Космическая жизнь

Космическая жизнь
 В глубинах вселенной на перекрёстках обитаемой части звёздного пространства есть одна малоизвестная безымянная планета. Эта неприметная с виду космическая странница, вращающаяся вокруг крохотного бледно-серого карлика, отделена от солнечной системы пропастью световых лет. Но, не смотря на это,  есть в ней нечто необъяснимо притягательное, то, что  заставляет    совершать ради неё невероятные гиперпространственные путешествия и преодолевать миллиарды парсеков.
 И вот я вновь на этой планете. Сижу на металлической скамейке в аккуратном домике терминала, пью холодное пиво, раздобытое на дальних уголках Туманности Андромеды, и слушаю байки геологов развалившихся на сваленных в кучу грязных рюкзаках, забитых поклажей и всевозможными приборами для измерений и исследований. Они говорят о своих родных мирах, о землях на которых жизнь бьёт ключом, и таких местах и чудесах, про которые я и слухом не слыхивал. Планеты откуда они родом, как и большинство планет занятых людьми похожи на громадные муравейники или на банки с консервированной живностью, где от тесноты можно сойти сума.  Среди бесчисленных потоков транспорта, среди давящих своей громадностью и монументальностью строений, среди миллиардов разумных существ, где-то в маленьких домиках или квартирках, этих несчастных  учёных-исследователей ждут их семьи.   И странное дело сколь большую ценность для них представляют ежедневные заботы, работа, хобби, копания во внутренностях гелиомобиля, на смену которому лет через 100, а может и того меньше придёт другой вид транспорта, всё это  выглядит очень забавно в невероятных масштабах вселенной.
 Может от того мне и нравится эта планета без имени, что на ней вдруг начинаешь замечать   нечто  значительное,  нечто чего не замечал прежде.  И сидя на прохладной  лавочке  в перевалочном пункте на стыке множества миров, вдруг понимаешь, что соприкоснулся с таинством вселенной.
  Геологи  продолжают свой разговор, а я погрузился в свои думы, и до меня долетают лишь смутные отрывки их слов, сливающихся в один бурливый монотонный  поток.
 Слегка одурманенный пивом, теплом моего уютного скафандра, и голосами людей вдруг,   чувствую, что начинаю засыпать,  но в моих планах  нет места снам, и дабы  развеять сонливость, я решаюсь покинуть терминал и прогуляться по планете.
 Встав с лавочки,  разминаю онемевшие после длительного пребывания в одном положении ноги,  и с  ощущением лёгкого покалывания в ступнях покидаю здание, освещённое белым светом плазменных ламп.
  За пределами помещения  стоит необычайная ночь.  Вокруг прохладно и безветренно, а воздух чистый-пречистый, словно ни одно существо не испортило его своим дыханием. Вобрав в лёгкие порцию местного благодатного кислорода, вдруг, ощущаю головокружительный прилив бодрости. Теперь дремотная истома полностью оставила моё чело, и вот меня неодолимо тянет в сторону от космодрома навстречу приключениям.
  Вокруг посадочной площадки  натянута оградительная лента красного цвета и стоят таблички.  На одной из табличек написано: «Покидать пределы станции запрещено! Опасная малоизученная территория! »
 Эта надпись вызывает у меня усмешку. Я всегда любил риск и ради того что бы утолить жажду познания,  совершал самые невероятные и отчаянные поступки. 
  Не колеблясь, я делаю шаг за запретную черту, и оказываюсь в совершенно ином мире. Там за пределами человеческой обители, лежат груды разбитой породы – камни тёмно-бурого, коричневого и тёмно-фиолетового цветов с вкраплениями металлических частиц, блестящих на свете ядра галактики.  Между этими камнями то тут, то там пробиваются одинокие деревянистые ростки.
  Пройдя около десяти шагов от оградительной ленты, я останавливаюсь, что бы последний раз оглянуться на клочок человеческого мира представленного небольшой группой построек и космодромом.  Странно, но они кажутся мне, очень далёкими и теряют свою реалистичность на фоне сурового, но прекрасного пейзажа безымянной планеты.  С каждым шагом огни станции удаляются, и вместе с ними удаляется часть вселенной населённая моими суетливыми и беспечными собратьями и с каждым новым шагом, по камням, скрежещущим под ногами,  я ощущаю  единство с загадочной природой этого места.
 Пред моими глазами вновь проплывает череда воспоминаний,  гигантский мегаполис,  и   Космический Университет Имени Крампса Флагвида. Этот университет состоял из множества корпусов, а самое главное здание уносилось ввысь на 500 метров.  Представьте себе, каким же ничтожным я чувствовал себя тогда, когда стоял перед этим исполинским строением.  «Сколько должно быть в нём  учится студентов» --, думалось мне, -- «а сколько училось до моего прихода? Сюда поступают умнейшие люди со всего света, теперь и я оказался в этом муравейнике, где каждый муравей если и не превосходит тебя, то уж точно равен тебе.» И каких трудов стоило мне что бы попасть сюда. И хоть я не бесталанный человек, но всё равно все мои достоинства гаснут в тени этого грозного университетского здания».
 Мне было страшно от того, что я просто затеряюсь среди множества людей, и моя жизнь и моя личность не будут значить ровным счётом ничего.  А тут на безымянной страннице всё иначе вся она предоставлена мне, и весь я предоставлен ей.  Только тут в одиночестве вдруг приходит  ощущения собственной значимости. Что мне этот университет, наполненный человеческими существами, когда предо мной распростёрла объятья целая планета. 
   Погружённый в воспоминания и мысли я отошёл на почтительное расстояние от  станции. Издали   она казалась маленьким далёким островком света и жизни, а впереди меня ждало нечто  таинственное и необъяснимое, и  ноги   сами несли вперёд.
 Холмы, образованные камнями скоро кончились,  и я ступил на ровную гладкую землю.
 Некоторое время я стоял глядя отрешённо вдаль, и вдруг заметил странные блики возле небольшой группы спиралевидных  скал.  Я присмотрелся  и различил  маленькие огоньки различных цветов. Сперва мне показалось, что это осветительные приборы каких-то машин.  Но нет, то были не машины, эти  огни оказались отдельными объектами,  живущими своей странной  самостоятельной жизнью. Некоторые из них стояли на месте, другие выстраивались в замысловатые фигуры, и, распадаясь хаотично двигались, напоминая при этом облако светящейся мошкары. 
 Наблюдая за крохотными сферами синеватого, красного, оранжевого и зелёного цветов я всё больше убеждался в том, что  человек не имеет ни какого отношения к их происхождению.
 В голове возникли самые необычные предположения. Что же из себя, представляют эти непонятные световые шарики? Может они являются  силовыми сгустками, возникшими в результате, какой-то местной геологической активности, или эти субстанции ни что, иное, как новая форма жизни?
  Мысль о новой форме жизни мне понравилась.
   «Хорошо, если  эта форма ещё и  разумной окажется» -- подумал я и бесстрашно двинулся в сторону светового роя. Любопытство пересиливало всякий страх, а лёгкая тревога только подстёгивала, вливая в меня силу и решительность.
 Уже рядом с  ансамблем огней я замедлил шаг  и крадучись  пробрался к спиралевидной скале.
  Странно, но горящие сферы вовсе не пугали меня и даже наоборот привлекали к себе всё моё внимание. Я с замиранием сердца наблюдал за их невероятными воздушными танцами, и почему-то на душе становилось легче и спокойнее, чем обычно.  Я любовался красным сиянием, алых шаров, напоминавших дальние маяки моего родного мира, восхищался холодным, но приятным светом синих субстанций, погружался в успокоительное лучение изумрудных сфер.    Вскоре меня покинули все мои мысли, и я забыл о проблемах и заботах преследовавших меня. Да что там мысли, мне показалось, что я сам исчезаю, растворяюсь в дивном световом вихре, и остаётся только один танец сфер.  Моё сознание было полностью поглощено чудесным зрелищем, и я даже не заметил, как оказался в эпицентре поля заполненного огненными существами. В том, что они существа у меня не возникало сомнений. Когда я вошёл в их круг, у меня возникло ощущение, будто меня внимательно изучают.  Почти все шары  перестали двигаться и зависли в воздухе.
  Меня вновь охватила тревога, и стало как-то неловко и неуютно.
  -- Приветствую вас! – произнёс, я и мой голос прозвучал как неожиданный взрыв, нарушивший идеальную гармонию  ночи и чистоту абсолютно беззвучного пространства. 
 Мне стало не по себе от такого эффекта, и я тут же замолчал. 
  Световые сферы замерцали, заколебались и начали быстро покидать место своих  игрищ.  Красные ныряли под землю, зелёные тускнели и растворялись в воздухе, синие уносились в космос.
 В это мгновение я чувствовал себя разрушителем,  пещерным человеком растоптавшим клумбу в саду китайского императора.
  Мне хотелось извиниться перед огнями за то, что нарушил своим присутствием их стройную гармоничность, но, увы, было поздно, они поспешно исчезали.  На мгновение, мне даже показалось, что я остался в полном одиночестве. Но как оказалось, не все сферы покинули меня.   Одна – небольшая субстанция  желтоватого цвета всё ещё брезжила над землёй. Интересно и почему я раньше её не заметил.
 Она скромно держалась в стороне, и от неё исходил приятный мягкий свет, который совсем не резал глаза.  Не знаю, как, но я почувствовал, что сфера   ждёт, пока я подойду к ней.   Она разговаривала со мной, но не на человеческом языке, а на языке космическом, на языке который затрагивает подсознание и вызывает самые невероятные чувства.  Её клокочущая бурлящая поверхность гипнотизировала меня, и я подходил к ней всё ближе и ближе.  С каждым шагом мой разум всё глубже и глубже погружался в недра этой миниатюрной звезды.
 «Да именно, эта сфера не что иное, как олицетворение всех солнц, дарующих жизнь. И не просто солнц, а той светлой созидательной силы, того тепла, способного оживлять холодную материю, заряжая её энергией. И теперь эта энергия соприкасалась со мной, и я чувствовал её успокоительное тепло.
 Все посторонние мысли покинули мою голову, и я остался наедине со своими чувствами и с образами.  Перед моим взором вырастали зелёные растения насыщенные благодатным теплом,  колосились зелёные поля, покачивались кроны древних деревьев. В земле копошились гады, размножались бактерии и грибки; в материнской утробе рос ребёнок и ему было тепло и хорошо, и в этом материнском тепле тоже была частица этого космического солнца.   Потом картины поменялись, и я стал свидетелем того, как желтая субстанция странствует между мирами. Вместе с другими искрящимися огоньками, она плывёт среди невероятных пейзажей, странных коричневых образований похожих на гигантские микросхемы,  ныряет в спиралевидные тоннели и ввинчивается в их бесконечные глубины.
 После созерцания этих картин, я почувствовал особую связь с обителью светил и галактик,  а звёздное небо показалось мне, очень близким. Теперь всё в этой ночи казалось мне фантастически красивым и необычным: И свет, от ядра галактики окрасивший мой скафандр в слегка затенённую пастель и яркие огоньки красных и зелёных индикаторов, перемигивающихся  на запястном браслете, и свежий воздух заполняющий атмосферу странницы.
  И вдруг на поверхности жёлтого шара появились две  точки  колеблющихся глаз и самая очаровательная и добрая улыбка из всех, которые я когда-либо видел.   Шар вместе со мной посмотрел на звёзды и протянул ко мне светящееся щупальце-лучик, которое проникло сквозь перчатку скафандра.   Я ощутил его осторожное тёплое прикосновение, и мне показалось, что в мою ладонь легла мягкая детская рука --  рука ребёнка которому миллиарды лет.
 Граница между космическим пространством и землёй совсем растаяла.   Мало того, эту неожиданно возникшую космическую связь, теперь не ограничивала и телесная оболочка,  моя душа была вольна в любой момент покинуть тело и отправится к дальним мирам.
 Теперь глядя на звёзды я видел гораздо больше чем раньше.  Всё небо заполняли движущиеся объекты,  сферы, эллипсы, кресты,  тысячи разнообразных корабликов и искусственных спутников. Эти кораблики и спутники, перемигивающиеся габаритными огнями,  следовали по неизвестным мне путям и орбитам, и в моём наушном передатчике слышались едва различимые отголоски их радиосигналов с неразборчивыми шуршащими разговорами космонавтов.  Спутники с крохотными антеннами-усиками, придававшим им сходство с жестяными жучками, то возникали среди звёздных россыпей, то  подобно миражам таяли, оставляя перед взорами лишь свои зыбкие контуры, утопающие в пучинах вселенной.
 «Красота-то какая!» – восхищённо заметил я – «настоящая космическая жизнь!»
 Светлый шар, держащий за руку, улыбнулся мне в ответ, и, переглянувшись, мы вновь устремили свои взоры к небу. И так просидев всю ночь с неизвестным пришельцем из иных измерений, и любуясь небом, я вдруг подумал:
  «И все-таки, какое счастье осознавать, что ты не одинок во вселенной!»