Людмиле Разумовской

Дети в любом возрасте,
Духом эпохи расклеенной,
Несутся в дешёвой скорости
На глазах у Елены Сергеевны.

Нет, никто их не судит,
Она садится на лавочку.
"Зачем же ты вышла в люди,
Сестренка моя - Русалочка...".

Сад без земли дремлет,
И на душе истома,
Которая кротко внемлет
Сну старого дома.

А вокруг даже ветра нет,
Он сам ушёл на заклание,
Уставший внимать бред
Нечеловеческого гоготания.

Где в вены колют иглу
Те, кому чуть за двадцать.
Где редко слышно "люблю",
Но чаще "давай раздеваться".

Где искривлены рты
Вместо улыбки злобой.
Где жесты - это понты,
А ирония - стёбы.

Где языческий бог - водка
Мужиками уподоблена Спасу,
Где в пятнадцать, надев колготки
Девчушка идёт на трассу...

Сердце скулит по-волчьи,
И боль никуда не денется,
Я не гожусь в дочки,
Я ваша сестра и пленница.

Но верю... есть только Вера...
Страна не падёт в упадок,
Как Сфинкс, восстанет из пепла
Крепкий Русский остаток.

И вновь побегут дети,
Когда зазвенит перемена,
Им в спины улыбкой ответит
Дорогая Елена Сергеевна:

"Дружны и послушны будьте,
Пусть звёзды на вашем пути
Душу тревожат и будят
Красотой послушания в любви".