Памяти журналиста Евгения Шнякова

Был и остался Редактором

Женя Шняков ушёл от нас неожиданно, в самом расцвете, в сорок пять лет. Это случилось в центре Красноборска, на пустынной, почти безлюдной тёмной улице. Ехал на велосипеде… Что произошло – в тот ли момент падения, или что-то случилось незадолго до этого – я не знаю. Не стало единственного в районе настоящего Редактора. Конечно, меня тут же спешно поправят, что он уже не был редактором, и газеты той уже нет. И ещё двое живых и здравствующих редакторов в нашем районе есть, как-никак!
Но осмелюсь заметить, что они, по моему мнению и наблюдению, ничем ярким в журналистике за долгие годы так и не блеснули. Не засветились лица необщим выраженьем. Я имею право об этом судить – человек не со стороны и не из худших, могу дипломами потрясти. Вот уж действительно ярким, талантливым журналистом была Ольга Мокеева, но она, будучи уже редактором газеты «Знамя», трагически погибла. А объективные показатели редакторской деятельности ныне живых и здравствующих газетных капитанов говорят сами за себя. Когда Евгений Шняков подхватил «Красноборскую газету» из рук предыдущего редактора, тираж той был незначительным, мягко скажем  – совсем даже не тысяча экземпляров. При Евгении Валерьевиче, и никто это не сможет оспорить, газета весьма быстро стала популярной в районе, стала самой читаемой  –  тираж её в малые сроки вырос почти втрое! Примерно в это время «первая» наша районка и сдала свои позиции – сошла на второе место, явно уступая бывшему аутсайдеру по тиражу. И разрыв был заметным, весьма заметным. Что также невозможно оспорить даже при всём желании, стремлении и старании.
 Ситуация была такой: «Красноборская газета» всё больше отрывалась от газеты «Знамя», уходила вперёд. До тех пор, пока вдруг, неожиданно для всех, не отменили подписку на неё! Нам же было известно об этом «совсем ничего», только то, что учредители и владельцы издания решили по каким-то соображениям её закрыть. Но всё же в тот раз они передумали. И не последнюю роль в этом решении, надо полагать, сыграла лидирующая роль «Красноборской газеты» в районе. А читатели-то этой газеты тем временем, оказавшись без выбора, уже подписались на другое, единственное оставшееся в подписном каталоге районное издание! И тираж той районки, само собой, мигом подскочил. Но Евгений Валерьевич, получив возможность продолжать выпуск «Красноборки», снова  продемонстрировал свои блестящие организационные способности. И «Красноборская газета» вновь отобрала массу читателей у конкурентов, снова, и быстро, стала самой читаемой, самой популярной местной газетой в районе. Газета «Знамя» – а что же делать? – опять переместилась на второе место. Так было вплоть до окончательного решения о закрытии «Красноборской газеты», никак не связанного с её популярностью. Хотя есть такое предположение, что именно популярность газеты, независимость её от районных властей и побудили заинтересованную сторону нажать на рычаги влияния, дабы удалить из Красноборского района этот раздражающий фактор. И только после этого единственная оставшаяся в районе газета набрала свой нынешний тираж, вышла на первое место.
А «Красноборка» была действительно популярна в народе. Ведь даже после закрытия её перечитывали - помню случай, когда газеты годичной давности просили дать почитать!
Что же такое было в характере Евгения Шнякова, что позволило ему сплотить и  воодушевить весьма разношёрстный редакционный коллектив, позволило блистательно обойти конкурентов? Выскажу свои соображения, ибо ряд лет я работал рядом и видел всю эту газетную кухню. Сам я работал не в штате, а по договору – «от выработки», как свободный (от постоянной зарплаты) журналист. Но это другая тема.
Женю я знал до этого уже много лет – он работал в типографии, потом в редакции ещё «той» районной газеты. И, естественно, мы были знакомы. Он однозначно был не из тех весьма понятливых и расчётливых людей, кто «сидя на ровной жопе», сонно таращился в окно, терпеливо ожидая удобного для себя случая. Нет, Женя всё что-то искал, предлагал, начинал. Он явно не мог жить без этих инициатив, образно говоря, просто задыхался в атмосфере сонной стабильности. Уходил работать в музей, снова возвращался в редакцию. Безусловно, Женя был человеком творческим, энергичным, но его энергия до поры до времени не находила должного применения. Потому, видимо, и метался.
И тут в районе открылась «Красноборская газета». Женя сразу же перешел туда корреспондентом. Первое время новое издание развивалось медленно и тяжело. И, в конце концов, учредители газеты приняли решение заменить маститого редактора, с партийной школой за плечами, и назначили Евгения Шнякова. Пусть тогда ещё молодого журналиста, но способного. И, как показала жизнь, совершенно правильно сделали. «Красноборская газета» быстро пошла в рост, увеличивалась подписка и продажа в розницу. Бойкие ребятишки после занятий в школе продавали свежие газеты на улицах Красноборска, зарабатывая себе на лакомства. А у некоторых, самых шустрых и смекалистых, были даже неплохие заработки. У «Красноборской газеты» появились новые авторы, она стала разнообразнее и ярче, статьи острее. Женя не чурался всевозможной рекламы нового издания, даже «заборной». Монстры великой районной журналистики ехидно хихикали за его спиной, а тираж новой газеты тем временем рос и рос.
Коллектив в новой редакции подобрался, в целом, молодой, хотя и весьма разношёрстный. И потрясающе весёлый! Шутки, розыгрыши, приколы были здесь в порядке вещей. Гремел чей-то хохот, рассыпались анекдоты, и всё это каким-то странным образом удачно совмещалось с работой. А газета есть газета, и ей постоянно требовались строчки, строчки, строчки. И журналисты мгновенно реагировали на любую новость, реакция на события здесь была отменной. Даже конкуренция была – кто быстрее ухватит эту районную сенсацию, кто забьёт ещё свободное место на полосе. Были и обиды корреспондентов на редактора – почему это Я-то да не попал в этот номер!!! Даже в период наивысшего расцвета мрачной инквизиции в районе, когда высочайше было указано никому не давать никакой информации для опальной газеты, журналисты старательно «выковыривали» районные новости, нередко используя различные шпионские уловки. Однажды нам удалось пару часов плодотворно поработать под прикрытием, поездить с VIP-гостями под видом корреспондентов обласканного властями издания, пока, увы, всё же с треском не провалились. Но информацию о приезде в Красноборский район интернациональной бригады ЮНЕСКО и её работе в первый день мы всё-таки выдали полную!
Я уж упоминал, что люди собрались в редакции, хоть и весёлые, но разные. Даже очень разные: и по образованию, и по воспитанию, и по характеру. Само собой – у каждого имелось своё мнение, своё решение, свой взгляд на то, что и как нужно делать. Притом, что чужое мнение далеко не все учитывали. Это был, образно говоря, уже дымящийся вулкан. Как Жене удавалось управляться с этим разгоряченным, просыпающимся Везувием?
Не буду говорить за всех, а выскажу только своё личное мнение. Во-первых, Женя давал всем журналистам полную творческую свободу – он не затыкал рты и не кромсал безбожно материалы. Позволял корреспондентам писать на любую тему, выражать своё мнение о любом событии. То есть, не гасил на корню энтузиазм, не причёсывал всех одной серой гребёнкой. А это для пишущей братии много значит, уж поверьте.
Во-вторых, он сам постоянно горел новыми идеями. И не просто их пропагандировал, а сразу же начинал воплощать. А новое всегда интересно, любознательным журналистам – тем более.
В-третьих, Женя без шума и зубовного скрежета быстро гасил внутренние разборки. По моему мнению, почти каждый журналист честолюбив и сам себе Наполеон. Вот представьте-ка себе полдюжины Наполеонов в какой-нибудь маленькой каморке! Сразу же начнут проскакивать искры меж Великими! Когда с одним из корреспондентов мы начали очень бурно выяснять отношения, Женя просто бросил:
– Ну вот, сошлись чудо-богатыри на поединок…
И как-то стало неудобно, понимаешь ли.
Хотя он и суровым бывал, но крайне редко. Как-то я вывел Женю из равновесия. Хотел было распечатать на принтере три листочка из новой главы, всего-то. Нажимал, нажимал проклятую кнопочку и так и эдак, но ничего, увы, так и не выползло из пасти вредного принтера. А назавтра с утра Женя весьма сурово встретил меня, грозно сверкая очками:
– Мне уже надо бумаги в Белый дом нести, а хрен распечатаешь – тут лишь твоя Баба Яга из принтера лезет! Смотри вот, сколько бумаги на неё перевёл! Когда всё это закончится?!
Да, бумаги принтер выплюнул целый ворох, и всё с Бабой Ягой. Виноват, конечно. Купил я новую пачку бумаги, дабы искупить вину. Женя об этом случае больше не напоминал.
В-четвёртых, он был справедлив. Гонорары распределял так: сколько понаписал – столько и получишь. Можно было даже заранее слегка прикинуть свой «умопомрачительный» грядущий заработок и, в случае чего, поплотнее поджать житейские расходы. И, хотя редакторский оклад в этой газете был не ахти какой, Женя нисколько не поддавался соблазну перераспределить гонорар в свою пользу. Деньги он зарабатывал. Сам. Не чураясь и приработков, физического труда.
В-пятых, он своих не сдавал. Ведь сколько было пожеланий редактору «отчислить» одного нашего отчаянного журналиста, рубившего с плеча, прямо и довольно резко обозначавшего свою позицию на страницах газеты. Но Женя на это не шел. Он как-то мне рассказывал, что одна широко известная в районе особа просила его сделать так, чтобы и я тоже тут не писал. И на то, вопреки столь высокому мнению, Женя не пошел. Таких примеров хватало.
В-шестых, Женя никогда не применял «руководящий момент» в работе, не занимался нудными поучениями и перевоспитанием «трудных» журналистов. Он просто сам подавал во всём пример. Если надо, то допоздна засиживался за компьютером, надо – сам писал статьи. Возил диски с готовым «продуктом» в Коряжму. Разбирал хлам и участвовал в ремонте комнаты, которую передали редакции…
В-седьмых, не ставил своё «я» на первое место. Нас всех поразило, когда Женя вдруг отказался от предложенной ему весьма престижной работы в Коряжме. Когда я спросил его, Женя ответил, что не хочет срывать детей с места, мол, пусть доучатся в родной школе.
Думаю, что даже этого достаточно, чтобы понять, каким был Евгений Валерьевич Шняков. Он был очень известным человеком в районе. И потом, независимо от места работы, оставался журналистом. До последних дней, по просьбе оппозиционных товарищей, верстал их альтернативную, прозванную в народе «партизанской», газету. Хотя сам ни в одной партии не состоял. Он душой не принимал нынешний феодально-капиталистический строй и, вероятно, вследствие этого так и остался после закрытия «Красноборской газеты» за бортом официальной журналистики. Вдруг стал в родном же районе чужим и ненужным. Но он был и остался в нашей памяти Редактором с большой буквы. И память о нём не стереть, как бы господа ни старались!
Сергей Шестаков