Государство в государстве

 
На 5-м курсе юридического факультета университета после практики меня пригласили
в деканат, где предложили попробовать свои силы на следственной работе.
Идея мне понравилась и я согласилась. Городской отдел, где предложили должность и.о. следователя, находился на берегу моря. Отдельный кабинет. Обеды привозили  из знаменитого ресторана " Юрас Перле", от которого ныне осталось только лишь воспоминание.  Иногородним  сотрудникам - а я такой считалась, предоставлялась дача. Ну, просто красота!

С первого взгляда. Что я могла знать до этого про работу в следствии? Проходила практику у скромнейшего сотрудника, который постоянно краснел без всякого повода. Ездила с ним несколько раз в следственный изолятор  на допросы и один раз самостоятельно в командировку по уголовному делу. Совсем простому. Работа, когда рядом такой руководитель и такая смешная нагрузка, казалась лёгкой и вполне интересной.

Смущало одно - про эту службу говорили, якобы работают там либо дураки, либо взяточники. Не хотелось быть ни тем, ни другим. Диапазон работников, впрочем, оказался гораздо шире: были там умники и умницы, бабники и просто трудоголики.  Нагрузки бешенные. Только у меня - и.о. следователя в производстве
находилось около тридцати "светлых"  дел, а "тёмные" просто лежали кучей возле сейфа на полу. Дела были не сложные, но за каждым стоял человек и положенные процессуальные сроки. Кроме того, четыре дежурства в месяц без отгулов, так как каждый день расписан по минутам! Я была "копушей" с синдромом отличницы и потому частенько приезжала домой последней электричкой. Хорошо, что жила около вокзала. Даже сорок  минут езды на службу  использовала на составление совместных с УГРО планов по раскрытию "глухарей".
 
Команда, где пришлось работать, оказалась весёлой, дружной, спетой и спитой. Служба наша была самой уважаемой в отделе, так и говорили "государство в государстве". Приключений было немеряно... Слёз и обид тоже хватило...
Всякая работа в новом коллективе начинается с "прописки". И, вот, уже в конце первой недели, когда я радостно собиралась домой, зазвонил телефон и меня строгим голосом спросили:
-  Как там насчёт "прописки"?
Я пообещала, что с первой же зарплаты. "Нет,- у нас принято сразу".  Хитро улыбаясь, два молодых следователя  зашли ко мне в кабинет. Дали мне десять
рублей и двадцать копеек.  Сунули   огромный видавший виды портфель и послали в ближайший магазин. Задание было купить десять бутылок креплёного вина. Пошутили при этом, что им уже не отпускают.  Я немного растерялась, но приняла  условия игры. Чисто из любопытства. Захотелось  посмотреть, что это за "народец". Это были, конечно, отпетые бабники, которые решили "закадрить" новенькую девочку.  Сейчас мне горько и стыдно сознавать, что я пошла на поводу этих весёлых коллег, в то время, как мой любимый ждал меня и отчаянно два часа звонил мне на работу.  Может, потому так и сложилось всё потом… Надо было сразу характер показать.
"Прописка" происходила на берегу моря. Сначала читались стихи, пелись песни
и меня хвалили: "Сразу видно, что НАШ человек". После такого обилия дешевого вина
нас всех дружно мутило в дюнах. Следующим утром шли на службу,
уже подмигивая друг другу. Так состоялась моя "прописка". 
В команду я была принята! Ребята охотно помогали мне, как новичку в работе
по уголовным делам.
   А в моей личной жизни тем временем наметились счастливые перемены. Мой любимый
студент авиатор сделал мне предложение, мы подали заявление в ЗАГС и он умчался в
стройотряд зарабатывать денежку на свадьбу. Я всё больше и дальше углублялась
в следственную работу и держала, как Брестская Крепость, оборону от коллег - гуляк. Про ожидаемое замужество приходилось молчать, так как это не приветствовалось. В отделе тем временем появились ещё две студентки. Тоже на должность  и. о. следователя. Мы были одногодки, но совершенно разные. Прошло какое-то время,  и начальник одну из нас решил выдвинуть на офицерскую должность. Ну, чтобы без всякого и.О.

Выбрал он меня. Я тут же призналась, что не подхожу для "повышения", так как выхожу замуж и вообще меня уже три дня, как тошнит! Начальник удивился моему поступку, но настаивать не стал. Аттестацию написали на подружку. Вместо благодарности, узнав, что я " в положении", мне объявили бойкот.
"Она там рожать будет, а нам тут пахать!" Перестали со мной общаться.
Как-то до сих пор своей наивной  головой затрудняюсь понять, почему? Ведь я поступила честно...
С вступлением в законный брак всё-таки поздравили и даже подарили постельное бельё.
Перед самым декретным отпуском я заболела и с воспалением лёгких попала в госпиталь.
Отвезли на машине "Скорой помощи" прямо из поликлиники, куда я прибежала узнать, чем можно лечиться в моём положении. Кашель был такой сильный,
что врачи боялись прерывания беременности. Однако,  из госпиталя я удрала
в первый же день на работу, чтобы составить план следственных действий по
каждому уголовному делу. Всегда страдала от своей супер ответственности.
Дурочка? Конечно. Да ещё какая... О ребёнке надо было думать, прежде всего!

 Через пару дней в госпитале приехал один из тех коллег, с кем когда-то мою "прописку" отмечали, и, пряча глаза, предложил подписать уже готовый напечатанный от моего имени рапорт... о моём увольнении: мол, тяжело мне совмещать учёбу на 5-м курсе университета с работой следователя, а потому прошу уволить меня из органов вообще.
Это было уж чересчур цинично, пусть он и мямлил, что это не он придумал, а бабы...
Но я, естественно, не подписала и  прогнала его. Наревелась. Обидно было:
ведь так старалась. Даже на сносях тряслась в "газике", не досыпала.
 Ни одного моего дела ни не вернулось на доследование,
ни одного срока не было нарушено, ни разу не отказалась от дежурства,
несмотря на тяжелый токсикоз беременности. До последнего по совету зам.прокуроа города лечила воспаление лёгких чаями. Чуть не потеряла ребёнка.
Но, кого тут судить, кроме себя? Не умела за себя постоять. Мало думала о своём малыше. В общем полная идиотка.
Потом, через годы, некоторые из моих  коллег просили у меня прощения.

  После защиты дипломной работы  и декретного отпуска я зачем то вновь вернулась
в эту же команду и была встречена на ура.  Это был для меня очень трудный период -
мужа, как молодого специалиста, направили по распределению в Калининград,
мама постоянно болела, а сыночку  было всего полтора годика...
Подъём в 6 утра. Быстрые сборы и бегом на автобус. Садик ведомственный на другом конце города.  Потом через весь
город на вокзал и электричка везла меня в мир уголовных дел и процессов...
После работы стрелой за ребёнком. По винтовой лестнице с сынишкой в шубке, коляской, продуктами, мокрыми колготками на четвёртый этаж. Топка печки, стирка, кормёжка и короткий сон. И так каждый день. Кроме того, ещё надо было достать чем топить: принести ведро угля и притащить ящик для растопки. А заодно  погулять с собакой. Однажды чуть ребёнка не потеряла... Да, ладно - всё обошлось.
Помню малыш простудился кашель, температура. Оставить не с кем. Пришлось
отдать в больницу, где он целыми днями стоял у окна на стульчике и ждал меня.
И дежурства с выездами на место происшествия мне тоже никто не отменял, что было совсем вне закона. Но в нашем СО детей маленьких ни у кого ещё не было и потому
понимания ждать было не откуда.Такая, вот, жуткая карусель. Продержалась я в таком режиме чуть больше года.Доведенная до полного изнемождения, я была согласна
на любую работу в любом отделе, но в городе, где жила. Пришлось обратиться к заместителю МВД по кадрам. Принял меня его заместитель. Я всё рассказала о савоих трудностях, но он ничего не обещал. Кому нужны работники с маленькими детьми.
 

Но всё-таки наконец-то мне предложили работу в двух шагах от дома и на зависть
своим коллегам сменила я службу в следствии на спокойную работу в Отделе
кадров одного из Управлений МВД.  Боженька знает, кому помогать!
Когда мне пришлось подписывать перевод у начальника Следственного управления
 республики, он так жалостливо спросил: " Повесточки разносили, да?" Я только
глазами сверкнула и молча ушла на встречу с новой жизнью.
 Забрала с собой и девочку из машбюро. Она единственная в трудные минуты поддерживала меня, не давала мне пасть духом. Помогла и я ей -
 студентке первого курса юрфака устроиться юристом в нашем управлении. Других спасать и устраивать у меня всегда лучше получалось, чем себя. Обе дослужились
до майоров. До сих пор дружим. Сегодня у неё юбилей! Дай Бог ей счастья!

 Сначала мне на новом месте даже как-то не хватало того бешеного ритма работы,
что был в следствии. Но к хорошему быстро привыкаешь. Как там говорят:
 «Всё, что нас не убивает,делает нас сильнее». Я наконец-то сержантские погоны
поменяла на офицерские. И долго ещё не могла поверить своему счастью.

  Когда через десять лет мне предложили должность начальника дознания
в одном из городских отделов полиции, я с лёгкой душой отказалась,
чем немало удивила руководство. Но к работе следователя до сих пор отношусь
с большим уважением. Не смотря ни на что.  И коллег не осуждаю. Может, и я бы
ожесточилась, поработав подольше.