Пределы

 ОСНОВАНИЯ  НОВОГО  ЛИТЕРАТУРНОГО  ЖАНРА
          Все существующие литературные  жанры сильно устарели. В интеллектуально-информационный век, с  одной стороны, ощущается избыток информации, а с другой стороны, жажда точного и полного знания, раскрытия новых  горизонтов чувственного познания. Необходимость нового литературного жанра  диктуется новыми реалиями мышления и познания:
1) вместо  линейного «разматывания»  содержательного клубка, вращающегося в нашем сознании и подсознании, следует предложить нелинейное «дерево» с  параллельными, перпендикулярными, наклонными  ветвями и петлями по аналогии с нашим естественным интеллектом, в котором происходят параллельные процессы, процессы циклических возвратов, сжатия  информации и распознавания структур;
2)растущие объёмы информации и скорости её обработки выделяют в структуре мышления и воспроизведения знания  множество прерываний, переходов, фрагментов, повторений, трансформаций, ссылок, детализаций и обобщений, что требует  нового подхода к изложению и стирает грань между научными и чисто беллетристическими жанрами;
3)активность читателя в информационных сетях приводит к необходимости интерактивного взаимодействия, диалога между автором и читателем, возникает возможность не только соучастия, но и соавторства, сотворчества;
4) возникают возможности создания многовариантности, полисценарности, многомерности произведения, возможности оригинальных структурных «сборок».
Я предоставляю на общественный суд свой первый опыт такого рода, когда предполагается, что знакомится с материалом не читатель, а соавтор, сотворец, имеющий право на своё видение, понимание, структуризацию, редакцию, дополнение и сборку своего варианта произведения.
Разумеется, предоставляются не просто полуфабрикаты, объединённые одной темой,  – неизбежно за текстом усматриваются общий план, глобальная архитектоника и, конечно, нескромное главенство первого автора...

                ***
 Иль долго себя уговаривал не писать это произведение. Да и небо, кажется, не раз предупреждало о нежелательности такого поступка. Но какая-то внутренняя противоборствующая сила типа джина или иного творческого движителя-сотворителя заставляет излить на свет некоторые чувства и мысли.
          Жизнь Иля была полна ярких невероятных чудес и исполнения  фантастических желаний, но вместе с тем насыщена трудами, исканиями и борьбой, чаще всего не за свои интересы, а за истину и справедливость. Поэтому окружающие знакомые воспринимали его счастливое проживание за достойную награду или компенсацию…
Разумеется, он не собирался писать исповедь, мемуары, роман о своих переживаниях, в которых всегда невольно проявляются попытки оправдания, самоочищения и даже самовозвеличивания. К счастью, тщеславие обошло Иля стороной, хотя это не исключало внутреннего морального удовлетворения открытиями, особенно в области теории чисел, в которой удалось превзойти многих великих математиков, но, с другой стороны, Иль не мог приписывать эти открытия себе, поскольку природная одарённость и ведущий к открытиям, а иногда даже нашёптывающий гений упали с неба, в чём, конечно, нет никакой  заслуги Иля, как он сам думал. Пожалуй, только проявление воли, преодолевающей все препятствия и тянущей упорно к вершине, дабы удовлетворить любопытство, можно отнести к некоторым заслугам.
         Это отступление кажется вполне достаточным представить авторскую призму и отделять её, с тем чтобы заменить субъективное на своё подобное, но намного более близкое и даже любимое.
         Когда мы пишем от себя и для себя, прежде всего в голову приходят образы близких сердцу и душе событий и людей. И, как правило, наши откровения, хорошо известные небу, но окутанные лёгкой пеленой тайны, могут быть посвящены только таким людям.
И нами ведь в конечном счёте движет только любовь, любовь к высшим истокам, любовь к знанию, к истине, к делу, к творению. Да и телесная любовь бывает не на последнем месте, хотя с годами, если мудрость как-то осеняет, восходишь к высшим формам одухотворения…
         Одного из главных  героев зовут необычно – Иль, Эль, или Ил. Поскольку это слово встречается во многих языках, а внешность героя, брюнета среднего роста с карими глазами, без особых примет, вписывается легко в облик жителя  большинства стран, Иля принимали и принимают за своего, а знание многих языков упрощает адаптацию.
         Проведя своё детство, юность, молодость, в основном, в европейских странах, к тридцати пяти годам пережив утрату родителей и близких людей, заработав достаточно денег, достигнув карьерных высот, пройдя горнило семейной жизни и воспитания ребёнка, вплоть до полного освобождения путём развода  и размолвки с семьёй сына, Иль почувствовал, что теперь ничем не обременённый принадлежит только себе, что может делать всё, что пожелает. И с такими мыслями и обновлёнными ожиданиями отправился жить в Египет к Красному морю, в туристический город Хургаду.
        Иль многократно бывал в Египте с детства. Часто с двоюродным братом-одногодкой Альбером  и его бабушкой посещали затерянные в песках древнеегипетские храмы, ходили по шумным туристическим местам и базарам. Летом купались, не выходили из воды у пляжей Ниццы, а зимой ездили на Красное море и Нил. В Асуане даже в январе было выше тридцати градусов жары. Альбер был болезненным изнеженным ботаником, но внешне выглядел необычно. С ним  было очень весело, всегда много смеялись, но многие физические шалости и игры с ним были невозможны. Поэтому Иль гонял на велосипеде и играл в футбол с местными.
        Альбер – ещё один из главных героев. Альбер был писаным неоплатоником и написал известный в элитарных кругах роман «Записки неоплатоника». Он был известен также как  великий математик: проблема его имени обобщала великую теорему Ферма и явилась настоящим вызовом выдающимся математикам. Альбер основал Всемирную Платоновскую академию наук и искусств и Всемирный союз интеллектуальной элиты (на правах профсоюза). Альбер жил во Франции, но после смерти бабушки совершенно неожиданно стал разделять марксистские взгляды, выучил русский язык и уехал в Москву. Я надеялся, что Альбер уехал на короткое время, думал: «Разочаруется – вернётся». Думаю, реальность в СССР не имела ничего общего с марксизмом. В России так и не случилась буржуазная революция, сохранились феодально-патриархальный строй и самодержавие…
        Как только Иль ступил на трап при выходе из самолёта, его обдало тёплым пряным египетским воздухом и даже запахом моря. Он любил этот запах. Любил эти первые впечатления. Всегда при этом вспоминал ассоциативно «Бракосочетание в Типаса» Альбера Камю, своего любимого писателя и философа.
        В Хургаде Иль быстро нашёл и купил квартиру в центре города на шестом этаже, откуда было видно море и панорама города.
        В голове Иля перемешались все параллельные каналы мысли, текущие одновременно. В душе толпились архетипы, стремясь вытеснить  друг друга и занять доминирующее положение. Но мысли и чувства прервались, когда Иль узнал из электронного письма о внезапном приезде Альбера.
        Иль называл Альбера на американский манер Алом после совместного путешествия по Америке. Иль с детства в душе завидовал Алу. Ал был любимцем семьи, учителей, богов. Ему везло во всём. Для него открывались все двери, как по мановению волшебной палочки, он был исключением из всех правил, запреты на него не действовали. Он мог пройти куда угодно, охрана его просто не замечала: так он мог сливаться с фоном.



                КНИГА ПЕРВАЯ. АЛ
 
                ГЛАВА ПЕРВАЯ.  ЯВЛЕНИЯ  АМОНА

      Ал  с  детства был весьма экзальтированным ребёнком. Память его сохранила множество сцен из прошлых воплощений. В его мозгу возникали удивительные сцены, захватывая иногда целиком воображение. Днём в сознании Ал боролся с этим, смутно понимая, что это может помешать жить, но ночью и утром, когда воля и сознание ослабевали, видения сотнями вспыхивали в мозгу, сменяя друг друга. Казалось, мозг Ала подключён к какому-то неведомому источнику знания.
       В юности, когда открылись математические и логические способности, Алу удалось на время победить бурное подсознание, находя мистическим чудесам, случавшимся в жизни, научное или околонаучное объяснение, особенно помогала теория вероятности и случайных процессов, на которую можно было списать многое. Однако после сотрясения мозга и клинической смерти на двадцать пятом году жизни, будто поменялся  доминантный слой души, у Ала вдруг вспыхнули иррациональные творческие способности, Ал  вдруг повёл себя  совсем  по-другому, математическую сухость словно ветром  сдуло: хотелось петь, танцевать, смеяться, писать стихи, сочинять музыку, любить. Знакомые перестали узнавать Ала, постепенно круг их совершенно сменился, да и сам Ал стал жить в других странах. К  тому  же вдруг случайно при медицинском обследовании было обнаружено чрезвычайно усложнённое строение всех внутренних органов, особенно мозга, Ала, были также обнаружены особые клетки, которые подобно зелёным листьям перерабатывают излучения в химическую, электрическую энергию и генно-активаторную информацию. Эти клетки явились предметом особого изучения и экспериментов по клонированию…
       Знание же из прошлых воплощений продолжало врываться  в сознание, управляя движением интересов Ала и приводя к древним источникам. Столкнувшись с историей Древнего Египта и древнеегипетскими мифами, Ал вдруг обнаружил, что знает откуда-то много больше и точнее, чем авторы-египтологи. Сначала это показалось каким-то наваждением, затем стало развиваться и захватывать сознание. Три фундаментальных принципа  в древнеегипетской теогонии оказались недоступными египтологам: многоликость проявлений многомерного непроявленного Единого (бога Амона), монотеизм древнеегипетской религии и необходимость развития и сохранения индивидуальности творения для самого Единого. Каждый раз бывая в Египте, Ал не мог понять, почему египтологи не могут до сих пор заметить эти очевидные принципы, всюду на каждом шагу проявляющиеся в египетских древностях, обрядах и верованиях. К тому же наблюдалось исключительное единство в мифах об Атлантиде, в древнеегипетских, древнеиранских, древнеиндийских, древнекитайских и индейских мифах, о чём много писали Мирча Элиаде, Рене Генон, Борхес, теософы. Даже поверхностный анализ человеческой истории приводит к выделению архетипа древнеегипетской эннеады  богов. Мифы об эннеаде богов, об Осирисе и Изиде, о взаимодействии Ориона и Сириуса представляют в несколько деформированном виде хорошо работающие и ныне архетипы и алгоритмы. Восшествие Изиды на духовный престол в кризисных этапах повторяется в истории многократно в образах Хатшепсут, Нефертити, Олимпиады, Клеопатры, Жанны Д’Арк, Жозефины  и т.п. Это же касается мифа о непорочном зачатии от Гора до Христа богоматерью. Фараоны Египта, Александр Македонский, Цезарь, Наполеон пользовались ритуалами посвящения и титулом Сына Верховного Бога Амона.

                СОН  О  БОГОЯВЛЕНИИ АМОНА
 
В небе появляется восьмикрылая огромная змея, кружит над домом, затем врывается, пробив стекло, и уносит Ала на какую-то неведомую планету, опускает тело на участок земли между каналом и широкой, глубокой рекой. Сначала Ал принимает планету за Землю, а реку – за Нил, но потом понимает, что планета другая, очень благоприятная, резиденция бога Амона, а река бурная и составляет десятки рек типа Нила или Амазонки. Ал лежит на траве среди цветов и смотрит в небо, как вдруг показывается огромная птица, сначала она вдали напоминает утку-символ фараона, сына Солнца, затем она оказывается огромной как кондор или сказочная феникс. Долетев до вертикали над Алом, она резко останавливается и резко и стремительно пикирует вниз на Ала.
Ал зажмуривается, закрывает от страха глаза, чтобы не видеть, как птица пронзит его тело огромным острым клювом… Открыв глаза, Ал понимает, что птица приземлилась рядом среди цветов. Птица вдруг превращается в  загорелого обнаженного бога Амона в виде земного юноши, который приглашает Ала жестами. Ал от стеснения делает вид, что не понимает, чего от него хочет Амон. Тогда Амон говорит на каком-то неземном языке и улыбается, зовёт к себе Ала жестами. Ал отвечает на английском что-то невнятное, но Амон хорошо всё понимает, берёт за руку Ала, успокаивает и ведёт во дворец. Амон рассказал Алу, что три миллиарда лет ждал, когда на древе эволюции распустится долгожданный цветок Ала, и вот такой момент якобы настал. По дороге Амон показывает брата, небесного жениха Осириса для Изиды. В покоях дворца Амон крепко прижимает Ала к себе и шепчет, чтобы не боялся, что ничего плохого не будет, но от их духовной любви должны произойти новые мыслительные архетипы, которыми Амон заселит лучшие умы существ на избранных планетах вселенной. Ал чувствует, как Амон множеством понятий проникает в него, пронизывает и извергает мыслительные архетипы, абстракции, идеи… Ал теряет сознание. Придя в себя, Ал обнаруживает, что действительно не чувствует неудобств. Это радует. Затем Амон, доказывая своё всемогущество, исполняет несколько по-детски наивных желаний Ала, и по его желанию осуществляет полёт домой на Землю, но предупреждает, что будет прилетать каждую неделю и забирать на эту свою планету, чтобы производить и распространять мыслительные архетипы… Всё так и происходит регулярно, каждую неделю Амон  с Алом производят новые архетипы. Алу это вмешательство Амона не доставляет пока никаких неудобств…

СОН О НЫНЕШНЕМ СОСТОЯНИИ УПРАВЛЕНИЯ МАТЕРИАЛЬНЫМ  МИРОМ

Бог (невидимый Амон) призывает Ала к себе к пульту небесного управления и просит, сославшись на свою усталость, поуправлять некоторое время материальным миром. Бог говорит Алу, что тот своим пониманием, терпением и любовью к Богу заслужил полного доверия Бога и близости к Богу. Взглянув на сложный пульт и множество мигающих разноцветными огнями индикаторов, Ал вопросительно обращается к Богу, сомневаясь, что вообще в этом можно разобраться и управлять миром. Бог соглашается, что такая задача не разрешима, и показывает две большие кнопки зелёного цвета, на которых написано по-английски (Ал успел подумать вопросительно, почему на английском, ведь, например, в Коране написано, что Бог говорит на арабском) “HOPEFUL”, “MERCIFUL”.
Неужели этих двух кнопок достаточно для управления таким сложным миром? – сомневается Ал, затем  до него доходит, что в древних притчах о взаимодействии с Богом (например, в библейской притче об Иове) всегда говорилось о необходимости и важности УПОВАНИЯ НА БОГА и БЛАГОДАРЕНИЯ БОГА при проявлении терпения и смирения. Действительно, выходит, что этих двух кнопок достаточно, чтобы управлять всем, и чтобы воцарились порядок и счастье, все творения должны благодарить Бога и уповать на Него. Но если этих кнопок достаточно и постоянно нужно на них нажимать, Ал подумал, что можно автоматизировать полностью управление, положив на эти кнопки кирпич, так что кнопки будут постоянно нажатыми. Бог признался Алу, что такая простая и гениальная идея почему-то не приходила в голову. Так просто и линейно была разрешена задача управления сложным нелинейным миром…

  СОН, РАСКРЫВАЮЩИЙ ПРАВДУ О ПРОШЛЫХ И НЫНЕШНИХ  ЗЕМНЫХ  ПРАВИТЕЛЯХ

Бог решил показать своему любимому Агнцу Алу, чего стоили прежние и чего стоят нынешние земные правители, и потому усадил Ала на небесный трон. Рамзес мыл и целовал левую ногу Аллу, а Александр Македонский правую, а Кир, Цезарь, Чингис-хан, Тамерлан и Наполеон, опустив головы в немом почтении, стояли с подносами, полными фруктов, в ожидании своей очереди, когда они смогут удостоиться чести поцеловать и помыть Агнцу ноги…
       Затем Ал вспомнил о великих деятелях ХХ века: Сталин оказался начальником приёмной Бога и весь был занят делами и бумагами; подняв глаза на Агнца, Сталин коротко спросил, чего бы Агнец хотел; Агнец, краснея и заикаясь, вспомнил про своё довольно незначительное желание и, потому сгорая от стыда, озвучил его; Сталин, вновь углубившись в бумаги, сказал: «Будет сделано» (действительно, на следующий день желание исполнилось); Шарль де Голль Агнца катал на вертолёте над Парижем и рассказывал, каким будет город в будущем; Мао Цзе Дун подарил очень красивую гирлянду из разноцветных огней, которые вспыхивали и бегали в разной ритмике, издавая прекрасные звуки, причём угадывали желания слышать тот или иной ритм и мелодию.
       Затем  Бог подарил Агнцу огромный дворец с очень высоким золочённым сверкающим шпилем, высота дворца составляла 3 км. Внутри дворца вместо прихожей был красивый бассейн с жакузи. Королева Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии лично мыла пол. Мыла не очень чисто, но Ал её жалел и не делал никаких замечаний: всё-таки королева. Президент России, весь такой аккуратный в черном смокинге, перенёс всю мебель в новую спальню и стоял с военной вытяжкой, скромно потупив глаза. Ал недолюбливал почему-то президента и пытался придраться, сказать, что,  перенося мебель, президент поцарапал паркет, но придраться было не к чему: всё было сделано так аккуратно, что на полу не было ни пятнышка. Тогда Ал просто решил не заплатить президенту за труд, придравшись, что тот опоздал на одну минуту, но Бог заступился за президента и попросил быть милостивым к нему: « Посмотри, какой он пунктуальный и аккуратный…». Разумеется, Ал послушно, но холодно отблагодарил президента, оставив на Судный День своё право строго спросить с президента за плохую работу российских судов и прокуратуры. « А вообще-то, - подумал Ал, - американских и российских правителей  за войны во Вьетнаме, Ираке, Афганистане и Чечне надо ещё до Страшного Суда осудить в Гаагском международном трибунале»…

               СОН  О  ПРОШЛОМ И БУДУЩЕМ ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ

Когда в галактике Млечный путь в звёздном скоплении Большого Пса вокруг двойной  звезды Солнце-Юпитер после взрыва планеты (Фаэтон) у второй звезды (Юпитера) была заселена биороботами из Ориона четвёртая от первой звезды (Солнца), седьмая от окрестности планета (Марс), у которой оказались две луны (Фобос и Деймос) и два солнца (Солнце и Юпитер). Эксперимент вёлся ещё на сотне планет в других галактиках, и поначалу всё и здесь развивалось по плану, пока накопленные мутации не сбили программы биороботов. Сбой программ биороботов привёл последних к мании величия. Роботы решили вмешаться в высшие разделы Программы и скорректировать её в свою пользу, поскольку им не захотелось быть очередным преходящим звеном в развитии материи по программе Саморазвития. Это вызвало неконтролируемые последствия, и жизнь на планете погибла. Но некоторые биороботы успели расселиться на ближайшей планете и запустить некоторые фрагменты программы вновь. Однако каждый раз эксперимент приводил к тупику: доминантная популяция подавляла все другие, занимая все ниши для себя, затем начинала подавлять самоё себя, пока не возникало глобальное противоречие с самой планетой. Тогда планета уничтожала паразитирующую популяцию, но остатки снова запускали ущербную программу. Так происходило несколько раз приблизительно через пять тысяч земных лет, пока не началось новое осознанное вмешательство из многомерности (4-мерности) Абсолюта через промежуточную программу Большого Пса: после очередной геологической катастрофы был организован десант эннеады (девятки) - семьи «богов-биороботов» (1+3+5) более совершенного поколения (живыми из всей эннеады на планете  Земля долго оставались Осирис, Изида, Нефтида, Сет и Гор –  та к называемая последняя пятёрка богов).
Однако и это вмешательство закончилось трагедией деградации: даже искусственные вливания протозмеиной РНК  не смогли сохранить память и разум производных существ. И вот последняя эпоха деградации, когда сахи и ка богов прилетели посмотреть на апокалипсис, готовя Страшный Суд. К  потопу  и пожару проиграются в ускоренном темпе все божественные архетипы, мифологемы и парадигмы. От потопа  и пожара уцелеют только аскеты в нубийской пустыне и пустыне Гоби: «…это те, кто не осквернил себя»…
           Для последних сахов Изиды и её орионического внука-агнца к этому времени пришлют космические саркофаги для транспортировки кодов на Пегас (их переполненные информацией саркофаги оказались не готовыми взлететь, поэтому ещё восемь лет им предстоит наблюдать земную разруху)…

   СОН  О  ДВУХ ЧЁРНЫХ ВИХРЯХ, ВАВИЛОНЕ И СЕМИ ГОЛОВАХ НА ПЛАНЕТЕ ЗЕМЛЯ

Перед Страшным Судом будут два чёрных вихря (Два Зверя) на планете: один всё, все ресурсы пытается засосать в себя (США); другой – выбросить все криминальные ресурсы и отравить планету бесчестием и воровством (Россия). «Бог вспомнил о великом Вавилоне и наказал его… Исчезли все острова, и не осталось гор…увидел я женщину, сидящую на красном звере… и было у него семь голов с десятью рогами… Семь голов – это семь холмов, они же и семь царей. Первые пятеро (Великобритания, Франция, Германия, Италия, Япония – бывшие когда-то мощными ) уже умерли, один (США) ещё жив, а последний (Канада) ещё не явился… Зверь, который был когда-то живым (СССР), а сейчас неживой, - это восьмой царь, принадлежащий к первым семи (Россия), и идёт он к гибели своей. Десять рогов…- это десять царей (страны-сателлиты), которые ещё не начали править, но получат они власть править каждый по одному часу вместе со зверем»…




               

                ВРЕМЕННОЕ  НИСХОЖДЕНИЕ  АМОНА  НА  ЗЕМЛЮ

Отсутствие совести и должной реакции у разложившихся земных властей не смогло остановить, а скорее, даже подстегнуло правозащитную группу Ала к прямым и смелым высказываниям в обращениях и жалобах на имя земных правителей и международных организаций и судов. Но бюрократическая власть вела себя так цинично халатно и вместе с тем трусливо, что Бог не выдержал и  в одном из снов Ала спустился на Землю прямо-таки как Терминатор: « Я сам прочитал все твои жалобы. Я просто не хотел вмешиваться, но не смог перенести такую наглость и несправедливость. На самих и всех детей, внуков и правнуков (вплоть до 12 колена) коррумпированных и  неправедных  прокуроров, судей, следователей и прочих правоохранителей и чиновников насылаю проклятия в виде вечных мук, жалких пристрастий, неизлечимых болезней, немощи и инвалидности. Они будут просить о смерти, но не удостоятся её… А теперь пойдём  громить твоих обидчиков»,- с такими словами Амон громил всех представителей власти, особенно российских неправедных судей, прокуроров и чиновников. Затем Амон двинулся на Кремль. Президент в слезах ползал у ног Амона, обнимал ноги, плакал, умолял, обещал исправиться и навести в стране порядок. Криминальная зараза – вирус мошенничества – распространялся из Кремля, зловонный вихрь не давал дышать – Амон надел на  агнчика своего маску, излучающую озон. Затем Амон захотел попробовать московскую пищу, продаваемую на улице. Ал в ужасе пытался отговорить Амона, дабы избежать гнева божьего. Но Амон попробовал – описать последствия этого действа, гнев и  эмоции Амона в человеческих терминах невозможно. Амон разгромил всю торговлю и общественное питание Москвы.  «Я окончательно убедился, что не зря отвратил взгляд свой от Земли. Надо больше наслать мук и усилить расплату и страдания – может, это немного очистит заблудшие души? А так мы после земных мук переведём заблудшие грязные души на вечные адские муки, показав, что есть Истина и что есть Справедливость», - с чувством исполненного долга Амон возвратился в Абсолют…

                СОН  С  УКАЗАНИЯМИ  И  ПОЖЕЛАНИЯМИ  БОГА

Ал услышал сначала, что кто-то его окликнул. Посмотрев по сторонам, никого не увидел. Тогда вдруг вокруг ниоткуда стали возникать диковинные цветы и россыпи звёзд, и какая-то сила подняла и понесла Ала по небу среди цветов и звёзд. От красоты  и лёгкости полёта захватило дух.
Было изумительно красиво: фонтаны и букеты цветов и звёзд озаряли траекторию полёта. Затем Ал мягко спустился на маленькую красивую зелёную планету – резиденцию боженьки, точнее трёхмерной проекции Бога. Бог явился в виде голубого светящегося облака, окружившего Ала и заговорил не звуками, а мысленно: «У меня достаточно накопилось для тебя сюрпризов и прочих приятностей. Я знаю, какие у тебя мысли в голове и какие тревоги в сердце. Не беспокойся – я  всё устрою, несмотря на земные препятствия, и непонимание окружающих не должно тебя тревожить, это их проблемы и их испытание. У тебя роль проводника моих пожеланий и программы.
Попробуй сделать следующее:
1) вышли статью о способах и вариантах термоядерного синтеза в журнал (ты знаешь, в какой);
2) вышли тезисы об использовании энергии инфракрасного излучения растений  в адрес экологической конференции;
3) направь китайскому, индийскому, индонезийскому, японскому, цейлонскому и американскому правительствам свои прогнозные алгоритмы и формулы расчёта даты и интенсивности  крупных землетрясений, определения широты и долготы их места;
4) направь в ООН предложения по её реорганизации и решению этнических проблем путём отделения  принципа территориальности и государственности от принципа этнического доминирования;
5) направь главам  государств  критику статутов международных судов и Европейского Суда, а также концепцию и проект статута Всемирного публичного открытого суда, действующего без ограничений.
То, что не будет адекватной реакции, не твоя проблема. Наша задача не прямое вмешательство, а предложение шанса, возможности, чтобы роптать на нас не было оснований.
        Затем тебе придут три письма по электронной почте, как будто по ошибке. Ты ответь на них.
Завяжется переписка – я продиктую, кому что написать».
«Но ведь почти всё из того, что ты предлагаешь, я уже делал», - робко пытался возразить Ал.
«Знаю. Сделай ещё раз. А теперь отдохни здесь. Во сне тебя перенесут в твою постель»…

                СОН  ОБ  УПРАВЛЕНИИ  СНАМИ

Вдруг перед глазами Ала возник круг из движущейся бесконечной ленты с кадрами, в которых были зашифрованы его же сны, но из всех воплощений, из прошлого, настоящего и будущего. Более всего привлекли сны  из будущего. Остановив соответствующий кадр с шифром, Ал указывал на шифр, и тут же возникал полностью сон, как будто смотрелся сейчас в реальном времени. С удовольствием посмотрев четыре сна, Ал понял, какие преимущества сулит такой механизм управления снами, особенно если сны пророческие.
        Ал проснулся, подумал, какой же прекрасный подарок получил неожиданно от Бога, и снова стал засыпать, и вновь появился  бесконечно вращающийся перед глазами круг из снов. Это было здорово! Теперь можно смотреть сны из других жизней и особенно из будущего. Внимательней всмотревшись в шифры снов, Ал неожиданно обнаружил, что можно заказывать просмотр и чужих  снов и даже  снов существ из пространств с большими размерностями. А можно ли посмотреть сны самого Бога? Поскольку наша реальность является трёхмерным сном Бога, то как же можно из этого сна проникнуть в другие сны? И как вообще можно видеть сны из пространств с размерностью, большей трёх? И тут Ал  заметил, что стал множиться, сначала стало Алов четверо, затем  двадцать, затем сто двадцать, затем так много, что не сосчитать, - тогда Ал понял, что смотрит очень причудливый сон существа из многомерности. Это превзошло все ожидания. Оказалось возможным многомерное проникновение через сны!

СНЫ  О  МАТЕМАТИЧЕСКОМ ЯЗЫКЕ И МАТЕМАТИЧЕСКОЙ КРАСОТЕ  БОГА

Ал был весьма благодарен Богу за то, что был наделён редким пониманием математического языка и умением конструировать математические модели высокой степени сложности и доводить вычисления до победного конца. Будь то матричные коэффициенты Клебша-Гордана или произведения Вика по диаграммам Фейнмана, уравнения Чу и Фраучи, Дирака или Полякова, проблемы Варинга, Гильберта, Пуанкаре, - во всём Ал легко достигал понимания и результатов.
        Чаще всего снился один и тот же сон, демонстрирующий математическую красоту мира возможностей и устройства вселенной, с небольшими вариациями, но всегда это был язык алгебраической геометрии или квантовой теории поля, и всегда возникали новые идеи и абстракции. Но в последнее время часто стали возникать очень простые модели, в которых практически классическими методами можно было показать работу новых идей и понятий.
Наиболее персонифицированные сны включали диалоги с Пифагором, Паскалем, Пуанкаре, Дираком, Гейзенбергом…   

       
      

                ГЛАВА ВТОРАЯ.  ОЛИГАРХИ И ЗЕМНАЯ ГРЯЗЬ

              СОН  О  ПРОГРАММНОМ  ОБЕСПЕЧЕНИИ  И  ГЕЙТСЕ

Ал не был лично знаком с Гейтсом, но во сне вдруг явился Гейтс и присел на скамейку рядом с Алом и завёл разговор о программном обеспечении, создаваемом фирмой Майкрософт. Ал Гейтсу высказал своё недовольство примитивностью и «жёсткостью» программ фирмы и посетовал на отсутствие гибких программных систем и искусственного интеллекта. Гейтс усомнился в возможности создания гибридных систем. Тогда Ал стал объяснять Гейтсу популярно, какими должны быть «думающие» программы: подобно тому, как мы мыслим, программы должны сочетать в себе множество циклов (возвратов к исполнению одного и того же алгоритма) и процедур сжатия (процедур типа удаления второстепенных признаков, например, «случайных», т.е. выпадающих из таксономической закономерности в виде ветвлений в соответствии с рядами, производными от ряда чисел Фибоначчи,  листьев и веточек дерева). Так, к примеру, мы распознаём, запоминаем  и  узнаём образы: смотрим несколько раз, концентрируясь на существенных признаках и исключая  второстепенные, случайные. Современные же программы не используют алгоритмов сжатия структур и удаления второстепенных признаков, работая неэффективно с явно избыточной информацией. Не используются и эвристические алгоритмы…
        Затем коснулись алчности фирм-производителей компьютеров и другой техники: вместо внедрения научных достижений, таких как оптические и молекулярные компьютеры, голографические и жидкокристаллические воспроизводящие и запоминающие устройства, фирмы-монополисты внедряют по капле, искусственно создавая новые стандарты, вынуждающие потребителей необоснованно обновлять слишком часто технические устройства…

          СОН  О  РОССИЙСКИХ  ОЛИГАРХАХ  И СПАСЕНИИ ОТ НИХ

Ал оказался в кузове грузовика вместе с российскими олигархами, среди них были Гусинский, Абрамович, Потанин, Ходорковский, Чубайс, Гайдар, другие нефтяные, угольные, металлургические, алюминиевые российские олигархи, члены ельцинской семьи и совсем не к месту затесавшиеся  диктор телевидения Флярковский и актёр Олег Меньшиков. Вёл грузовик Борис Березовский. «Хорошо, что среди них нет Олега Радзинского», - подумал Ал.
         Грузовик прибыл в закрытый лагерь в болотной местности, полной змей, комаров и прочих неприятных тварей. Ал спросил у Меньшикова: «Эти-то понятно. Но почему мы тут оказались? У нас ведь с ними ничего общего». «Да это всё происки Березовского»,- в один голос, но почти шёпотом  ответили  Флярковский и Меньшиков. Тогда Ал, не долго думая, предложил сбежать из лагеря, в котором руководство Березовского ничего хорошего не сулило. Меньшиков предупредил Ала, что лагерь хорошо охраняется и кругом болота, и просил быть осторожным. Ночью Ал всё же совершил побег из лагеря и стал уговаривать жителей близлежащей деревни помочь узникам, но жители, примирившись со своей гибельной участью, не захотели связываться с таким делом, но Алу из-за сочувствия дали двух проводников, чтобы помочь пробраться через болота в светлый мир. Но Алу пришлось пробираться через болота самому, найти и показать тропу по кочкам нерадивым проводникам. Наконец выбравшись в светлый мир, Ал обрёл крылья и, покружив над затопленным миром, спустился на высокий холм, по которому ходили уцелевшие чудом трамваи. Сначала Ал подумал, что это Лиссабон, но, оглядевшись, понял, что это Рио-де-Жанейро.
         Денег на трамвай не было, но радушные местные жители объяснили, что все ездят давно бесплатно, поскольку все деньги давно обесценились, пропитание же добывают воровством. В тот же день сердобольные жители Рио принесли довольно качественную еду, фрукты и напитки Алу и попросили Ала остаться в Рио навсегда…

 




               




                КНИГА ВТОРАЯ. ШЕМИ

        ГЛАВА ПЕРВАЯ.  ЯВЛЕНИЕ  И  ТРАНСФОРМАЦИЯ  ШЕМИ
Явление Шеми было удивительным. Сначала он Алу несколько раз приснился и в снах звал, протягивая руки, требуя вызволить его из какого-то плена и спасти от насилия его психику. Разумеется, приходилось отводить это наваждение. Затем приснился сам мессир с тридцатью учениками и предлагал много золота, причём приснился в иранском священном городе Йезде при чудесных обстоятельствах. Каково же было удивление Ала, когда один из двух учеников оказался не просто похож, а совершенно идентичен персонажу из сна, первоначально названным Шами, затем сложилось само собой имя Шеми, только в английском и русском варианте ударение падало на первый слог, а во французском – на последний. Шеми пришёл с братишкой, тут же прозванным Кеми, маленьким, очень успешным, умным и полным юмора. Кеми с ангельским личиком тут же старательно стал решать задачи, впрочем, украдкой успевая строить смешные рожицы недовольному и ворчащему брату. Дети пришли с отцом, которого смущало поведение старшего сына, демонстрирующего непослушание, непокорность и неудовольствие. Через некоторое время после ухода отца Шеми стал прислушиваться к разговору между Алом и Кеми и начал участвовать в беседе. Его яркость и открытость не могли долго терпеть одно и то же состояние, каким бы оно ни было. Шеми был аккуратен, наблюдателен и очень чувствителен к внешнему виду, запахам, звукам. Обладал музыкальным слухом и помнил множество услышанных когда-то композиций. Братья оба были артистичны, но по-разному: у Кеми был дар подражания, а у Шеми – дар творения. С Кеми было Алу очень легко в плане логики и понимания, но память Кеми стирала знание, если оно не использовалось. С Шеми было трудно поначалу в плане обучения из-за отвлечения внимания, но очень легко в гуманитарных аспектах, когда дело касалось общения, искусства, особенно музыки и кино. Его мозг был типа параллельного процессора с восемью каналами: во время разговора он то и дело перепрыгивал с одного канала на другой, неожиданно формулируя прямые вопросы. Правда, ответы он знал или догадывался о них в силу природной интуиции, а не логики. Он выстреливал неожиданными протуберанцами, словно Солнце, а Кеми вбирал в себя и отражал свет, словно Луна, словно её божественный покровитель Тот, подаривший знание, логику и письменность, которые привели к ненадёжности человеческой памяти. Шеми был чрезвычайно сложным созданием даже для самого себя из-за сочетания откровенности, открытости, совести и чести с оригинальностью и непредсказуемостью поведения.
Было бы не слишком вежливо утомлять читателя описаниями, поэтому я отошлю с удовольствием к иллюстрациям: лучше раз увидеть, чем читать много страниц, мучительно воображая визуальный образ. Здесь же перейдём к восьми архетипам, действующим в Шеми.

                АРХЕТИП ПЕРВЫЙ. СОВЕТНИК ФАРАОНА

 Мааткара стоял возле древней городской стены. Солнце палило нещадно, так что парню казалось, будто он слышит, как испаряется пот с его кожи.
Несмотря на то, что он привык щуриться каждый день, каждую минуту из-за яркого солнца, морщины обошли его лицо стороной, не появившись даже возле глаз. Глаза у Мааткара были необычные – зеленоватые с серо-жёлтым отливом, что довольно странно выглядело в сочетании с тёмными волосами и смуглой кожей.
Говорили, что несколько ночей назад в Оне появились разбойники, самые настоящие расхитители гробниц покойных фараонов. Мааткара тянуло посмотреть на их главаря, которого так расхвалили местные сплетницы, сидящие возле статуи Богини Нафтиту, из открытого рта которой постоянно лилась вода. Таким прекрасным образом умудрился нынешний фараон Сенусерт устроить невиданную красоту в жарком, окунутом в солнечный свет дворце и вокруг дворца. Там регулярно собирались женщины в роскошных ярких одеждах. Они обсуждали все, что видели, слушали, думали.
Они обсуждали мать Мааткара, которая родила его неизвестно от кого, и только сам Мааткара со своей матерью знали, чей он на самом деле сын. Фараону не имеет права отказывать никто, потому что фараон – и бог, и правитель, и мать, и отец, и жена, и муж, он всё сразу во всех ипостасях. Его слово – закон, но  никто не считал, что у фараона ничего нельзя украсть.
 Четырнадцать лет назад будущая мать Мааткара поддалась на уговоры старого, больного фараона, поддавшись на его посулы и обещания  бесчисленных золотых украшений после страстной любовной ночи. Золота, конечно, не последовало, но у деревенской красавицы, недавно перебравшейся в город за последние деньги умерших родителей, остался плечевой браслет Сенусерта, который до сих пор хранился  в сундуке.
Мааткара об этом прекрасно знал, ненавидел отца всей душой, при этом прилично и прилежно посещал все сборища, на которых фараон во всём  блеске золочёной одежды, мумифицирующийся уже при жизни, важно вещал об очередных своих планах и делах. Мааткара знал, что у Сенусерта нет наследников. После смерти Сенусерта фараоном станет  внук его давно умершего брата, а внуку всего лишь пять лет.
Правила гласят: если после смерти фараона окажется, что за время его правления он успел нажить наследника с обычной женщиной, наследник считается законным и может править, заменив отца, при условии, что наследник может сдать серьёзные экзамены жрецам и что женщина-мать сможет доказать зачатие своего сына от фараона.
Мать Мааткара была предусмотрительна в юности, украв тот браслет. На нем были иероглифы с именем самого Сенусерта, поэтому никто не посмел бы оспорить право Мааткараа на трон отца.
Мааткара продолжал стоять, убрав руки за спину, взявшись одной за запястье другой, а одну ногу согнув и поставив ступней на ободранную стену. Он щурился и смотрел вдаль, так что от жары перед глазами все плыло, и песчаные холмы будто дрожали на горизонте, за который медленно, но верно садилось огромное солнце. Парень обязан был, просто не мог не найти этих расхитителей, ведь это были гробницы его предков, если говорить о крови фараонов. Эти пришлые «люди моря», посланные своими ростовщиками, стали грабить гробницы, заполненные сокровищами, принадлежавшими фараонам при жизни.
Мааткара кипел от злости, стискивал зубы и продолжал смотреть, не боясь, что кожа покраснеет и сгорит. Она была золотистой, такого оттенка, что не казалась слишком темной или слишком светлой. Он был будто стройной статуей с изысканными точёными пальцами и очень ясными выразительными глазами.
Он был красивым, высоким и жилистым, очень сильным и злым. Злость появилась как-то сама собой из-за  насмешек и издевок завистливых сверстников. Сейчас его «друзья» учились угождать сильным, а он продолжал свои занятия письмом,
поэзией, музыкой, науками. Но ему не доставало учителя. Он мечтал, чтобы у него был личный учитель – всезнающий жрец, умный и вместе с тем живой, не нудный. 
Сенусерт умирал -  Мааткара это чувствовал, как бы странно это ни звучало. Будто в его сердце, жаждущем власти, стояла стена, не позволяющая насладиться криками и мольбами о прощении всех тех, кто его обижал в детстве и в юности. Когда он думал о том, что Сенусерт умрет со дня на день, с минуты на минуту, стена рушилась, сердце будто становилось больше и замирало в сладостном предвкушении мести.
Мааткара был красив, он знал, но это не было особо ценимым в Оне, молодые девушки предпочитали в мужчинах силу и выносливость, способность содержать на себе дом и хозяйство. А на таких, как Мааткара, приятно лишь смотреть, да мечтать о нем, закрыв глаза, когда тебя жёстко имеет сильный мужчина.
Неграмотные простолюдины, профаны, не имеющие никакого будущего и не подозревающие о том, что скоро настанет час расплаты, продолжали ненавидеть Мааткара. Мааткара хотел жестоко отомстить за все свои обиды. При этом ему хотелось, чтобы внешне его лицо было бесстрастным и спокойным.

                АРХЕТИП ВТОРОЙ. ХАТШЕПСУТ

         Я, царица Хатшепсут, была дочерью фараона Тутмоса I из XVIII династии и после смерти отца вступила на престол вместе со своим сводным братом Тутмосом II, который стал моим супругом. Мой муж Тутмос, поражённый неизвестной болезнью, умер, когда мне было тридцать лет.  Наследником престола являлся мой двенадцатилетний пасынок, сын от младшей жены Тутмоса II Исиды Тутмос III. Он должен был стать фараоном, а я его регентшей. Против меня плелись интриги. Мне это надоело. Я твёрдо решила править сама. Власть должна быть сильной и единоличной. Я сделала для этого всё возможное. И вот тогда  я провозгласила себя фараоном.
       Так как по египетским законам женщина не могла быть фараоном, я стала выдавать себя за юношу — отныне везде  появлялась в облике мужчины: в мужских одеждах, с наклеенными усами и бородой.
       Ведь сам бог Амон ночью спустился с небес и, приняв облик Тутмоса I, вошёл в покои моей матери. Познав бога, царица родила дочь. Поэтому я с рождения стала божественной и добилась, чтобы жрецы признали меня таковой. С египетскими жрецами у меня сложились довольно дружеские отношения: жрецы не замечали, что на престоле Египта, вопреки формальным законам,  я оставалась реальным повелителем великой страны.
      Годы моего правления привели к расцвету страны. Были возведены огромные храмы и иные грандиозные постройки, укреплялся военный флот, развивалась торговля с другими государствами. Почти не было войн, так как я предпочитала решать все вопросы миром. Мне это вполне удавалось. На девятом году своего правления я отправилась с дипломатической миссией в страну Пунт, а после возвращения я возвела огромный храм, на стенах которого были  запечатлены сцены из моего путешествия в далёкие земли.
     Храм с фонтанами и висячими садами я назвала «священным из священнейших» и построила его «из любви к отцу своему Амону».
     Руководителем всех работ я назначила своего возлюбленного - архитектора Сененмута, который за пятнадцать лет возвёл у подножия высокой скалы погр<font color=#909090>****</font>ьный храм.
Он сделал его с такой любовью, что, восхитившись работой своего возлюбленного я назвала сооружение «маленьким Пунтом». Храм был расположился на западном берегу Нила, на месте, которое всегда считалось священным: сюда приходили люди в надежде излечиться от болезней и обрести успокоение. Сененмут был изысканно красив, изящен и умён. Мы безумно любили друг друга.
     После этого я приблизила к своему трону Сененмута, он получил возможность вмешиваться в важные политические дела государства. Он был гениален, проницателен и обладал прекрасными организаторскими способностями. Сененмут как-то написал так: «Я был величайшим из великих во всей стране. Я был хранителем тайн царя во всех его дворцах, частным советником по правую руку владыки… Я был полезен царю, верен богам и беспорочен перед народом…» Родом Сененмут был из бедняков, а стал вторым человеком в государстве. Я оценила его по достоинству.    
     Сененмут был женственно нежным. Я же была настоящим мужчиной по отношению к нему и часто использовала специальный фаллос, чтобы иметь своего возлюбленного.
     Я ничего не могла сделать со своей мужской всесильной страстностью. Я имела нескольких фаворитов, которым разрешала участвовать в государственных делах и преподносила каждому щедрые дары. Но самым близким другом и любовником был Сененмут, который одновременно был назначен воспитателем моей дочери Нефрур.  Нефрур и Сененмут были очень привязаны друг к другу, даже запечатлели свою привязанность на рисунках на стенах храма. Однако моя Нефрур умерла в юном возрасте. Моя вторая дочь Меритра родилась от Сененмута. Я выдала её замуж за своего пасынка Тутмоса, чтобы создать семейную преемственность.
      При храме, под нижней террасой, Сененмут тайно начал строить гробницу и для себя, чтобы после смерти быть ближе ко мне.
      Однако свою усыпальницу он так и не закончил. Рисунки с его изображением в самых секретных и недоступных уголках храма. 
      Пасынок мой, как и многие другие, которым я сделала много добра, оказался неблагодарным. Мой дух до сих пор не может успокоиться и витает над храмом, олицетворяя мщение. Греки переименовали Амона в Зевса, а меня в Пандору. Я из своей шкатулки несчастья, болезни и страдания направляю только по высшей небесной справедливости, а не по личной субъективной неприязни …
       Мой пасынок и зять Тутмос вернул себе титул фараона. Он сразу же велел стереть все рисунки и отколоть лица тех скульптур, на которых изображалась я, по его мнению, отнявшая у него престол на двадцать лет. К тому же он постарался изменить все летописи, в которых моё царское имя было заменено на его собственное имя, а все мои достижения и заслуги приписал себе, Тутмосу III.
       Однако моя мечта о том, чтобы люди помнили моё имя, вопреки всему исполнилась. Храм, возведённый по моему приказу  и посвящённый моему отцу Амону и богине любви и танца Хатхор, был найден в 1891 году. С тех пор мои тайны  и моя слава продолжают раскрываться …


















История с девочкой, знавшей древнеегипетский язык, началась в 1927 г. и получила в прессе название «История о девочке из Древнего Египта». В небольшом городке Блэкпул (Великобритания) жила маленькая Розмари. Родители заметили, что в разговоре она частенько использует отдельные слова и даже фразы на неизвестном языке. Сначала они решили, что, как это свойственно детям с хорошо развитым воображением, их дочь просто-напросто придумала собственный язык, но потом все же обратились к Фредерику Вуду, городскому психиатру.
Розмари рассказала доктору Вуду, что она общается с женщиной, давным-давно умершей. Надо сказать, что первая треть ХХ в. проходила под знаком повального увлечения спиритизмом и находилось довольно много людей, считавших себя медиумами, т. е. посредниками, способными устанавливать связь между миром умерших и живых.
Рассказы малышки Розмари были весьма подробными, и было установлено, что ее собеседница - знатная вавилонянка по рождению и супруга египетского фараона Аменхотепа III (XVIII династия, ок. 1405-1367 до н. э.) по статусу. В ходе спиритического сеанса собеседницы прекрасно нашли общий язык, потому что Розмари тоже жила в те далекие времена, была танцовщицей в храме, а потом супруга фараона взяла ее в служанки. Очевидно, этот факт не понравился жрецам храма, поскольку и на юную танцовщицу, и на царицу-чужестранку обрушился в полной мере их гнев: обе утонули в Ниле, спасаясь бегством от преследований жрецов.
Доказательства, собранные Ф. Вудом, потрясли египтологов. Он записал в фонетической транскрипции большое число отдельных слов и небольших предложений. Проблема дешифровки фраз, произносимых Розмари, заключалась в следующем: египетские иероглифы обозначают лишь согласные звуки (гласные, кроме «и» - она обозначается в записях, угадываются по родственному, как считают ученые, коптскому языку), а в речи Розмари были и гласные. Когда же из-записей доктора Вуда были отброшены гласные звуки, а остальное записано иероглифами, египтологи сумели прочитать, что же рассказывала девочка, помнившая о судьбе своей прошлой инкарнации. Говард Халм, известный египтолог, подтвердил, что язык, на котором внезапно заговорила маленькая девочка из провинциального английского городка, - древнеегипетский и по всем признакам (грамматический строй, лексика и т. д.) относится ко времени правления Аменхотепа III. Однако скептики считали, что Розмари могла изучить древнеегипетский язык по издававшимся словарям и грамматикам (первый краткий словарь и первая грамматика древнеегипетского языка увидели свет еще в первой половине XIX в. стараниями Ж.-Ф. Шампольона, отца египтологии и дешифровщика Розеттского камня), а гласные додумала сама. Тогда девочке было подготовлено испытание: ученые провели настоящий допрос - задали Розмари 12 вопросов на древнеегипетском языке, затратив на их подготовку почти сутки, а она с легкостью, не задумываясь, давала ответы. Хотя, если принять во внимание версию скептиков, очевидно: она не смогла бы, изучив мертвый язык по учебникам, говорить на нем свободно. Ведь на нем не только никто ныне не разговаривает, но и читается он с большим трудом. На нем даже не читают, а расшифровывают сохранившиеся надписи!
Реальны или нет воспоминания Розмари, неизвестно. Не такое уж это событие (подумаешь, утонула в Ниле танцовщица, бежавшая из храма!), чтобы о нем остались письменные упоминания. Да и гибель пусть даже жены фараона, но чужой египтянам, - не происшествие. В Древнем Египте к иноземцам относились как к представителям низших рас. Но то, что девочка являла собой необъяснимый с научной точки зрения случай ксеноглоссии, удивительный еще и тем, что говорила Розмари не на каком-либо из существующих ныне языков, а на древнем, мертвом уже на протяжении тысячелетий, несомненно.
Аналогичный или весьма похожий случай произошел с англичанкой Иветтой Кларк, учительницей. Было засвидетельствовано, что она может читать египетские иероглифы, причем именно читать, а не расшифровывать. А несколькими годами позднее она начала писать и заговорила на языке, который существовал в Египте до греко-римского периода истории. Феномен Иветты Кларк изучался египтологами с привлечением звукозаписывающей техники; результаты исследования хранятся в архиве Общества психических исследований Великобритании.
К первой трети ХХ в. относится случай с близнецами, заговорившими на арамейском диалекте. Случай был описан в Нью-Йорке доктором Маршаллом Макдуффи, которому малыши приходились детьми. Долгое время отец столь феноменально одаренных детей даже не подозревал, что близняшки говорят на реальном древнем языке, пока его не просветил друг дома, знаток древних наречий.
В мае 1970 г., а именно 10-го числа (случай задокументирован), американский гипнотизер-дилетант Джей Кэрролл, кстати по роду занятий пастор методистской церкви, погрузил в транс свою жену. Она мучилась головными болями, а Кэрролл увлекался опытами с лечением под гипнозом. В состоянии транса Долорес заговорила по-немецки. Через некоторое время эксперимент был повторен, и во время сеанса у Долорес вдруг изменился голос, она начала называть себя именем Гретхен. Сначала горе-гипнотизер пытался «допросить» новоявленную немку с помощью разговорника, но затем был вынужден обратиться к специалистам. Все беседы с Гретхен, пробудившейся в теле Долорес Кэрролл (а их состоялось 22), были записаны на пленку, а затем проанализированы лингвистами-германистами. Долорес не очень грамотно изъяснялась на немецком, но ошибки, которые она делала, не мог бы сделать человек, для которого это - неродной язык. Те, кто немного знаком с методикой обучения иностранным языкам, поймет меня: известно, что ребенок при изучении родного языка и студент, постигающий тайны грамматики и лексики чужого языка, делают совершенно разные ошибки.

 
                АРХЕТИП ТРЕТИЙ.  АВТОР  КАМА СУТРЫ
«Кама сутра» — это древний индийский текст, посвящённый сфере чувственной, эмоциональной жизни, вожделения и любви. Текст был составлен Ватьсьяяной предположительно в III — IV веках нашей эры. Вопреки стереотипу, широко распространённому в западном обществе, Кама Сутра учит не только искусству секса, но и рассказывает о любви в целом, даёт советы о том, как найти жену или мужа, глубоко анализирует сущность семейной жизни. 




Автор «Кама сутры» полагает, что есть восемь способов заниматься любовью, по 8 позиций в каждом способе, всего 64 “искусства”. Глава, перечисляющая эти позиции, наиболее широко известно.Иллюстрации к “Кама Сутре” были созданы преимущественно в эру моголов, в XVI – XVIII века.Писание советует прибегать к разнообразию и разным позам. Очень часто на картинках можно встретить фаллические символы, в данном случае меч.

 


АРХЕТИП ЧЕТВЁРТЫЙ. ДЕМОН.
ЛЮБОВЬ И ДЕМОНЫ
СУККУБЫ И ИНКУБЫ
 

Причина превращения демонов в инкубов и суккубов лежит не в чувстве наслаждения. Как духи, они не имеют ни мяса, ни костей. Причина лежит в том, что они через порок сладострастия портят и человеческую душу, и тело и этим делают их восприимчивее ко всем порокам.
Генрих Крамер, Якоб Шпренгер
«Молот ведьм»
Можно долго спорить, какой из смертных грехов самый тяжёлый, а вот определить наиболее приятный из них — если только вы не заядлый сладкоежка — достаточно просто. Как бы мы ни осуждали похоть, вряд ли кто-то станет оспаривать, что плоды её весьма приятны. И потому отвечающие за этот порок демоны, вряд ли останутся без работы, пока существует род человеческий.
 
СВОБОДУ ЖЕНЩИНАМ ВОСТОКА!
Таких демонов называют суккубами и инкубами. Оба термина имеют латинское происхождение и означают, соответственно, «лежать снизу» и «лежать сверху». И те, и другие получили широкую известность в Средневековье, за что следует благодарить средневековых ханжей, хотя эти создания имеют гораздо более древнее происхождение.
Впервые образы демонов и демониц, охочих до большой, но не слишком чистой любви с представителями рода человеческого, встречаются в шумероаккадских мифах. Там можно найти первые намёки на образ инкуба. В шумерском списке царей отцом знаменитого Гильгамеша записан демон лилу, который по ночам проникал в спальни женщин и совращал их.
В более поздних ассирийских легендах встречаются демоницы лилиту, которые в свободное от охоты на детей и беременных женщин время обожали соблазнять молодых мужчин. Правда, по некоторым версиям, они не были способны к соитию, и потому являлись своим жертвам лишь в эротических грёзах. Чаще всего их изображали молодыми женщинами с крыльями и когтями, как у хищной птицы.
 

С древнейших времён представления об облике суккубов не так уж и сильно изменились.
Судя по всему, именно шумерско-аккадские предания легли в основу иудейских мифов о прародительнице суккубов — Лилит. Наиболее распространённая версия легенды о ней появилась в конце первого тысячелетия нашей эры и утверждает, что она была первой женой Адама. Поскольку они были созданы одновременно, Лилит не удовлетворилась ролью покорной супруги, сбежала от мужа и связалась с демонами. А, как известно, с кем поведёшься...
Лилит начала вести беспорядочную половую жизнь и без счёта плодить демонических отпрысков. На призывы и угрозы бога девушка не реагировала, и тогда он поручил трём ангелам истреблять её потомство. Воевать так воевать — Лилит в отместку поклялась вредить роду человеческому. Хотя излюбленным злодейством «матери демонов» стало убийство маленьких детей, соблазнением молодых мужчин она тоже не брезговала и стала прародительницей и королевой суккубов.
 

Мрачный в иудейской традиции, у европейцев образ Лилит обрёл романтические черты.
Средневековые борцы за нравственность не особенно интересовались происхождением суккубов и инкубов, хотя порой их отождествляли с сатирами, лешими и прочими духами, оставшимися в народной памяти с языческих времён. Да и различать их в это время перестали, считая всех представителями одной породы низших демонов, способных принимать облик как смертного мужчины, так и женщины, с единственной целью развращать людей и сеять порок. Куда острее стоял вопрос, как бороться с тлетворным влиянием сверхъестественных соблазнителей. «Молот ведьм» приводит аж пять рецептов, но большая часть из них требует, чтобы жертва демонического влияния сама хотела от него избавиться. Тогда, конечно, молитв, исповедей и крёстных знамений хватало, чтобы отвадить демона, — в противном случае оставался только экзорцизм как крайняя мера.
Что и говорить, если даже священнослужители не могли себя чувствовать в полной безопасности. Одно из ранних средневековых упоминаний о суккубах связано с именем Папы Сильвестра II, возглавлявшего католическую церковь на исходе первого тысячелетия. Якобы понтифик, баловавшийся математикой, астрономией и, поговаривали, даже колдовством, во время предсмертной исповеди признался в связи с суккубом по имени Меридиана. Именно она, как гласит одна из легенд, окружающих имя Сильвестра II, помогала его стремительному восхождению в католической иерархии и поведала ему магические секреты.
 

Считается, что поцелуй суккуба способен убить.
Вероятно, противостоять посланцам ада было так непросто по той причине, что их способности, повадки и внешний вид доподлинно неизвестны. Имеют ли они физические тела и способны ли вступать с людьми в полноценные половые отношения или нематериальны и лишь насылают на свои жертвы иллюзии? Действительно ли они прекрасны или морок скрывает демонический облик? Совращают они людей ради собственной потехи или таким образом подпитывают свои силы? На все эти вопросы из уст демонологов звучали самые разные ответы.
Да и сегодня единого мнения на этот счёт не существует, хотя определённый усреднённый образ успел сформироваться. Большинство суккубов и инкубов современной фантастики вполне материальны. Они имеют определённые инфернальные черты (например, крылья), но маскируют их с помощью магии — истинный облик проявляется обычно лишь во время любовных утех. Они способны соблазнить приглянувшегося смертного как благодаря поразительной внешности, так и при помощи чар. Демоны часто питаются сексом, словно вампир — кровью, и так же способны до смерти истощить свою жертву.
 

Порой суккубы, прежде чем их истинная суть открывалась, многие годы делили ложе со своим избранником.
Отдельно обсуждался вопрос о способности суккубов и инкубов к естественному размножению — демоны всё-таки, поэтому плодиться им вроде и не положено. В средние века большинство специалистов склонялись к мысли, что суккубы похищают мужское семя и либо передают его инкубам, либо сами в них превращаются, чтобы осквернить его и, проведя ночь с женщиной, зачать очередное дьявольское отродье. Впрочем, существует и иная точка зрения. Так, некоторые мифы утверждают, что отцом легендарному чародею Мерлину приходился как раз инкуб, совративший монашку.
НА ЗВЕРЯ И ЛОВЕЦ
В двадцатом веке пути инкубов и суккубов начали постепенно расходиться, и если первым оказалась непросто соперничать с более брутальными собратьями по преисподней, то для их товарок наступил звёздный час. После сексуальной революции демоницы с модельной внешностью и манерами дорогих куртизанок оказались востребованы как никогда прежде — правда, суккубами их в наше время называют не так уж и часто, но истинную суть не скроешь.
 

Мать Гренделя отличалась разборчивостью и отбирала себе в партнёры лучших из лучших.
Так, с полным правом могут считаться суккубами героини Анджелины Джоли и Меган Фокс из фильмов «Беовульф» и «Тело Дженнифер» соответственно. Правда, объединяет их исключительно сексуальная притягательность, а вот методы и цели различаются. Мать Гренделя соблазняла героев, чтобы произвести на свет очередное чудовище, — папаша не оставался внакладе и в придачу к ночи любви получал богатство, трон и... всеобщее презрение. Дженнифер же стала жертвой сатанинского ритуала, после чего в неё вселился демон, которому для поддержания жизни необходимо питаться человеческой плотью.
А вот Марианна из романа Ричарда Матесона «Призраки» не имеет к преисподней отношения. Писатель наделяет свойствами суккуба другого монстра — призрака, отвергнувшего посмертие. Чтобы выжить, ей необходима энергия людей, — и добывает её Марианна, совращая мужчин, которые оказываются на её острове.
 

Молодые люди, естественно, и не подозревали, что Дженнифер они интересуют лишь с гастрономической толчки зрения.
Как видите, обычно в суккубах симпатичного мало — если не считать внешности, но порой встречаются исключения, к которым можно отнести Сатану из вселенной Marvel Comics. Хотя изначально ничего не предвещало, что из неё выйдет человек. Дочка демона и человеческой женщины, свою юность она провела в преисподней, постигая тёмную магию. Когда она впервые попала на Землю, ей пришлось питаться душами людей, что она делала без зазрения совести, добывая пищу с помощью соблазнительной улыбки и магического искусства. Однако стремление бросить вызов отцу, знакомство с людьми и Доктором Стрэнджем если и не превратили Сатану в героя, то, по крайней мере, привили ей зачатки человечности.
 

Однажды Сатана пожертвовала жизнью, чтобы спасти Доктора Стрэнджа. Конечно, для демона смерть — лишь временное неудобство.
Впрочем, в наши дни романтический ореол окутал буквально всю популярную нечисть от вампиров и оборотней до призраков и фей — естественно, не миновала чаша сия и суккубов. В недавно начавшем выходит на русском языке цикле Рейчел Мид о похождениях суккуба Джорджины Кинкейд. Беззаботная жизнь демоницы, скрывающейся под личиной продавщицы книжного магазина, подо- шла к концу, когда она умудрилась влюбиться в своего кумира-писателя, который оказался смертным. Всё бы ничего, но любовь Джорджины для мужчин подобна прыжку из самолёта без парашюта — захватывающе, но длится недолго, а тут ещё интриги демонического сообщества покоя не дают...
А вот в научной фантастике, казалось бы, суккубам не место. Тем не менее время от времени они проникают и на эту, почти незнакомую для них территорию. В числе прислужников криминального босса Матрицы Меровингина среди прочей виртуальной нечисти нашлось место и суккубам. Облачённые в обтягивающие костюмы красотки могут посоперничать в скорости и живучести с Агентами, а их поцелуи способны подчинить или даже убить других Изгнанников и людей, подключённых к Матрице. Правда, сами суккубы уязвимы для святой воды, которая содержит смертельный для них код.

Досье
 

Имя: Персефона
Вселенная: «Матрица»
Происхождение: Компьютерная программа
Ареал обитания: Матрица
Способности: Умение считывать эмоции влюблённых
Супруга Меровингина внешностью и поведением почти неотличима от суккубов. При встрече с Нео и другими повстанцами она охотно идёт с ними на сделки в обмен на искренние поцелуи. Судя по всему, подобно многим «настоящим» суккубам Персефона питается чувствами людей — хотя не исключено, что она просто отчаянно пытается постичь эмоции живых.
В ОВЕЧЬЕЙ ШКУРЕ
Сложно сказать, в чём именно заключается секрет привлекательности суккубов — во внешности или чародейских способностях. Если судить по внешности некоторых современных демониц, то иных объяснений их успеху у мужчин, кроме ворожбы, найти не удаётся.
 

Секрет обаяния таких суккубов, очевидно, не в красоте.
Взять хотя бы суккубов и демониц из пятой части «Героев меча и магии» — конечно, разглядеть женские черты в этих инфернальных созданиях можно без особого труда, но привлекательными их назвать весьма непросто. Тем не менее они славятся умением переманивать отряды противника на свою сторону.
Сложно назвать красотками, несмотря на модельную фигуру, и демонов желания из мира Dragon Age. В отличие от обыкновенных суккубов они готовы выполнить не только сексуальные фантазии людей, но любые их мечты — хотя и от постельных утех при случае не откажутся. Демоны желания стремятся попасть в мир смертных и ради этого обычно готовы вселяться в людей и животных, обманывать, идти на любые сделки... Что их так манит в материальном мире, не вполне понятно, но вот доверять им точно не стоит — хитроумные демоны извратят договор при первой же возможности.
Впрочем, вмешательство демона желания в жизнь человека не всегда имеет фатальные для него последствия. Так известны прецеденты, когда благодаря демону желания его жертва обретала счастье — пусть только в мире грёз. Но для клиента разницы не было, а демон, питаясь за его счёт, постепенно знакомился с реальным миром. Такой вот причудливый, но всё же взаимовыгодный симбиоз.
В отличие от своих западных товарок японские игровые суккубы могли бы без стеснения сниматься для мужских журналов. Длинноногую красотку Морриган из серии файтингов Darkstalkers внешне от человека отличают лишь небольшие крылья, которые её совершенно не портят. К тому же в отличие от большинства сородичей она питается лишь снами мужчин и, несмотря на демонические корни, не склонна к лишним жестокостям — насколько это возможно для героини файтинга.
 

Демоны желания, в отличие от своих низших собратьев, никогда не лезут в драку без предварительного разговора.
 


ПОДЗЕМЕЛЬЯ И СУККУБЫ
 

В третьей редакции D&D суккубы и инкубы считались представителями одной расы демонов.
Миры Dungeons & Dragons могут служить редким по нынешним временам примера относительного равноправия суккубов и инкубов. Согласно четвёртой редакции игры и те и другие принадлежат к числу наименее сильных и уважаемых де- монов, и потому вынуждены служить более могущественным обитателям Бездны.
Местные суккубы играют роль искусителей, которые отправляются в миры смертных, чтобы совращать и толкать на злые дела их обитателей. Неплохим подспорьем в этом деле демонам служит способность принимать облик как мужчин, так и женщин. В своей естественной форме суккубы напоминают женщин, но спутать их с человеком не позволяют крылья, как у летучей мыши, а также наличие хвоста и рогов.
У незавидного положения в демонической табели о рангах есть и оборотная сторона — среди суккубов то и дело встречаются вполне достойные личности.
 

В мире смертных инкубы часто выполняют функции разведчиков и убийц.
Например, Падшая Грэйс, хотя в детстве её продала в рабство собственная мать, стала целитель- ницей и никогда не была замечена в предосудительных поступках.
Суккубы весьма многочисленное племя и служат преимущественно двум хозяевам — Королеве суккубов Малкантет либо её старому сопернику Граз’зту. Суккубы из личного гарема Граз’зта под тлетворным влиянием Бездны подверглись изменениям и обрели новые таланты. Инкубы научились превращаться в животных, вселяться в тела людей или проникать в их сны, чтобы постепенно превратить жертву в послушного раба. Из всех демонов именно инкубы чаще всего встречаются среди простых смертных.
 

Дэвы лучше всех вампиров владеют искусством подчинения чужого разума.
Досье
 

Имя: Малкантет
Вселенная: Dungeons & Dragons
Раса: Демоница
Ареал обитания: 570 уровень Бездны
Способности: Типичные для суккубов D&D
Малкантет входит в число старейших и самых опасных обитателей Бездны. Владения Малкантет считаются самым прекрасным уголком Бездны, они — настоящий дворец бес- конечных наслаждений, который легко принять за рай. Вот только наслаждается им хозяйка в одиночку. Даже по меркам демонов она прославилась необычайным властолюбием и хитростью, которыми нажила себе немало смер- тельных врагов. Впрочем, и любовников у неё не меньше — среди них успел побывать даже жуткий Демогоргон. А на материальных планах бытия ей поклоняются как богине — среди почитателей Малкантет преобладают куртизанки и богатые бездельники.
КРОВАВАЯ СТРАСТЬ
Сексуальные похождения демонов в последнее время меркнут на фоне амурных подвигов вампиров. В результате среди ночного племени появились те, кто претендует на славу суккубов. Начало этой традиции положила в цикле о похождениях Аниты Блейк писательница Лорел Гамильтон.
 

Совершенно нетипичный для суккубов нрав не помешал Падшей Грэйс возглавить бордель.
Гамильтон открытым текстом провозгласила одного из центральных персонажей цикла, вампира Жана-Клода, инкубом. Таким образом, он может питаться не только кровью, как его обычные сородичи, но и черпать силы в похоти и страсти окружающих людей. Полезный талант для вампира, который стремится соблюдать уголовный кодекс США. Не обошлось, правда, и без неудобных последствий. Сделав Аниту своей служанкой, Жан-Клод передал ей не только часть своих талантов, но и жажду, удовлетворить которую девушка может лишь с помощью регулярной сексуальной подзарядки.
Есть свои суккубы и в новом «Мире Тьмы» — так прочие вампиры прозвали членов клана Дэвов, известных своей красотой и склонностью к красивой нежизни. Охота для них — это не блуждание по тёмным переулкам в поисках припозднившегося прохожего, а соблазнение богатых и успешных людей, чтобы те сами предложили вампирам испить их крови. Впрочем, чувственные наслаждения привлекают их зачастую куда сильнее сытного обеда. Злые языки утверждают, что погоня за ними — лишь тщетная попытка суккубов вновь испытать эмоции, которые им были доступны при жизни.
 

С тех пор, как Анита стала суккубом, цикл скатился в форменную порнографию.
***
В большинстве демонических иерархий суккубам и инкубам отводятся самые низшие позиции, но, если смотреть с другой стороны, это означает, что из всех созданий преисподней они ближе всех к людям. Обычно это родство касается лишь худших наших качеств и за внешним блеском демонов-соблазнителей скрывается лишь жуткая пустота. Но, как показывает практика, суккубам и инкубам не чуждо ничто человеческое.





                АРХЕТИП ПЯТЫЙ. ПИРАМ

  Пирам и Фисба
"Безрадостной любви развязка роковая.
Не тихая печаль, а смертной муки час.
Пусть жизнь – лишь злой обман,
Но сердце, умирая,
Томится и болит, и на пороге рая,
Еще горит огнём, что в вечности погас."
 
Владимир Соловьёв, 1887
 
 
Из глубины столетий дошли до нас семь невероятных чудес света и одно из них - знаменитые Висячие сады Вавилона, которые писатели древности единодушно называли садами Семирамиды. Честь создания этого чуда они приписывали вавилонской царице, с именем которой связано множество фантастических историй и легенд.
«Видел я стены твои, Вавилон,
На которых просторно и колесницам:
Видел Зевса в Олимпии я,
Чудо висячих садов Вавилона…»
 
Антипатр Сидонский, греч. поэт, II-I вв. до н.э.
 
 
Пирам и Фисба:
Совсем иная история, древняя легенда, поведавшая нам о трагической любви Пирама и Фисбы,  связана с городом Вавилоном. Можно предположить, что кому-то эта история покажется наивной, слишком пафосной, возможно с долей иронии, но она существует, и уже на протяжении многих веков о ней говорят, её не забывают поэты и музыканты, пишут картины художники. Она - одна из двухсот легенд, собранных и красочно описанных  Публием Овидием Назоном (Publius Ovidius Naso, 43 г. до н.э. - 17 или 18 г. н.э.) в его знаменитых"Метаморфозах".
 

Слово "метаморфозы" означает "превращения". С древних времён существовало множество мифов и легенд, которые заканчивались тем, что герои этих историй превращались в животных, в растения, в реки и горы. Древнеримский поэт Овидий собрал известные ему мифы о превращениях и написал поэму под названием "Метаморфозы". Поочередно пересказывая эти мифы, переплетая их сюжеты, подхватывая и дополняя одну историю другой, он создал великолепное поэтическое произведение, состоящее из 15-ти книг. История любви Пирама и Фисбы лишь крохотная часть этой поэмы, но введение её в ряд метаморфоз оправдано, так как существует в этой легенде рассказ о перемене цвета плодов шелковицы, когда белые ягоды превратились в кроваво-чёрные
~ * ~ * ~ * ~
Пирам и Фисба. Сюжет мифа
 
 

"Я про Фисбу и Пирама
С позволения гитары
Вам поведаю - про верность
И страданья юной пары."
 
Луис де Гонгора-и-Арготе / Luis de Gongora y Argote
В древнем городе Вавилоне, городе, окружённом висячими цветущими садами, что манят к себе прохладой  и парящей над домами и храмами зелёной листвой, в «городе великом… городе могучем» в соседних домах на одной улице, с самого своего рождения жили, ни в чём не ведая нужды, Пирам и Фисба (греч. ;;;;;;;; ;;;;;). Юноша и девушка обладали невероятной красотой, оба - юные и прекрасные, как райские цветы из садов Вавилона, и не было никого краше на всем Востоке.
Пирам и Фисба, конечно же, полюбили друг друга. Любовная искорка, попавшая в их сердца, с годами всё больше разгоралась, превращаясь в ярое пламя, и с уходящим временем чувство это только крепло, и, наверное, дело бы дошло до свадьбы, но родители их по неведомой нам причине категорически запретили встречаться влюблённым. Как ни старался Пирам увидеться с Фисбой, как ни желала Фисба поговорить с Пирамом, злая судьба повсюду мешала и вредила им. Лишь тайным знаком глаз, лишь мимолётной улыбкой, осторожным кивком головы могли они общаться между собой.
 
"С годами крепла любовь; и настала б законная свадьба,
Если б не мать и отец; одного запретить не умели, -
Чтобы в плену у любви их души пылать перестали.
Нет сообщников им; беседуют знаком, поклоном;
Чем они больше таят, тем глубже таимое пламя."
 
Овидий, "Метаморфозы". Перевод С.В. Шервинского
 
 
Единственной отрадой для несчастных влюблённых была маленькая щель, прорезавшаяся в стене старого дома, ведь город Вавилон был хоть и величественным, но совершенно непрочным - «сахарным городом», построенные из глины дома легко давали трещины и быстро разрушались. Пирам и Фисба жили по соседству в смежных домах и комнаты их были соединены общей стеной с небольшой тонкой расщелиной. И если кому-то изъян этот практически не был заметен, то для юных возлюблённых он стал единственной возможностью передать друг другу свои нежные чувства.
"…Голосу дали вы путь, и нежные ваши признанья
Шёпотом, слышным едва, безопасно до вас доходили.
Часто стояли: Пирам - по ту сторону, Фисба - по эту.
Поочередно ловя дыхание уст, говорили …"
Овидий, "Метаморфозы" . Перевод С.В. Шервинского
 
Так изо дня в день, таясь от посторонних глаз, влюблённые часами стояли у стены, прислушиваясь и ловя каждое слово, сказанное друг другу. С одной стороны ненавидя эту стену за то, что она стала на их пути к стремлению "слиться всем телом", с другой - благодарили её за возможность  "словам доходить до милого слуха". И только поздней ночью, даря на прощанье друг другу невидимые поцелуи, отходили от неё несчастные влюблённые, чтобы ранним утром, лишь только первые солнечные лучи осушат утреннюю росу, снова бежать к заветной стене. И вот настал день, когда желание увидеть друг друга, излить свои чувства переполнили чашу терпения, и влюбленные решили встретиться вопреки всему на свете: запрету родителей, стражам у ворот, тёмной ночи, грозящей неведомой опасностью. Свидание было назначено за городом, недалеко от могилы, где был погребён ассирийский царь Нин, супруг нынешней правительницы Вавилона - Семирамиды. Над могилой росло дерево, широко раскинув свои ветви с белоснежными сладкими и сочными плодами. То была шелковица, под ней и должны были встретиться Пирам и Фисба.
Первой в условленное место пришла Фисба. Дождавшись пока заснут в доме родные и слуги, девушка осторожно пробралась к входной двери, бесшумно открыла задвижку  и выпорхнула на улицу. Неслышно, как тень, проскользнула она мимо стражей, вот и тропинка, ведущая к заветному месту. Закутавшись в широкий плащ, она присела под тутовым деревом и стала ожидать своего возлюбленного Пирама. Вдруг послышался шорох, и в свете луны показалась огромная львица, видно было, что совсем недавно она утолила свой голод - вся её пасть была окровавлена, и теперь зверь шёл к ручью утолить  жажду.
 
 Увидела Фисба львицу, испугалась и бросилась бежать. Плащ, что прикрывал её плечи, соскользнул на землю, но девушка, дрожа от страха, не заметила этой потери, поскорей бы найти убежище и спрятаться от свирепого зверя. Добежав до скалы и обнаружив там небольшую пещеру, Фисба с надеждой не быть увиденной спряталась в этом укрытии. Львица же, возвращаясь от источника, наткнулась на плащ девушки и со свирепым рёвом накинулась на него, в клочья изодрав одеяние Фисбы.
В это время Пирам, с мечтой поскорей встретить любимую, подошел к условленному месту, но не видит он под шелковицей свою Фисбу, лишь её длинный плащ, весь разорванный и в крови, лежит недалеко от дерева, а рядом видны следы хищного зверя. Побледнел Пирам, страшная догадка пронзила его. С ужасом осознавая, что произошло, схватил он плащ Фисбы, стал покрывать его слезами и поцелуями, виня себя в смерти любимой. Понимая, что бессмысленно ему теперь жить без неё, выхватил юноша свой меч из ножен и одним ударом пронзил свою грудь.
"Тут же в себя он железо вонзил, что у пояса было,
И, умирая, извлёк тотчас из раны палящей.
Навзничь лёг он, и кровь струёй высокой забила…"
Овидий, "Метаморфозы". Перевод С.В. Шервинского
Капельки крови, брызнувшие из раны Пирама, попали на плоды шелковицы, и в ту же минуту белоснежные ягоды потемнели…
 
А Фисба, всё ещё охваченная ужасом, но горящая желанием поскорее встретиться с Пирамом, решает выйти из укрытия и поспешить навстречу своему любимому, представляя, как расскажет ему о грозившей ей опасности и о том, как смогла она избежать её.
Торопится юная Фисба, вот и ручей, и дерево рядом раскинуло свои ветви, но почему же на тутовом дереве совсем иные плоды - другого, темного цвета. И тут она увидела своего любимого Пирама, почти бездыханного, окровавленного, а рядом - его меч и свой растерзанный плащ. Девушка сразу же поняла, что произошло. Обливаясь горькими слезами, бросилась она целовать ледяное лицо юноши, обнимать любимое тело, но смерть слишком близко подступила к Пираму:
 
 
"О! - восклицала, - Пирам, каким унесен ты несчастьем?
Фисбе откликнись, Пирам: тебя твоя милая Фисба
Кличет! Меня ты услышь! Подними свою голову, милый!"
Овидий, "Метаморфозы". Перевод С.В. Шервинского
Лишь на мгновение, услышав родной голос, юноша открыл свои глаза, но не смог он  видеть Фисбу.  Отягощённые смертью, опустились его веки уже навсегда.
Убитая горем Фисба понимала, что причиной смерти её возлюбленного стала безмерная его любовь к ней, но её чувства не менее сильны, и она докажет это, пойдет вслед за любимым, не отдаст его в руки смерти-разлучнице. Взгляд её упал на шелковицу. Окрашенные в тёмно-багровый цвет, плоды казались налитыми кровью погибшего Пирама.
 
 
"Ты же, о дерево, ты, покрывшее ныне ветвями
Горестный прах одного, как вскоре двоих ты покроешь,
Знаки убийства храни, твои пусть скорбны и тёмны
Ягоды будут вовек - двуединой погибели память!"
 
Овидий, "Метаморфозы". Перевод С.В. Шервинского
 
После этих слов схватила Фисба меч Пирама, направила его прямо в свое сердце и бросилась на острый клинок…Час, назначенный для первого и так долго ожидаемого свидания, оказался последним в их жизни.
 
  Влюблённых похоронили вместе, как будто услышав последнюю просьбу несчастной Фисбы "положить их в могиле единой", а шелковица - единственная свидетельница этой трагедии, с тех пор стала плодоносить ягодами тёмно-кровавого, почти чёрного, цвета, в память о скорбной кончине горячо любивших друг друга Пирама и Фисбы. Судьба жестоко обошлась с влюблённой парой. Не дав познать им наслаждения в любви, она забрала их жизни, во имя этой любви…
"Не смог без Фисбы жить Пирам,
А Фисба - без Пирама."























                Древний Вавилон (информационное отступление)
 Вавилон – крупнейший город древней Месопотамии, столица Вавилонского царства в 19-6 вв. до н.э.,
Важнейший торговый и культурный центр Передней Азии. Вавилон происходит от аккадских слов “Баб-илу” – “Врата бога”.

Древний Вавилон возник на месте более древнего шумерского города Кадингир, название которого было впоследствии перенесено на Вавилон. Первое упоминание о Вавилоне содержится в надписи аккадского царя Шаркалишарри (23 в. до н.э.). В 22 в. Вавилон был завоеван и разграблен Шульги, царем Ура, шумерского государства, подчинившего себе всю Месопотамию. В 19 в. происходивший из аморитов (семитического народа, пришедшего с юго-запада) первый царь первой вавилонской династии Сумуабум завоевал Вавилон и сделал его столицей Вавилонского царства. В конце 8 в. Вавилон был завоеван ассирийцами и в наказание за мятеж в 689 полностью разрушен ассирийским царем Синахерибом. Через 9 лет ассирийцы начали восстанавливать Вавилон.


 

Наибольшего рассвета Вавилон достиг в период Ново-Вавилонского царства (626-538 до н.э.). Навуходоносор II (604-561 до н.э.) украсил Вавилон роскошными постройками и мощными оборонительными сооружениями. В 538 году Вавилон был взят войсками персидского царя Кира, в 331 им овладел Александр Македонский, в 312 Вавилон был захвачен одним из полководцев Александра Македонского Селевком, который переселил большую часть его жителей в основанный им поблизости город Селевкию. Ко 2 в. н.э. на месте Вавилона остались лишь развалины.




 «…Построен Вавилон вот так. Лежит на обширной равнине, образуя четырёхугольник, каждая сторона которого 120 стадиев (21 312 м) длины. Окружность всех четырёх сторон города составляет 480 стадиев (85248 м). По данным археологических раскопок, окружность города не превышает 18 км. Вавилон был не только очень большим городом, но и самым красивым из всех городов, которые я знаю. Прежде всего город окружен глубоким, широким и полным водой рвом, затем идет стена шириной в 50 царских (персидских) локтей (26,64 м), а высотой в 200 (106,56 м). Царский же локоть на 3 пальца больше обыкновенного (55,5 мм)…

…взятую оттуда землю стали употреблять для выделки кирпича. Изготовив достаточное количество сырых кирпичей, обжигали их в печах. Вместо цемента строители пользовались горячим асфальтом и через каждые тридцать рядов кирпича закладывали между камнями камышовые плетенки. Сначала таким образом укрепляли края рва, а затем и саму стену. На верху стены по краям возвели по две одноэтажные башни, стоявшие друг против друга. Между башнями оставалось пространство, достаточное для проезда четверки лошадей. Кругом на стене находилось 100 ворот целиком из меди (в том числе их косяки и притолоки…

 

Таким-то образом были возведены стены Вавилона. Город же состоит из двух частей…разделенный рекой…чтобы попасть из одной половины города в другую, нужно было переправляться на лодке… Через него протекает река по имени Евфрат, берущая начало в Армении… Город же сам состоит сплошь из трёх- и четырёхэтажных домов и пересечен прямыми улицами, идущими частью вдоль, а частью поперек реки. На каждой поперечной улице в стене вдоль реки было столько же маленьких ворот, сколько и самих улиц. Ворота эти были также медные и вели к самой реке.

Эта [внешняя] стена является как бы панцирем города. Вторая же стена идет внутри первой, правда ненамного ниже, но ;же неё. В середине каждой части города воздвигнуто здание. В одной части — царский дворец, окруженный огромной и крепкой стеной; в другой — святилище Зевса Белла (Царский дворец теперь раскопан. Храм Зевса Белла, вероятно, святилище бога Мардука) с медными вратами, сохранившимися до наших дней.
      Храмовый священный участок — четырёхугольный, каждая сторона его длиной в 2 стадия (355,2 м.). В середине этого храмового священного участка воздвигнута громадная башня, длиной и шириной в 1 стадий (177,6 м). На этой башне стоит вторая, а на ней — ещё башня, в общем восемь башен — одна на другой. Наружная лестница ведет наверх вокруг всех этих башен. На середине лестницы находятся скамьи, должно быть, для отдыха. На последней башне воздвигнут большой храм. В этом храме стоит большое, роскошное убранное ложе и рядом с ним золотой стол. Никакого изображения божества там, однако нет. Да и ни один человек не проводит здесь ночь, за исключением одной женщины, которую, по словам халдеев, жрецов этого бога, бог выбирает себе из всех местных женщин… Есть в священном храмовом участке в Вавилоне внизу ещё и другое святилище, где находится огромная золотая статуя сидящего Зевса. Рядом стоит большой золотой стол, скамейка для ног и трон — также золотые. По словам халдеев, на изготовление [всех этих вещей] пошло 800 талантов золота. Перед этим храмом воздвигнут золотой алтарь. Есть там и ещё один огромный алтарь; на нем приносят в жертву взрослых животных… была… золотая статуя бога, целиком из золота, 12 локтей высоты…»
 





                АРХЕТИП ШЕСТОЙ. САМУРАЙ
«Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. Любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.  Любовь долготерпит…» (Из послания апостола Павла).
Он опять смотрел на снег невидящим взглядом, заблудившись в своих воспоминаниях. Она вздохнула. Хотелось бы порой иметь возможность взять да и заглянуть в его голову, но он всегда становился отстраненным и замкнутым, скрываясь в своем прошлом, едва только она начинала выпытывать у него подробности.
  «Что видишь ты, когда смотришь на снег? Ту же белую поверхность из крохотных кристалликов, сияющую под солнцем, что вижу я? Или перед твоими глазами только кровь – её кровь?»
 Стоило лишь заглянуть ему в глаза – и никаких вопросов у неё не оставалось.
 Принцесса Аяко никогда не отличалась терпением, это правда, но ради него…
 Ради него она готова ждать.
 «Любовь милосердствует…»
– Аяко-доно, Вам нужно беречь себя, вот что я скажу.
Он сидел перед ней на коленях, бережно забинтовывая её вывихнутую лодыжку, а она морщилась от боли и в пол-уха слушала  –  он, оставаясь безупречно вежливым, выговаривал ей, будто ребенку, тревожась о ней.   
Она тепло улыбнулась, глядя, как он по-доброму суетится вокруг неё. Это было так на него похоже, так… так по-шемисски.
– Шеми, знаешь, если ты будешь так меня баловать и так обо мне заботиться каждый раз, когда я поранюсь, я могу начать специально нарываться на синяки и ссадины, –  поддразнила она его.
Он, конечно же, издал возмущенное «оро», а Аяко рассмеялась, сошла с энгавы и стала осторожно разминать перебинтованную лодыжку.
– Спасибо, Шеми.
Его улыбка согрела ей сердце.
 
«Любовь не завидует…»
- Нет, ну так же нечестно!
 Почему, ну почему твои волосы шикарнее, чем мои, хотя ты за ними даже не ухаживаешь?
Он недоуменно моргнул раз-другой, произнося нервное «оро».
 
Она тяжело вздохнула и снова оценивающе посмотрела на свои волосы. Совсем обыкновенные – темные, как ночь, да еще и слабые, и запутываются, даже если она перед сном убирает их в аккуратную косу.
 – Ну, ваши волосы хотя бы не привлекают лишнего внимания, верно, Аяко-доно?
Аяко медленно перевела на него взгляд, задумавшись. Да, её волосы довольно непослушные, но они хотя бы не говорят всем и каждому, что их обладатель ¬– хитокири .
– Ты прав, пожалуй.
 
«Любовь не превозносится…»
Они тихо шли рядом, не желая нарушать установившееся между ними уютное молчание. Она – с боккеном на плече, его рука привычно лежала на рукояти сакабато.
– Эта шпана тебе и в подметки не годилась, Шеми. Не удивительно, что ты так легко их разогнал.
В её голосе явственно прозвучала гордость за него, несколько собственническая гордость, и он не удержался от улыбки.
Он хорошо понял, что скрывалось за её похвалой.
– А ведь они сильно удивились, что их так легко победила женщина, вот что я скажу.
 Аяко  хитро посмотрела на него своими голубыми глазами.
– Ты сейчас про меня или про тебя? Потому что я не думаю, что они распознали в тебе – изящном, длинноволосом и одетом в розовое – мужчину!
Она еще долго смеялась, слушая, как он, шагая позади, бессвязно бормочет протесты и оправдания вперемешку с извечным оророканьем.
 
«Любовь не гордится…»
Ее звали «Красой кендзюцу»; она была симпатичной, жизнерадостной и сильной девушкой.
И, кажется, самой невезучей во всем Киото.
«Интересно, сколько раз меня уже так похищали?»
Она гордилась тем, что хорошо владеет мечом. Поэтому вдвойне унизительно было так часто оказываться связанной, с грязным кляпом во рту – много еще было дураков, которые гонялись за Шеми  из-за его предыдущего прозвища, и в качестве приманки для «Баттосая» выбирали (и похищали) её.
Впрочем, ничего не поделаешь. Шеми очень силен. По крайней мере, намного сильнее её самой.
 
Она уже почти вытащила запястья из связывающей их веревки, когда дверь с грохотом распахнулась, и в проеме появился Шеми с сакабато наготове.
«Мой герой».
 
«Любовь не бесчинствует…»
В её больших ясных глазах сияла надежда.
И у него не хватило духу признаться, что приготовленное её руками снова получилось совершенно несъедобным.
– Это очень вкусно, Аяко-доно, – смог-таки произнести он, улыбаясь своей традиционной бродяжьей улыбкой и игнорируя звуки, демонстрирующие явное отвращение, которые доносились с другого конца стола.
Аяко, однако, их проигнорировать не смогла.
– Слушайте вы, нахлебники ! Не нравится еда – так готовьте её сами! – прорычала она угрожающе, приближаясь к ним. Упомянутые нахлебники спешно вскочили со своих мест, надеясь избежать её гнева – и его материального воплощения в виде боккена.  Шеми же воспользовался этим моментом для того, чтобы незаметно выкинуть пережаренный до черноты рис из своей тарелки.

«Любовь не ищет своего…»
Атмосфера была такой веселой и радостной, что она просто не могла жалеть о своем решении. Шеми  молча наблюдал за всем этим веселым безобразием, ставшим уже почти привычным, а на его лице сияла мягкая и добрая улыбка. Аяко и сама радостно улыбнулась, заметив это.
Ну и что, что она теперь не сможет купить ту юкату, которая, по словам Тае-сан, просто прекрасно ей подходит? Ну и что, что купальня до сих пор не отремонтирована?
Главное, что Шеми в свой день рождения так хорошо улыбается. Он этого заслуживает.
 
«Любовь не раздражается…»
– Шеми, бака!
Уже знакомый звук, какой бывает, когда боккеном попадают кому-нибудь по голове, вновь гулко раздался во дворе, а Шеми громко протопала в доджо, чтобы выместить раздражение на своем пока единственном незадачливом ученике. Шеми не мог сердиться на неё за все эти синяки и шишки. Во-первых, во времена Бакумацу он пережил много худшее. В конце концов, она ведь на самом деле вовсе не хочет его убить.
 Во-вторых, пока она его избивает, то хотя бы не пытается прибить кого-нибудь другого …
 К тому же Яхико всегда, всегда достается куда сильнее, чем Шеми.
 «Любовь не мыслит зла…»
«Слишком доверчива», –  твердили они. Слишком открыта для всех, как раскрытая книга.
 Но что плохого в том, чтобы уважать секреты других людей? Что плохого, если прощаешь и не помнишь зла?
 Да, когда-то он был ужасным убийцей и потому шел против всех тех принципов, которыми она так дорожила. Да, его именем прикрывался негодяй, который пытался погубить репутацию её доджо – и убить её самоё.
Но он помог ей. Защитил её. И остался с ней, когда она попросила.
Хотя и покинул её потом…
Но он же вернулся! И признался с нескрываемым теплом в голосе, что здесь, с ней, он дома.
Разве это не достаточная причина, чтобы продолжать доверять людям?
 
«Любовь не радуется неправде…»
Страшная мысль. От этой мысли он вздрогнул от ужаса.
Представив себе, что он, недостойный, вдруг причинит вред Аяко-доно.
Нет, он не мог даже подумать о таком – чтобы он, бродяга, да даже будучи Баттосаем, ранил прекрасную и добрую девушку, преподающую кендо, которая не отвернулась от него, узнав о его прошлом? Немыслимо!
Пугало его то, что он как раз и может ранить её и навредить ей – многими способами. Он так легко может послужить причиной её гибели. Так легко может причинить ей боль.
И видимо, с такой же легкостью может разбить ей сердце. Эта мысль страшила больше всего.
 
«Любовь сорадуется истине…»
Он так часто надевал маску, пряча правду, скрывая свои истинные эмоции.
Её эта маска не обманывала.
Она всегда могла понять, когда он вспоминал о прежней возлюбленной, о погибших людях, которые были ему близки, о жизнях, отнятых его рукой… о чём-то в прошлом. В его глазах появлялось тогда особое выражение: он глядел отстраненно, будто ничего и никого не видя перед собой.
Она чувствовала, когда он думал о будущем – о том, придется ли ему покинуть доджо или о том, будет ли она рада, если он останется. Тогда он задумчиво улыбался…
И она всегда знала, когда он думал про неё.
 Потому что тогда его лицо выражало тепло и свет…
 Она любила правду, которая открывалась ей, когда его маска давала трещину.
 
«Любовь всё покрывает …»
Постоянное, непреходящее сражение с самим собой. Уйти или остаться? Если он останется, её могут избрать мишенью многие, охотящиеся за хитокири Баттосаем, но даже если он уйдет, они могут прийти за ней. Его имя уже настолько прочно связано с ней и с её доджо, что никуда от этого не деться. Слухами земля полнится. И потом, нельзя не вспомнить, что случилось тогда, когда он попытался уйти. Она последует за ним. Последует за ним, подвергая себя еще большей опасности.
 Он бессильно спрятал лицо в ладонях.
 Как? Как лучше её защитить? Уйти или остаться?

                АРХЕТИП СЕДЬМОЙ. ИМПЕРАТОР АДРИАН
(ЭЛИЙ СПАРТИАН.
ЖИЗНЕОПИСАНИЕ АДРИАНА)
I. (1) Род императора Адриана был связан в более отдаленные времена с Пиценом, а в более близкие — с Испанией. Сам Адриан в книгах о своей жизни упоминает о том, что его предки, присходившие из Адрии, поселились во времена Сципионов в Италике. (2) Отцом Адриана был Элий Адриан, по прозвищу Африканец, двоюродный брат императора Траяна; матерью его была Домиция Паулина, уроженка Гад; сестрой — Паулина, выданная замуж за Сервиана; женой — Сабина; дедом его прадеда — Мариллин, который был первым в своей семье сенатором римского народа. (3) Адриан родился в Риме  за восемь дней до февральских календ, в седьмое консульство Веспасиана и пятое Тита. (4) Лишившись отца на десятом году жизни, он поступил под опеку своего двоюродного дяди — Ульпия Траяна, который был тогда в числе бывших преторов, а потом стал императором, и римского всадника Целия Аттиана. (5) Он так усиленно изучал греческую литературу и имел к ней такое пристрастие, что некоторые называли его гречёнком.
II. (1) На пятнадцатом году он вернулся в родной город и сейчас же поступил на военную службу, увлекаясь в то же время охотой в такой степени, что это вызывало нарекания. (2) Увезенный поэтому из родного города Траяном, который относился к нему как к сыну, он был назначен спустя немного времени децемвиром для решения судебных дел, а вскоре затем сделан трибуном второго "Вспомогательного" легиона. (3) После этого, уже в последние годы правления Домициана, он был переведен в Нижнюю Мезию. (4) Там он, говорят, получил от некоего астролога подтверждение предсказания о том, что он будет императором, которое было дано ему его двоюродным дедом Элием Адрианом, сведущим по части небесных светил. (5) Когда Траян был усыновлен Нервой, Адриан, посланный для принесения поздравления от имени войска, был переведен в Верхнюю Германию. (6) Отсюда он поспешил к Траяну, чтобы первым возвестить ему о кончине Нервы. Сервиан, муж его сестры (который возбудил против него неудовольствие Траяна сообщениями о его тратах и долгах), долго задерживал его и умышленно сломал его повозку, с целью заставить его опоздать. Однако Адриан, совершая путь пешком, все-таки опередил ординарца, посланного самим Сервианом. (7) Он пользовался любовью Траяна, однако ему из-за воспитателей мальчиков, которых Траян очень любил, не… благодаря расположению Галла. (8) В это время, беспокоясь относительно мнения о нем императора, он стал гадать по Вергилию, и ему выпали стихи:
Кто это там, вдалеке, ветвями оливы увенчан,
Держит святыни в руках? Седины его узнаю я!
Римлян царь, укрепит он законами первыми город.
Бедной рожденный землей, из ничтожных он явится Курий
Чтобы принять великую власть. Ее передаст он…
Другие говорят, что такое предсказание вышло ему по Сивиллиным стихам. (9) Он, однако, получил уверенность в том, что его вскоре ожидает императорская власть благодаря ответу, вышедшему из святилища Юпитера Победоносца; его поместил в своих книгам платоник Аполлоний Сириец. (10) В конце концов, Адриан при содействии Суры в полной мере вернул дружбу Траяна, получив в жены, благодаря расположению Плотины, племянницу Траяна, дочь его сестры, хотя сам Траян, по словам Мария Максима, не очень желал этого брака.
III. (1) Он занимал должность квестора в консульство Траяна (четвертое) и Артикулея. Оглашая в это время в сенате обращение императора, он вызвал смех своим неправильным выговором. Тогда он принялся за изучение латинского языка и дошел до высшего совершенства и красноречия. (2) После квесторства он ведал хранением сенатских протоколов и, став близким Траяну человеком, сопровождал его во время Дакийской войны; (3) в это время, по его словам, он пристрастился к вину, приспосабливаясь к нравам Траяна, и за это был богато вознагражден Траяном. (4) Он был назначен народным трибуном во второе консульство Кандида и Квадрата. (6) Во время исполнения этой должности ему, по его собственному утверждению, было дано знамение того, что он будет пользоваться постоянными трибунскими полномочиями, так как он потерял дорожный плащ, которым обычно пользовались во время дождя трибуны, императоры же — никогда. Поэтому и в наши дни императоры никогда не появляются в дорожных плащах перед гражданами. (6) Во время второго похода на даков Траян поставил его во главе первого легиона Минервы и взял его с собой, тогда он и прославился многими блестящими подвигами. (7) Поэтому, получив в подарок от Траяна алмазный перстень, который сам Траян получил от Нервы, Адриан окрылился надеждой, что будет наследником (8) Он был сделан претором во второе консульство Субурана и Сервиана, когда он получил от Траяна для устройства игр два миллиона сестерциев. (9) Затем он был отправлен в качестве легата — бывшего претора — в Нижнюю Панннию; там он укротил сарматон, поддержал военную дисциплину, обуздал прокураторов, сильно превысивших свою власть. (10) За это он был сделан консулом. Находясь в этой должности, он узнал от Суры, что будет усыновлен Траяном; с тех пор друзья Траяна перестали презирать его и выказывать пренебрежение к нему. (11) После смерти Суры он стал еще ближе к Траяну, главным образом благодаря речам, которые он составлял вместо императора.
IV. (1) Он пользовался и расположением Плотины, стараниями которой он во время парфянского похода был назначен легатом. (2) В это время Адриан пользовался дружбой Созия Папа и Платория Непота из сенаторского сословия, а из сословия всадников — дружбой Аттиана, бывшего некогда его опекуном, Ливиана и Турбона. (3) Ему было обещано усыновление, когда Пальма и Цельз, его постоянные враги, которых впоследствии он и сам преследовал, навлекли на себя подозрение в стремлении к тирании. (4) Назначенный
вторично консулом  благодаря расположению Плотины, он получил полную уверенность в том, что будет усыновлен. (5) Распространенная молва утверждала, что он подкупил вольноотпущенников Траяна, что он ухаживал за его любимцами и часто вступал с ними в связь в то время, как он стал своим человеком при дворе. (6) За четыре дня до августовских ид он, бывший тогда легатом Сирии, получил письмо о своем усыновлении; в этот день он приказал праздновать "день рождения" своего усыновления. (7) А за два дня до тех же ид, когда он решил праздновать день рождения своей власти, он получил известие о кончине Траяна. (8) Было распространено мнение, что Траян имел намерение оставить своим преемником Нератия Приска, а не Адриана, причем многие друзья императора соглашались на это, так что он как-то сказал Приску: "Если со мной случится что-либо предопределенное судьбой, я поручаю тебе провинции". (9) Многие даже говорят, что у Траяна было намерение, по примеру Александра Македонского, умереть, не назначая себе преемника; многие сообщают, что он хотел послать обращение в сенат с просьбой — в случае, если с ним самим что-либо случится — дать государя Римскому государству, добавив только ряд имен, чтобы тот же сенат выбрал из них лучшего. (10) Имеется и сообщение о том, что Адриан был признан усыновленным уже после смерти Траяна интригами Плотины, причем вместо Траяна слабым голосом говорило подставное лицо.
V. (1) Достигнув власти, Адриан немедленно стал следовать древнему образу действия  и направил свои усилия к тому, чтобы установить мир по всему кругу земель. (2) Ведь не только отпали те народы, которые покорил Траян, но и производили нападения мавры, шли войной сарматы, нельзя было удержать под римской властью британцев, был охвачен мятежами Египет, наконец — проявляли непокорный дух Ливия и Палестина. (3) Поэтому все земли за Евфратом и Тигром он тотчас же покинул по примеру, как он говорил, Катона, который провозгласил македонцев свободными, так как не мог удерживать их. (4) Убедившись в том, что Партамазирис, которого Траян поставил парфянским царем, не пользуется большим влиянием у парфян, Адриан назначил его царем соседних племен. (5) Адриан сразу стал проявлять исключительное милосердие: несмотря на то что в первые же дни его власти Аттиан посоветовал ему в письме казнить префекта Рима Бебия Макра, если тот будет отказываться признать его власть, и Лаберия Максима, который находился в ссылке на острове по подозрению в стремлении к власти, а также Фруги Красса, — он не причинил им никакого вреда; (6) впрочем, впоследствии, когда Красс покинул остров, прокуратор без приказания Адриана убил его под тем предлогом, что он замышляет государственный переворот. (7) По случаю начала своего правления Адриан произвел раздачу воинам в двойном размере. (8) Он обезоружил Лузия Квиета, отрешив его от управления мавританскими племенами, так как подозревал его в стремлении захватить власть. Для подавления беспорядков в Мавритании он назначил после разгрома иудеев Марция Турбона. (9) После этого он выехал из Антиохии, чтобы увидеть останки Траяна, которые сопровождали Аттиан, Плотина и Матидия. (10) Встретив их и отправив на корабле в Рим, он вернулся в Антиохию и, назначив правителем Сирии Катилия Севера, сам через Иллирик прибыл в Рим.
VI. (1) Обратившись к сенату с тщательно продуманным письмом, он просил для Траяна божеских почестей и добился их, причем согласие было настолько единодушным, что сенат внес уже от себя в свое постановление в честь Траяна многое такое, о чем Адриан даже не просил. (2) В письме к сенату он просил извинения за то, что не дал сенату высказать суждение по поводу перехода к нему императорской власти, — потому, что спешно был провозглашен воинами, так как государство не могло оставаться без императора. (3) Когда сенат перенес на него триумф, полагавшийся Траяну, он сам отказался от него и в триумфальной колеснице повез изображение Траяна, чтобы этот лучший из императоров даже после смерти не потерял права на честь триумфа. (4) Принятие сразу поднесенного ему и еще раз впоследствии предложенного имени отца отечества он отложил на более позднее время, так как Август поздно удостоился этого имени. (5) Венечное золото  он снял с Италии совсем, а в провинциях уменьшил, причем в обходительных выражениях и тщательно изложил затруднения казначейства. (6) Затем, услыхав о беспорядках, произведенных сарматами и роксоланами, он, отправив вперед войска, сам устремился в Мезию. (7) Марция Турбона после его командования в Мавритании он временно поставил во главе Паннонии и Дакии, удостоив его повязок префекта. (8) С царем роксоланов, который жаловался на уменьшение ежегодных выплат, он, разобрав дело, заключил мир.
VII. (1) Он благополучно избег покушения, которое готовился совершить на него во время жертвоприношения Нигрин совместно с Лузием и многими другими, хотя Адриан предназначил его в преемники себе. (2) Вследствие этого Пальма был убит в Террацине, Цельз — в Байях, Нигрин — в Фавенции, Лузий — в пути, — все по приказу сената, против воли Адриана, как он сам пишет в собственном жизнеописании. (3) Поэтому, чтобы опровергнуть в высшей степени неблагоприятное для него мнение, будто он позволил убить одновременно четырех консуляров, Адриан немедленно вернулся в Рим, доверив управление Дакией Турбону и удостоив его — для придания ему большего авторитета — звания префекта Египта. Чтобы положить конец толкам о себе, он по прибытии произвел раздачу народу в двойном размере, несмотря на то что в его отсутствие каждому было уже выдано по три золотых. (4) Принеся в сенате извинение за то, что было сделано, он клятвенно обязался не наказывать ни одного сенатора без постановления сената. (5) Он установил правильно организованную казенную почту, чтобы не отягощать этими издержками провинциальных должностных лиц. (6) Не упуская из виду ничего, что могло доставить ему расположение, он простил частным должникам императорского казначейства как в Риме, так и в Италии неисчислимые суммы, которые за ними числились, а в провинциях также огромные суммы остававшихся недоимок, и для большей уверенности велел сжечь на форуме божественного Траяна долговые расписки. (7) Имущество осужденных он запретил забирать в свою частную казну, зачисляя все такие суммы в государственное казначейство. (8) Мальчикам и девочкам, которым еще Траян  назначил содержание, он сделал щедрые надбавки. (9) Состояние сенаторов, которые разорились не по своей вине, он пополнял до размеров, полагающихся сенаторам, — в соответствии с количеством их детей, причем очень многим он без задержки выдавал средства с таким расчетом, чтобы их хватило до конца их жизни. (10) Не только друзьям, но и некоторым людям из широких кругов он дарил много денег для исполнения почетных должностей. (11) Поддерживал он и некоторых женщин, выдавая им деньги на прожитье. (12) Он устроил гладиаторские бои, продолжавшиеся непрерывно в течение шести дней, и в день своего рождения выпустил тысячу диких зверей.
VIII. (1) Всех лучших людей из сената он привлек в общество собеседников императорского величества. (2) От цирковых игр, кроме назначенных в его честь в день его рождения, он отказался. (3) И на сходках, и в сенате он часто говорил, что будет вести государственные дела, не забывая о том, что это -дела народа, а не его собственные. (4) Очень многих он назначал консулами в третий раз, так как и сам он был консулом три раза, бесчисленное множество людей он удостоил чести вторичного консульства. (5) В третий раз должность консула он выполнял только четыре месяца и в это время часто занимался судебными делами. (6) Когда он был в Риме или в его окрестностях, то неизменно участвовал в ординарных заседаниях сената. (7) Редко назначая новых сенаторов, он поднял значение сената на такую высоту, что назначив сенатором Аттиана, бывшего префекта претория, получившего впоследствии знаки консульского достоинства, он этим показал, что большей награды он ему дать не может. (8) Римским всадникам он ни в свое отсутствие, ни при себе не позволял судить сенаторов. (9) Ведь тогда был обычай, чтобы государь, когда ему приходилось разбирать судебное дело, приглашал к себе на совещание и сенаторов, и всадников и выносил свое решение после совместного обсуждения. (10) Он резко порицал тех императоров, которые не оказывали уважения сенаторам. (11) Мужу своей сестры Сервиану он оказывал такое уважение, что при его приходе всегда выходил ему навстречу из своей комнаты; ему он назначил третье консульство без всякой просьбы и ходатайства с его стороны, однако — не вместе с собою, чтобы ему самому не пришлось высказывать свое мнение вторым, так как тот уже два раза был консулом до Адриана.
IX. (1) Между тем он, однако, покинул много провинций, завоеванных Траяном, и наперекор всем разрушил тот театр, который заложил на Марсовом поле Траян. (2) Это казалось тем более печальным, что все меры, вызывавшие, как мог видеть Адриан, неудовольствие, он проводил, ссылаясь на данные ему секретно поручения Траяна. (3) Не будучи уже больше в состоянии выносить могущества своего префекта, а некогда опекуна Аттиана, он склонялся к тому, чтобы погубить его, но его от этого отговорили ввиду сильной ненависти, вызванной против него гибелью четырех консуляров, убийство которых он, правда, сваливал на подававшего ему советы Аттиана. (4) Так как он не мог сменить его — ведь Аттиан не просил его об этом, — Адриан повел дело так, чтобы сам он об этом попросил, и как только тот обратился к нему с такой просьбой, Адриан передал его власть Турбону; (5) одновременно он заменил и другого префекта, Симила, Септицием Кларом. (6) Удалив с должности префекта этих людей, которым он был обязан своей императорской властью, Адриан отправился в Кампанию и облегчил положение всех ее городов своими благодеяниями и щедротами, причислив к своим друзьям всех лучших людей. (7) В Риме он часто присутствовал при исполнении преторами и консулами их служебных обязанностей, принимал участие в пирах друзей, посещал больных по два и три раза в день, в том числе некоторых всадников и вольноотпущенников, утешал их, поддерживал своими советами, всегда приглашал на свои пиры. (8) В сущности, он во всем поступал как частный человек. (9) Своей теще он оказывал исключительный почет, устраивая в ее честь гладиаторские игры и другими способами выказывая свое уважение.
X. (1) Отправившись после этого в Галлию, он облегчил положение всех общин, даровав им разные льготы. (2) Оттуда он перешел в Германию. Любя больше мир, чем войну, он тем не менее упражнял воинов, как будто война была неминуемой, действуя на них примерами собственной выносливости. Сам среди их манипулов он исполнял обязанности военного начальника, с удовольствием питаясь на глазах у всех обычной лагерной пищей, то есть салом, творогом и поской  по примеру Сципиона Эмилиана, Метелла и своего приемного отца Траяна. Многих он наградил, некоторым дал почетные звания для того, чтобы они могли легче переносить его суровые требования. (3) И действительно, он сумел восстановить поколебленную после Цезаря Октавиана — вследствие небрежности прежних государей — дисциплину, точно определив служебные обязанности и расходы и никогда никому не позволяя уходить из лагеря без уважительной причины; военных же трибунов должно было выдвигать не расположение воинов, а их заслуги. (4) На всех прочих он оказывал влияние примером своей доблести, проходя вместе с ними в полном вооружении по двадцати миль. В лагерях он велел разрушить помещения для пиров, портики, закрытые галереи и художественные сады. (5) Он часто надевал самую простую одежду, перевязь его меча не была украшена золотом, застежки [военного плаща] были без драгоценных камней, только его палаш заканчивался рукояткой из слоновой кости. (6) Он посещал больных воинов там, где они были размещены на постой; сам выбирал места для лагеря. Жезл центуриона он давал только людям сильным и имевшим хорошую репутацию, трибунами он назначал только тех, у кого выросла настоящая борода и чьи благоразумие и лета могли придать вес званию трибуна. (7) Он не позволял трибунам брать от солдат какие-либо подарки, устранил повсюду всякие признаки роскоши, наконец, улучшил их оружие и снаряжение. (8) Он вынес также решение относительно возраста воинов, чтобы никто не находился в лагере — в нарушение древнего обычая — будучи моложе того возраста, которого требует мужественная доблесть, или старше того, который допускается человечностью, и стремился к тому, чтобы знать воинов и чтобы было известно их число.
XI. (1) Кроме того, он старался иметь точные сведения о запасах для войска, умело учитывая поступления из провинций с тем, чтобы пополнять обнаруживающиеся в том или ином месте недостатки. Но больше, чем кто-либо другой, он старался никогда не покупать и не держать чего-либо бесполезного. (2) И вот, когда воины, глядя на поведение государя, изменили свой образ жизни, он направился в Британию, где он произвел много улучшений и первый провел стену на протяжении восьмидесяти миль, чтобы она отделяла римлян от варваров. (3) Он сменил префекта претория Септиция Клара и государственного секретаря  Светония Транквилла, а также многих других за то, что они тогда держали себя на половине его жены Сабины более свободно, чем это было совместимо с уважением к императорскому двору. И со своей женой, как он говорил, он развелся бы из-за ее угрюмости и сварливости, если бы был частным человеком. (4) Он внимательно следил не только за своим домом, но и за домами своих друзей, так что через своих тайных агентов узнавал все их тайны; его друзья даже не думали, что их жизнь так хорошо известна императору, пока сам император не открывал им этого. (5) Можно поместить здесь забавный рассказ, из которого ясно, что он собрал много сведений о своих друзьях. (6) Когда одному из них жена написала, что он, увлеченный удовольствиями и купаниями, не хочет к ней вернуться — об этом через тайных агентов узнал Адриан. В ответ на его просьбу дать ему отпуск император упрекнул его за купания и удовольствия. "Неужели, — воскликнул тот, — и тебе моя жена написала то же, что и мне?". (7) Эта черта характера Адриана подвергается особенному порицанию, равно как и его любовь к взрослым юношам и любовные связи с замужними женщинами, к чему был склонен Адриан; добавляют, что даже по отношению к своим друзьям он не сохранял порядочности.
XII. (1) Устроив дела в Британии, он отправился в Галлию и получил взволновавшее его известие о беспорядках в Александрии. Они произошли из-за Аписа, который был найден после многолетних поисков. Это вызвало брожение среди народа, так как все яростно спорили о том, у кого его следует поместить. (2) В это же время он построил в Немаузе базилику удивительной работы в честь Плотины. (3) После этого он направился в Испанию и зимовал в Тарраконе, где за свой счет восстановил храм Августа. (4) Он созвал всех испанцев на съезд в Тарракону. Когда италики в шутливых выражениях отказались от набора (подлинные их слова приводит Марий Максим), а прочие — очень решительно, он принял благоразумное и осторожное решение. (5) В это время он подвергся немалой опасности, но вышел из положения не без славы; когда он гулял в саду под Тарраконой, раб его хозяина с мечом в руках яростно бросился на него. Адриан задержал его и передал подбежавшим слугам; когда было установлено, что он сумасшедший, Адриан, ни на кого не сердясь, велел отдать его на лечение врачам. (6) И в это, и в другое время в очень многих местах, где варвары отделены от римских владений не реками, а обыкновенными границами, он отмежевал варваров от римлян столбами, глубоко врытыми в землю наподобие деревенских изгородей и связанными между собой. (7) Он поставил царя над германцами, подавил волнения мавров и удостоился назначения сенатом благодарственных молений. (8) В это время война со стороны парфян только подготовлялась; благодаря личным переговорам Адриана она была предотвращена.
XIII. (1) После этого он поплыл вдоль берегов Азии и мимо островов в Ахайю и по примеру Геркулеса и Филиппа принял посвящение в элевсинские таинства. Он выказал большое благоволение к афинянам и был председателем на их состязаниях. (2) И в Ахайе, говорят, было отмечено, что во время священнодействий все бывшие с Адрианом появлялись невооруженными, тогда как вообще многие присутствовавшие имели при себе ножи. (3) После этого он отплыл в Сицилию, где поднимался на гору Этну, чтобы наблюдать восход солнца в виде, как говорят, разноцветной дуги. (4) Оттуда он прибыл в Рим. Затем из Рима он переправился в Африку и оказал африканским провинциям много благодеяний. (5) Пожалуй, ни один император не проехал столько земель с такой быстротой. (6) Затем, вернувшись после посещения Африки в Рим, он тотчас же снова отправился на Восток, проехал через Афины и совершил освящение тех сооружений, которые он начал у афинян, а именно — храма Юпитера Олимпийского и алтаря в свою честь; таким же образом, совершая путь по Азии, он освятил ряд храмов своего имени. (7) Затем у каппадокийцев он взял рабов, которые могли быть полезны для войска. (8) Он пригласил для дружеской встречи местных правителей и царей; пригласил также парфянского царя Осдроя, вернув ему дочь, которую взял в плен Траян, и обещая возвратить трон, который также был захвачен. (9) Когда к нему прибыли некоторые цари, он обошелся с ними так, что тем, кто не пожелал прибыть, пришлось в этом раскаяться. Поступил он так, главным образом, из-за Фарасмана, который высокомерно пренебрег его приглашением. (10) Объезжая провинции, он наказывал прокураторов и наместников за их проступки так сурово, что, казалось, сам он подстрекал против них обвинителей.
XIV. (1) В это время он так ненавидел антиохийцев, что хотел отделить Сирию от Финикии, для того чтобы Антиохия не называлась метрополией стольких городов. (2) В то же время и иудеи подняли войну, потому что им было запрещено увечить половые органы. (3) На горе Казии, когда он ночью поднялся туда, чтобы видеть восход солнца, и совершал жертвоприношение, пошел ливень, и упавшая молния сожгла у него жертву и служителя. (4) Пересекши Аравию, он прибыл в Пелузий и выстроил Помпею гробницу великолепнее прежнего. (5) Когда он плыл по Нилу, он потерял своего Антиноя, которого оплакал как женщина. (6) Об Антиное идет разная молва: одни утверждают, что он обрек себя ради Адриана, другие выдвигают в качестве объяснения то, о чем говорит его красота и чрезмерная страсть Адриана. (7) Греки, по воле Адриана, обожествили Антиноя и утверждали, что через него даются предсказания, — Адриан хвалится, что сам сочинял их. (8) Адриан чрезвычайно усердно занимался поэзией и литературой, был очень сведущ в арифметике и геометрии, прекрасно рисовал. (9) Он гордился своим умением играть на цитре и петь. В наслаждениях он был неумеренным. Он сочинил много стихов о предметах своей страсти. (10) В то же время он прекрасно владел оружием и был очень сведущ в военном деле; он упражнялся даже с гладиаторским оружием. (11) Он бывал строгим и веселым, приветливым и грозным, необузданным и осмотрительным, скупым и щедрым, простодушным и притворщиком, жестоким и милостивым; всегда во всех проявлениях он был переменчивым.
XV. (1) Он делал богатыми своих друзей, даже если они не просили об этом, а тем, кто просил, он ни в чем не отказывал. (2) Он, однако же, охотно прислушивался к тому, что ему нашептывали против его друзей, так что почти всех, даже самых близких друзей, даже тех, кого он превознес, удостоив высших почестей, он впоследствии считал своими врагами, как например, Аттиана, Непота и Септиция Клара. (3) И Евдемона, с которым прежде, домогаясь власти, он делился своими замыслами, он довел до нищеты. (4) Поллиена и Марцелла он принудил добровольно умереть. (5) Гелиодора он осмеивал в позорящих его памфлетах. (6) Тициана он позволил уличить в сообщничестве с теми, кто стремился к тирании, и объявить вне закона. (7) Он жестоко преследовал Умидия Квадрата, Катилия Севера и Турбона. (8) Мужа своей сестры Сервиана, которому было уже девяносто лет, он принудил умереть, боясь, как бы тот не пережил его. (9) Наконец, он преследовал вольноотпущенников и некоторых воинов. (10) Несмотря на то что он очень легко произносил речи и писал стихи и был сведущ во всех искусствах, он всегда насмехался над специалистами во всех искусствах, считая себя ученее их, презирая их, унижал. (11) С этими самыми специалистами и философами он часто соревновался, со своей стороны выпуская книги и стихотворения. (12) Когда однажды он стал порицать какое-то выражение, употребленное Фаворином, последний согласился с ним. Друзья упрекнули его за то, что он напрасно согласился с Адрианом относительно выражения, которое употребляли хорошие авторы. Ответ Фаворина вызвал веселый смех. (13) Он сказал: "Вы даете мне неправильный совет, друзья, если не позволяете мне считать самым ученым среди всех того, кто командует тридцатью легионами".
XVI. (1) Адриан так жаждал громкой славы, что книги о собственной жизни, написанные им самим, он передал своим образованным вольноотпущенникам, для того чтобы они издали их от своего имени; ведь говорят, что и книги Флегонта написаны Адрианом. (2) Подражая Антимаху, он написал очень темные по смыслу книги "Катаханны". (3) Поэту Флору, который написал ему:
Цезарем быть не желаю,
По британцам всяким шляться,
………………. укрываться,
От снегов страдая скифских, -
(4) он в ответ написал:
Флором быть я не желаю,
По трактирам всяким шляться,
По харчевням укрываться,
От клопов страдая круглых…
(5) Кроме того, он любил старинный стиль, любил выступать с контроверсами. (6) Цицерону он предпочитал Катона, Вергилию — Энния, Саллюстию — Целия; с такой же самоуверенностью он судил о Гомере и Платоне. (7) Он был столь большого мнения о своих познаниях в астрологии, что в январские календы делал запись обо всем том, что могло произойти с ним в течение всего года, и в тот год, когда он погиб, он написал все, что он будет делать до самого часа своей смерти. (8) Несмотря на свою склонность бранить музыкантов, трагиков, комиков, грамматиков, риторов, ораторов, он всех специалистов удостаивал высоких почестей и делал богатыми, хотя и приводил их в смущение своими вопросами. (9) И хотя он сам был виноват в том, что многие уходили от него опечаленными, он говорил, что ему тяжело видеть кого-либо печальным. (10) Особенно близкими были ему философы Эпиктет и Гелиодор, а также — чтобы не называть их поименно — грамматики, риторы, музыканты, геометры, художники, астрологи; но выше всех, как говорят, он ставил Фаворина. (11) Ученых, которые явно не подходили для своей профессии, он делал богатыми и удостаивал почестей, но отстранял от их профессиональных занятий.
XVII. (1) Врагов, которых он имел в бытность свою частным человеком, он, став императором, стал презирать настолько, что одному, который был его смертельным врагом, он, став императором, сказал: "Ты спасся". (2) Тем, кого он сам звал на войну, он всегда давал коней, мулов, одежды, деньги на расходы и все вооружение. (3) В праздники Сатурналий и Сигиллярий он часто посылал друзьям, даже не ожидавшим этого, подарки, сам охотно получал их, в свою очередь, посылал другие. (4) Чтобы обнаружить обманы своих закупщиков, он приказывал, если его гости размещались на многих сигмах — подавать ему блюда с других столов, даже с последних. (5) Всех царей он превзошел своими подарками. Он часто мылся со всеми в общественных банях. (6) Известен следующий забавный случай в бане. Как-то раз он увидел, как один ветеран, которого он знал по военной службе, терся спиной и другими частями тела о стену. Осведомившись, почему он трется о мрамор, и услыхав, что делает это потому, что у него нет раба, Адриан подарил ему и рабов и деньги. (7) На следующий день, когда многие старики с целью вызвать государя на щедрость стали тереться о стены, он велел позвать их к себе и приказал им растирать друг друга. (8) Он очень выставлял напоказ свою любовь к простому народу. Он страстно любил путешествия: со всем тем, о чем он читал относительно разных мест по всему кругу земель, он хотел познакомиться, увидав своими глазами. (9) К холоду и жаре он был вынослив настолько, что никогда не покрывал головы. (10) Многим царям он оказывал очень большие почести, а у многих даже покупал мир; некоторые цари относились к нему с презрением. (11) Многим он дал непомерные подарки, но самые большие — царю иберов, которому, сверх великолепных даров, он подарил еще слона и когорту в пятьдесят человек. (12) Получив от Фарасмана огромные подарки и в их числе также золоченые хламиды, он — в насмешку над его дарами — выпустил на арену триста преступников в золоченых хламидах.
XVIII. (1) Разбирая судебные дела, он привлекал в свой совет не только своих друзей и приближенных, но и знатоков права, в первую очередь — Ювенция Цельза, Сальвия Юлиана, Нерация Приска и других, однако только одобренных всем сенатом. (2) Между прочим, он постановил, чтоб ни в какой общине ни один дом не разрушался с целью перенесения его в другой город ради получения дешевого материала. (3) Детям тех, чье имущество подвергалось конфискации, он оставлял одну двенадцатую часть имущества. (4) Процессов по обвинению в оскорблении величества он не допускал. (5) Наследств от незнакомых ему людей он не принимал, равно как и от знакомых, если у них были дети. (6) Относительно кладов он постановил так: если кто найдет клад на своей земле, пусть сам и владеет им; если же на чужой, пусть даст половину владельцу земли; если на государственной, пусть разделит пополам с императорским казначейством. (7) Он запретил господам убивать рабов и предписал судьям выносить приговор, если рабы того заслужили. (8) Он запретил продавать без объяснения причин раба или служанку своднику или содержателю гладиаторской школы. (9) Расточителей своего имущества, если они были правоспособны, он приказывал сечь в амфитеатре, а затем отпускать. Рабочие тюрьмы для рабов и свободных людей он упразднил. (10) Он разделил бани на мужские и женские. (11) Согласно его предписанию, если господин был убит у себя в доме, следствие производилось не обо всех рабах, а только о тех, которые, находясь поблизости, могли услышать.
XIX. (1) Будучи императором, он исполнял должность претора в Этрурии. В городах Лация он был диктатором, эдилом и дуумвиром, в Неаполе — демархом в своем родном городе — членом коллегии пятнадцати, также и в Адрии членом коллегии пятнадцати, словно это был его второй родной город, в Афинах — архонтом. (2) Почти во всех городах он что-нибудь построил и давал игры. (3) В Афинах он показал на стадионе охоту на тысячу диких зверей. (4) Из Рима он никогда не вызывал ни одного охотника на диких зверей или актера. (5) В Риме после многих превосходящих всякие границы развлечений для народа он роздал в честь своей тещи в подарок народу благовония; в честь Траяна он велел разлить по ступенькам театра бальзам и эссенцию шафрана. (6) В театре он по старинному обычаю ставил пьесы всякого рода и предоставил дворцовых актеров в распоряжение народа. (7) В цирке при нем убивали много диких животных и часто даже по сто львов. (8) Он часто устраивал перед народом военные танцы — пиррихи. Сам он часто смотрел на гладиаторские бои. (9) Возводя повсюду бесконечное количество сооружений, он, однако, никогда не писал на них своего имени, за исключением храма отца своего — Траяна. (10) В Риме он восстановил Пантеон, ограждения, базилику Нептуна, множество священных зданий, форум Августа, бани Агриппы; все эти сооружения он посвятил собственным именам их создателей. (11) Но от своего имени он выстроил мост, гробницу около Тибра и храм Доброй богини. (12) Он перенес Колосс с того места, на котором теперь находится храм Рима, причем архитектор Декриан поднял его в стоячем положении на воздух, потребовалось применение огромной силы, так что на эту работу пришлось употребить даже труд двадцати четырех слонов. (13) Он посвятил это изображение Солнцу, удалив голову Нерона, которому раньше была посвящена эта статуя. Другое такое же сооружение он задумал создать в честь Луны, поручив это дело архитектору Аполлодору.
XX. (1) В беседах с людьми даже очень низкого звания он проявлял исключительную любезность и ненавидел тех, кто неодобрительно относился к этому доставлявшему ему удовольствие, проявлению человечности под тем предлогом, будто они оберегают достоинство государя. (2) В Александрии, в Музее он поставил специалистам много вопросов, и на эти поставленные им вопросы сам же ответил. (3) Марки Максим говорит, что по природе он был жесток и только потому выказывал так много доброты, что боялся, как бы с ним не случилось того же, что с Домицианом. (4) Несмотря на то что он не любил делать надписи на общественных сооружениях, он много городов назвал Адрианополями, как, например, Карфаген и одну часть Афин. (5) Своим же именем он обозначил бесконечное количество водопроводов. (6) Он первый назначил адвоката императорского казначейства. (7) Он отличался необыкновенной памятью, огромными ораторскими способностями; он сам и речи свои диктовал, и отвечал на все вопросы. (8) Сохранилось множество его шуток — ведь он был очень колким. Из них получила известность одна: одному человеку, у которого голова уже седела, он в чем-то отказал; когда тот, покрасив волосы, вторично обратился к нему с просьбой, он ответил: "Я уже отказал в этом твоему отцу". (9) Очень многих людей он называл по имени без помощи номенклатора, хотя слышал их имена только один раз, притом вместе со многими другими; очень часто он даже поправлял номенклаторов, когда те ошибались. (10) Ои называл и имена ветеранов, которых давно уже отпустил в отставку. Книги, недавно им прочитанные и неизвестные большинству, он цитировал на память. (11) Он одновременно писал, диктовал, слушал и разговаривал с друзьями [если этому можно верить]. Всю государственную отчетность он знал так, как ни один отец семейства, как бы старателен он ни был, не знает своих домашних расходов. (12) Он так любил лошадей и собак, что сооружал им гробницы. (13) В одном месте он основал Адрианотеры, потому что там он удачно охотился и как-то убил медведицу.
XXI. (1) По поводу всех судебных дел он всегда производил тщательные разыскания обо всех обстоятельствах до тех пор, пока не обнаруживал истину. (2) Он не хотел, чтобы его вольноотпущенники пользовались известностью в обществе и оказывали на него самого какое-либо влияние. По его словам, он ставил в вину предшествовавшим государям пороки их вольноотпущенников; всех своих вольноотпущенников, которые хвастались своим влиянием на него, он присуждал к наказанию. (3) С этим связан и следующий, показывающий его суровость по отношению к рабам, но почти смехотворный случай. Увидев как-то, что его раб гуляет между двумя сенаторами, он послал человека, чтобы тот дал ему пощечину и сказал: "Не гуляй с теми, чьим рабом ты еще можешь стать". (4) Из блюд он особенно любил так называемый тетрафармакон — кушание, составленное из фазана, свиного вымени, окорока и хрустящего пирожка. (5) В его правление были голод, моровая язва, землетрясения; во всех этих несчастьях он проявлял заботливость, и многим городам, опустошенным этими бедствиями, он приходил на помощь. (6) Было также наводнение от разлива Тибра. (7) Многим городам он дал латинское право, многие освободил от налогов. (8) При нем совсем не было важных военных походов; войны также заканчивались почти без шума. (9) Он был очень любим воинами за свою исключительную заботу о войске и за то, что по отношению к ним он был очень щедр. (10) С парфянами он всегда был в дружбе, потому что удалил от них царя, которого дал им Траян. (11) Армянам он позволил иметь своего царя, тогда как при Траяне у них был римский легат. (12) От жителей Месопотамии он не требовал дани, которую наложил на них Траян. (13) В албанцах и иберах он имел верных друзей, так как их царей он щедро одарил, хотя они и отказались прибыть к нему. (14) Цари бактрийцев отправили к нему послов с мольбой о заключении дружбы.
XXII. (1) Он часто назначал опекунов. Гражданскую дисциплину он поддерживал не менее строго, чем военную. (2) Сенаторам и римским всадникам он приказал появляться среди публики в тоге, за исключением тех случаев, когда они возвращались с пира. (3) Сам он, находясь в Италии, всегда носил тогу. (4) Приходивших к нему на пир сенаторов он принимал стоя. За столом он возлежал всегда либо покрывшись греческим плащом, либо спустив с плеча тогу. (5) С тщательностью судьи он назначал расходы на пиры и свел их к древней норме. (6) Он запретил въезд в Рим с непомерно нагруженными повозками. В городах он не позволял ездить верхом. (7) До восьмого часа он никому, кроме больных, не позволял мыться в банях. (8) Он был первым императором, имевшим на должностях секретаря и докладчика по прошениям римских всадников. (9) Тех, кого он видел бедными, если это были честные люди, он без их просьб обогащал, но ненавидел тех, кто разбогател благодаря хитрости. (10) Римские священные обряды он выполнял самым тщательным образом, а иноземные презирал. Он исполнял обязанности понтифика. (11) И в Риме, и в провинциях он часто разбирал судебные дела, привлекая в свой совет консулов, преторов и лучших из сенаторов. (12) Он спустил воды Фуцинского озера. (13) Он назначил четверых консуляров судьями для всей Италии. (14) Когда он прибыл в Африку, то к его приезду — впервые за пять лет — пошел дождь; африканцы полюбили его за это.
XXIII. (1) Объехав все части мира с открытой головой и часто при сильнейших дождях и холодах, он захворал и должен был слечь в постель. (2) Обеспокоенный вопросом о своем преемнике, он сначала подумал о Сервиане, которого потом, как мы сказали, он принудил умереть. (3) Фуска он глубоко возненавидел за то, что тот на основании предсказаний и знамений надеялся на получение императорской власти. (4) Обуреваемый подозрениями, он с ненавистью относился к Платорию Непоту, которого он прежде любил так сильно, что, придя к нему во время его болезни и не будучи к нему допущен, оставил это безнаказанным; (5) ненавидел он и Теренция Генциана, и даже сильнее, так как видел, что тот любим сенатом. (6) Наконец, всех, кому он думал передать императорскую власть, он возненавидел как будущих императоров. (7) Однако всю силу своей природной жестокости он сдерживал до тех пор, пока в Тибуртинской вилле кровоистечение чуть было не довело его до гибели. (8) Тогда, недолго думая, он принудил Сервиана как домогающегося императорской власти умереть за то, что тот послал обед царским рабам, за то, что он сел в стоявшее у ложа царское кресло, за то, что он, девяностолетний старец, держась прямо, подходил к воинским сторожевым постам. Он лишил жизни и многих других либо открыто, либо коварным образом. (9) Скончалась и жена его Сабина, и дело не обошлось без толков о том, что Адриан дал ей яд. (10) Тогда он решил усыновить Цейония Коммода, зятя того Нигрина, который некогда готовил покушение; рекомендацией его в глазах Адриана послужила только его красота. (11) Таким образом, ко всеобщему неудовольствию он усыновил Цейония Коммода Вера и назвал его Цезарем Элием Вером. (12) По случаю его усыновления он устроил цирковые игры и роздал народу и воинам денежные подарки. (13) Он удостоил его звания претора и тотчас же поставил его во главе Панноний, назначив его консулом и дав средства на расходы. Этого же Коммода он вторично наметил в консулы. (14) Он видел, что Вер — человек слабого здоровья, и не раз говаривал: "Мы оперлись на шаткую стену и потеряли четыреста миллионов сестерциев, которые мы роздали народу и воинам по случаю усыновления Коммода". (16) Ввиду состояния своего здоровья Коммод не мог даже произнести в сенате благодарственной речи Адриану за свое усыновление. (16) Наконец, приняв — вследствие ухудшения своего состояния — более сильную дозу противоядия против болезни, он умер во время сна в самые январские календы. Поэтому Адриан запретил оплакивать его ввиду приближения дня добрых пожеланий.
XXIV. (1) После смерти Цезаря Элия Вера Адриан — ввиду плачевного состояния своего здоровья — усыновил Аррия Антонина, который впоследствии был назван Пием, но с тем условием, чтобы тот усыновил двоих — Анния Вера и Марка Антонина. Это были те, которые впоследствии вдвоем в качестве Августов впервые управляли государством совместно. (3) Антонин, говорят, был назван Пием за то, что поддерживал своей рукой тестя, отягощенного бременем лет. (4) Другие, впрочем, говорят, что такое прозвище было присвоено ему за то, что он спас многих сенаторов от свирепости Адриана, (5) а по объяснению иных, — за то, что он воздал Адриану после его смерти великие почести. (6) Усыновление Антонина очень многих тогда огорчило, особенно Катилия Севера, префекта Рима, который подготовлял для себя путь к императорской власти. (7) Когда об этом стало известно, он был смещен и лишен звания. (8) Адриан, которому жизнь уже совсем опостылела, велел рабу пронзить его мечом. (9) Когда весть об этом распространилась и дошла до Антонина, то к Адриану явились префекты и его сын с просьбами, чтобы он стойко переносил неизбежную болезнь, причем Антонин говорил, что он окажется отцеубийцей, если, будучи им усыновлен, допустит, чтобы Адриан был убит. (10) Разгневанный на них, Адриан велел казнить того, кто выдал его намерение, но этот человек был спасен Антонином. (11) Адриан немедленно написал свое завещание и не переставал заниматься государственными делами. (12) И после завещания он сделал попытку покончить с собой; когда у него отняли кинжал, он сделался еще более свирепым. (13) Он просил и яда у своего врача, но тот, чтобы не дать ему, убил самого себя.
XXV. (1) В это время появилась какая-то женщина, которая говорила, будто во сне ей было дано указание сообщить Адриану, чтобы он не убивал себя, так как здоровье к нему вернется; не выполнив этого указания, она ослепла. Однако ей вторично было дано повеление сказать об этом Адриану и поцеловать его колени; к ней вернется зрение, если она это сделает. (2) Выполнив полученное во сне повеление, она вновь обрела зрение, после того как омыла свои глаза водой, бывшей в том святилище, откуда она пришла. (3) И из Паннонии пришел к Адриану, которого мучила лихорадка, какой-то древний слепец и прикоснулся к нему. (4) После этого и сам он прозрел, и Адриана покинула лихорадка. Впрочем, Марий Максим говорит, что это было нарочно подстроено. (5) После этого Адриан уехал в Байи, оставив в Риме для управления Антонина. (6) Так как ему там не стало легче, он вызвал к себе Антонина и на глазах у него умер в самих Байях за пять дней до июльских ид. (7) Ненавидимый всеми, он был похоронен в имении Цицерона в Путеолах. (8) Незадолго до своей смерти он принудил умереть, как сказано выше, девяностолетнего Сервиана, боясь, что тот его переживет и станет, как он думал, императором. За незначительные проступки он велел убить множество других людей, которых Антонин, однако, спас. (9) Умирая, он, говорят, написал такие стихи:
Душа моя, скиталица
И тела гостья, спутница,
В какой теперь уходишь ты,
Унылый, мрачный, голый край,
Забыв веселость прежнюю.
(10) Подобные же стихи, ничуть не лучшие, написал он и по-гречески. (11) Он прожил шестьдесят два года, пять месяцев, семнадцать дней, был императором двадцать один год и одиннадцать месяцев.
XXVI. (1) Он был высокого роста, отличался внешним изяществом, завивал с помощью гребня свои волосы, отпустил бороду, чтобы скрыть природные недостатки лица, имел крепкое телосложение. (2) Он очень много ездил верхом и ходил пешком, всегда проделывал упражнения с оружием и копьем. (3) На охоте он очень часто собственноручно убивал львов. На охоте же он сломал себе ключицу и ребро. Охотничью добычу он всегда делил с друзьями. (4) На пирах он, смотря по обстоятельствам, показывал трагедии, комедии, ателланы, выпускал арфисток, чтецов, поэтов. (5) Свою Тибуртинскую виллу он отстроил удивительным образом: отдельным ее частям он дал наиболее славные названия провинций и местностей, например, Ликей, Академия, Пританей, Канон, Расписная галерея, Темнейскан долина. И чтобы ничего не пропустить, он сделал там даже подземное царство. (6) Предзнаменования его смерти были следующие: когда он в последний раз праздновал день своего рождения и молился за Антонина, его претекста сама соскользнула с его головы и открыла ее. (7) Перстень, на котором было вырезано его изображение, сам собой упал с пальца. (8) Перед днем его рождения кто-то вошел в сенат с воплями: это взволновало Адриана так, как будто тот говорил о его смерти, хотя слов никто разобрать не мог. (9) Когда Адриан хотел сказать в сенате: "После смерти моего сына", — он сказал "После моей смерти". (10) Кроме того, он видел во сне, будто он получил от отца снотворное питье. Он видел также во сне, будто его задушил лев.
XXVII. (1) После его смерти многие говорили о нем много дурного. Сенат хотел объявить недействительными его постановления. (2) Он не был бы назван божественным, если бы об этом не просил Антонин (3) Наконец, он выстроил ему храм в Путеолах вместо гробницы, учредил пятилетние игры, назначил фламинов, товарищество жрецов и многое другое, что связано с почитанием божественного существа. (4) Многие, как сказано выше, считают, что по этой причине Антонин и был назван Пием.
Адриан (76-138 годы н. э.)
Публий Элий Адриан родился 24 января 76 года н. э. в городе Бетике в римской провинции Баэтика, расположенной на юге современной Испании. Он был родом из династии римских военных ветеранов, осевших в этом краю за двести лет до его появления на свет: отсюда его имя Адриан, созвучное названию Адриатика. Когда его отец в 85 году н. э. умер, Адриан был отправлен под попечительство двоюродного брата своего отца Траяна - человека, которому суждено было в дальнейшем сыграть наиважнейшую роль в политической карьере Адриана. История не донесла до нас подробных сведений о юношеских годах Адриана. Известно лишь, что он прошел военную подготовку, жил некоторое время в Риме и увлекался охотой. Его молодость была типичной для будущего члена Сената: до 96 года н. э. он служил военным трибуном в разных легионах, расквартированных во многих провинциях.
В 97 году н. э. Траян был усыновлен стареющим императором Нервой и в следующем году занял императорский трон. Адриан фактически стал одним из приближенных лиц нового императора. В 100 году н. э. он еще больше укрепил свои позиции, женившись на внучатой племяннице Траяна. В последующие несколько лет его карьера продвигалась семимильными шагами.
В 117 году н. э. Адриан был рядом с Траяном во время похода в Парфянское царство. Траян поставил Адриана во главе прикрывающей тыл римской армии в Сирии, а сам продолжал двигаться на восток. Однако кампания закончилась неудачей, а самого Траяна поразила болезнь. Он вернулся в Рим. Вскоре Адриан узнал, что Траян усыновил его, что означало официальное объявление его наследником трона. На следующий день император умер. Такое быстрое развитие событий пробудило во многих подозрение, что здесь не обошлось без заговора Адриана и Плотины, тем более что единственный, помимо Плотины, свидетель факта усыновления Траяном Адриана вскоре неожиданно умер. Как бы там ни было, за спиной Адриана стояла мощная сирийская армия и его политические позиции были сильны. Окончательно стабилизировали ситуацию быстрый суд и казнь четырех сенаторов, попытавшихся организовать мятеж.
Адриан был одним из самых прославленных римских императоров - многие историки склонны считать, что именно при нем Римская империя достигла своего наибольшего могущества. Он отошел от агрессивной милитаристской политики Траяна, заключил мир с парфянами и даже вернул им захваченные земли. Будучи талантливым архитектором, он восстановил Пантеон в Риме и закончил строительство грандиозного храма Зевса Олимпийского в Афинах, чего не удавалось сделать в течение почти пятисот лет. Имея репутацию эстета, писавшего неплохие стихи (некоторые дошли до нашего времени), Адриан среди прочего прославился тем, что совершал непростое восхождение на гору Этна только для того, чтобы полюбоваться восходом солнца. Он стал первым из римских императоров, кто носил бороду, и потом эта мода распространилась на последующие поколения его преемников.
В 123 году н. э., путешествуя по провинции Вифиния на северо-востоке Малой Азии, Адриан повстречал томного, задумчивого юношу, которого звали Антиной. Нам мало что известно о нем, кроме того, что он родился предположительно в 110 году. Следующие после их знакомства семь лет император и этот юноша были неразлучны. В 130 году, когда они находились в Египте, Антиной утонул в Ниле. Обстоятельства этого происшествия были загадочными и дали почву для многих слухов: его убили недоброжелатели, недовольные его влиянием на Адриана, он совершил самоубийство из-за того, что не выдержал угрызений совести, считая свои отношения с императором "аморальными", или из-за того, что преодолел возраст, в пределах которого допускалось занятие педерастией - действа, совершаемого между эрастами (людьми более старшими по возрасту) и эроменосами (возлюбленными юношами). Были также разговоры о том, что он специально утопился, принеся себя в жертву во время выполнения некоего мистического обряда, посвященного тому, чтобы отвести от императора силы зла; может быть, под этим имелась в виду болезнь императора. Нам уже никогда не узнать этого. Но доподлинно известно, что Адриан был охвачен неутешимым горем. Он прилюдно горевал. Он приказал жрецам обожествить Антиноя и в его честь основал город Антинойполис, где каждый год проводились игры в честь молодого бога. Культ Антиноя распространился по всей империи; он был последним богом античного мира, заслужившим много проклятий от ранних христиан. Бесчисленные статуи отобразили его чувственную, меланхоличную красоту - до нашего времени сохранилось около пяти тысяч таких статуй. Все вместе они образуют большую отдельную группу в классической греческой скульптуре и во все времена являлись предметами восхищения ценителей прекрасного.
После трех попыток самоубийства Адриан умер в муках от неизвестной и неизлечимой болезни. Он сам перед смертью написал свою надгробную эпитафию. К сожалению, высокая поэзия этих строк с трудом может быть передана переводом с латинского:
Трепетная душа, нежная странница,
Гость и друг в человеческом теле,
Где ты сейчас скитаешься,
Ослабшая, продрогшая, беззащитная,
Неспособная играть как прежде?
По настоянию своего преемника Антония Пия римский сенат, который никогда не любил Адриана с тех пор, как он казнил четырех его членов, после долгих препирательств объявил его богом.
Многие из римских императоров также могли бы быть включены в эту книгу по той простой причине, что римляне не придавали особого значения полу предмета своей любви. В "Закате и падении Римской империи" историк XVIII века Гиббон отметил, что в цепочке римских императоров от Цезаря до Клавдия только Клавдий имел "однозначно правильную" сексуальную ориентацию. Я поместил в свою книгу Адриана не только потому, что он был одним из величайших римских императоров, но также и потому, что он и Антиной были одной из самых великих влюбленных пар в истории человечества - к тому же оба были обожествлены. Ранние христиане ненавидели обоих за их "извращенную похоть", но были люди, у которых история этой любви вызывала трепет благоговения и почитания.
Немногие правители оставили такой след в истории Римской империи, как Адриан. Немногие воплощающие красоту люди так сильно повлияли на развитие искусства, как Антиной.
Адриан и Антиной: римская элегия

Адриан был одним из самых прославленных римских императоров - многие историки склонны считать, что именно при нем Римская империя достигла своего наивысшего расцвета и могущества.
В 123 году н. э., путешествуя по провинции Битиния на северо-востоке Малой Азии, Адриан повстречал юношу, которого звали Антиной. Следующие после их знакомства семь лет император и Антиной были неразлучны.
В 130 году, когда они находились в Египте, Антиной утонул в Ниле. Обстоятельства трагедии были загадочными и дали почву для многих слухов. Доподлинно известно, что Адриан был безутешен. В страшном горе он приказал жрецам обожествить Антиноя и в его честь основал город Антинойполис, где каждый год проводились игры в честь молодого бога.
Культ Антиноя распространился по всей империи; он был последним богом античного мира, заслужившим много проклятий от ранних христиан. Бесчисленные статуи отобразили его чувственную, меланхоличную красоту - до нашего времени сохранилось около пяти тысяч таких статуй.
История великой любви волнует людей до сих пор. Ей посвящены разнообразные исследования, статьи и художественные произведения. Мы предлагаем небольшую подборку стихотворений современных авторов, в которых давняя история обретает новую жизнь.





            АРХЕТИП ВОСЬМОЙ. ЛЮДВИГ ВТОРОЙ (БАВАРСКИЙ)
     Людвиг II (король Баварии), Король-Лебедь
Вильгельм Баварский (нем. Ludwig II. Otto Friedrich Wilhelm von Bayern; 25 августа 1845,дворец Нимфенбург, Мюнхен — 13 июня 1886, Штернбергское озеро близ Берга) — король Баварии (1864—1886) из династии Виттельсбахов. Старший сын Максимилиана II. Вошёл в историю как «сказочный король» благодаря построенным им замкам, самым знаменитым из которых является Нойшванштайн.
Родители и детство
Старший сын кронпринца Максимилиана и кронпринцессы Марии Фридерики Людвиг II родился в Мюнхене 25 августа 1845 года в 0.30. При крещении он получил имя Отто Фридрих Вильгельм Людвиг, но по настоянию его деда, который родился также 25 августа, мальчика назвали Людвигом. Спустя три года в 1848 году родился брат Людвига Отто. Детство и юность братья провели преимущественно в замке Хоэншвангау в окружении воспитателей.
После отречения деда Людвига I в 1848 году баварский трон занял отец Людвига Максимилиан, а Людвиг получил титул кронпринца. Страсть Людвига к оперной музыке пробудилась во время его первого посещения 2 февраля 1861 года оперной премьеры Рихарда Вагнера «Лоэнгрин», что и повлияло на его судьбу. Будучи в Мюнхене летом 1863 года, молодой принц знакомится с Бисмарком.
Вступление на престол
 
 
Молодой король Баварии
Король Максимилиан умер 10 марта 1864 года, в тот же день королём Баварии был объявлен 18-летний Людвиг. 11 марта в 10 часов утра в зале заседаний государственного совета Людвиг принёс клятву на конституции Баварии. Новый рослый (1,93 м) король впервые предстал общественности на траурной церемонии похорон своего отца 14 марта.
С самого начала Людвиг занялся вопросами развития культуры и, к примеру, уже 4 мая 1864 года лично познакомился с Рихардом Вагнером. Его финансовая поддержка Вагнеру в 1865 году составила 170 тысяч гульденов. Людвиг выделил средства на музыкальную драму Вагнера «Кольцо Нибелунга», которую тот должен был написать за три года. В декабре 1865 года Людвиг был вынужден пойти навстречу требованиям государственного правительства, жителей Мюнхена и его собственной семьи и выслать непопулярного Вагнера из Баварии. Но близкая дружба короля и композитора поначалу сохранялась. Премьеры опер Вагнера «Тристан и Изольда», «Нюрнбергские мейстерзингеры», «Золото Рейна» и «Валькирия» состоялись в Мюнхенском национальном театре. С 1872 года Людвиг слушал оперы Вагнера без публики. Он также финансировал строительство Дворца фестивалей Рихарда Вагнера в Байройте и поддерживал созданное Марией фон Шлейниц Байройтское патронажное общество.
Война против Пруссии
11 мая 1866 года Людвиг подписал приказ о мобилизации, которым Бавария вступала на стороне Германского союза и Австрии в войну против Пруссии. Не имевший склонностей к военному делу, Людвиг передал военную политику в руки своих министров и уехал в Швейцарию на встречу с Рихардом Вагнером. 22 августа был подписан мирный договор, в соответствии с которым Бавария обязалась передать командование своими войсками Пруссии, выплатить Пруссии 30 млн гульденов (54 млн золотых марок) в качестве репараций и уступить Пруссии Герсфельд и Бад-Орб. В это время состоялась единственная поездка Людвига по своей стране. Он проехал по северной Баварии, через Байрейт, Бамберг, Бад-Киссинген, Ашаффенбург и Вюрцбург. Завершилась поездка в Нюрнберге, где король провёл восемь дней[1]. После неё он отдался своим романтическим идеям и удалился в свои замки, руководя страной через послания.
Личная жизнь
 
 
Герцогиня София Шарлотта
Людвиг никогда не был женат, но однажды 22 января 1867 года принял спонтанное решение о помолвке с Софией Баварской, младшей сестрой австрийской императрицы Елизаветы, дочерью герцога Макса Баварского и своей тетки. Скоро Людвиг захотел расторгнуть помолвку, но, не желая портить жизнь девушке, согласился на условие: если София не найдет себе возлюбленного в течение полугода, свадьба состоится.
Людвиг постоянно называл невесту Эльзой по имени героини легенд о Лоэнгрине. Примечательно, что Людвиг не чувствовал себя влюблённым Лоэнгрином, поскольку в своих письмах к невесте Эльзе он подписывался как Генрих.
Подготовка к бракосочетанию велась особенно тщательно. Папа Пий IX дал соответствующее разрешение, необходимое согласно Кодексу канонического права, поскольку жених и невеста находились в близких родственных отношениях. Но Людвиг постоянно переносил даты церемонии, с 25 августа на 12 октября, в конце концов на 12 ноября 1867 года. Король всё больше дистанцировался от происходящего, хотя уже выпускались открытки с королевой Софией и была готова свадебная карета стоимостью в миллион гульденов. В конце концов 7 октября 1867 года Людвиг разорвал помолвку. Это решение ошеломило не только родителей Софии, но и родню Людвига и высшую знать. Елизавета Австрийская писала матери:
Насколько сильно я возмущена королём, и император тоже, можешь себе представить. Нет слов для такого поведения. Я только не понимаю, как он теперь появляется на глаза людям в Мюнхене, после всего того, что произошло. Я рада только тому, что София это так воспринимает, счастливой, видит Бог, с таким человеком она бы не стала.
— Brigitte Hamann: Elisabeth. Kaiserin wider Willen, M;nchen/Wien 1982, стр. 517
Никто не догадывался, что спустя три дня после помолвки с королём Людвигом София влюбилась в коммерсанта Эдгара Ханфштенгля и тайно встречалась с ним во дворце Пель.
 
 
Людвиг II в поздние годы
 
 
Памятный крест на месте гибели на Штернбергском озере
Императорское письмо
В 1870 году по причинам политического характера Бавария приняла участие в Франко-прусской войне, направив 55 тысяч солдат. Людвиг настороженно отнёсся к провозглашению прусского короля императором. 30 ноября 1870 года он подписал составленное Отто фон Бисмарком так называемое «Императорское письмо», в котором просил прусского короля Вильгельма I принять титул немецкого императора. За это Бисмарк гарантировал Людвигу значительные денежные выплаты из специально созданного фонда Вельфов. В церемонии провозглашения кайзера Германии в Версале 18 января 1871 года Людвиг не участвовал.
Последние годы жизни
В последние годы жизни король всё больше сторонился публики. Он уединился в замке Нойшванштайн. Его поведение казалось некоторым министрам унизительным, по причине того, что им приходилось разыскивать его в горах, чтобы получить подписи на документах. Его долги росли, строительство некоторых замков было приостановлено. День и ночь поменялись у Людвига местами, за что его стали называть «лунным королём». Из-за его пристрастия к уединению и замкнутости в своём мире от него стал удаляться и близкий друг, венский актёр Йозеф Кайнц. Их дружба началась в апреле 1881 года с совместной поездки по Швейцарии по следам Вильгельма Телля. Но лучшим его другом и человеком понимавшим его больше всех из его окружения, была императрица Австрии — Елизавета Баварская (Сисси). Они часто беседовали о духовности и искусстве. Это была настоящая духовная близость двух не понятых окружением сердец, воспринимаемая некоторыми современниками как нечто большее чем просто дружба. Его последним более-менее официальным появлением стала поездка в Байройт на генеральную репетицию Байрейтского фестиваля в 1876 году.
Лишение дееспособности
8 июня 1886 года консилиум врачей на основании показаний свидетелей и без личного осмотра пациента объявил Людвига II «неизлечимо душевнобольным». 9 июня правительство лишило короля дееспособности.
В ночь на 10 июня от имени министров в Нойшванштайн на нескольких каретах прибыла специальная комиссия, целью которой было вывести короля Людвига II на принудительное лечение. Но её не допустили в замок верные королю жандармы, пожарные и подоспевшие на шум местные жители, очень любившие своего короля. Комиссия вынуждена была искать прибежище в соседнем замке Хоэншвангау, где и была арестована и затем выслана обратно в Мюнхен. Но на этом дело не закончилось.
В полночь 12 июня в Нойшванштайн прибыла новая комиссия и, воспользовавшись предательством одного из лакеев короля, проникла в замок. Главный из них, профессор Бернхард фон Гудден, имел медицинское заключение, подписанное четырьмя врачами и содержавшее решение о содержании в клинике для психически больных. Первым пунктом являлось то, что Людвиг II настроил чрезмерное количество «никому не нужных» замков, потратив огромное количество денег из государственной казны. Вторым пунктом вышло порицание о неучастии Людвига в жизни собственной страны. И третьим пунктом врачи указали обвинение в гомосексуальной ориентации Людвига II, никак иначе не пытаясь обьяснить причину, по которой король просил своих подданных набирать в прислугу «красивых юношей».
По мнению Юлиуса Дизинга, тридцать лет прослужившим управляющим замка Нойшванштайн и написавшего книгу «Король Людвиг 2, Жизнь и смерть короля», король был тайно схвачен и в 4 часа утра 12 июня перевезён в замок Берг. Он был захвачен в собственном замке в одной из башен, ключи от которой, как уверил его лакей, были утеряны, но вновь нашлись, и король решил проследовать в свои покои через эту башню, где и был скручен и под покровом ночи вывезен из замка.
Опекуном Людвига и принц-регентом был назначен его дядя Луипольд. 10 июня король попытался воззвать к народу Баварии, послав в газеты открытое письмо о том, что его хотят объявить сумасшедшим безо всякого на то основания, но все письма были перехвачены, кроме одного. Потому лишь одна газета напечатала это письмо, но и её тираж был изъят по приказу правительства и не поступил в продажу. Так что ни одна публикация не дошла до народа, который любил Людвига II и мог бы стать на его защиту. Большинство его писем и телеграмм о помощи были умело перехвачены министрами, и лишь телеграмма Бисмарку дошла до адресата. Он так и не смог последовать совету Бисмарка появиться перед народом в Мюнхене и публично заявить об измене правительства.
Смерть на Штернбергском озере
Около 18.30 13 июня 1886 года Людвиг отправился на прогулку в замковый парк с профессором фон Гудденом. Професcор по невыясненным причинам отослал двух сопровождавших их санитаров обратно, и дальше они с королём пошли одни. Больше живыми их никто не видел. Когда они не вернулись к восьми часам, начались их поиски. Их тела обнаружили в воде Штернбергского озера на мелководье, около 23-00 того же дня. По официальной версии доктор пытался предотвратить самоубийство короля и при этом утонул сам. Но эта версия вскоре подверглась сомнению. Король был более чем адекватен и не выказывал никаких признаков сумасшествия. По другой распространённой версии, это было политическое убийство неудобного и неуправляемого короля. Его спешно убили на второй день госпитализации именно по причине того, чтобы не допустить назревающей независимой экспертизы его вменяемости, которая могла вернуть его на трон, а профессор мог проговориться о заинтересованной стороне и потому также стал жертвой инсценировки самоубийства. Точная картина произошедшего тем вечером на берегу Штарнбергского озера осталась неизвестной ещё и по причине множества путаных показаний в докладах полиции, данных прессе в разное время, о деталях расследования .
Отпевание короля проходило 14 июня 1886 года. Карета с гробом прибыла в Мюнхенскую резиденцию ранним утром 15 июня. Людвиг II похоронен 19 июня 1886 года в усыпальнице церкви Святого Михаила.
Замки
 
 
Замок Нойшванштайн
 
 
Замок Линдерхоф

Замок Нойшванштайн (новый Лебединый камень)
Король Людвиг поделился своими идеями о строительстве нового замка с Рихардом Вагнером в 1868 году. Первый камень в основание замка был заложен 5 сентября 1869 года. Дворец замка, ставшего излюбленной резиденцией Людвига, был готов в1884 году. Замок украшен изнутри также сценами из любимой оперы Людвига «Лоэнгрин» (Я сын Парсифаля, хранителя чаши Грааля и т. д.).
Королевский дом на Шахене
В 1869—1872 годах в горах Веттерштайн по указанию Людвига был построен альпийский деревянный дом на горе Шахен. С середины 1870-х годов Людвиг проводил здесь в уединении свой день рождения. В скромном доме на втором этаже находится оформленная в восточном стиле «турецкая комната».
Замок Линдерхоф
Замок Линдерхоф был построен в 1874—1878 годах на месте так называемого «королевского домика» его отца Максимилиана II. Замок Линдерхоф является самым маленьким из трёх построенных Людвигом замков, но единственным достроенным до конца. Людвиг проживал здесь длительное время (справедливости ради стоит отметить, что при его постройке для снабжения светом была построена первая в мире тепловая электростанция).
Замок Херренкимзее
Людвиг приобрёл остров Херренинзель на Кимзее 26 сентября 1873 года. Здесь Людвиг планировал возвести полную копию Версальского дворца.
Людвиг II в современной культуре
• О короле Людвиге, его жизни и смерти сложено много народных песен.
• Одна из песен альбома «X» выдающегося немецкого музыканта Клауса Шульце посвящена Людвигу II.
• До настоящего времени в Баварии существуют общества почитателей Людвига II.
• Жизнь короля неоднократно становилась сюжетом кинофильмов:
• В 1955 году режиссёр Хельмут Койтнер снял фильм «Людвиг II: Блеск и падение короля» с О. В. Фишером в главной роли.
• Международное признание получил фильм Лукино Висконти «Людвиг» 1972 года с Хельмутом Бергером в заглавной роли.
• В том же году немецкий режиссер Ханс-Юрген Зиберберг снял фильм «Людвиг — реквием по королю-девственнику».
• В 1993 году швейцарские кинематографисты Фоско и Донателло Дубини сняли картину «Людвиг 1881», где главную роль спустя двадцать лет вновь исполнилХельмут Бергер.
• Испанский писатель Луис Антонио де Вильена написал роман о короле «Золото и безумие над Баварией» (1998).
• В 2000 году появился мюзикл «Людвиг II — тоска по раю».
• В 2001 году в Германии был снят многосерийный фильм «Софи, страстная принцесса».
• В сюжете компьютерной игры Gabriel Knight 2: The Beast Within использованы как реальные факты из жизни Людвига II, так и баварские легенды о нём.