Матадор

Боря, много лет спустя удостоенный почётного звания отца двух славных парней, а недавно ещё и ставший дедом в третий раз, в далёком детстве летом частенько гостил в деревне Тверской области с названием Малиново у своих двух тёток тётей Паней и тётей Нюшей. Они были сёстры- близнецы и красотой и высоким ростом от рождения не отличались, вот почему до конца дней своих они так и остались старыми, но глубоко верующими в бога девами. Обе они хорошо помнили как царский, так и сталинский режим, так что отличались от природы чрезвычайной бережливостью. В царское время ввиду глубокой бедности в деревне вынуждены были в летнюю пору ходить в церковь, располагавшуюся за несколько километров босиком, неся единственные новые ботинки, надеваемые только в этом случае, за спиной на перевязи. Много бед и лишений выпало, конечно на их счёт, однако они не смотря ни на что имели довольно обширное приусадебное хозяйство, за счёт которого и жили, без устали работая по хозяйству.
 Боря же был в детстве не то что не подарком- а просто отъявленным сорванцом, за что строго воспитанная тётя Паня при случае называла его «Борька», грозила ему хворостиной, которую частенько пускала в ход, а вот добродушная от природы тётя Нюша, наоборот звала его ласково «Борюшка», и частенько спускала ему всяческие хулиганские выходки, которых он совершал великое множество.
Жил у них при дворе бычок- существо совсем юное и обладавшее поистине ангельским характером. Ещё никогда не было слышно, что бы это кроткое создание натворило что либо не то что нехорошее, но даже замахнулось бы на что либо подобно. Он часами стоял, привязанный в поле и задумчиво жевал траву. Его каждый мог подойти и погладить, а если кто-то давал ему какое- ни будь лакомство, то он приходил в настоящий восторг, всем своим видом говоря: «Спасибо, спасибо! Вы так добры ко мне!». А стоило только даже не крикнуть, а сказать ему что-то повышенным тоном, то он сразу же стоял понурясь и казалось, что вот-вот заплачет горькими слезами. Боря же, являясь всё-таки городским человеком, обожал смотреть фильмы про испанскую корриду, тореадоров в расшитых золотом мундирах, при помощи красной тряпки укрощающих разъярённого; брызжущего пеной громадного быка- короля арены с торчащими из спины бариильдами; разбегающихся в разные стороны клоунами. В его голове мелькали мчащиеся на полудиких мустангах свирепые мексиканцы, размахивающие над головой лассо и ловко накидывающих петлю на уходящих на всём скаку от них быков. Перед глазами стояли греческие олимпийские полубоги, впрыгивающих на полном ходу на спину разъярённого животного. Подобными рассказами он завоевал неопровержимый авторитет среди деревенских мальчишек, кои не то что про корриду, про сам синематограф только и слышали.  Что уж там говорить- во времена его детства в той деревне проезд по улице телеги, запряжённой обычной крестьянской лошадкой был уже событием, про которое судачили весь день. Стоит говорить что было, когда туда заезжала полуторка. И это было в то послевоенное время, когда страна только-только поднялась из руин, а на экранах синематографа начинал потихоньку воцаряться Дикий Запад (время незабываемого культа фильма «Великолепная семёрка» пришло несколько позже). Так вот очень удивляла Борю такое несоответствие такого божьего агнца со свирепыми, мускулистыми бойцами арены, высоко подбрасывающими дерзнувших залезть им на спину ковбоев. А когда он как-то раз увидел воочию бой быков- два крупных бугая на пастбище сцепились не на шутку и мужикам пришлось применить всё свое умение и сноровку, дабы без последствий растащить их. Воодушевлённый этим зрелищем, Боря подошёл к бычку, мирно пасшемуся на заднем дворе. Бычок грустно посмотрел на него своими ангельски- влажными глазами и с трогательной невинностью ткнулся Боре влажным носом в руки.
А ну бодайся!- сказал Боря: Ты же бык, ты должен бодаться!
Однако бычок только кротко продолжал жевать траву. Тогда Боря пихнул его рукой в лоб, но бычок не понял и вновь склонил голову, ожидая, что его погладят.
А ну бодайся!- Боря со всей силы упёрся руками ему в лоб и начал толкать его от себя. Но бычок жалобно заморгал глазами и, казалось, что вот- вот заплачет. Однако Боря явно не хотел уступать (рожки у бычка только-только начали появляться), видя что животное наотрез отказалось понимать что от него хотят, решил сам продемонстрировать ему пример. Безжалостный мальчишка крепко упёрся своим лбом в лоб бычку и начал напирать. Бедный телёнок жался, отступая под напором  противника, хлопал глазами и, казалось, умолял пощадить его, отворачивался, пытался удрать. Все попытки его были тщетны: Боря всякий раз заходил к нему в лоб и продолжал упражнение. Каждый день проходил в упорных тренировках и оставался без результата, но Боря не унывал и его упорство было вознаграждено. Природа бычка довольно быстро взяла своё и сначала он просто начал упираться, а потом понял в чём дело и вскоре перехватил инициативу. Он оказался удивительно способный ученик и схватывал всё на лету. Теперь всякое появление Бори во дворе он понимал уже как желание прободаться и теперь уже и сам с нетерпением стал ожидать момента тренировки. Постепенно он стал одолевать противника, ибо за то время в отличии от Бори поднабрал в массе существенно, а потом и вовсе не оставил тому шанса на победу. Теперь уже и сам Боря не рад был плодам своей методики- почувствовавшее силу животное уже само лезло к нему бодаться при малейшей удобной возможности, причём делало это уже не просто тупо упираясь в лоб противника, а прыгая вокруг с мастерской точностью шпыняло рожками во все удобные места. Пару раз сбитый с ног и уже успевший получить хорошего тумака, Боря стал обходить своего недавнего ученика, но тот, скучая по учителю и увлекательнейшей игре, не желал возвращаться в прежнее ангельское состояние. Боря же холодно обходил его стороной, игнорируя отчаянные призывы к началу поединка, пока в один прекрасный день привязь не порвалась. Оказавшись на свободе, бычок сразу же помчался за своим учителем, который не желая вновь получать увесистые пинки головой, помчался от него со всех ног. Бычок, о переменах характера которого никто кроме Бори даже не догадывался, так как только Боря был единственный его партнёр, помчался во весь опор следом.  Однако когда он выскочил на главный двор- Боря уже спрятался на сеновале, смотря из-за двери за ним. Бычок, в котором кровь разыгралась уже не на шутку, несколько секунд стоял, ища Борю, а потом наконец-то увидел новую мишень для атаки. Тётя Нюша ничего не подозревая, стояла  наклонившись над  огромным корытом, и мирно стирала бельё. Именно её пятую точку и решил использовать бычок для коронного удара. Хорошенько разогнавшись , он подскочил сзади и боднул её так, что она в миг потеряв равновесие нырнула прямо в корыто. Когда тётя Нюша вынырнула на поверхность, то от её былого благодушия и следа не осталось. Нахально стоящий над корытом бычок с видом героя, только что совершившего подвиг, начал получать яростные удары мокрой тряпкой по морде. Это вмиг охладило его пыл и он, моментально стушевавшись, удрал прочь, образно говоря трусливо поджав хвост. Теперь пришла очередь Бори испытать на себе все прелести разгневанного матадора- тётя Нюша узрела его, прячущегося за дверью и, моментально сообразив всё, немедленно приступила к действию. Тётка  гоняла Борю по всему двору, отхлестав мокрой тряпкой и крича: «Борька! Ты зачем научил бычка бодаться?!».
С тех пор прошло много лет и когда в начальных классах школы у его старшего сына были неразрешимые проблемы с математикой, то Борис Николаевич, заканчивая воспитательный процесс, всегда повторял одни и те же слова: «Вот видишь даже бычка я бодаться научил. А ты никак сколько три плюс четыре запомнить не можешь! А ещё говорят, что звери думать не умеют!»