Глава 3. Второе пришествие

       Как говорится в  одной  европейской поговорке, «то, что известно двоим, знает и свинья».
       Не являлась исключением и Россия.
       Еще до возвращения первой делегации, слухи о заморском Сталине с быстротою птичьего гриппа  разнеслись по все еще необъятным просторам федерации и взбудоражили сотни тысяч умов.
       Одни, как правило, живущие в глубинке и перебивающиеся с хлеба на воду (это именовалось потребительской корзиной),   восприняли их  с верой в грядущие перемены, вторые, обитающие  ближе к центру и называемые средним классом - с характерным для него скептицизмом,  а  высшие слои общества, именующие себя цветом нации и  элитой,   как к очередному развлекательному шоу.
       Медийное пространство тут же  разродилось целой серией  теле, радио и интернет проектов «за» и «против», а на экранах замелькали  лица   политологов и экстрасенсов.
       - До сих пор боятся его курвы, - сказал своей бабке  все еще живой ветеран Сталинградской битвы    Иван Петрович Воробьев, наблюдая в своей деревне очередного, по старенькому «Рекорду».
       -  Опять нам власть пудрит мозги, - пробурчал жене представитель малого бизнеса   Сергей  Ильич Волобуев, пялясь в  китайский  «Панасоник». - Не иначе учредит новый налог.   На воздух.
       - Это  все для быдлоидов и совков, - томно пропела супруга нефтяного магната Михаила Маратовича  Фридмана, потягивающего текилу у ЖК экрана. -  Котик, переключи на  Урганта, он такой милый.
       Примерно такие диалоги витали  в ячейках общества, а потом  всех огорошили коммунисты.
       В половину почтовых ящиков  электората была вброшена  почти забытая всеми «Правда» (откуда взяли деньги?),  где сообщалось об их внеочередном съезде.
А в повестке дня стояло имя  Сталина, а также значилось  «Пригласить в Россию» и «Избрать в состав ЦК», что  вызвало  небывалое возбуждение.
       - Ну, вот и дождались, - прочтя газету, прослезился    Иван Петрович,  вслед за чем, подойдя к избяной стене, облобызал висящий там  лик генералиссимуса и тирана.
       - Теперь точно введут налог. На Сталина, - расстроился  Сергей Ильич и  стал думать,  кому и сколько дать, чтобы платить поменьше.
       -  Что за хрень?! -   брезгливо отбросив «Правду» в сторону, колыхнул брюхом Михаил Маратович и стал звонить в администрацию президента.
       Между тем во властных и  политических кругах тоже шло брожение.
       «Земные боги» (так их звал народ), весьма озаботились теперь уже официальными известиями, по - тихому   обсуждали их в кулуарах и ждали  реакции  главы государства. 
       А ее не было.
       Гарант  активно трудился по ночам,  поздно вставал и иногда летал над Валдаем в  дельтаплане.
       Медведев на вопросительные взгляды высших государственных мужей только грустно вздыхал и пожимал плечами.
       Пребывали в растерянности   и лидеры  думских фракций, не получавшие указаний из Кремля, что весьма настораживало. 
       В один из таких  дней  трое из них  -  Васильев, Жириновский и Миронов собрались вместе (Зюганов отказался), решив получить доступ к телу.
       Гарант принял их  спустя  неделю  в Ново-Огарево,  совершая утреннюю физзарядку в спортзале.
       Неподалеку сидел президентский лабрадор, хрипло заворчавший при виде  сановной тройки.
       - Здравствуйте Владимир Владимирович, здравствуйте Конни - поприветствовали   их законодатели, и пес в ответ гавкнул.   
       - Чего пришли? - бросив на помост гантели, утер выступивший на лбу пот гарант и перешел к штанге.
       -  За «цэу»*, - подобострастно изогнулись все трое.- Давно не поступали.
       -  Повод? -  засопел  главный спортсмен России и выжал ее над головою.
       - Коммунисты что-то затевают и кричат о Сталине, - начал первым Жириновский. - Электорат волнуется.
       - На то он и электорат, - толкнул очередной раз штангу президент. -  В России всегда волнуются.
       - Как бы, они чего не отчебучили, - качнув благородной сединой, сжал тонкие губы Васильев, имея в виду КПРФ, и лабрадор тихо заворчал (он не любил бывших милиционеров).
       -  Может быть, стоить успокоить  население, -  почесав седую поросль на щеках, осторожно осведомился  Миронов. - Обратиться, так сказать, с заявлениями.
       - О чем? -  брякнул на штатив штангу  гарант и стал растираться мохеровым, с двуглавыми орлами полотенцем.
       - Ну, что слухи о тиране сплошная лажа и обман, - выпятил губу  Жириновский. - А  Зюганова  призвать к ответу и линчевать. Однозначно!
       - А если все правда, тогда как? -  обвел их глазами президент, после чего всем троим стало   неуютно.
       - Тогда всем нам  писец, -   выдавил из себя принципиальный единорос,  а его коллеги вздрогнули и побледнели.
       - Не нам, а вам, - поочередно ткнул   в них сухощавый палец. - Лично я всегда был лоялен к товарищу Сталину.  А теперь идите и очищайте свои ряды, - жестко сказал  гарант - У вас там полно воров и коррупционеров.
       Придавленные столь  нелицеприятной встречей,  лидеры  засеменили к выходу, а Конни радостно залаял. Он одобрял хозяина. 
       К слову, все сказанное  в то утро  Владимиром Владимировичем  партийным мужам, было не спонтанным.
       Еще неделю назад, резидентом ФСБ  на Апеннинах,  итальянским коллегам было передано его личное письмо Сталину. 
       В этом документе он заверял отца народов в своей личной преданности, сообщал о проделанной во имя сохранения России работе  и изъявлял готовность  продолжать ее вместе.
       А накануне,  по тем же каналам, из Рима доставили пакет.
       В извлеченной из него записке, вверху значилось «т. Путину В.В», чуть ниже   «Одобряю»,    и все это завершалось подписью «И.Сталин».
       - Что и следовало доказать, -  любовно погладил ее гарант, после чего спрятал в сейф и развил бурную деятельность.
       Для начала он призвал к себе  Зюганова с Бортниковым и  приказал первому активизировать работу по подготовке съезда, а второму обеспечить ее чекистским сопровождением.
       -  Мероприятие должно быть подобным  ХХ съезду КПСС, -  сказал, блеснув глазами.
       -  Но там  Хрущев осудил  культ личности Сталина! -  пробасил, выпучив глаза, Геннадий Андреевич.
       -   А вы все это развенчаете и осудите  культ Хрущева и Горбачева с Ельциным.
       -   Понял! -  воодушевился лидер КПРФ и  довольно потер руки.
       -   Кстати, сколько будет  участников? - вскинул брови президент. - Это важно.
       -   Триста делегатов и семьсот гостей,  как на только что прошедшем юбилейном.
       -   Сделайте   вдвое больше, а вы помогите нашими ребятами (кивнул Бортникову).
       -   Нет вопросов, - ответили оба и  сосредоточенно зачиркали ручками в блокнотах.
       -   А где проводить? -    поинтересовался вслед за этим  лидер КПРФ. -  В прошлый раз мы собирались в  Измайлово.
       - В   Кремлевском дворце съездов, -  чуть выдержало паузу  первое лицо,  и Геннадий Андреевич  довольно засопел носом.   
       - Может  на съезде мы примем Вас в  наши ряды? -  растроганно предложил он. - На правах почетного члена?
       - Рано, - последовал ответ. -  Я скажу,  когда это надо будет сделать.
       - Разрешите доложить, Владимир Владимирович? -  осторожно кашлянул все это время с почтением внимавший  Бортников.
       - Докладывайте  генерал, - покачивая носком лакированной туфли, кивнул Путин. - Я слушаю. 
       - По моим сведениям, - наклонился тот вперед, - товарища Сталина в Риме инкогнито навестили патриоты, а теперь вернулись и  мутят население.
       - Кто? - насторожился гарант. - Фамилии?
       - Проханов с Кургиняном,  а также Ампилов с Макашовым и Умалатова.
       - Доставить   всех завтра   без шума на Лубянку, - последовал приказ. - Я  с ними встречусь…

       После спортзала Владимир Владимирович принял контрастный душ и побрился, затем в одиночестве (не считая лабрадора) позавтракал орехами с медом, запивая их холмогорским молоком, вслед за чем  крикнул в смежный отсек помощнику - одеваться! 
       Спустя час  президентский кортеж въезжал в ворота Спасской башни, часы которой встретили его торжественным боем курантов.
       Далее пошла рутина государственных дел, где он  карал и миловал, а также встречал, принимал и давал интервью, следуя протоколу.
       К одиннадцати вечера  протокол был выполнен (Владимир Владимирович всегда отличался пунктуальностью), страна еще чуть продвинулась вперед и стала отходить ко сну перед новыми свершениями.
       - Ну что же, начнем вторую смену, - сменив пропотевшую рубашку, - сказал он сам себе  и  приказал соединить себя с Бортниковым.
       Чекист доложил, что патриоты доставлены в Контору и требуют адвоката, на что Путин ответил, - скажи, что он сейчас будет.
       Затем состоялся короткий переезд на машине охраны со Старой площади на Лубянку, и  вскоре президент сидел в своем бывшем кабинете.
       - Доставили без эксцессов? - взглянул он на вытянувшегося у стола генерала, и тот рявкнул, - так точно!
       - Заводите, -  поудобнее устроился в кресле гарант, а  директор нажал на пульте одну из  кнопок.
       Через несколько минут  одна из створок высокой двери распахнулась, и два крепких парня в штатском,  пропустили вперед  возмущенную группу патриотов.
       -  Сатрапы! - тут же заорал шагнувший внутрь первым Макашев но, увидев,  кто сидит за столом, поперхнулся.
       - Заходите, товарищи, заходите, - сделал радушный жест президент, и задержанные в недоумении переглянулись.
       -  А где адвокат? -  близоруко прищурился Кургинян.
       -  Я за него, -  последовал ответ. - Присаживайтесь.
       С опаской оглядываясь по сторонам, те двинулись  к приставному столу и сели по его обе стороны.
       - Насколько я осведомлен, вы посетили Италию и известное нам лицо? - прозрачно уставился  гарант  конституции на группу.
       - Все дороги ведут в Рим, -  многозначительно заявил Проханов, а Умалатова гордо вскинула голову, - посетили!
       -  А теперь будируете* электорат, готовясь к его встрече?
       - Мы несем  массам правду, - выпятил губы Ампилов, и Кургинян добавил, - историческую!
       - А потом что? - вкрадчиво поинтересовался гарант. - Призовете  Иосифа Виссарионовича  во власть? Я так понимаю?
       - Непременно призовем, - набычился Макашов. - А  всех несогласных к ногтю!
       -  А как со мной?
       -  Это как  решит  вождь мирового пролетариата.
       - Он уже решил, - улыбнулся  президент, после чего извлек  бумажник, а оттуда свернутый листок и протянул его Проханову, - держите.
       « т.Путину.Одобряю. И.Сталин» - развернув его, прочел Александр Андреевич  и патриоты озадачено переглянулись.
       -  Дай сюда, -  протянул руку Макашов, вслед за чем  записка пошла по кругу.  Каждый внимательно ее прочел (Ампилов даже понюхал), после чего документ вернулся  к владельцу. 
       - Ну? - сказал тот,  - пряча его  обратно.  -  Кому что непонятно?
       - Мы всегда знали, что вы за народ!  - звонко воскликнула Сажи, а Кургинян   засучил кулачками - сегодня же набью Сванидзе морду! 
       - А вот  этого пока не надо, -  осадил того гарант. - Все должно идти в демократических рамках.
       - Да, вы настоящий разведчик, Владимир Владимирович -  восхищенно протянул   Проханов. - Так замаскироваться.
       - Работа такая, - скромно потупился  тот и кивнул  Бортникову, - организуйте шампанского. 
       Спустя минуту, в кабинете   возникли  два  адъютанта в форме от Юдашкина  и с подносами, вслед за чем захлопали  пробки.
       - За успех нашего дела! - провозгласил гарант, после чего все встали и сдвинули пенящиеся бокалы.
       - А теперь слушайте инструктаж, - вытянув до дна  свой, уселся он на место.
       - Народ призвать к спокойствию и никаких погромов - покосился на Макашова. - Разъяснять мою политику и работать конспиративно. Ваши движение и партию (поочередно ткнул пальцем в  Умалатову и Ампилова),  привести в  полную готовность и ждать сигнала. Товарищам же  Проханову с Кургиняном, следует поработать  с несистемной оппозицией, чтобы поменьше гавкала.
       -  Все сделаем, Владимир Владимирович, -  заверили   сидящие за столом. -  Можете не сомневаться.
       -  А вы помогите по своей линии, -  покосился гарант на директора  ФСБ. - Чтобы никто ничего не понял.
       - Не поймут, - вкрадчиво ответил тот. - Среди них много наших казачков. Засланных.    
       Со следующего дня   и эта часть программы тоже стала претворяться в действие.
       В центре и на местах начали возникать и шириться слухи о том, что президент желает   облагодетельствовать народ  и отобрать капиталы у олигархов,  у всех лидеров несистемной оппозиции обнаружились  зарубежные недвижимость и счета в банках, а на Немцова, Касьянова и Рыжкова,  поступили  заявления от  Ксюши Собчак и Тины Канделаки,  что те их изнасиловали группой,   после одного из митингов оппозиции.
       Патриотические издания,   ВГТРК*   и интернет,  тут же разразились обличающими    выше поименованных лиц   аудио, видео  и  другими материалами, телеведущий  Владимир Соловьев призвал  на «Поединок» насильников и потерпевших, а главный санитарный врач Онищенко заявил, что все кто ходили на Болотную площадь, инфицированы обнаруженным там вирусом холеры, в связи счем подлежат  строгой изоляции.
       Возбудилась и Общественная палата, обратившаяся  в Генеральную  прокуратуру и Следственный комитет с требованием немедленно заняться расследованием столь вопиющих фактов.
       Затем  грянул  внеочередной съезд КПРФ,  и демократы  выпали в осадок.
       На нем  (после соответствующего доклада), было сообщено  о  пришествии в Мир мессии, посещение его в Риме коммунистической делегацией во главе с  Геннадием Андреевичем Зюгановым  и названо имя  - СТАЛИН.
       Многочисленные, приглашенные на действо зарубежные журналисты, тут же объявили это сенсацией и ломанулись к своим  телексам с факсами, вслед за чем  она   взорвала информационное пространство.
       Далее последовала вторая.
       После бурных и продолжительных аплодисментов (все поднялись, выражая их стоя),  главный марксист объявил с трибуны, что партия желает видеть  ЕГО  в своих рядах,  и зал вздрогнул от  восторженного рева.
       А когда он затих,   перешли к  процедурным вопросам.
       Ниспосланный свыше  был  принят в ряды КПРФ и введен в состав политбюро ЦК,  после чего с трибуны  огласили  заранее подготовлено прошение о  возврате "отца народов"  в Россию.
       - И это не только  призыв  партии!  -  переждав очередной вал оваций,  гордо выпрямился у микрофонов  Геннадий Андреевич. - Это воля   народа! - кивнул на два,  вынесенных на сцену громадных ящика.
       - Там! (вытянул в их сторону  длань)  - подписи миллионов!
       - А-а-а!! - снова восторженно  заревели делегаты, а  гости  стали испуганно озираться.
       - Как бы нас тут, того,  не зарезали, - шепнул  протоиерей Чаплин  своему соседу   Резнику, известному адвокату.
       -  Эти могут, -  затряс брыжами тот, чувствуя,  как по коже забегали мурашки.
       Потом  Зюганов зачитал обращение к  власти о выделении Сталину Ближней дачи и прочих  мессианских атрибутов, что также восприняли с восторгом, после чего к трибуне проследовал  Харитонов   и что-то зашептал тому на ухо.
       - Товарищи! -  победно оглядел кремлевский  зал главный коммунист. - К нам на съезд прибыл президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин!!
       Вслед за этим  с хоров торжественно  грянули фанфары,  делящие зал на две половины врата распахнулись, и по ковровой дорожке в сторону  президиума, бодро зашагала  фигура гаранта Конституции.
       Аудитория  повторно  встала и зааплодировала,  приветствуя   отца нации, а он,  по доброму улыбаясь и делая  знакомым отмашки, взбежал на подиум, после чего занял предупредительно  освобожденную лидером КПРФ трибуну.
       - Товарищи делегаты, а также гости съезда и сочувствующие! - последовал в зал первый посыл. - Я рад приветствовать вас с этой трибуны!
       Массы заметно оживились, а в группе приглашенных казаков кто-то завопил,- любо!
       Далее президент сделал короткий ракурс в   историю и более предметно остановился на  этапе социалистического строительства,  после чего  виртуозно увязал все его  успехи с известной личностью.
       - И  в этой связи, -  обвел он лучистым взглядом  зал, -  демократическая власть России и я лично, одобряем  желание съезда и принятые им решения!
       На этот раз реакция делегатов  была  настолько бурной, что вверху хрустально зазвенели подвески люстр, а двух гостей и израильского журналиста, вывели ли из зала под руки.
       - Следует срочно вступать в КПРФ, -  зашептались, проследив взглядом за транспортировкой тел, на гостевых местах, а  гарант Конституции  в громе оваций  воздел над головой сжатые руки, после чего сошел с трибуны  и, шагая враскачку, удалился.
       Около часа пополудни  решено было сделать перерыв, и делегатов вместе с гостями, а также журналистами, пригласили в смежный зал немного подкрепиться.
       В нем были накрыты  столы по-шведски, с холодными закусками и горячительным, а из динамиков лилась  музыка  советских времен, навевая ностальгию.
       Впрочем,  туда отправились не все.
       Трое  из приглашенных   от других партий депутатов, а именно:  единорос Исаев, справедливорос Рвачев и либеральный демократ Островский, галопом вынеслись из Дворца, живо погрузились каждый в свой «членовоз» и наперегонки понеслись в сторону Охотного Ряда.
       Чувствуя надвигающуюся опасность красной заразы, они желали лично донести о ней своим  партийным лидерам.
       Между тем  Дума напоминала растревоженный муравейник.
       Одни  избранники   толкались в холлах у телевизоров, с ужасом внимая тому, что передавалось из  зала съезда, другие лихорадочно бегали по думским коридорам и куда-то названивали, а третьи начали паковать вещи.
       Ажиотажа добавило появление  взвинченной тройки, которая сшибая все  на своем  пути, вихрем пронеслась мимо и устремилась к начальственным кабинетам.
       - Все пропало шеф, нас кинули! -  тряся  пухлыми щеками, завопил   Исаев  вломившись  в офис к  Васильеву.  - Срочно звоните Дмитрию Анатольевичу!
       - Уже звонил, -  клацая зубами, прохрипел тот. - Он убыл с дружеским визитом. К королеве Папуа Новой Гвинеи.
       Что-то похожее происходило и  у Миронова,  а Жириновский  в своем кабинете таскал   за волосы и пинал ногами Островского.
       - Почему допустил! - брызжа слюной,  орал он. -  Расстреляю  недоносок!
       Затем, будучи наиболее искушенным в политике,  сын юриста, полковник и друг Хусейна,  приказал помощникам выкинуть того за дверь, после чего  стал  названивать Миронову с Васильевым и Нарышкину.
       Спустя десять минут  все трое собрались в его кабинете, где встал извечный русский вопрос,   «как быть и что делать?» 
       - Нам следует сделать  политическое заявление! - сразу же взял инициативу в свои руки,  Жириновский. - Однозначно!
       - А почему вам, а не нам? -   насупился Васильев. - Мы все-таки правящая партия.
       - Была! - поднял вверх палец, хозяин кабинета. - Или ты еще ничего не понял?
       -  Владимир Вольфович прав, -  согласились с ним  Миронов и Нарышкин - Только вот о чем?  Здесь нельзя ошибиться.
       -  Признать решение съезда антиконституционным! - прокаркал Жириновский. -  И потребовать запретить КПРФ. Немедленно! 
После чего плеснул себе  в стакан  "нарзана"  и жадно   выпил.
       - Хорошо бы -  после глубокого раздумья  ответили  Васильев с Мироновым. - А как же  сказанное на нем Путиным?
       - Он решил нас всех проверить, -  с видом заговорщика наклонился к  парламентариям либерало-демократ. После чего  многозначительно хмыкнул, - точно знаю.
       -  Оба «роса»  выжидательно уставились на председателя Думы (тот  был в прошлом главой президентской администрации),   но Нарышкин  с отсутствующим видом  пялился в окно, за которым о чем-то ворковали голуби.
       -  Все ясно, - переглянулись бывшие геолог и милиционер, - мы согласны.
       - Ну, вот и отличненько, - довольно потер руки  партийный зубр. И вкрадчиво поинтересовался, - кому поручим выступление?
       -  Вы предложили, вам и  карты в руки, -  насупился Васильев, а Миронов   кивнул щетиной, - точно.
       -  М-да, -  презрительно оглядел их  Владимир Вольфович. - Как одобрять и поддерживать, вы первые! - А как  рисковать шкурой, - сразу Жириновский!   
       - Вы самый уважаемый и опытный из нас, -  с чувством  произнес единорос.
       - И к тому же  наиболее  принципиальный, - поддержал коллегу Миронов, подумав про себя, - сука.
       - А как ваше мнение? -  обернулся  лидер ЛДПР к Нарышкину.
       - Мне по барабану, - хмыкнул тот. - Главное, чтоб не нарушались процедурные вопросы.
       Далее в кабинет были вызваны  несколько помощников, которым было приказано собрать всех депутатов в пленарном зале, для выработки  политического заявления.
       - И что б были все! - рявкнул  на них либерало-демократ. - Я оглашу   проект лично!
       Час спустя  избранники народа, жужжа словно потерявшие матку пчелы,    заполнили собою зал  и расселись по фракциям.
       - Господа, прошу спокойствия! - пробубнил в микрофон  со своего места спикер, вслед за чем проверил наличие кворума.
       Пары десятков слуг народов как всегда не доставало (некоторых даже не знали в лицо), но основная масса законодателей  была на месте.
       Потом он сообщил  о доставленных  из Кремлевского дворца съездов  Исаевым,  Рвачевым  и Островским  сведениях, после чего коротко их озвучил.
       В зале наступила звенящая тишина, и  единороска Роднина хлопнулась в обморок, а  независимый депутат Митрофанов забился в истерике. 
       - Попрошу без эмоций - дернул кадыком Нарышкин, после чего заявил, что на рассмотрение парламента выносится вопрос о принятии политического заявления.
       -  Совершенно центрально!  Мы не можем  оставаться  в стороне! Даешь!! - тут же заорали  несколько голосов, а  единоросы  жидко зааплодировали.
       Вслед за этим вопрос был поставлен на голосование  (на табло высветилось необходимое число), и слово для оглашения проекта  было предоставлено Жириновскому.
       - К-ха! - для начала сказал  тот в кулак, взобравшись на трибуну, после чего оглядел  притихший зал  и   гордо выпрямился.
       - Час назад  он и он! - поочередно ткнул пальцем в Миронова и Васильева, -пытались совершить небывалое предательство!
       -  Чего он несет, гад? -  беспокойно заерзали те на своих местах,  а  сидящие неподалеку, подозрительно  уставились на  партийных лидеров.
       - Эти отщепенцы  пожелали,  чтобы я  огласил подготовленный ими проект политического заявления (потряс зажатыми в руке листами), осуждающий  историческое решение дружественной ЛДПР Коммунистической партии! 
        После этих слов в зале разразился невообразимый шум - такого от  пламенного борца с  марксизмом не ожидали.
        - Ну что, удивил я вас?! -  широко осклабился он с трибуны, после чего  демонстративно разорвал листы,  подбросил их в воздух и фальцетом заорал, - да здравствует вождь мирового пролетариата!
        Это ввело зал в ступор, но ненадолго.
        - Так вы же всегда выступали против него и коммунистов! - вскочив со своего места, засучил ногами  депутато - олигарх  Ванштейн,  и его поддержали  миллиардеры Симановский со Скочем и Гридин.
        - Я делал это специально! - уцепился руками за борта и выпятил губу Владимир Вольфович. - Для   выявления   врагов народа и капиталистических наймитов! 
       - А, так ты, козел,  скрытый коммунист!  -  завопили сразу несколько  единоросов   и бросились к трибуне   с явно недружескими намерениями.
       - Стоять! - набежали с другой стороны либерало - демократы, после чего вокруг нее  разразились политические дебаты.
       Затем они переросли в физические, и все завертелось в бешеном вихре.
       Избранники народа  принялись убеждать друг друга кулаками и ногами, выражаться как электорат после выборов и даже кусаться.
       Сначала  правда начала клониться на сторону либералов (в обсуждение ввязалась охрана Жириновского и его помощники), но потом кто-то из  единоросов  завопил, -  Коля!  и к трибуне  слоном попер  депутат Балуев.
       Бывший чемпион мира по боксу и преуспевающий  шоумен,  по пути     сокрушил    подвернувшегося под руку справедливороса  Левичева, после чего  однопартийцы того возмутились, и  дебаты приняли еще более широкие масштабы.
       Вскоре они захлестнули  все правовое поле и стали напоминать Ледовое побоище.
Группы, комиссии, комитеты и  фракции перемешались, в воздухе стоял  черный мат, дамский  визг и треск мебели.
       - За Родину, за Сталина! - вопил взобравшийся с ногами на трибуну Жириновский и пинал носками туфель по головам, пытавшихся стащить его оттуда оппонентов.
       - Господа, господа! - призывал к порядку народных избранников бледный Нарышкин, но  в него  метнули  пультом для голосования, и спикер  опрокинулся вместе с креслом.
       - Лепота! - умилялся спрятавшийся на гостевой трибуне  независимый депутат Пономарев, наблюдая законотворческий процесс и нажимая кнопки на  прилетевшем из зала мобильном телефоне.
       - Приемная  ФСБ? - приложил его к уху. - Немедленно вышлите    на  Охотный ряд «Альфу», тут террористы захватили Государственную Думу!
       - Кто говорит?  Навальный! -   заявил он, а  потом   метнул телефон  обратно.
       Спустя десять минут  двери зала  распахнулись и внутрь полетели несколько   дымовых шашек,  а за ними с воплями, «всем лежать!»  ворвался спецназ в масках   и  остановил  смертоубийство.
       Террористов как и следовало ожидать не нашли, и альфовцы  «по тихому» испарились, вслед за чем пострадавших отправили в больницу,  а набежавшей к зданию Думы прессе сообщили, что  в ней  проходило учение. По гражданской обороне.

       …Страна бурлила. 
       Закончившийся на днях съезд КПРФ, широко растиражированный  средствами массовой информации,  а также разъехавшимися по  ее городам и весям делегатами, взорвал погруженную в апатию страну и породил  самые противоречивые настроения.
       Одни, прозябающие на окраинах и в глубинке в нищете, приветствовали  его   и связывали последние  надежды с новоявленным мессией, другие, обретающиеся ближе к центру и живущие чуть лучше, находились в некотором замешательстве и еще не определились, а третьи - власть имущие   и  ею обласканные, изрядно  встревожились.
       - Пупсик, а может  пока все не утрясется, нам следует  пожить  в Австрии? -   наблюдая из окна роскошного особняка на Арбате очередной митинг, обеспокоилась  подруга нефтяного магната  Фридмана. - В Москву понаехало столько  быдла.
       -  Не волнуйся, дорогая, -  угостив паюсной икрой любимого дога и нежно потрепав его по шее, зевнул сидевший в кресле олигарх. -   Это мы всегда успеем.
       Обеспокоились событиями в России и на Западе.
       В ее  тамошние посольства  зачастили  иностранные дипломаты, госдепартамент США сделал официальный запрос в российский МИД, а  главы Евросоюза, под шумок,  ограбили счета русских толстосумов на Кипре.
        Происходящее  сопровождалось разнузданной  антироссийской пропагандой и требованиями получения официальных разъяснений.
        Добавили интриги и дружеский визит в Москву вновь избранного  коммунистического лидера Китая товарища Си Дзиньпина, а также загадочная смерть  опального олигарха Березовского в Туманном Альбионе.
        И за всем этим, щуря рысьи глаза и попыхивая знаменитой трубкой, наблюдал из Вечного города  СТАЛИН.
        Накануне, в одну из ночей, ему лично позвонил  сам  Путин и  сообщил  "отцу народов" о готовности  к его  приему.
        - Мой личный самолет на старте, - по- военному четко доложил он. -  Народ ждет, все готово к  Вашей встрече, Иосиф Виссарионович!
        - Хорошо, - выдержав паузу, ответил  вождь. -  Присылайте  его   8 мая в Рим. Я буду.
        Утром указанного дня, когда весеннее солнце  заалело на востоке, президентский «Ил»  величаво приземлился  в оцепленной полицией аэропорту Рима и  покатил  по взлетной полосе к расцвеченной почетным караулом  правительственному терминалу.
        - Я тоже такой хочу, -  капризно сказал   облаченный в парадный мундир Бенито, сидящему рядом "отцу народов", когда  блестящая кавалькада автомобилей двинулась к месту остановки лайнера, а  выстроенные по бокам  шпалеры гвардейцев, отсалютовали ей  звяком вскинутых на плечи  карабинов.
        -  У тебя уже есть один, зачем излишествовать? - укоризненно ответил  Сталин, после чего кавалькада остановилась, и они вышли из машины.
        В то же мгновение наступившая тишина взорвалась национальным Гимном Италии,  который все выслушали с глубоким почтением, после чего вожди с сопровождающими, двинулись по расстеленной на бетоне ковровой дорожке в  направлении стальной птицы.
А оттуда, быстро спустившись по поданному трапу, им навстречу уже спешили трое.
        В центре, блестя очками, по журавлиному шагал  министр иностранных дел Лавров, а по его бокам  Зюганов и  внук   Сталина Евгений Джугашвили.
        Далее, слегка заикаясь, Лавров  поприветствовал обоих вождей и сообщил о готовности к  обратному полету, Зюганов выразил всем своим видом глубокое почтение,   а старенький внук  прослезился  и сказал, - здравствуй дедушка.
        - Ну-ну, Евгений, - расцеловал его "отец народов", пожав руки встречающим. - Ты самый достойный мой внук. Я все знаю.
        После этого он  тепло распрощался с Муссолини   и, наклонившись,  потрепал его по щеке, - до встречи, - вслед за чем  первым направился к трапу, у которого  уже стояли   Веселов  и несколько  его  чекистов.

        …За бортом едва слышно гудели мощные турбины, под крылом  плыли  стада облаков, далеко внизу синел  европейский континент, с искрящимся в солнечных лучах  Адриатическим морем.
        - Давненько не летал я на аэроплане, - с интересом глядя в иллюминатор, разгладил усы  "отец  народов". - Да еще таком роскошном, - обозрел он по царски отделанный салон и покосился   на  напряженно сидящего  неподалеку Лаврова.
        -  Это для престижа, -   изогнул спину тот. - Положено по протоколу.
        -  Хорошо живете, - одобрил  вождь и попросил воды, освежиться. 
        Спустя минуту, в салон вошла  длинноногая  бортпроводница с подносом, изящно поставила его на столик и   откупорила    две запотевшие бутылки. 
        - Боржом, - отхлебнув из пузырящегося стакана,  удовлетворенно кивнул тиран. - Холодный
        - Доставили из Тбилиси дедушка, - почтительно наклонился к нему внук. - Специально для такого случая.
        - А еще у нас имеется  хванчкара, шашлык из молодого барашка, зелень и  сулугуни, - порозовев, пропела бортпроводница. - И к ним грузинская музыка.
        - Вот как? - благодушно улыбнулся вождь. - Так давайте  ее послушаем.
        Девушка порхнула в смежное помещение, затем последовал акустический щелчок, и салон наполнился бодрой мелодией.

Мера мемгеребс удзило зеца,
Замбахи вели.
Ту мильхис вмгери ту севдиоб,
Маица вмгери.
Мера мемгеребс варадабис сутква,
Какачос пери,
Чели силгера туда маатлес,
Хода мец вмгери!

торжественно выводил мягкий баритон, и  глаза отца народов заблестели.

Чито вгрито чито маргалито да,
Чито вгрито чито маргалито да…

последовал далее оригинальный припев, и в него вплелись звуки барабана.
       - Хорошо поет, - прочувствованно сказал вождь. -  Как имя этого артиста?
       - Вахтанг Кикабидзе, -  доверительно  сообщил Зюганов. - Он из  рода  князей Багратиони.
       -  Знакомая фамилия, -  кивнул тот, продолжая слушать.
       Спустя пару часов лайнер вошел в воздушное пространство России, о чем доложил по трансляции командир, и все  приникли к иллюминаторам.
       -  Здравствуй Страна, - глядя в свой, прошептал  Сталин. - Вот я и вернулся. 
       Потом из-неоткуда возникли три  серебристых истребителя СУ-27П и, проделав каскад фигур высшего пилотажа, заняли свои места в эскорте.
       - Вас приветствуют «Русские витязи» из ВВС, -  наклонился к  отцу народов Лавров. - Лучшая пилотажная группа.
       - Вижу, - сказал тот и помахал рукой в иллюминатор. 
       Шереметьево встретило самолет  легкой облачностью, пустотой недавно вымытых  взлетных полос и выстроенным  почетным караулом.
       За ним, ближе к терминалу, стояла кавалькада правительственных автомобилей, а также небольшая группа встречающих,  во главе с президентом.
       Как только «Ил» подрулил к месту стоянки, к нему подали трап, а тамбур-мажор  вздел вверх руку с  золоченым  жезлом.
       В следующую минуту  из проема открытого люка  появились две вставшие по его сторонам  бортпроводницы,  а за ними коренастая фигура в фуражке и маршальском, советского образца мундире.
       Далее блеснул жезл,  напряженную тишину  взорвал  государственный Гимн   и бряк вскинутых на руку карабинов, а по трапу вниз неспешно зашагали шевровые ботинки.
       С другой стороны, по широкой, бордового цвета ковровой дорожке, навстречу Сталину враскачку  направился Путин, и они встретились на середине.
       В то же мгновение  жезл  снова взмыл вверх, и  воцарилась  тишина, за которой последовало приветствие президента.
       - Товарищ Сталин! -  принял  он строевую стойку. - От  имени народа  и себя лично,   глубоко и сердечно приветствую Вас на родной земле!  Доложил президент Российской Федерации Путин!
       - Хорошо докладываете, товарищ Путин, - протянул ему руку "отец народов". - Коротко и емко.
       - Стараюсь, Иосиф Виссарионович, - порозовел гарант, - прошу Вас, -  и сделал радушный жест в сторону терминала.
       После этого они вместе двинулись меж шеренгами  назад, а оркестр  разразился  «Встречным маршем».
       У группы почтительно застывших рядом с автомобилями  вожди встали (оркестр подавился  на высокой ноте), и Владимир Владимирович представил  всех  высокому гостю.
В их числе были премьер Медведев, испуганно таращивший круглые глаза и три силовых министра, а также  несколько ветеранов Великой Отечественной войны  -  все с палочками и при регалиях.
       Первым четырем тиран  кивнул, задержав глаза на премьере, а ветеранам тепло пожал руки.
       - За что получили Героя? - спросил у последнего, в форме полковника танковых войск и с железными зубами.
       -  За  оборону Сталинграда -  ответил тот,  глядя на маршала  выцветшими глазами.
       - Который теперь Волгоград, - добавил стоящий рядом, и  государственные мужи блудливо забегали глазами. 
       Затем   всех рассадили по лимузинам, вслед за чем кортеж, сопровождаемый усиленной охраной, выехал с территории аэропорта.
       Встреча  «мессии» не афишировалась, и  кавалькада  пронеслась по весеннему  Подмосковью в гордом одиночестве, но  на Ленинградском проспекте,   ее  встретили густые толпы.
       По обе  стороны, за временными ограждениями, сдерживаемые полицейскими нарядами, с цветами,  портретами тирана и  праздничными транспарантами, ликовали тысячи жителей и гостей столицы, представленные  малообеспеченными и средними слоями общества, а также пенсионерами,    студентами,  и многочисленными зеваками.
       - А-а-а!  - восторженно орали  они, как только машины  появлялись рядом, и эхо  многократно отражалось  от расцвеченных предпраздничными транспарантами и флагами  стен  домов и  лужковских высоток.
       -  Ну что, Петрович, давай по такому случаю по лампадке? -  сияя  морщинистым лицом и проводив взглядом удаляющийся кортеж, - прошамкал  бородатый дед с орденскими планками  своему приятелю,  который прочувственно сморкался рядом. 
       -  Давай, -  согласился тот, утирая нос платком, и они отправились  в ближайшую пивную.
       -  Красафчиг! - фотографировалась рядом с громадным портретом узурпатора группа учеников колледжа, подкрепляясь энергетиком и пуская пузыри жвачкой.   
       -  Смерть фашистским оккупантам! Министров-капиталистов к стенке! -  металлически залаял с одной из лоджий мегафон, и в ту сторону метнулись несколько крепких парней в штатском.
       На Тверской  число встречающих было еще большим (постарались коммунисты, ампиловцы и народный фронт),   полицейское оцепление их  едва сдерживало, а центр столицы напоминал растревоженный муравейник.
       Ажиотажа добавлял    звон колоколов  храма Христа Спасителя  и     других церквей, встретивший кортеж на подъезде к Кремлю, а также  доносившиеся оттуда торжественные песнопения.
       На въезде в Спасские ворота (Красная площадь была пуста и оцеплена омоном),  Сталин попросил  сделать остановку, и кавалькада  поочередно скрипнула тормозами.
Он же,  шагнув в предупредительно распахнутую охраной дверь, ступил  на брусчатку площади  и, остановив жестом выскочивших за ним из машины сопровождения Веселова с двумя охранниками,  размерено пошагал в сторону мавзолея.
       - За ним, - приказал Медведеву с министрами  президент,   и те  засеменили вслед  на почтительном удалении.
       У главного входа, напротив застывших  часовых (пост №1 накануне восстановили), тиран  на минуту остановился и поднял руку к козырьку фуражки, потом снял ее  и  прошел внутрь, к вождю мирового  пролетариата.
       - Всем ожидать здесь, - обернулся гарант к  сорящему окружению, на что премьер пискнул, - есть!  -  а генералы  изобразили строевую стойку.
       Далее он ступил  под гранитные своды и  прошел вслед за Сталиным. 
       Тот молча стоял у саркофага,  вглядываясь в застывший за стеклом лик  и   что-то шептал. Мистическое.
       - А вдруг оживет и этот?! - мелькнула в голове Владимира Владимировича мысль, и он поежился, представив последствия. 
       -  Вы достойно  все содержите, -  обернулся к нему Сталин. - Я доволен.
       - Стараюсь, Иосиф Виссарионович, -  с готовностью  ответил президент. - Хотя и были поползновения.
       -  Знаю, - последовал ответ. - С них станется. И тиран неспешно направился к выходу.   
       Потом кортеж проследовал в Кремль,  где  "отца народов" с почетом препроводили в  Георгиевский зал,  куда  по случаю его прибытия и кануна Дня Победы, за богато накрытыми столами были собраны фронтовики-ветераны.
       При его появлении  один из  них,  генерал - армии  рявкнул, - встать! - вслед за чем, звеня орденами и медалями,  те поднялись.
       - Здравствуйте, товарищи, -  пройдя в центр зала, внимательно оглядел ветеранов Сталин. -  Я рад  вас видеть. 
       В ответ грянуло  разноголосое «ура!», сменившееся  бурными овациями.
       Под их шум, в сопровождении  высших лиц,   тиран прошагал к  главному столу,  где уселся  в предложенное кресло.
       Места по обе стороны от него заняли президент с премьером, а также высшие сановники по рангам, после чего гарант встал и обратился к присутствующим с короткой речью.
       Суть ее сводилась к  приветствиям  новоявленному мессии, связанными с его  пришествием ожиданиями и  поздравлениями всех  присутствующих с грядущим Праздником.
       За этим последовал новый взрыв эмоций, за спинами гостей  запорхали официанты, и послышались многочисленные хлопки вскрываемых  ими бутылок. 
       - За Родину, за Сталина! -  завершил свою речь гарант,  подняв наполненный шампанским бокал, ответом чему был дружный рев зала...