Ёлки-палки. Гл. 2

            ПРИЕХАЛИ….

             Автобус остановился, прошипел открываемыми дверьми, выпуская  наружу, фыркнул  напоследок копотью, обдав миазмами и скрылся за поворотом дороги.  Здрастье,   примчался! Принимайте гостя дорогого...
    Торжественной встречи  не заметил, вернее  совсем никого не заметил. Только какая-то рыжая собачонка, оторвавшись от  случайного завтрака, бросила на меня настороженный взгляд и на всякий случай перенесла добычу подальше от незнакомца.
       Блин, а дед где? Он, что? Время перепутал, или вообще забыл что приезжает  люби-мый внук? Вот стою  , один на дороге - как там дальше-то слова были? – никому не нуж-ный совсем – так вроде бы… А дорогу-то к деду  не помню. А деньги-то  издержал – кло-ун.
    Дед  заболел? Черт возьми! Что делать? Не зря великий классик задавался этим   фило-софским вопросом, очевидно его тоже кто-то забыл встретить. А  сразу  обратно уехать? Через час автобус вернется, попрошу  слезно дяденьку-водителя,  подкинуть сиротку до города бесплатно. Ага, такого верзилу  и на халяву, бесплатно?!  Как говорит наша учи-тельница по физике – на таких оболтусах,  пахать надо.
  Тут что-то  ударило по  многострадальной макушке и упало к ногам. Нагнувшись,  обна-ружил еловую шишку, но  машинально поглядев вверх, никаких веток с шишками и де-ревьев с иголками  не заметил, странно – загадка природы какая-то, феномен.
-   Эй! Тормоз! Приехали! Фома! – Обернулся на знакомый голос. Опять разыграли как пацана!
-   Дед, что за детские  шуточки!   тут уж и не знаю, что и подумать! - Мы обнялись с де-дулей.    весь в него  как  клонированная овца из  Англии, только естественным способом, а не через пробирку. Гены – Мендель- Наука!
-    А   гляжу, как баран стоишь,  озираешься,  – Дед засмеялся, похлопав внука  от души по спине, то ли выбивая пыль, то ли радуясь розыгрышу. – Глазками хлопаешь, пережива-ешь…
- Ничего не как баран,   тебя давно заметил.
- Конечно, рассказывай.
-   Честно. Век воли не видать. Дай,  думаю,  подыграю, повеселю дедушку. – Растерянно оглянулся по сторонам, пытаясь заметить дедулин автомобиль. -  А ты что, без машины? Сломалась?
-   Сцепление барахлит, стал перебирать, но не успел. Пойдем пешочком, как туристы,  давай сумку Фома.
-      Сам понесу. – Гордо отказался  от помощи и взвалив сумку на плечо, двинулись в путь.
-   Смотрю - возмужал, скоро по росту и деда  перегонишь. Как там родители, внучок  младшенький?
-    Родители нормально, Федька  в лагере, на первую смену. А у тебя что хорошего?
- Все по старому,  хозяйство - пчелки, козы, огород…
             Дорога  шла через холмы, виляя по лесу. Видимо на днях прошел хороший дождь, и ноги скользят по глине, как на ледовом  катке. Это в городе по асфальту пять километ-ров на трамвае быстро, а здесь кроме свежего воздуха, природы и комаров, никакой циви-лизации.
     Дед шел легко и  привычно. Для своих пятидесяти семи лет   выглядит  даже очень ого-го. Поджарый, жилистый, быстрый и бородатый. В камуфляжной форме и бейсболке за-щитного цвета, он  похож на старого американского  рейнджера, или партизана  на тропе войны.
     Пока   обливался потом под своим непосильным  грузом,  он успевал заглядывать под кусты, в поисках грибов, иногда пропадая из вида. Взобравшись на очередной холм,  без сил присел на трухлявый  пенек, изображая  любование пейзажем, а прошли  едва ли треть пути. Такими темпами и  погибну здесь в расцвете сил.
- Ты что, устал? – Спросил внезапно появившийся дед.
-    Да нет, пейзажем решил типа полюбоваться. – Восхищенно оглядел  близстоящие кус-ты. - Очень места красивые.  Природа. Погода.  Полный отстой.
-    Да, красиво. – Согласился дед. – Ничего,  сейчас сделаем крючок небольшой, там во-обще вид шикарный.
- А сколько это в километрах  – твой небольшой крючок?
- Да километра два, два с половиной.
          Ну, уж фиг,   тогда совсем помру. Издевается  дед, это у нас наследственное – по-прикалываться.
-      В следующий раз.  – Встав на дрожащие ноги, посмотрел на  часы,  десять тридцать пять, такими темпами еще минут сорок по жаре, обязан дожить. Поперлись дальше.
- Ничего, немного осталось, вон, уж елку видно.
-   Где? –  Вытянул голову в сторону деревни и правда, торчит родимая дылда. – Ни фига себе как елку  далеко видно! Это ж еще километра три с гаком будет! Да, дед?
- Примерно столько.
         Наконец вдали показалась деревня. Вот моя деревня, вот мой дом родной, вот ска-чусь сейчас с бугра, будет рада детвора.   вообще поэт-приколист, короче, если б не раз-нообразные  увлечения, стал бы Пушкиным,   хотя нет, скорее Крыловым, или  Барковым. Ха-Ха.  Как-то  ребята давали почитать…. Нет, такая слава нам не нужна.
         Деревня называется Зеленовка. Когда-то в ней было дворов пятьдесят, но еще при советской власти  –  оказывается, и такая  власть  была, она опустела,  признали  непер-спективной. Сейчас  в деревне живут  три  аборигена – мой дед-партизан, да парочка ба-булек  глубоко  пенсионного  возраста. Летом приезжают  дачники-садисты, семьи три – четыре. 
        Донеслось  блеяние, из-за кустов вылетело небольшое стадо коз и ринулось к нам.
- Ну, как Фома, тебе мои кони? – Гордо поинтересовался  дед.
- Какие ж это кони?
- Ты что, анекдота не знаешь?
- Какого?
-   Бегут ежики строем, впереди самый большой, он влево и они влево, он остановится  и они  стоят, галопом, рысью – все команды повторяют. Наконец, главный ежик останавли-вается и гордо спрашивает –  Ну чем мы не кони?!
-   Ха-ха, смешно.  – Судя по тому, как  неслось  стадо, мне что-то стало не очень весело.
-    А они   не затопчут? –  Поинтересовался у деда, на всякий случай отступая за широкую спину.
-   Затопчут?  – Дед снисходительно хмыкнул. - Загрызут, если команда будет.
         Стадо – три козы с козлом и пять козлят,   домчалось до  кормильца и начали   весело помахивая рогами, ушами и хвостами ластиться  к дедуле, подставляя  бока и морды для  рук, совсем как собаки, тоже с ошейниками. На меня  старались не обращать внимания, видимо из уважения к  хозяину.     конечно, не боюсь козлов, но как-то выражения  глаз с вертикальным зрачком, и  больно длинные рога не  вызывают симпатию.  Тем более что один  козленок,  судя по  задумчивому виду, решал в данный момент, куда меня лучше боднуть по ноге, или выше.
- Ты с ними понаглей,  козлы  силу уважают.
- Как  шпана?
- Да, наподобие. Только порядочнее, не козлят.
            Под жизнерадостное блеяние козлиных церберов  дошли до дедулиного дома. Хат-ка не изменилась, только на крыше появилась какая-то сложная проволочная конструкция, по-видимому, новая антенна. Дет всю жизнь прослужил в радиотехнических войсках, был  типа связиста. По крайней мере,  на петлицах  кителя  эмблемы связиста и в свободное  от натурального хозяйства время, любит создавать из подручных материалов всяческие приемопередаточные устройства. Руки у деда о растут откуда надо – это у нас наследст-венное, плюс светлая голова, у деда правда уже седая. Достаточно редкое сочетание моз-гов и золотых ручек, к коим не без гордости отношу и себя любимого. Себя не похвалишь, никто и не заметит…
            Закончить десятый класс с одной тройкой по русскому,    считаю, что это неплохой показатель для молодого человека имеющего  кучу других дел и увлечений, не связанных со средней школой. 
Войдя в дом ,  разбежались по личным  делам.
-   Кушать будешь? – Спросил дед, когда  справив  естественные надобности, вернулся  в горницу.
-   Конечно. – И повалился раненным бойцом  на диван. Дом у дедули, на двух хозяев, другая половина  дома принадлежала  армейскому товарищу, дослуживающему  срок  в столице. Соседей  не видел никогда, полдома всегда пустует.
       У деда  комнатушка, метров двадцать квадратных. Печь большая – русская, с полатя-ми. Закуток  для кухни, стол круглый – одногодок деда, диван, шкаф, телик и верстак с радиодеталями. Даже компьютер  неработающий, дед  второй год  ремонтирует, паяет.  Грозится отремонтировать и подарить нам с братом. Фигу Федьке, маленький еще. Дело продвигается ну очень медленно,   конечно в ремонте и внутренностях аппаратуры ничего не понимаю, но мне кажется, что проще выкинуть и новый купить, чем отремонтировать. Оба-на! А у деда на стене радиотелефон!
-   Ничего себе! – У меня даже усталость почти пропала. – Дед, а зачем тебе радиотеле-фон?
-    Как зачем? Видел на крыше антенну? Чуть мал-мала усовершенствовал и теперь могу за километр с трубкой уходить.  Как с сотовым телефоном. Сигнал берет хорошо, если кто звонит – слышимость прекрасная. Ну и дом под охраной.
- Да? А как это? Дедуля, там мама гостинцев наложила доставай.
-   Сам достанешь. Ты  насчет охраны дома? Кое - что усовершенствовал, соединил сигна-лизацию  машины и телефон, плюс ревун.
- В смысле авто сигнализацию с «Нивы»?
-     Ага – Пока мы говорили дед быстро накрывал на стол. – Добавил пару электронных  блоков, поставил в доме и ограде. Два режима, при первом – начинает тихонько пищать, а если в дом кто заходит включается ревун, ребята из Гражданской Обороны подарили – мертвого поднимает. На остановке автобусной слышно. Естественно пара пулеметов от-крывает огонь на поражение.
       Насчет пулеметов это он наверное загнул, хотя черт его знает, тертый калач, всего и не расскажет.
-     Сейчас почему трубку не взял, когда меня ходил встречать? – с ехидцей спросил  .
- Честно сказать?
- Побожись.
-     Забыл. - Дед рассмеялся, хотя смех был невесел. – Склероз блин проклятый, начинаю  временами все забывать. Ну  и черт с ним, прошу к столу. 
-   Ой, дед извини. –   бросился к сумке доставая родительские презенты. – Тебе подарок. С прошедшим днем рождения! Счастья тебе, здоровья, творческих успехов, и мамуля про-сила добавить лично от себя,  – жениться тебе в новом учебном году. Бред конечно, но что сказала то и передаю.
- Сейчас пообедаем и пойдем.
- Куда? – Не понял  .
-     Жениться. - Невозмутимо ответил дед. Он развернул сверток и извлек бритвенные принадлежности известной фирмы с всякими лосьонами и кремами после бритья. – Спа-сибо за подарок.
-    Вот побреемся и пойдем. – Эх, предки, придумали подарок, на фига  ему в лесу эти прибамбасы? – Только сначала выпьем да закусим. Тебе родители разрешают алкоголь принимать?
-   Ну-у…-   для солидности приосанился, надувая щеки. Хотя если б мать узнала, чем дед угощает своего внука, прибежала бы из города и вытрясла из нас обоих души, ну и все ос-тальное за одним.
-    Ерунда. - Дед все понял. - За встречу по глоточку  с устатку святое дело. Моего медо-вого винца или пива по стаканчику?
        Того и другого, и побольше, побольше! Но вслух такого не скажешь, не поймут. Бу-дем изображать скромность. А на столе парил горячий борщ, салатики из овощей свежих, и колбаска кружочками копчененькая, хлеб свежевыпеченный, кстати, дед   печь хлеб научился что ли? Надо будет спросить,  тут же  солености, и сковорода жареной козляти-ны.
-    Вина. – Констатировал  дед. Мы рассмеялись, он разлил вино по малюсеньким стопоч-кам.
- За встречу внук! – Винишко так себе, градусов десять и то с натяжкой, пивали мы и крепче, раза в два.
      Мать у нас умеет готовить, но ей вечно некогда. Питаемся мы поэтому, исходя из принципа «Сытно» – вчерашние супы, разогретыми пюре, кашами  с жареными колбасами и яйцами. Бывают и светлые дни для наших желудков при наличии у мамы времени денег, или праздников. Но  увы, количество праздников, времени и денег у родителей часто не совпадают с нашими аппетитами.
      Тяжело отдуваясь   отпал от стола, все что можно попробовал, стальное надкусал - шутка. Десерт остался непобежденным. Ничего страшного - конкурентов нет, пусть живет до вечера.
-   Пошли прогуляемся? Хозяйством похвастаюсь. – Дед  выскочил из-за стола как моло-дой, прикрыв остатки еды газетой.
-   Может, отдохнем? - Жалобно спросил  , с тоской  поглядывая на диван с подушечками и одеялом.
-    Пошли-пошли, потом наваляешься, покажу тебе хозяйство. Фронт работ на время тво-ей побывки в распоряжении моей части.  -  Шутник неугомонный, дедуля.
- О-О-О… - тяжело вздохнув поднялся  и поперся за дедом.
        Солнце вошло в зенит и жарило оттуда как сумасшедшее. Градусов под тридцать. Кроме придурошных пчел на улице никого не было. Все прятались под навесами, куста-ми, деревьями. Дураков нет, солнечный удар получить. Даже мухи перегревшись на солн-це, жужжали лишь в конюшне, спрятавшись в прохладе. Пчелки предположив что   нек-тарный цветок, заносились вокруг меня стремительными кругами.
- Ты руками не маши, они тебя и не ужалят.
- Только покусают и погрызут.  – Докончил   фразу за деда.
-     Не переживай.  – Успокоил дед. - Здесь  они мало летают, пастись им негде. Пошли на пасеку?
- Не…, пчелок   уже вижу.
- А запруду на ручье?
- Туда пойдем.
        Позади дома был глубокий лог,  заросший лесом, с маленькой речушкой, пробегаю-щей  меж поваленных деревьев и замшелых камней. Спустившись вниз по лесенке, мы подошли к запруде – плотине из больших камней и окаменевших деревьев.
-     Мимо меня в прошлом году монахи проходили с крестным ходом, совершали хадж до  монастыря местного, заодним мне и родничок окрестили. Теперь пью освященную воду. – Похвастался дедуля. – Хочешь попробовать?
-   Наливай. – Он подошел к крутому обрыву, из которого торчала труба с вытекающей оттуда водой. На приступочке лежал ковшик. Нацедив воды, протянул мне. Вода была ле-дяная, впору продукты замораживать, но по настоящему вкусная, как минеральная.
- Вечером в баню воды наберем в баню, сходим попаримся.
-    Опять ведрами носить? –  ужаснулся  , представив количество ведер поднятых на-гора.
-     Нет, насос есть. – Слава богу! Только и баню   бы игнорировал. Не люблю париться. Но если пиво нальют, то пойду. Через термы к пиву! Классно сказал.
Запруда была уже высокая, с пол – метра высотой.
-     А весной не смывает плотину?
- Камнями укрепляю, пока держит.
- А камни где берешь?
- Там чуть ниже берег подмытый, да со дна речки булыжник.
        Свет пробираясь через редкую листву играл зайчиками на чистой воде, пронзая до самого дна.
- Тут у меня и хариусы живут.
- Серьезно?
-  Базар-вокзал. Смотри вон туда, видишь? - Приглядевшись, заметил стремительно про-мелькнувшую тень.
- Ух, ты! И ловить можно?
-   А что с рыбой делать? – Пожал плечами дед. -  Лови да ешь. Прикормил на кашу, скоро и нереститься начнут.
-    Да дедуля, мало тебе сухопутной и военно-воздушной живности, еще и подводное ста-до завел.
- Все свое, все сам, так сказать на полном своем довольствии.
- Как  подводка в автономном   походе.
-    Мудр, весь в меня. – И хлопнув в знак одобрения по плечу, стал выбираться из лога.
-    Здесь у меня огурчики, хочешь? Зря. Там помидорчики, а тут – он присел у куста вик-тории – ягоды. -  И найдя здоровенную  ягодищу,  покрасневшую с одного края, кинул мне.  – Еще малинка, смородинка, капусточка, а  картошку завтра пойдем окучивать.
- У-у-у…
- Дровишки пилить, косить.
- Вот косить   умею.
- Не в том смысле какой вкладываешь, а травку косить.
- Ты дед не заливай, какой сенокос в июне.
-    Ладно-ладно пошутил. Но твоей физподготовкой надо бы заняться. Начнем готовить из тебя молодое пополнение для нашей доблестной Российской Армии. – Он взял меня за плечо. – Уя! – хваточка  у пенсионера железная,  и не подумаешь, что  бывший связист. Чуть плечо не отнялось, мышца слабо трепыхнувшись прилипла к костям.  Дед с вооду-шевлением продолжил. -  Упор – лежа,  перекладина, марш-броски ночные. Будем при-учать к романтике армейской жизни. Тебе очень понравиться!
-    Ну, уж нет, тогда лучше косить травку. Хоть   к тебе приехал после изнурительных  тяжелых экзаменов по пяти предметам, тяжелого учебного года, тяжелой личной жизни, тяжелых общественных обязанностей, из неблагополучной в экологическом смысле среды обитания  - Начал перечислять  , но получил подзатыльник, правда  шуточный, если б на-стоящий – погиб  бы на месте. Мы рассмеялись.
- Пошли чай попьем и на фиесту.
- А пиво?
- Сам знаешь, что будет криво. После бани, если заслужишь. 
            Нахлебавшись чаю, так что еще чуть-чуть и он бы стал выплескиваться из ушей,   поплелся на сеновал и упал в свежее сено. Значит правда - будем косить, подумал   и от-ключился.
           Разбудила меня тишина. В городе тоже бывает тихо. Часа в четыре утра и то слыш-но что ни будь. То раннюю машину, скрип соседей на кровати, вода из крана. Где ты Све-тик сейчас, что делаешь, вспоминаешь ли меня? Да нет конечно, уехал и из сердца вон. От прогретой крыши на сеновале было жарко. Потянувшись во все стороны света, рукой на-щупал тряпку. Поднес к глазам. Оказалась косынкой, простенькой, но еще с запахом ду-хов. Странно, откуда у деда эта штучка? А время то еще только пять часов. Нет, в деревне время идет абсолютно по-другому. Уже кажется, что неделю здесь живу. А еще дня не прожил. Зато выспался, как сутки проспал. Захватив находку спустился в дом. Дед отсут-ствовал. Включил телевизор. Показывало лишь три программы и по всем мыльные сериа-лы – радость дебила. Выключил. О! У меня же плеер есть. Классный приемник - с радио-волнами  FM. Включил, но кроме шуршания по всем диапазонам тишина. Зашибись, а как   буду музыку слушать? А в ответ тишина. Хлопнула дверь, вошел дед.
- Дед, а что у тебя УКВ не берет?
-    Антенна низко,  выше надо метров на десять. Что б лес не закрывал. Да мне хватает и трех программ. За день так набегаешься, новости посмотреть сил хватает и все.
- Жаль.
-     Займись конструированием, чем смогу помогу. Ну-ка, ну-ка, внучёк, ты где этот пла-ток нашел? – Дед заметив косынку, сразу отвел глаза.
-   На сеновале валялась.  – Невинно  ответил  , наблюдая за реакцией дедуси, как   выкру-чиваться будет из щекотливого положения. Старый отшельник, понимаешь.
-    А   где только не искал свою эээ ….  бандану. Ищу, ищу, найти нигде не могу, вот спа-сибо, совсем склероз замучил.   – Засуетился дед. – Чаю хочешь?               
           Ну-ну, пой мне песни,  рассказывай. А духи тоже потерял? Темнит дед, ох темнит. Ну а с другой стороны, мужчина в полном расцвете сил, даже шестидесяти нет, после смерти бабушки, четвертый год один. Но с кем? Пенсионерки? Нет, не может быть. Мо-жет, кто ходит с центральной деревенской  усадьбы? Интересно. Надо бы выяснить.
- Давай попьем. –Согласился  .
- С медом?
- Не, не хочу. С ягодами.
- Иди собирай.
- А сгущенка есть?
- Завтра. А сейчас за ягодами.
- Емкость дай. – Дед протянул мне ведро.
- Ведро ягод что ли собирать?
- Огурцов с помидорами.         
Зазвонил телефон. Дед взял трубку.
- Да. Так точно. Нет, не могу. Попозднее перезвоню, – кинул взгляд на часы – в семна-дцать тридцать. Да-да. Есть.
- Ты как рапорт отдал.
-   Какой рапорт,   на пенсии, - он засмеялся, и протянул мне взятую  со стола стеклянную банку, – а сюда ягоды, только побыстрей.
          Пришлась идти в огород. Где это у нас здесь огурчики? Помидорчики? К вечеру жужжащие террористы потеряли всякий стыд. А вдруг    такой сладкий мужчинка? Или как мухи на …? Сорвав лопух, стал решительно обороняться, не прекращая собирать дары земли.
-    Здравствуйте. –  , вздрогнув, обернулся на голос. Позади стояла метелка! В смысле де-вушка. Й-е-с!
-    Здрастьте. – Неразборчиво пробормотал  , пытаясь приветливо улыбаться и не слиш-ком пялится на девушку.
-    Вы внук Федора Фектисовича? – Господи кто такой? А! Балда! Голову от женских чар теряю - это ж дед мой!  Судорожно кивнул. - Ага.
-     Вы очень на своего дедушку похожи, – она кокетливо улыбнулась, – а как вас зовут?
- Фома.
-    Как романтично. А меня Лариса. – Девушка коротко тряхнула головой. Челка упала на лоб. - Очень приятно было познакомиться.
-    Ага, мне тоже. - Ух ты! Финиш! Отпад!   весь тащусь от вас! В моем вкусе -Блондинка, наверное спортсменка судя по фигуре! У-уууу!
-     А мы ваши новые соседи. Мы вон там… – И ручкой направление показывает. А ручки! А ножки! А  ….. О-ООО! – На том конце деревни. – Лариса   ваш навеки! – С мужем. – Тьфу дура! Но вида не подадим.
- Ага, мне тоже приятно было познакомиться.
-    Вы надолго? – Судорожно киваю. –  А мы еще  с недельку побудем. Не буду вас отвле-кать от работы. Заходите в гости. До свидания.
-   Ага. До свидания.  – Уже вслед уплывающей мечте. Карма. Нет – харизма. Идиот - идиотом. Точно тормоз, не зря тебя Фома девочки не любят. Минут пять стоял в простра-ции, наблюдая за удаляющейся фигурой. Муха еще на лоб норовит  сесть.   отмахнулся не глядя, и тут же был наказан за это. Страшнейшая боль пронзила голову.   заорал как недо-резанный, бросив все на грядки, схватился за лоб. Пчелы сволочи! Все ж  ужалили скоты! Хищники полосатые! Мгновенно набухшая опухоль поползла на глаз. Вот тебе и отдох-нул блин!
-    Что случилось Фома? Ну-ка покажи, – подбежавший дед отодрал мою руку от лба. - Главное жало убрать. Стой не дергайся! Что орешь?! Терпи! – боль стала невыносимой – ну вот все. Сейчас аспиринчику дадим, и на лоб что ни будь холодненькое.
-   Дед, как достали твои стервятники! Загонял  бы их что ли, на время моего выхода на улицу. 
- Ничего, зато полезно.
- Чего полезного? Теперь на улицу не высунешься. Народ засмеет.
- Шрамы украшают мужчину.
- Еще рога, украшают.
- Ну, до рогов тебе  далеко. Пока не женишься.
- Спасибо за пожелание.
              Зайдя домой,   первым делом подошел к зеркалу. Физиономию перекосило как у Квазимоды. Только в гости и ходить. Все из-за нее, Лариски. Растаял как дурак, мало того, что и двух слов связать не смог, еще и заполучил от души. Интересно за неделю пройдет?  Фиг.
- Да не расстраивайся, до свадьбы заживет.
- Ага,  блямбу сменю потом на рога. 
- На, лед приложи, - дед протянул кулек с льдом.               
             Голова разболелась. Холод чуть снял боль. Лег на диван,  ногами упершись  в под-локотник, пропиликала радиоточка, бодрый голос диктора начал рассказывать последние кошмары в мире. Что - то там подорвали в Америке, затонуло в Атлантике и голодало в Африке. Короче жизнь кипит, лишь меня ударила по голове. Почему человека тянет на философию когда ему плохо?
-     На, подкрепись - зашедший дед протянул банку с ягодами. Настроение это не подняло и потенция жизненная осталась на нуле, но проснулся зверский аппетит. Наверное яд про-должал действовать. Если хочу есть, значит  жить буду.          Зазвенел телефон. Дед взял трубку.
-     Привет. Да. Спасибо за подарок. Встретил. Конечно. Сейчас дам трубку. На, мать зво-нит.
- Привет.
- Как ты там? Все хорошо?
- Замечательно.
- А почему не в настроении?
- Да нет, все нормально, проснулся недавно.
-    Раздетый не бегай, вечера холодные, а днем что ни будь на голову одевай. Кепочка в сумке.
- Да конечно. Папа на работе?
- На дежурстве. Воду только кипяченую пей.
- Ага.
-     Ну пока,  не буду долго говорить, а то по междугородная связь  дорогая.   завтра, или послезавтра позвоню. Дедушку еще к телефону позови.
- Дед тебя еще мама. – Дед взял трубку.
-    Да. Конечно. Все нормально. Хорошо пропарю. Вода кипяченая? Есть конечно. Да-да. Естественно. – Ну все, попал дед на инструктаж.
-   Ладно. Естественно. Нет вопросов.  Конечно. Ну, все. Ага. Конечно- конечно. Ну ладно. Пока. Ага. Привет Фролу. Ну, давай. Жду. Пока. Целую. –  Он положил трубку на место.
-    Дед   давно хочу спросить. Почему у нас у всех по мужской линии имена начинаются  на букву Ф?
-    Ну-у…- протянул дед задумавшись - как тебе сказать. Примета такая  что ли в нашем роду есть, легенда. И  вообще это тема отдельного разговора. Как ни будь, расскажу. А сейчас за стол. Быстренько перекусим и баню начнем готовить. Давно не парился?
- Да   и сейчас не горю желанием.
- Надо. Мать сказала выпарить из тебя всю грязь и болячки. – Значит не отстанет пока своего не добьется. 
           Заморив червячка, (интересно кто такое выражение придумал, наверное какой ни будь врач – глистолог), мы с дедом занялись делами. Он видимо, таким способом решил отвлечь от тяжких дум своего внука. Своеобразное у него понимание психологических проблем личности в период становления и адаптации в новом психофизическом микро-климате. Ну и сказал. Таскать дрова для бани и наливать воду из родника по бочкам, с по-мощью насосов, было очень весело. Ха-ха. Бегать от родника до бочек, что бы вовремя включить насос, потом выключить, что бы не перелилось, и наоборот. Видимо ужалив один раз пчелы стали принимать меня за своего, или у них к вечеру  трудовая активность упала – полетай-ка целый день за медом. Короче часам к девяти мы разошлись – пчелы по ульям, а мы с дедом в баню. Лучше бы они меня насмерть закусали сегодня, чем один раз, с дедом, в баню сходить.
           Так как затащить на полог дед меня не смог, не хватило сил,  то хлестал меня вени-ками прямо на полу бани. Но и внизу у меня сворачивались уши в трубочку, от неперено-симой жары. Что творилось на пологе,   и представить не мог. Но дед  только кряхтел да охал, мне показалось -  от удовольствия, лупя веником поочередно нас обеих.
          Нет, только душ, или ванна, в крайнем случае, сауна с бассейном, меня прельщают, а эти национальные забавы не для моей тонкой натуры.
- Пошли освежимся? – поинтересовался дед.
-    Куда угодно, только наружу из этого ада!  -  И ползком наружу. Счастье есть! Оно не может не есть!
- Нырнем?
- Куда? Сюда? Прямо в бочку?
-    Конечно! –  , сдуру согласился, опять потеряв бдительность. Подумал что это бассейн. Кретин!  А дед еще тот садист, в бочке меня  притопил на десяток секунд под водой. Пол-ный улет! Повторив еще один разик процедуру с паркой и поркой веником, вытащил мой обваренный  труп в предбанник, дал стаканчик пива и ушел допариваться. Пива    конечно не люблю, – пару раз попробовал, гадость отменная, лучше бутылочка газировки. Но хо-лодное! Светлое! О-о-о!
        Красное в белом – что это дети? Правильно. Это  . Сил не было никаких и посидев минут пять, с трудом полез к себе на сеновал. Упал на матрац боец молодой, не шевеля своей задней ногой. Еще семь дней такого отдыха и…, и забылся мертвым сном.
         Ночью кто-то гавкал, блеял, сверчок - паразит, выводил свои задушевные рулады, скрипя   коленками, в придачу звенели комары.    пытался отбиваться, не помню точно...  Снились кошмары. Грудь топтали вурдалаки,   где-то бегал, спасаясь от упырей. Проснул-ся часов в десять. Комары всю кровь недопили – оставили на завтра.   
            Ученые считают, что пьют кровь одни самки, а сами комарики - безобиднейшие вегетарианцы и за свою короткую жизнь питаются только нектаром и соком  цветочков. Неправда, брешут они все. У деда на, сеновале кровососущие   устраивают ночные  оргии. Мало того,  после вчерашнего укуса пчелы глаз почти закрылся набухшей блямбой, так еще и все мое тело украсили рас чесы и волдыри на всех открытых и закрытых участках тела. Сопротивлялся до последнего, но схватку проиграл. А это   еще себя в зеркале не ви-дел. Вставать не хотелось. Попытался уснуть, знающие засони говорят - утренние сны са-мые сладкие. Брешут. Что ни будь приятное, не представлялось, снова  пошел сериал  кошмаров, лишь расстроился окончательно. Спать на новом месте не люблю, привыкаю долго. Вот если б дома…. Да никого нет… Часов бы до двух валялся в постели с книжкой, приемник на всю мощь. Фантастика!
        Кряхтя и постанывая, еще и почесываясь, и поеживаясь, спустился на бренную зем-лю. Кстати, почему так говорят? Что за слово – брен? Какая только гадость не лезет в го-лову по утрам. Ужас! Вышел со двора на улицу, зевая во все зубы. А одним глазом смот-реть хуже – пришла в голову оригинальная мудрая мысль. Мудрая, простая как кирпич – одна ничего не значит, а много, можно и дом построить, кирпичный. Крыша будет, если не снесёт...
         Со стороны Елки показался дед. Даже на расстоянии, Елка была огромной, хотя до нее до дома было метров триста. Елка, – какая то странная прихоть природы. Елка – пере-росток. В прошлом году с братом обмеряли, в пять обхватов! Это ж, сколько в метрах? Полтора на пять…. Семь с половиной метров по периметру! Ничего себе елка новогодняя! Пока   занимался математическими выкладками, – хлопнула калитка, пришел дед. Увидев меня,  он оторопел, челюсть  упала на грудь. Видимо такое печальное зрелище   на него произвел. Оцепенение длилось не долго, и дед затрясся в истерическом смехе.
-    Грешно смеяться на больными и убогими. – Укоризненно качая головой сказал    и по-плотней укутался простыней. С волос скатился клок сена, чем вызвал новую волну исте-рического гогота.
- Один день у тебя побыл, а лечения уже на неделю
- А ты, – задыхаясь от смеха, спросил дед - себя в зеркало видел?
-   Нет. Но думаю что ничего такого веселого,   там не увижу. - Гордо зыркнул на деда, по-следним здоровым  глазом.
-    А   тебе молочка принес, парного. Прямо из-под коровы.  Поэтому и долго ходил, к со-седям зайдёшь, пока за жизнь, за хозяйство поговоришь...
- На примочки, или внутримышечно?
- Нет, внутрижелудочно.
- Вместо клизмы что ли?
- Почему?
-   уж тебе сто раз говорил. Стул мягкий у меня от деревенского молока.
- Какой стул?
- Дрисня , по-русски. Слаб   на парное молоко.
-    Ну тогда   кофе, или чаю с молоком. Надеюсь в небольшом количестве не пронесет?
-    Вот это… Извини… – К нашему дому подходила Лариса с парнем,  логика подсказала  - ее муж. Поэтому пришлось срочно ретироваться проинструктировав деда. – Если что,    сплю.
      Отдав приказ деду и сбежал позорно в дом. Только их мне еще не хватало. Показаться в таком виде – ни за что! Теперь в другом виде меня и не увидят до следующего приезда. Раньше  физиономия не пройдет.
            Мучаясь любопытством, тихонечко выглянул из-за оконной занавески. Молодоже-ны о чем-то оживленно беседовали с дедом. Обо мне, о ком еще? Болтайте, болтайте – но все равно, не покажусь в изуродованном  виде. Надо бы  в зеркало поглядеться.  Кстати, зачем дедуле  большое зеркало? Что бы лучше видно было морщинки и седые волосы, на-зидательно прокомментировал внутренний голос. Из глубины зеркала на меня пялился  побитый жизнью, изрядно потасканный  и потоптанный Франкенштейн. Да… Комары от души побили и изгадили мою физиономию. На носу провели дискотеку,  на  щеках заку-сывали. А    во сне еще почесался и все расчесал. Кровавые полосы как у индейца на тропе войны. Все, ухожу в глубокое подполье. В монастырь, в отшельники. Прочь от народа в Афонские пещеры. Полный финиш.  А если зеленкой намазать, хуже все равно не сделаю при опухшей физиономии, а прикольно - полные штаны. Урода  прихорашивать - только портить. А что у нас с губой? – Оба на! Друг герпес пожаловал, завтра вылезет. Количест-во болячек растет в геометрической прогрессии, и начинает превосходить все мыслимые пределы. Пойду дальше подобными темпами, и меня из деревни в лучшем случае увезут в реанимацию, а в худшем на кладбище…
-    Нормальная вода, нормальная! – передразнил   деда. Кто же после бани в бочке купает-ся? Простуда и выскочила. Ну и черт с ней.  Достал из сумки темные очки. Нацепил на больной нос. Буду выглядеть как мистер Икс. Фальшиво, но зато громко    пропел. – Да   Шут.   циркач, так что же! Пусть меня так зовут вельможи!
-   Голос разрабатываешь? - Дед как всегда появился в комнате бесшумно. – Плачидо До-минго?
-    Ага. Куруззо – Кукурозо.  Что вы там так оживленно комментировали? Меня обсужда-ли?
-   Да так. – Дед пожал плечами. - Обо всем помаленьку. А про тебя разговоров не вели. Как было приказано.   сказал что ты спишь.
- Правильно. Для них   сплю всегда.
- За свой вид стыдно?
- А то нет?  Краше в гроб кладут.
- Молодожены предлагают на днях организовать шашлычки.
-     Да? Шашлычки   люблю… Только не сегодня, а  завтра - послезавтра. Пусть хоть чуть-чуть подживет. - Мы сели за стол, подкрепиться чем бог послал. Послал он нам неплохо.
-    Ну что товарищ полковник, какие будут приказания? –   тяжело отпал от стола. - Бу-дущий защитник родины готов к несению тяжелой службы. Но тяжести желательно не-большие.
-   Отдыхай. Свободен на один  часик. –Дед посмотрел на часы. -  Произведи  ригинсцини-ровку  местности, разведку окрестностей. Потом  в лес сходим, пару бревен принесем.
- Дед, а шляпа у тебя есть? Или панама.
-      На шкафу посмотри.  – Махнул дед в направлении шкафа. Тяжело выбравшись из-за стола,   пошел наводить шмон. Чего там только не напихано, какие-то бумаги, картонная коробка с лекарствами, обломки карандашей, старые перчатки... Фуражку одеть? Нет, лучше панаму военную  и очки. Крутой рейджер. Так, края панамы вниз, очки на нос. Сойдет, не на Бродвее.
-  Ну пока дедуля. Спасибо за питательный завтрак, пойду прогуляюсь. -  На всякий слу-чай захватил плеер. И помахав деду выскочил на улицу. Погода стояла  великолепная. Гу-ляй - не хочу. Куда ж  сходить-то?
           Пошел к Елке. Чем ближе к ней подходишь, тем больше удивляешься. Какая дура вымахала – мама дорогая. Загадка природы. Во-первых, стоят  отдельно от леса, во-вторых, окружают ее березы почти по кругу. Как бы первая линия обороны. Березы уже старые, большие, но по сравнению с Елкой - так себе, молодняк. Салаги. А у самого под-ножия непроходимые заросли черемухи. Второй круг. И лишь у самого ствола метров за пять от него, вообще ничего не растет. Толстый- толстый слой сухих иголок. Как перина, ноги в него проваливаются по щиколотку. И громадный шатер из еловых веток над голо-вой. Нижняя ветка в метрах трех от земли. Пока пробрался до ствола, весь исцарапался о сухие сучки. Надо было не шорты, а брюки одевать с толстой рубахой. Подошел к стволу и обняв прижался к могучему стволу. Прислонил ухо. Если сосредоточиться, то можно услышать гул в стволе и еле заметную дрожь. Живая. У других деревьев   это никогда не чувствовал – палки с листьями. А тут живая, со своей  судьбой. Рядом со мной упала большая шишка. Презент от нее. Радуется встрече.
- Спасибо Елка! Эй!!– голос завяз в ветвях.
            Постояв еще минуты две, отошел от нее, задрав в голову вверх. Зеленая стена   уходила до самого неба. Чуть  закружилась голова. В прошлом году  с братом пытались залезть на верхушку. Неделю отпаривались  от смолы. Выше берез  не залезли. Кстати о высоте… А если мне медный  тонкий провод  найти и забросить повыше, классная антен-на получиться. Вдруг у меня приемник на плеере заработает? Ребята мне привет переда-дут по радио, или  Света захочет со мной помириться, и передаст музыкальное любовное  послание. Так мол и так, прости Фома,   была не права, остаюсь  твоей на веки. Только ру-кой это не получиться, добросить. Катапультой? Нет, не  то. А если, что-то типа рогатки? Или лука? Только провод надо очень тонкий, резину - типа модельной, у деда кажется  была. Ура,  найдена цель жизни. Будет  чем заниматься кроме крестьянского хозяйства. Буду музыку слушать под елкой и загорать. Никто не видит, никто не мешает. Красота. Побуду нудистом. Никто не поверит, что рядом с городом загорал, а за неделю и сгореть можно. 
           Возвратился  домой по кромке леса, избегая открытых мест. Грибной сезон еще не наступил, но дожди были недавно, и парочку тощих  синявок    нашел. Дед что-то масте-рил на лужайке перед домом, ремонтировал  свой чудо трактор – мотоблок с прицепом. Подойдя поближе, убедился в своей правоте. Увидев меня, дед махнул в знак приветствия испачканной рукой.
- Нагулялся? Ключ во-он тот, дай пожалуйста.
-   Да так, чуть-чуть. – Протянул деду ключ. - Прошелся так сказать по местам боевой сла-вы. Сломался?.
- Барахлит что-то, сейчас отрегулирую и поедем.
-   за рулем?
- Посмотрим. Сходи переоденься. К Елке ходил?
- Проходил мимо.
- Ну и как, не изменилась?
-    Что  за год изменится. – Хмыкнул  . - Тут и через сотню лет, изменения небольшие произойдут. Деревянная Пирамида Хеопса.
-    Ты прав. Елки не баобабы, но живут долго, если их не трогать. Брюки мои старые одень.
             забежал в избу, натянул дедовские брюки, накинул старую брезентовую куртку,  отпластал ножом  колбасы с хлебом и  соорудив  бутерброд,  вышел к деду. Дед уже за-кончил собирать двигатель и  завинчивал последние болты.
-   Дед, а дед, почему ты сюда именно приехал, а не в какую ни будь другую  деревню, или город?
- Партия послала.
- Какая партия? Большевиков?
-    Национал-социалистов. – Пошутил дед. - Не знаю  , так получилось. Хотел что б и от вас недалеко быть, но жить самостоятельно. Да и тоскливо мне без бабушки  стало. Взял газету с объявлениями, ткнул пальцем, попал сюда. Приехал посмотрел, вроде понрави-лось. С  вами в городе жить -  тоска. Кисну  на пенсии без работы.
-   Ну  летом понятно, тут жизнь кипит, пчелки-козы,  а зимой? Тоска белая. Так и крыша съедет.
- В спячку впадаю.
- Ты же не медведь, всю зиму спать - опухнешь.
-    Да дел хватает, не переживай. То у коз роды принимаю, то снег раскидываю с тропи-нок. В гости к соседкам хожу. Песни пою под баян.
-    Как бывший премьер – министр?
- На подобии. Сам с собой в шахматы играю, компьютер ремонтирую – дед что-то дер-нул могучей ручкой  и мотоблок завелся. - Не передумал за руль?
- Не…
-    Садись. –   сел, схватившись за ручки, как у мотоцикла только еще шире. Дед  под свои габариты делал. -  Представляешь процесс? Напомнить?
- Не забыл еще  с прошлого года.
- Но напомнить не помешает.  Здесь газ, тут переключатель скоростей.
- Еще и скорости есть?
-     Да, две, но все равно больше двадцати километров в час не разгонишь.
- В умелых руках и лопата стреляет. А ты куда сядешь?
-    В кузов, как дрова.  – Дед забрался в прицеп и кряхтя уселся на дно. – Трогай шофер!
          добавил газа и тихо тронулся с места. Трясло  и на мягком  сидении, амортизаторов и рессор конструкцией не предусмотрено. Не спасали полусдутые шины. Попытался разо-гнаться, но на этой колымаге это было бесполезно. Минут через десять объехав колхозное поле, прибыли на место. Куча спиленного сухостоя выглядела приличной. Закинув штук пять бревен помчались обратно. Работа была не сложная, но однообразная. Приехал – за-грузил, вернулся  - разгрузил. Туда –сюда, обратно -  тебе и мне приятно.   бы  быстрее все на  руках перетаскал, чем  трястись два часа подряд на мотоблоке. Наконец последние бревна оказались во дворе.
-    Ну спасибо, ну помог старику. – Дед смахнул пот со лба. -  Один,   бы целый день му-солился с этими дровами.
- Дед.   у тебя в ящиках с инструментом пошарю?
- Шарь где хочешь, а что ищешь?
- Да так, фигню одну хочу попробовать сконструировать.
-     Хорошо. – Дед посмотрел на часы. –   сейчас на два часа отлучусь. Буду в четыре часа. Тогда и пообедаем. Идет? Не умрешь с голоду?
-   Нет конечно. Иди. –   попытался сделать таинственное выражение, (одним глазом не-удобно однако, второй лишь чуть приоткрылся) и шепотом поинтересовался. – Дела ка-кие-то? Полезные, или амурные?
- Военная тайна.
- Воевать пошел?
- Да нет, помочь соседу надо по хозяйству.
        Дед, не переодеваясь ушел. А   полез в инструмент. Под инструментом подразумева-лись два ящика защитного цвета, размерами с лежачий двухкамерный холодильник, если такие существуют. Видимо дед  маленько поучаствовал в конверсии, когда на пенсию уходил из армии.
            Чего там только не было. Мотки проволоки и проводов разной длины и толщины, радиодетали, платы, болты, гайки. Короче все вперемешку  и все что угодно.   так думаю,   ракету радиоуправляемую собрать из запчастей – элементарно, а пулемет  - так совсем за-просто.
           Быстренько нашел целый моток тонкого провода в прозрачной оболочке, метров сто пятьдесят. Какой-то специальный, но для антенны должен  подойти. Теперь резину для рогатки. Это пришлось поискать, но нашлась и она. Классный жгут. Почему рогатку? Классика жанра. А при наличии хорошего ускорения, снаряд улетит метров на двести. Де-ревянное основание – сама рогатка, жгут пополам, в середину кусок кожи – ложе для за-пускаемого предмета с привязанным  проводом.
         Через час,  конструкция была готова. Решил, не откладывая дело в долгий ящик, провести полевые испытания. Прихватив горсть болтов и гаек разного калибра вышел из ворот и столкнулся с бабулей опирающуюся на клюку. Соседка по деревне решила зайти по делу  к дедуле.
        Увидев человека с оружьем (рогатка вышла классная – большая!), в придачу  с за-плывшим глазом и опухшей, расцарапанной  физиономией, она что-то подумала, и  это что-то было нехорошее. Потому что, торопливо поздоровавшись, быстро пошла от дома, поминутно озираясь на мою физию и забывая опираться на свою клюку. Сейчас по дерев-не пойдут слухи. Интересно, какого содержания? Дед садист издевается над своим внуком или наоборот, внук наркоман убивает  родного дедушку? Вечером узнаем, дед расскажет.
        Летательный аппарат – пусть будет эта гайка, прикинул на ладони, грамм на пятьде-сят был установлен на стартовый стол и после отчета времени: - Три, два, один, ноль – Пуск! Запущен в противоположном от дома направлении, под углом плюс сорок пять гра-дусов от линии горизонта. Метров за двести от стартовой площадки гайка совершила мяг-кую посадку в колхозном, а теперь кооперативном, или фермерском поле, хрен сейчас разберешь. Собственники часто меняются,  не успевая дождаться урожая озимых…
       Испытания прошли успешно, резина не порвалась, сама рогатка не сломалась, а   с чувством хорошо выполненного долга пошел готовить обед,  попутно убрав все свои сле-ды бурной деятельности и спрятав рогатку от любопытных глаз.
       Вымыл руки, и произвел ревизию в холодильнике. Решил, не мудрствуя лукаво при-готовить простой, но сытный обед, из одного блюда. Накромсал огурцов с помидорами в большую миску и залил все сметаной, предварительно посолив, и добавил зеленого лука – пусть пропитается соком. Начал жарить настоящую деревенскую глазунью. Не город-скую, из двух яиц и трех кружочков колбасы. А на сале, с десятком яиц, так что белка почти не видно – один желток. А колбаса – кусищами толстыми, что б сверху прожари-лась, а внутри сок дала. И хлеб не тощими кусочками как в школьной столовой – просве-чивает на солнце, а душевно, толстенными ломтями. Хорошо поработал – хорошо поел. Заслужил. 
           Посмотрел на часы. Без двух четыре часа. Поглядим на армейскую пунктуальность, сказал через два часа, значит через два часа и пришел. Стал накрывать стол. Хлопнула ка-литка.
-   Ух ты! Ну порадовал старика! Ай молодца! – Только  смог сказать дед войдя в хату и увидев накрытый стол. – Кудесник поварешки!
-   Руки мыть и за стол. –  Строго приказал  . Дед  шутливо отсалютовал и  ушел к руко-мойнику.
-    А   думал приду, голодный, холодный, еще и готовить надо. Внучка кормить. – Про-должил дед, вытирая как все мужчины нашей славной семьи, влажные руки об штаны и подсаживаясь к столу. Мать жаль, не видит. А то все удивляется, откуда у нас такая при-вычка гадкая. Увидела бы, – поняла, что не   виноват, а гены дедовские.
           Поели  в молчании. Каждый был занят своими мыслями и своей тарелкой. Облизы-вать тарелки не стали, постеснялись друг друга. Ха-ха - Шутка.  Каждый вымыл за собой сам.
- Чем сейчас займемся? Какие указания?
-   Устал   что - то, пойду прилягу на часик, – сказал дед и от души зевнул. –  А ты можешь заняться пока чем хочешь. Часов в шесть в огород пойдем поливать, да ягоды заодним  соберем. Лады?
-    Вопросов нет, спи. -  Помахав деду,   вышел из дома. Время как раз  самое музыкаль-ное. Передают песни по заявкам. Будем ждать приветов, как соловьев летом.
         Небо с одного края потемнело. Возможно где - то  шел дождь. Как бы сюда не натя-нуло. В крайнем случае, пережду под Елкой. Огород поливать не надо будет. Работы меньше. Захватил свое творческое  изделие, натянул панаму на нос, от любопытных глаз, взял покрывало и побрел к дереву.
        Пока шел, поднялся ветер. Елка  поскрипывала стволом и шумела ветвями. Подойдя ближе, приготовил орудие. Выбрав увесистую гаечку, привязал к ней  конец провода. Что бы провод ни мешал лететь снаряду, на земле аккуратно сложил его кругами, как-то видел подобное в кино. Мысленно попросил Елку прощения за вторжение на ее территорию. Растянул на всю дурь  резину рогатки, прицелился в верхушку и запустил гайку в свобод-ный полет. Получилось удачно, провод скрылся вместе с грузилом  в  верхушке  Ели, раз-мотавшись почти до средины. Значит метров сорок-пятьдесят. А если антенну еще немно-го растянуть по горизонтали, ее площадь  увеличиться. Выбрал ветвистую березу с края, метра на три залез на нее, подвязал к ветке, чтобы кто ненароком не зацепил, а свободный конец провода оттащил к Елке. Получился своеобразный треугольник. Максимально за-маскировал. Черт знает, может он дорогой какой, срежут грибники,  а деду понадобится обратно. Поеду домой все раскручу обратно. Вышел поглядеть результаты своей работы. Уже в метре не видно. Классный провод, надо  метра три  домой забрать. В личном хозяй-стве  все пригодиться. 
          Достал плеер вставил конец провода в гнездо, нацепил наушники и осторожно   включил. Пошарил по диапазону. Наткнулся на радиостанцию. Родной  город. Ура! Голо-ва!
           опустился на хвою и облокотившись на ель, принялся шарить по эфиру. Передавали всякую чешую. Сразу нашел любимую волну. Конечно музыка  на любителя, но мне нра-вится. Радиостанцию только начали раскручивать рекламой и поэтому музыка была раз-нообразнее, а диск жокей классный. Передавали послеобеденный репертуар. Что б рабо-тающие люди спокойно могли переварить свои завтраки и обеды, гнали что-то медленное и тягучее как кисель. Сидеть под елкой  не фонтан, иголки за шиворот сыплются, зато прохладно, почти как у речки и от поднявшегося ветра прикрывает. Начали посверкивать молнии. Закрыл глаза. Мысли витали где-то далеко-далеко, тихие и спокойные как в мор-ге. Устроился поудобнее на подстилке из прошлогодней хвое и замер в ожидании приве-тов друзей и подружек. Вдруг простит  Светлана?   Расслабиться  и подремать? Ярко сверкнула молния, что ослепила глаза,  через прикрытые веки сразу заложило уши от гро-хота грома. От разряда электричества меня выгнуло дугой. Идиот! Кто же во время грозы под высоким деревом прячется, да ещё громоотвод, из проволоки этой, на себя замкнул! Мелькнула тоскливая  мысль, прежде чем потерял сознание и погрузился в беспамятст-во…