Записки отставного обер-ликана Ухайдасамова

«Я ужасно не люблю войну, но еще с детства я мечтал прославиться, чтобы тотчас же написать о себе мемуары. А где, скажите, я мог бы столь быстро проявить свои многочисленные таланты, как не на военном поприще? (при написании этих строк я не могу удержаться и не попросить привести моего свирепого Фунт-Оглы, оседлав которого я впервые покинул необозримые просторы моего сельско-ачинского лицея и отправился куда глаза бы не глядели).
Надо сказать, что имя моего коня означало в зашифрованном виде – «Вижу тебя насквозь и определяю массу на глаз с точностью до одного фунта».
Итак, мы проскакали уже много тысяч миль по винтовой лестнице, как вдруг попали прямёхонько на наблюдательный пост контр-генерала армии. Генерал, дядька удалой, самойлый, хваткий, встретил меня радушно и, не спросив, кто я такой, поручил мне важное задание – отвезти пакет ротмистру в тыл. Задание было такое срочное, что генерал никак не мог отпустить меня без соответствующей восемнадцатичасовой инструкции, после чего мой генерал утёр украдкой слезу аксельбантом и съел пакет, продемонстрировав, как нужно действовать в экстренном случае, если ненароком попадёшь в лапы к неприятелю.
Смею утверждать, что, хотя мой генерал и утёр слезу аксельбантом, но сделал он это украдкой и по причине крайней необходимости, поскольку свой носовой платок ему пришлось оставить в далёком Запарижье, где он участвовал в симпозиуме по усовершенствованию несовершенного и соединению несоединимого. «Когда генерал вошёл в зал заседаний, присутствующие приветствовали его десятикратным вставанием и ритуальным проглатыванием кусочка российского хозяйственного мыла с последующим пусканием мыльных пузырей через различные отверстия тела», - писала местная запарижская «Таймс».
Мой генерал тогда так расчувствовался, что не смог сдержать скупую мужскую слезу, которая тотчас же и скатилась по его начисто выбритому лицу, упала на пол, прожгла его насквозь, пролетела ещё 18 этажей и упала на знамя, которое держал солдат, стоявший в карауле у главных ворот.
Знамя сгорело дотла. Назревал международнейший конфликт, но мой генерал не растерялся, выхватил из ножен свой трёхцветный носовой платок и привязал его к древку. Такова история происхождения флага независимой республики Запарижье.
В нашей армии есть обычай – каждому полку присваивать какое-нибудь имя (желательно героическое). Полк, в котором служу я, носит имя унтер-о-хара Риторнова, прославившегося тем, что очень любил музыку. Часто в походах он доставал из-за голенища свой белый, как ночь, рояль и играл, играл… Однажды, заигравшись, он не заметил, как его обступил враг и начал допрашивать - где, мол, твой командир, да, когда, мол, началась у вас война, и с кем, уж не с нами ли? Но храбрый унтер-о-хара не поддался на уловки противника и, так как он был от природы сметлив, то сам себя связал галуном от мундира и продолжал играть, притворившись глухонемым.
Так враг и ушёл ни с чем.
Возможно, что сам я так и прожил бы свою жизнь бесславно, не совершив ни одного подвига (ведь я могу совершать подвиги только в честь своей дамы сердца), если б не встретилась мне в трудную минуту моя Перепетуя. Надо сказать, что у меня было много жён, поскольку я долгое время провёл в походах по стране Ирану-и-Ираку, где входит в обычай для любого уважающего себя человека иметь 22 варианта священной книги «Сюляли», три священные козлиные ножки и 18 жён. Как человек щедрый, я, вернувшись, раздарил и жён, и даже все 22 варианта священной книги «Сюляли», кстати, три из них украшают из бучи тальню княгини Суздальской, женщины на редкость дальновидной, переписывающейся с великими людьми нашей эпохи, как, например, теоретик Вечноживых, а также ветеран вагонного дела Юнанансон, прославивший себя тем, что за одну ночь создал 1678-митомное пособие по горловому пению и игре на губе. Но у меня до сих пор сохранились как память о восточных походах три козлиные ножки, они и по сей день у меня, молитвами моей Перепетуи, которая регулярно поливает их из лейки и расчесывает на пробор. У моего генерала тоже есть супруга, он часто ее вспоминает. Бывало, сядет на пенек посреди поля боя, пригорюнится :»Как там, - говорит,- моя Эдуарда Амвросиевна, вспоминает ли обо мне?» Эдуарда Амвросиевна служит в канцлерстве главным консультантом. Стоит лишь кому-нибудь замешкаться, а она уже тут как там – поможет решеньице принять, глаз у нее такой, всевидящий. Этот глаз у нее не спит ни днем, ни ночью, проявляет бдительность на благо отечества. А в свободное от работы время она помогает генералу трудные решения принимать. Разложит, бывало, пасьянсик:»Счас, - говорит, - дорогой ты мой, все узнаем, - сойдется – казним его, злодея, а нет – так вышлем с твово генеральского ока долой». А ветеран вагонного дела Юнанансон вокруг суетится, звезды генеральские рукавом протирает. Вообще-то он теперь больше по госпиталям, старые раны латает. Бывало, вскочит ночью в полнолуние да как гаркнет:» Рота! Подъем! Шашки наголо!» Так и кричит, пока вся палата не выстроится перед ним, как на плацу, да по номерам не рассчитается".
На  этом записки обрываются. Далее идет переписка контр-генерала и ротмистра в процессе боевых действий.

ПЕРЕПИСКА КОНТР-ГЕНЕРАЛА САМОЙЛО И РОТМИСТРА ЮНАНАНСОНА

ГЕНЕРАЛ – РОТМИСТРУ
«Чёрт Вас возьми, ротмистр, может быть Вы мне объясните, кто прислал ко мне в полк этого (полевая цензура)? Мало того, что эта ходячая (полевая цензура) впёрлась ко мне в переднюю, то есть, я хотел сказать – на передовую, на лошади и без доклада, так пока мы (полевая цензура), эта (полевая цензура) – его лошадь, сожрала у меня все ценные бумаги. Еле удалось спасти свой парик и парочку секретных документов, которыми, по счастливой случайности решила в этот момент воспользоваться моя (полевая цензура) дражайшая супруга.
Решил сделать этого балбеса посыльным. Отправь мне с этим (полевая цензура) махорки и не будь (полевая цензура), разузнай получше, где у нас (полевая цензура) линия фронта.
Контр-генерал Армии Самойло».
РОТМИСТР – ГЕНЕРАЛУ
«Мон шер женераль! Стоило мне получить ваш темпераментный посланий, как я немедленно запросил все сведения о вашем местонахождении, но, к моему великому сожалению, это оказался не так-то просто. Тогда я принялся ненавязчиво расспрашивать посыльный: «Откуда, мол, путь держите, верно, издалека?» Но он как воды в рот набрал, даже с лошади не слез, а когда я пригласил его к столу, молча подтрусил к окну, так что блины пришлось подавать прямо на подоконник. Зато теперь я знаю значений слова «подоконник» - это такое приспособление для кормлений конников. Как видите, в изучении русского, хоть мне, французу, это и нелегко, я значительно продвинулся.
Преданный Вам, ротмистр Юнанансон».
ГЕНЕРАЛ – РОТМИСТРУ
(полевая цензура), ротмистр, если я не (полевая цензура)!!! Вчера мои солдаты взяли, наконец-то языка. Я (полевая цензура) надеялся наконец, узнать по его речи и внешности, с какой страной мы воюем… Но когда его принесли… вместе с лошадью, я (полевая цензура) сразу догадался, что это наш (полевая цензура) посыльный. Его схватили (полевая цензура) мои бдительные постовые, так как он не мог назвать пароль, а ведь я сотни раз повторял этому (полевая цензура), что на вопрос: «Кто идёт?» стоит лишь ответить: «Не каждый индивидуум компетентен в горгонально-медитативном осознании фабулы», как тебя без промедления пропустят.
РОТМИСТР – ГЕНЕРАЛУ
Мон женераль! Вы и представить себе не можете, что сейчас творится в столице! Все только о Вас и говорят, ваш имя у всех на устах, народные поэты посвятили Вам оду, и теперь все распевай её то и дело на общеизвестный мотивчик какой-то песенка (не то лалаба, не то бомбада). Вы, мон женераль, просто герой наш времень, Вы даже не подозревает, как далеко Вы зашел в своих победоносных поход! Вы в глубоком тыл врага, поздравляю Вас!!! Княгиня Суздальская шлёт Вам свой выражение, то есть, я имел в виду, что она выражается в свои восторги Вам. Я же немедленно становлюсь ваш биограф и, в связи с это, прошу – пишите мне как можно часто, дабы я мог в прессе подробнейшим образ осветить Вашу жизнь «аля гер ком аля гер».
Остаюсь преданный ваш друг и архивариус,
Ротмистр Юнанансон.
ГЕНЕРАЛ – РОТМИСТРУ
(полевая цензура), ротмистр!!! Бьюсь об заклад, что Вы не догадываетесь, где я и мои славные ребята сейчас находимся… Единственное, что меня удивляет, так это откуда…
РОТМИСТР – ГЕНЕРАЛУ
Мон женераль! У меня сложился впечатлений, что в связи с конспирация, Вы не можете мне сказать всего, но долгие годы наша дружба позволяют мне расшифровать Ваш посланий так: «Вы были правы, ротмистр, я и мои славные ребята зашли в глубокий тыл противника, это подтверждают и местные жители, встречающие нас, как освободителей – цветами и криками приветствий. Единственное, что меня удивляет, откуда им стало известно, какие у меня звания, ведь я одет, как и все солдаты, в обычную походную форму из самой плохонькой парчи, она так запылилась, что вряд ли видно, что она из чистого золота. Думаю, меня выдала моя горделивая осанка и умение как никто держаться в седле. Триумфальное шествие нашей победоносной армии продолжается».
Ваш друг и соратник,
Ротмистр Юнанансон.
ГЕНЕРАЛ – РОТМИСТРУ
Ротмистр (полевая цензура)! В прошлый раз я не успел дописать письмо, так как посыльный оказался таким усердным, что, стоит зазеваться, как он выхватывает из рук любую бумажку и бежит, вернее сказать, (полевая цензура) во весь опор куда попало. Иногда он даже, весь взмыленный, приносит мне мой же собственный пакет, который я не успел спрятать, или, ещё того хуже – какой-нибудь недописанный приказ. Сейчас я ловко отвлёк его тем, что вручил пакет, в который вложил чистый лист бумаги, крикнув вдогонку, что это очень важный приказ по армии.
Вы писали мне, что…
РОТМИСТР – ГЕНЕРАЛУ
Мон ами!!! Пуркуа бы Вам не написать вашей дражайшей супруга, чтобы она удостоверилась, что Вы цел и невредим? Неплохо было бы также послать ей немного денег, ведь бедняжка совсем пообносилась, и ей пришлось присутствовать на приём у княгиня Суздальская практически голой! Правда, этот начинаний было тотчас же подхвачен светскими модницами. Теперь их зовут «Мерси боку», что  в переводе с древнегреческого означай - «прекрасное не скроешь».
Се ля виа, мон женераль, энд остаюсь преданнейший ваш фрэнд, жду вестей с передовой.
ВЕСТИ С ПЕРЕДОВОЙ.
(ответ генералу Самойле от его бравых солдат).
Ваш приказ выполнен (тчк) ждём дальнейших указаний (тчк)
ГЕНЕРАЛ – РОТМИСТРУ
(полевая цензура полевая цензура полевая цензура) Вы, ротмистр, случайно, не знаете, что я приказывал своим бравым солдатам?.. Узнайте, хотя бы, что означают слова: «Ваш приказ выполнен»?
РОТМИСТР – ГЕНЕРАЛУ
Мон шер, женераль! Тре бьен, мон шер амии. Сезон ля эполет, о не тре ву пассе. О, мон Пари, шерше ля ву зе ву, ле презон э мюзик, пер ля корж, форте сис. Адеву силь ву пле, домезон фулераж. Пазе муа, ту тля виа, а пассе донлеруж.
Комон совок, мон папа. Шерше муа…
ГЕНЕРАЛ – РОТМИСТРУ
Ротмистр! (полевая цензура)! Какая (полевая цензура) вас (полевая цензура)? Я (полевая цензура) эту (полевая цензура) ради (полевая цензура) или для (полевая цензура)? Можно подумать, это (полевая цензура) или (полевая цензура), что одно другому не мешает, но мои (полевая цензура) тоже хотят (полевая цензура), а за такое дело можно ещё и не то (полевая цензура)! Выбирайте: либо (полевая цензура) либо я сейчас же (полевая цензура) этот цирк!


Дальнейшая судьба генерала и ротмистра неизвестна, ведутся поиски…