Хочу быть отражением Бога - из часослова номер 13

 Райнер Мария Рильке

Название этого стихотворения с придумала сама для удобства поиска. В оригинале его нет. Эти тринадцатое стихотворение в разделе «Книга о монашеской жизни» сборника «Часослов».

Оригинал написан верлибром. По-русски верлибр звучит не очень красиво, так что я перешла к анапесту.

Я сама дописала слово «святой» для рифмы; упоминания святости матери в оригинале нет. Но можно заманить слово «святой» на «родной» - тогда перевод не выйдет из рамок понятий, обсуждаемых в стихотворении.

ХОЧУ БЫТЬ ОТРАЖЕНИЕМ БОГА

Одинок я, но мне одиночества мало -
Маловато, чтоб всяк час тобой освящать.
Я ничтожен, но малости мне не хватало,
Чтобы темным предметом в очах твоих стать,
Наделен что умом.

Я хочу иметь волю и, ею влеком,
Перейти от раздумий к деяньям.
А в затишье, когда гвалт умолк в ожиданье
То ль каких-то событий, то ль дней,
Я хочу быть средь мудрых мужей,
Иль один – но по воле своей.

Я хочу быть навечно твоим отраженьем,
Не мешают пусть мне слепота иль старенье
Твой расплывчатый образ с собою нести.
Размахнусь я душою на этом пути.

Ни пред кем спину я не сгибал.
Коль согнусь перед кем-то, знай: в этом есть ложь,
Я хочу, чтобы ты понимал
Мою душу сполна. Я хочу быть похож
На картину, как видится мне: широка
И близка.
Или слово, что метит в мишень,
Иль кувшин для питья каждый день,
Иль лик матери, мне дорогой и святой,
Иль ладья, что ненастной порой,
В шторм меня по волнам пронесла
И от гибели верной спасла.

Ich bin auf der Welt zu allein und doch nicht allein genug
um jede Stunde zu weihn.
Ich bin auf der Welt zu gering und doch nicht klein genug
um vor dir zu sein wie ein Ding,

dunkel und klug.
Ich will meinen Willen und will meinen Willen begleiten
die Wege zur Tat;
und will in stillen, irgendwie zoegernden Zeiten,
wenn etwas naht,
unter den Wissenden sein
oder allein.

Ich will dich immer spiegeln in ganzer Gestalt,
und will niemals blind sein oder zu alt
um dein schweres schwankendes Bild zu halten.
Ich will mich entfalten.
Nirgends will ich gebogen bleiben,
denn dort bin ich gelogen, wo ich gebogen bin.
Und ich will meinen Sinn
wahr vor dir. Ich will mich beschreiben
wie ein Bild das ich sah,
lange und nah,
wie ein Wort, das ich begriff,
wie meinen taeglichen Krug,

wie meiner Mutter Gesicht,
wie ein Schiff,
das mich trug
durch den toedlichsten Sturm.

Rainer Maria Rilke

***
Ниже я привожу для сравнения переводы, которые нашла в Интернете. В оригинале не упоминаются весна, сад, сон, стена, тлен или то, что автор что-то пишет на стене – это творчество Прокопьева. Также там нет утверждения о том, что монах по пояс Богу, и не упоминается босоногость – это творчество Петрова. В оригинале упоминается taeglichen Krug, что переводится как кувшин или кружка для каждодневного питья, но нигде не написано, что автор из нее пьет именно воду. Видимо, когда он уподобляет себя Богу, он скорее пьет из кружки «вдохновение», или что-то, что уподобляется  вдохновению, скажем, дорогое вино. Вода как бы имеет символическое значение для обозначения «пустой породы» или чего-то, лишенного ценного содержания. Если автор пьет воду, то святую, а просто так вода в переводе фигурировать не должна.


Вольный перевод А. Прокопьева:

Я в мире совсем одинок, но все ж не совсем,
не весьма,
чтобы каждый мне час был, как Бог.
Я в мире и мал, и ничтожен, но все ж не совсем,
не весьма,
чтобы лечь Твоим промыслом, Боже,
во мглу ума.
Вольно мне быть вольным, я Воле позволю
деяньем
стать без помех:
когда же и время замрет, беременное ожиданьем,
быть хочу среди тех,
кто тайн Твоих господин,
или - один.
Хочу быть подобьем Твоим, во весь рост тебя
несть,
о, дай не ослепнуть - от вечности глаз
не отвесть,
образ Твой удержать, не сгибаясь, не падая.

Весна среди сада я.
И мне не склониться вовеки.
Ибо там я не с Богом, где я согбен.
Я хочу, чтобы тлен
не коснулся ума. Я ведь образ, я - некий
лик, я пишу на стене,
крупно, медленно, как во сне,
слово, что я постиг
в ежедневной земной
жажде, мать улыбается мне,
это парусник, бриг,
он пронесся со мной
через вихрь, через смерть, через крик.



***
Перевод С. Петрова:

Я один на свете, но жить в одиночестве мало мне,
дабы каждый час освятить.
Я ничтожно мал, но ничтожества не достало мне,
что Тебе я, как вещь, предстал
в мудрой тьме.
Волю воли моей, рядом с нею пойду, протопчу я
к деянью пути;
и в медлительном времени, близость чего-то почуя,
быть мне среди Твою прозирающих тьму
иль одному.

В полный рост Тебе зеркалом стать хочу,
не ослепну и образ Твой не упущу,
и грузный, и зыбкий. Тебе я по пояс.
Тебе я откроюсь.
Не стану ни гнуться, ни виться,
ибо кривда я там, где я крив и кос.
А мой помысел бос
и чист пред Тобой. И я волю явиться
с Тобою глаза в глаза,
как образа
и как слово, что понял я,
как насущная кружка воды,
как лицо моей матери,
как ладья,
от беды
грозовой меня спасшая.