Серия рассказов о ведьме Лизе

ВЕДЬМА ЛИЗА
Господин N из города N стоял на станции N в ожидании поезда, следующего из пункта А в пункт Б. Он тосковал и думал о том, как легко его жена изменила ему с его лучшим другом. Думая так, он всё ближе и ближе подходил к краю платформы.
Жизнерадостный усатый машинист остановил поезд на станции, предшествующей той, на которой ждал его господин N. Он не торопился и, на сей раз, не зря.
Ведьма Лиза, слегка прихрамывая то на левую, то на правую ногу, подбежала к открытым дверям вагона и с трудом протиснулась вовнутрь. С большим трудом!
Толпа, как пружина, попыталась вытолкнуть её обратно наружу, но тут двери вагона закрылись, и поезд тронулся.
Ведьма Лиза поправила платок у себя на голове, при этом на мизинце её левой руки сверкнуло маленькое серебристое колечко в форме змейки. «Пройду-ка я в серёдку», - сказала она вслух как бы самой себе, при этом поезд слегка дрогнул и покачнулся на полном ходу, а пассажиры машинально схватились за поручни, создав таким образом проход к центру вагона.
Лиза стала энергично пробираться сквозь толпу, таща за собой плетёную авоську, набитую бог знает чем. Наконец, она угнездилась между двумя полными дамами. В кошёлке одной из дам сидело некое существо, волосатая круглая морда которого торчала наружу. Существо это при ближайшем рассмотрении оказалось всего лишь собакой. Сзади на Лизу напирали несколько молодых людей, увлечённо и громко обсуждавших последствия вчерашней пирушки. «Ну и молодёжь нынче!» - проворчала себе под нос Лиза.
Господин N высунулся за край платформы и вытянул шею, вглядываясь вдаль. Но поезда всё ещё не было видно. В воздухе висела лишь почти неуловимая вибрация, предвещавшая скорое его прибытие.
Машинист лихо подкрутил усы и улыбнулся, представив, как, отъезжая от следующей станции, подмигнёт какой-нибудь красотке из провожающих.
«Апчхи!» - чихнула ведьма Лиза. Поезд опять тряхнуло. Теперь чуть сильнее, чем в первый раз.
Пассажиры удивлённо переглянулись и уже не переставали держаться за поручни.
«Палёным попахивает», - пробормотала Лиза, слегка поведя носом, - «и что им неймётся?»
«А у тебя шалик больсе», - пропищал тут кто-то снизу, с сидячих мест. Лиза огляделась. Сзади, на лавочке, сидели два ребёнка-близнеца лет трёх и держали в руках одинаковые воздушные шарики. На головах у близнецов были совершенно разные, но оба ужасно нелепые вязаные чепчики. Всё остальное у них было одинаковое – лица, одежда, даже, как уже было сказано, воздушные шарики, которые они активно теребили и мучили.
Чепчики были разные вовсе не для того, чтобы мамаша могла по ним отличить своих чад друг от друга (ибо матери и так легко с этим справляются). Дело было в уникальности чепцов, поскольку повторить подобный шедевр вряд ли под силу нормальному здравомыслящему человеку.
«Так-так, - эти, значит, одинаковые, а с чепцами не вышло», - пробубнила Лиза себе под нос.
«Трах!» - раздался ужасающий хлопок. У одного из близнецов лопнул в руках шарик.
Господин N ещё раз выглянул за край платформы и увидел вдали крошечную точку – приближающийся поезд. «Ну вот и всё», - сказал он равнодушно неизвестно кому.
Машинист продолжал грезить о стройных белокурых девицах, машущих белыми шёлковыми платочками вслед отъезжающему поезду.
Близнец – обладатель лопнувшего шарика на минуту перестал дышать и изумлённо смотрел на свисавшую с его ладони рваную тряпочку. Потом он очнулся и разразился горькими-прегорькими рыданиями, роняя крупные, величиною с грецкий орех, слёзы!
Второй близнец, чей шарик остался цел, посмотрел на брата и, видимо, из солидарности, тоже расплакался. Это обстоятельство так удивило первого, что тот мгновенно замолчал, а слёзы на его щеках моментально высохли.
И тут собака, до этого спокойно сидевшая в сумке одной из двух полных дам, издала некое подобие лая! Похожее больше на чириканье воробья. Все пассажиры одновременно замолчали. Даже молодые люди, до этого оживлённо болтавшие между собой, на минуту примолкли, слушая, как собака вдохновенно выводит свою трель.
Господин N, увидев, что поезд приближается, примерился.
Сказав: «Будь что будет!» - он набрал в грудь побольше воздуха и приготовился спрыгнуть вниз на рельсы.
Машинист поезда к тому времени довольно далеко зашёл в своих грёзах о блондинках.
«Ну всё, хватит, стой!» - воскликнула ведьма Лиза и топнула ногой, весьма возможно, отдавив кому-то пальцы ног или пятки, ненадёжно упрятанные в башмаки.
Машинист, движимый необъяснимым порывом, резко нажал на тормоз.
Поезд сильно тряхнуло. Сначала вперёд, а потом чуть слабее – назад. Наконец, он остановился.
Пассажиры посыпались друг на друга, как спелые сливы с дерева.
«Да что же это?» - вполголоса испуганно переговаривались они, - Это ведь уже в третий раз».
В мире повисла пауза.
«Да что это я? - подумал господин N, выдохнув из лёгких воздух, - что это я, в самом деле? У меня-то ведь тоже есть любовница и, притом, уже очень давно. Пойду-ка я домой», - и отошёл от края платформы, теперь уже окончательно. Спустившись вниз по лестнице, он пошёл, насвистывая, в сторону домов, белевших на горизонте.
«Да что это я?» - подумал машинист, - с чего это я затормозил вдруг?»
«Уважаемые пассажиры! – объявил он по радио, - Прошу прощения за доставленные неудобства, сейчас поезд будет отправлен».
И поезд тронулся!
«Ну, наконец-то! – проворчала ведьма Лиза, - А то так никогда никуда не доберёшься! Впору приводить в порядок свою старую метлу!»
Тут злополучный поезд наконец подъехал к станции, его ещё раз напоследок тряхнуло, и он остановился. Двери вагонов открылись, и все пассажиры, облегчённо вздохнув, поспешили вырваться на свободу.
Ведьма Лиза вышла вместе со всеми, прошла, прихрамывая то на правую, то на левую ногу, вдоль всего состава и внезапно элегантно растаяла в воздухе, успев игриво подмигнуть машинисту, которому она показалась шикарной длинноногой блондинкой.
После исчезновения Лизы ещё какое-то время слышалось её добродушное ворчание: «Да что это я, в самом деле? И с каких это пор я взялась помогать людям?»