и проведя ряд военных кампаний против Украины и других соседних государств – бывших «братских республик».

На вопрос: «Почему вы думаете, что нынешние проблемы России могут привести к ее коллапсу?», он отвечает: «На то есть ряд причин. В книге я пишу о трех главных трендах. Первый из них – демографическая проблема, уменьшение численности населения России в целом; второй – одновременное увеличение численности российских мусульман и их радикализация, вызванная их неадекватным политическим представительством; третий – проблемы на Дальнем Востоке, где экономически и политически начинает доминировать Китай. Проблема в том, что все эти три процесса происходят одновременно. Каждый из них сам по себе – очень опасен для будущего России, хотя и не несет смертельной угрозы, а вот вместе...

Однако то, что все эти процессы происходят одновременно, позволяет сделать печальные выводы о будущем, с которым столкнется Россия.

Есть еще один крайне важный момент: российская власть в ее нынешнем состоянии не готова бороться с этими проблемами. Правительство, созданное и руководимое президентом Путиным, ответственно исключительно перед самим собой, оно не репрезентативно, и оно неадекватно отвечает на вызовы, с которыми сталкивается Российская Федерация. В результате оно не просто неадекватно реагирует на эти угрозы – в некоторых случаях оно даже не подозревает об их существовании.

Согласно опросу Левада-Центра, проведенному в марте, популярность Путина составляла что-то около 34 процентов. Это катастрофично в условиях демократии и приводит к возникновению проблем даже в государствах, у которых с демократией проблемы, – например, в России.

Что происходит сегодня? Популярно представление, что Россия доминирует на международной арене благодаря действиям на сирийском и иранском направлениях. В политике всегда любят победителей. Однако в долговременной перспективе обещания российской власти об инвестициях в инфраструктурные проекты и развитие Дальнего Востока – это одно, а практическая реализация этих обещаний – совершенно другое. Обещаний было сделано очень много, но стратегических инвестиций – очень мало. Чтобы преуспеть, России требуются серьезнейшие вложения в инфраструктуру, здравоохранение, социальные службы и иные сферы, которые бы позволили остановить демографический кризис.

Россия сталкивается с внутренней и внешней проблемой джихадизма. Эта угроза исходит извне, потому что многие иностранные организации этого толка – подобные «Аль Каиде» и Хизб-ут-Тахрир – представлены в пределах России.

Причина, по которой они оказались способны добиться этого, заключается в том, что в таких регионах, как Дагестан, Чечня и Ингушетия, а также во все большей степени Татарстан и Башкортостан, они встречают все более теплый прием со стороны местного мусульманского населения. Это – колоссальный вызов для России, особенно потому, что он требует немедленной реакции.

На другом конце страны – китайская проблема. Эта проблема – не только политическая, но и территориальная. Россия и Китай соперничали за эти земли на протяжении сотен лет. Граница была окончательно установлена лишь в 2001 году. Но это – лишь временное соглашение, поскольку срок его действия истекает в 2021 году. Почему это произошло? Потому, что в момент подписания этого договора Китай знал, что через 20-30 лет демографическая ситуация в регионе существенно изменится и он будет в состоянии пересмотреть условия соглашения. И Китай прав, потому что сейчас численность российского населения Дальнего Востока минимальна и продолжает сокращаться. В результате колоссальный и богатейший регион, способный обеспечить будущее России, все более страдает от отсутствия рабочей силы. Рабочую силу все чаще предоставляет Китай.

В книге я пишу о том, что проблемы России носят структурный характер. Речь идет не просто о том, какие политические решения принимаются, а о том, как выстроено российское государство. Для этого достаточно проанализировать: во что инвестирует Россия – она тратит деньги на такие вещи, как стратегические ядерные вооружения и перевооружение армии, необходимые для укрепления авторитета российского государства на международной арене, однако практически ничего не делает для того, чтобы противостоять «тихим катастрофам» внутри страны.

Речь пока не идет о полном распаде России. Наиболее вероятный сценарий выглядит так: российское государство сохраняется, однако его внутренние проблемы кардинально обостряются. При этом весьма возможно, что этот кризис выплеснется за пределы России. К примеру, по мере того, как Россия будет терять позиции на Дальнем Востоке, она, скорее всего, предпримет серьезные шаги, чтобы укрепиться на Западе. Россия будет двигаться на Запад – она активизирует усилия, пытаясь восстановить империю, что лично Владимир Путин называл целью своего правительства. Вызывает беспокойство, что негативные процессы внутри России подталкивают  ее идеологически и политически  к конфликту с Европой.

Сейчас в Вашингтоне – как среди консервативных, так и среди либеральных аналитиков – принято связывать внешнеполитические маневры России с ее внутренней мощью. Им представляется, что Россия побеждает на мировой арене, особенно – в последние недели – на Ближнем Востоке. В результате они приходят к выводу, что внутренняя ситуация в России стабильна. Но если смотреть не на заголовки газет, а внимательно приглядеться к тому, что происходит внутри России, то согласиться с этим выводом трудно.

После выхода моей книги многие эксперты, с которыми я беседовал, говорили о необходимости переосмысления американо-российских отношений: «перезагрузка» остановилась, и мы думаем над тем, что делать дальше. Но для того, чтобы понять это, необходимо четко иметь в виду, что Россия представляет собой в действительности.

Итак, г-н Берман усматривает три геополитических процесса, работающих на исчезновение России:
1. Сокращение численности русского населения.
2. Увеличение численности населения мусульманского.
3. «Тихая» экспансия бурно развивающегося и численно растущего Китая.
И фактор одновременности этих трех процессов, который по Берману и является фатальным.

Действительно так оно и обстоит в реальности. Но, по моему мнению, американский исследователь упустил более высокую по значению причину, которая и породила все три вышеназванных судьбоносных процесса. Это отсутствие базиса любого геополитического процесса, - экономики.

Именно органическая неспособность олигархического режима совместить свой грабеж страны (а в России 35% всех денег принадлежит чуть более чем ста мультимиллиардерам!) с нормальной производственной экономикой и вызвала к жизни упомянутые выше симптомы смертельной болезни.

Нет фабрик и заводов, поля зарастают березками – у людей нет уверенности в будущем. Разные народы в такой ситуации действуют по-разному: европеоиды прекращают деторождение, а более архаичные народы наоборот. Почему? Да потому, что чем более продвинутой является нация, тем более рассудочно подходит она к репродуктивному процессу. Здесь у русских поведение совпадает с поведением европейцев, чья численность так же убывает, и не в последнюю очередь из-за экономических неурядиц и связанной с ними неуверенности в будущем на уровне конкретного человека.

Именно неуверенность, а не столько уровень жизни, снижает рождаемость у всех европейских народов. И то, что называется демографическим отскоком или сменой рас, происходит сейчас на всей планете, о чем я уже писал.

Россия здесь несколько в особом положении по сравнению, скажем, с Германией. Русские никогда не жили хорошо, и потому уровень благосостояния, достаточный для возникновения уверенности в завтрашнем дне, здесь много ниже. Доказательством этому может служить повышение рождаемости при «брежневском застое», когда стабильность и доходность рабочих мест несколько выросли, хотя по европейским меркам уровень зарплат у основной массы русских оставался крайне низким. Но это компенсировалось тем, что промышленный рабочий, например, как правило, пусть и под конец жизни, но мог получить «бесплатно» квартиру. Квартира эта не долго радовала стариков, и переходила по наследству детям, плюс порядка 300 рублей в месяц, скажем, у токаря или ткачихи. Всего этого вполне хватало для социального оптимизма.

Путиномика, сиречь экономика «трубы», оптимизма не внушает. Процветающее при ней воровство на всех уровнях говорит как раз о неуверенности людей в своем будущем. Конечно, уровень обеспеченности, рождающий оптимизм, для каждого свой, - вот чиновники высшего звена уже воруют миллиардами. Но вклад чиновников в репродуктивный процесс не столь и велик, а вот и уровень зарплат, и стабильность занятости у основной массы народа оставляет желать.

Если бы была нормальная производственная экономика, русские плодились бы, по крайней мере, как при большевиках, - но экономики нет. И, очевидно, ни угнездившийся до мавзолея Путин, ни его окружение, не способны ее создать. Что тому причиной, не берусь гадать, по всей вероятности, тут обе причины: и сопротивление той самой «бриллиантовой сотни», для которой экономика как нож острый в печень, и бездарность нанятых ими «лидеров».

Таким образом, вымирание русских на фоне традиционно неизменного демографического бума у мусульман есть прямое следствие экономической стерилизации страны.

Что касается Китая, то его возрастающее доминирование вызвано нашим вымиранием. Если бы русских было достаточно, для китайцев мест просто не было бы ни на Дальнем Востоке, но где бы то ни было еще.

Итак, основа всему – экономика. При путиномике мы обречены на ту перспективу, которую рисует Берман. Весьма реальную, скажу я вам, перспективу исчезновения и страны, и нации.

Валентин Спицин.