Внезапная поверка

Воскресенье. На корабле полный покой. Корабль в базе, почти все офицеры и мичманы на берегу – у них тоже выходной. Матросы – кто в увольнении, кто забивает в козла или смотрит телевизор, а кто просто спит. И вот всю эту идиллию разрушает пронзительные звонки «большой сбор».  Весь экипаж, присутствующий на корабле должен построиться на юте для переклички.
Колька расслабленно лежал на кожаном диване в библиотеке и был погружен в чтение интересной книги.  Звонки он, конечно, слышал, но так не хотелось сползать с дивана и отрываться от чтения.  На построение  Колька приплелся в числе последних,  и сразу же попал в поле зрения своего командира БЧ.
- Товарищ старший матрос, почему в сланцах и в спортивных штанах? – Официальным тоном напустился Скворцов на Кольку.
-Так внезапная поверка же, товарищ лейтенант.  – Притворно удивленно заныл Колька, протискиваясь во вторую шеренгу строя. - В чем был в том и прибежал.
- Спортивную форму положено одевать только для посещения спортплощадки, – строго наставлял Скворцов. - Чтоб в последний раз!
- Есть, товарищ, лейтенант!
В строю уже слышался приглушенный смех, вызванный этим диалогом.
Скворцов – новоиспеченный лейтенант, совсем недавно прибывший на корабль, всего на один год старше Кольки. Молодой командир БЧ-2 старательно выполнял свои обязанности, но его возраст и какой-то мальчишеский вид мешали поддерживать авторитет.  Кольке он предлагал стать командиром отделения артэлектриков, когда демобилизовался предыдущий, но тот уже был корабельным художником, библиотекарем и почтальоном в одном лице, ну и конечно слегка стал самоуверенным.  Отказаться от библиотеки, как личной каюты, и взвалить на себя хлопотные обязанности командира отделения, хоть там сразу повышалось звание и денежное довольствие, он не хотел. Скворцов это понял и, не слишком усугубляя отношения, свалил на библиотекаря еще и обязанности комсорга БЧ-2.
Дежурные корабельных боевых частей доложили о наличии личного состава дежурному по кораблю, тот, развернувшись, доложил старшему по кораблю.  Старшим сегодня был замполит.
Строй распустили и воскресный отдых продолжился. Все вернулись к своим прерванным занятиям, Колька опять завалился на диван с книгой. Но не прошло и двух часов, как покой снова был нарушен сигналом к построению.  Обычно внезапные поверки проводились на кораблях, когда в городе матросы попадались в самоходе. Как видно, сегодня для таких был неудачный день.
Скворцов, прохаживаясь вдоль строя БЧ-2, опять остановился напротив Кольки, стоящего во второй шеренге.
По лицу лейтенанта было видно, что внешний вид матроса ему опять не понравился, потому, что он не изменился после первого построения. Видимо Скворцова задело такое отношение к его замечаниям, он решил сделать внушение нарушителю. Стоя перед строем в сланцах, трико и тельняшке, Колька слушал сердитые слова лейтенанта и улыбался. В строю тоже уже раздавался смех и шутки. Скворцов с красным от раздражения лицом приказал:
- …Снять спортивные штаны и сдать мне.
Колька перестал улыбаться и возмутился:
- Да что я клоун, товарищ лейтенант, приду в кубрик и переоденусь.
Но Скворцов уже распалился:
- Я приказываю снять …..
- Не буду я снимать штаны перед строем – возмущался Колька.
- Тогда я сам с вас их сниму. – Лейтенанта не на шутку понесло. Он ухватился за Колькино трико и стал их стаскивать. Колька, вцепившись двумя руками, держал и пятился. Строя уже не было, матросы БЧ-2 стояли полукругом и хохотали.
- Скворцов ко мне! – послышался окрик  замполита.
Раскрасневшийся лейтенант что-то бубнел замполиту, тот выслушал и тоже раздраженно ему ответил в полголоса:
- Чего ты тут цирк устроил? Вызови в каюту и там воспитывай!
Быстрым нервным шагом Скворцов пронесся мимо строя, на ходу бросив Кольке:
-Зайдите ко мне в каюту!
Вторая каюта, в которой жил командир БЧ-2, находилась рядом с трапом, ведущим в офицерский отсек. Спустившись по трапу, Колька увидел, что дверь в каюты приоткрыта, но, постучавшись, он спросил:
- Разрешите войти?
- Войдите. – Скворцов сидел у стола и курил в открытый иллюминатор. Выбросив сигарету, он встал, и опять приказал сдать злополучные штаны. В этой затянувшейся неловкой ситуации оба участника были уже на высоком эмоциональном взводе, и поступки уже контролировались не каким-то уставом, а чисто задетым самолюбием каждого. Опят завязалась потасовка, Скворцов, вцепившись в трико, старался его сорвать или разорвать. Возраста они были почти равного, но Колька покрупнее и более развит физически. Распалившись, они толкались по всей каюте, у матроса соскочили с ног сланцы. Скворцов резво наклонился, схватил их и швырнул в иллюминатор.
Видимо лейтенанту пришла в голову идея, он торопливо достал из стола лист бумаги и ручку. Сухим официальным тоном он произнес:
- Товарищ старший матрос пишите объяснительную записку, что вы отказываетесь выполнить приказание командира корабельной боевой части. Я возвращусь через полчаса. А еще я отправлю письмо на вашу родину, в котором расскажу, как вы служите.
Колька сидел в каюте, задумавшись. В остывших мозгах ситуация повернулась совсем с другой стороны. Не к чему было разводить весь этот сыр-бор. Ведь все могло окончиться просто шуткой. Он представил мать читающую письмо от командования с нехорошим содержанием. Такие случаи уже были известны, замполит иногда рассылал письма в семьи. Правда в основном они были с благодарностями, но что помешает составить другое содержание. Колька повесил трико на спинку стула и зашлепал босиком по трапу. В открытую дверь кают-компании, он увидел Скворцова, сидящего за столом в одиночестве.
- Извините меня, товарищ лейтенант, - негромко произнес Колька и зашлепал в свой кубрик.

-