Хозяин дома

...Впереди несколько часов свободы от будничного сумасшествия: сегодня — честно заслуженный отгул за сверхурочную работу. Я еще не решил, чем именно себя занять. Конечно, всегда есть парочка каких-нибудь дел, давно ждущих своей очереди. Уделить, наконец-то, внимание им? А, может быть, просто провести это время в праздном безделье? Ха! Если так, то это, пожалуй, будет самой непозволительной роскошью.

 И пока никакое решение не было принято, я, сидя у себя на балконе мансарды, наслаждался тишиной и покоем... Любовался темно-голубым небом без единого облачка, зеленой листвой кампсиса, властно оплетшего угол дома, захватившего все ограждение балкона и устремившегося дальше вверх, на крышу, его яркими оранжевыми цветами, которые он кокетливо выстрелил на всеобщее обозрение. И именно незамысловатое сочетание этих трех цветов рождало во мне умиротворение, а отсутствие городского шума прочно уносило от реальности. Расслабляя напряженные мышцы, откинувшись в кресле и лениво прикрыв глаза, я отпускал мысли и тревоги. И только подумал, что до полного блаженства мне нужно лишь отключить мобильный телефон, как он тут же напомнил о себе, оповещая о входящем вызове. Я протянул руку и на ощупь нашел нарушителя спокойствия, который «жужжал», вибрируя рядом на столике. На дисплее высветилась широкой улыбкой фотография моего давнего приятеля. Я его знаю еще с первого курса университета. Он иногда бывает немного странным, но в целом это замечательный человек. Я ответил.

 — Привет, Юс! — вообще-то он Юрий, но все почему-то привыкли звать его именно так.

 — Привет, ты не занят? — звонивший был явно чем-то взволнован.

 — В общем-то, нет. Что-то случилось?

 — Можно я к тебе заеду?

 — Юс, прости, я не в городе. Сег...

 — Знаю. Я уже постоял под дверью твоей квартиры, но потом сообразил, где ты можешь быть, раз твоей тачки нет во дворе. Так я заскочу к тебе? — не унимался приятель.

 — Жду, — ответил я и нажал на сброс.

 Минут через сорок я услышал скрежет тормозов и призывный сигнал автомобильного клаксона у ворот своего дома. Юрка любит вдавливать педаль газа «в пол», к сожалению, его лихачество уже пару раз выливалось в неприятности, но его это не останавливает. Вот и сейчас о том, с какой скоростью он гнал на своем авто, можно было только догадываться.

 — Что случилось-то? — ответив на рукопожатие, спросил я, внимательно рассматривая парня. Вид у него был, мягко говоря, не очень — он явно не спал уже пару суток.

 — Понимаешь... — на секунду он замялся, — я не знаю, кому это еще рассказать.

 — То есть?

 — Ну...

 — Может, чаю? — предложил я, стараясь ослабить возникшее напряжение и «разрядить» обстановку.

 — С травами? — улыбаясь, уточнил Юс.

 — Как всегда, старик, как всегда, — улыбнулся я в ответ и похлопал его по плечу, подталкивая в дом.

 — Пока ты колдуешь над чаем, можно мне в душ, Ром? Прости, но для более детального рассказа мне нужно немного остыть с дороги, — оттянув от тела свою серую льняную рубашку и подув под нее, он показал, как ему жарко.

 — Без проблем. Где ванная, ты знаешь. Полотенца в верхнем шкафчике.

 — Спасибо. Я мигом.

 Что такого могло случиться с этим повесой, чтобы он так волновался перед нашим разговором? Я, честно говоря, терялся в догадках. Даже вспомнил некоторые статьи УК РФ, которые... Впрочем, как стало ясно позднее, они нам совсем не понадобились.

 Чай был готов. Юс, заметно посвежевший после душа, вошел в кухню, и я пригласил его к столу.

 Он кивнул, сел на стул и принялся поглощать бутерброды, изредка запивая их чаем. Я не прерывал его трапезу, хотя мне не терпелось уже узнать, что же все-таки произошло? Что его так выбило из привычной колеи? Через некоторое время, видимо, частично утолив свой голод, Юрка откинулся на спинку стула, вытер губы салфеткой, пригладил пальцами непослушные волосы и начал свой рассказ.

 — Значит, так. Мне нелегко говорить об этом, ибо я всегда считал себя атеистом и человеком, далеким от всякого рода чертовщины, но это... — он поерзал на стуле, упершись рукой о стол, и, вздохнув, продолжил: — Это переворачивает мое сознание с ног на голову, — и снова провел рукой по волосам.

 — Может, наверх? Там...

 — Да. Знаешь, мне там очень нравится, — выпалил Юс и, вскочив со стула и поправив рубашку, в нетерпении стал переминаться с ноги на ногу, ожидая меня.

 Поднявшись на мансарду, мы удобно расположились в креслах. Мне это чем-то напомнило прием у психоаналитика, но мое образование, работа, абсолютное неприятие истероидных натур и глупости исключало это полностью. Я взял свой смартфон, перевел его в режим «самолет» и незаметно включил диктофон.

 — Удобно? — спросил я, заметив, что он уже устроился в кресле.

 — Хм... Очень, — ответил Юрий, рассматривая причудливую лиану, оплетающую большую часть дома.

 — Продолжим? — подтолкнул я его к началу повествования.

 — Да, конечно, — секундная пауза. — Ты ведь знаешь, жизнь меня особо деньгами не радует. Так вот я иногда, — он повертел пальцами в воздухе, — шабашу, но только среди «своих».

 — О, молодец! Я не зна...

 — Ром, не перебивай меня, пожалуйста. Я боюсь потерять мысль. Мне не очень приятно переживать все это вновь, и я пока не знаю, что мне делать дальше. Понимаешь? Без обид?!

 В знак согласия я лишь поднял руки вверх, и наша беседа, точнее, его монолог продолжился.

 — У меня есть давняя знакомая. Мы с ней когда-то жили в одном районе, пока она не переехала. Это Гала Воронина. Ты ее, наверное, не знаешь. И вот, не поверишь, но две недели назад, мы с ней случайно встретились в кафе «Лимбо». Разговорились, она мне рассказала о себе, где пропадала все эти восемь лет, а я немного о себе. Но дело в другом: оказалось, что она продала свою квартиру и покупает дом, объясняя это тем, что всегда хотела жить в деревянном строении на земле, а не в этих железобетонных коробках. У нее уже был на примете вариант, и она лишь ждала решения каких-то денежных вопросов. Она тут же поведала мне, что приглянувшийся ей дом старый и довольно запущенный, но денег хватило лишь на него и еще немного осталось на ремонт. Другого подходящего предложения не было. Я, конечно же, вызвался помочь ей с ремонтом. Абсолютно бесплатно. Что-то во мне колыхнулось, Ром, внутри, понимаешь? Мне она всегда нравилась, но у нас никогда не было ничего серьезного: у нее в то время была своя история, у меня — своя. В итоге, она в разводе, а я — «как дерьмо в проруби». И тут я вдруг как будто почувствовал, что должен ей помочь... Мы обменялись номерами телефонов, и каждый вечер посылали друг другу смс — издержки романтики.

 Юс посмотрел мне пристально в глаза и спустя мгновение произнес:

 — Думал, ты удивишься, — он отвел взгляд и поднял брови, — я всегда считал тебя циником. Ну, да ладно, не уверен, что кто-то из твоих друзей может сказать, что он тебя знает. Важно то, что ты умеешь убедить человека в своей честности и порядочности, а это главное в общении. Вот и сейчас я пришел к тебе, потому что знаю, что наш разговор останется строго между нами, и ты меня не сдашь в соответствующую службу.

 Встав с кресла, приятель заходил по балкону. Он нервно почесал где-то посередине груди, страдальчески сморщив лицо, и продолжил:

 — Пять дней назад Галина мне позвонила и предложила поехать вместе с ней посмотреть этот дом. Она уже оформила все бумаги, и теперь он был полностью ее владением. Район, я тебе скажу, не очень фешенебельный, но вполне имеющий все необходимое для обычной жизни, даже детсад есть. От большой улицы мы проехали в проулок, потом свернули в тупик. Вот как раз там нас и ждал наш новый знакомый. Дом и впрямь был довольно заброшенный, даже казался ниже своих собратьев, стоящих по соседству, хотя они, похоже, все построены были в одно и то же время и имели довольно тривиальную планировку...

 Пока Юра все это говорил, то практически не смотрел мне в глаза, продолжая мерить шагами мансарду и изредка прикасаясь к тому месту, что недавно чесалось. О многом хотелось спросить, но, помня его просьбу, я молчал и продолжал внимательно слушать.

 — Припарковав машину, мы неспешно пошли к воротам. Они были настолько ветхие, что, казалось, тронь — и рассыпятся. Бывшие хозяева даже не удосужились поменять их на металлические. Пока мы шли, моя... знакомая рассказывала про то, как она по чистой случайности наткнулась на объявление о продаже этого дома: помогала своей бывшей соседке по лестничной площадке, пожилой даме, которая временно приютила их с сыном до переезда в новое жилье, разбирать вещи на антресоли, и упавшая газета с различными объявлениями вдруг привлекла ее внимание. Она даже толком не может объяснить, что так бросилось ей в глаза, но взгляд остановился именно на том, что было о продаже этого дома. Невзирая на тот факт, что газета была полугодовой давности, Гала все равно решила позвонить по предложенному номеру. И вдруг, о, чудо! — Юс театрально вскинул руки: — Дом оказался еще не проданным, а цена максимально подходящей. Более того, по объявлению до этого никто не звонил! Черт! Это стало первой «жемчужиной» в цепочке необъяснимых фактов, которые мы начали нанизывать на нить событий, произошедших впоследствии. С бывшими владельцами тоже не так все ясно. Взрослые дети хозяина дома лет десять назад уехали в другую страну. Его жена умерла за два года до этого, утонула в ванной. Откуда, ты думаешь, я знаю такие подробности? — заметив мое явно удивление, Юрий уточнил: — О, «добрая и приветливая» соседка поведала нам об этом, после того, как я с трудом пережил там первую ночь.

 Мой гость вернулся в кресло и, налив себе в стакан воды, залпом выпил половину. Видимо, от сильных переживаний у него пересохло во рту.

 — Итак. Мы обсудили с Ворониной объем работ, определились, с какой комнаты начать, купили все необходимое, и я решил, не откладывая дело в долгий ящик, приступить к ремонту в тот же день. Галина пыталась меня отговорить от этой затеи, аргументируя тем, что сегодня у нее дела, а ей бы не хотелось меня оставлять одного, но я был непреклонен. К тому же была одна странность в этом доме, которая хоть и удивляла меня, но несказанно облегчала проведение ремонтных работ. Знаешь, когда я впервые оказался внутри него, меня больше всего поразило практически полное отсутствие мебели. Как-то стало не по себе, от этой пустоты в жилом помещении... Как будто из него ушла жизнь. «Что ж, вернем ее!» — еще подумал я тогда. Гала оставила мне ключи от калитки и входной двери, и я принялся за дело, — он посмотрел на раскрытые ладони, потом потер их друг о дружку и прижал к губам, словно в молитвенном жесте. — Время летело. Работа на радость спорилась в руках. Я был доволен своей идеей, да и всем происходящим тоже. Знаешь, Ром, я люблю работать руками — отключаешься от всех проблем, своего рода психотерапия, что ли... Так вот, тогда я был так увлечен процессом, что даже не заметил, как стало совсем поздно. Точнее сказать, когда я посмотрел на часы, была уже половина двенадцатого ночи...

 Я выключил свет. Наступила кромешная тьма, казалось, что прогнать ее не в состоянии даже свет луны, той самой, которую услужливо скрывали дождевые тучи от всего мира, погруженного в ночь... Я закрыл все внутренние двери в комнатах и, подойдя уже к входной, обнаружил, что не могу найти ключ от нее. Глупо как-то — в пустом доме потерять ключ. Черт! Я был совершенно уверен, что запирал дверь: вставлял его в замочную скважину изнутри и проворачивал дважды. А сейчас она была настежь открыта! Понимаешь, о чем я? — он потряс рукой в воздухе и потер ею лицо. — В этот момент у меня как-то потяжелело в груди. Но иного выхода не было, и я, развернувшись, пошел осматривать весь дом в поисках этого злополучного ключа. Не поверишь, друг, я искал его битых полчаса — и ничего! Я даже переворошил весь строительный мусор, высыпав его из мешков, Ром. Все безрезультатно. Решив, что особо красть из дома нечего, я оставил дверь прикрытой, но не запертой. Выйдя со двора на улицу, закрыв на ключ замок деревянной калитки, я сел в машину и... — Юс выставил руку вперед, — а она не заводится.

 «Вот не прет, так не прет!» — подумал в тот момент я. — Никогда не было проблем с моей ласточкой. А вот именно сейчас... — мой друг поморщился. — В общем, один мат на языке. Я был уверен, что это, не аккумулятор, возможно, стартер... Знаешь, я бы мог его «попытать» отвертками, но там такая темень, что, даже зажав зубами фонарик, я бы вряд ли достиг того, чего хотел. И тогда я, поняв, что выбора нет: в данный момент мне никуда не уехать, решил, раз уж так складываются обстоятельства, переночевать в доме. А завтра уж... С утра проблемы всегда приобретают несколько другой оттенок.

 Но впереди была еще ночь. Я взял из машины плед и, вернувшись обратно, прошел в одну из комнат, довольно удобно устроился прямо на упаковках с ламинатом и попытался заснуть. Лежа практически на полу, я скоро почувствовал сквозняк, гуляющий по дому. Я встал, закрыл на щеколды все межкомнатные двери и снова лег. Проверив будильник на мобильном телефоне, укрылся пледом, подложил руки под голову и закрыл глаза. Несмотря на значительную усталость, сон не шел. Я готов был уже начать считать баранов, как услышал резкий щелчок! Представь, гробовая тишина и... — он сжал пальцы в кулак, и кончиком большого пальца чиркнул о среднюю фалангу указательного, — Тыщ! — он многозначительно поднял брови и замолчал, потом зажмурился и опять слегка почесал середину груди. — Я продолжал лежать, не открывая глаз, но спустя несколько секунд услышал, как со скрипом стали открываться все двери, и снова ощутил сквозняк, дующий по полу. Шепотом проклиная старые шпингалеты, я, поднявшись, снова, с особым упорством, стал их защелкивать, запирая двери.

 Как же теперь мне хотелось спать... Жуткая усталость сковала все мышцы, и любое движение давалось с трудом. Все сделав, я снова лег, недобрым словом поминая весь этот дом и свою затею. Не прошло и десяти минут, как я стал погружаться в легкую дрему: мысли застилались туманом, становясь вязкими и медленными, как вдруг... Хлопок! — и он так резко хлопнул в ладоши, что я непроизвольно вздрогнул. — Во-от, — сказал он, подняв вверх указательный палец и широко раскрыв глаза. — А потом снова — тыщ! И эти чертовы двери снова стали медленно открываться. Черт! Я даже с силой потер глаза, не веря увиденному. И что бы ты думал? Сквозняк, Ром. Причем мне стало настолько холодно, что я, подскочив со своего ложа, укутался пледом так, что нос было не видно! Но ведь на дворе сейчас середина июля! И духота ночью запросто может соперничать с жарой днем. А я замерз! — он усмехнулся. — Потом стало совсем не по себе, и я решил уйти спать в машину, где, видимо, все-таки заснул. Видел сон, будто хочу ее завести, вставляю ключ в замок зажигания и... тыщ! Я проснулся, открыл глаза, и что бы ты думал? Я лежал опять в той самой комнате на пледе, расстеленном на ламинате. Ромыч, это абсурд чистой воды! Я же был трезвый и в своем уме: я точно помню, что встал и ушел на улицу в машину. Я даже ущипнул себя.

 — Ты что-то принимал, Юс? — не выдержал я.

 — Нет. Я же за рулем.

 Юра любил шумные компании, иногда принимал различные стимуляторы, начиная от алкоголя и энергетиков, и заканчивая... Впрочем, это всегда происходило вдали от его железной ласточки — в этом убеждении он был тверд.

 — Спасибо тебе, Ром.

 — За что? — не понял я.

 — За то, что слушаешь и не крутишь пальцем у виска.

 — Хм... я и не такое в своей жизни слышал, так что, Юс, в твоей дееспособности я пока не сомневаюсь, — стараясь быть как можно убедительнее, ответил я. — Продолжай, пожалуйста.

 — Хорошо. Когда я посмотрел на часы, то было уже около двух часов ночи. Оставалось промучиться еще немного до наступления утра. Я снова вышел на улицу и присел на крыльцо. Решил не идти в машину, раз и там все равно никуда не деться от этого мерзкого щелчка, уже набатом звучащего в моей голове... Плотнее укутавшись в плед и прислонившись к хлипким перилам, я все-таки уснул. Проснулся от того, что кто-то меня дергает за ногу. Открыв глаза, я увидел все ту же несносную комнату, которая никак не хотела меня отпускать. Так же как и небольших размеров мохнатая дворняга — она настойчиво тянула меня за штанину, упираясь лапами в старые доски пола, от усердия царапая его когтями. Времени было около шести утра. До звонка будильника еще минут пятнадцать, но я был рад тому, что солнце уже ярко светило, заявляя о своих правах на новый день. Собака не собиралась выпускать из пасти понравившуюся ей, видимо, часть моей одежды, а когда я громко сказал «Фу!», она принялась еще и рычать. Вконец обалдевшему от всей этой ситуации, мне ничего не оставалось, как поддаться настырной псине. Засунув мобильный телефон в карман джинсов и перебросив через шею свою одежду, я, ногами вперед, помогая себе руками, неуклюже стал двигаться туда, куда она меня тащила. Ты бы это видел. Полнейший бред! А она, знай себе, рычит и пятится назад по направлению к входной двери. Вот глупое животное: я и так собирался уходить. Переодевшись в машине, которая так и не завелась, в цивильный костюм, оставив испачканную стройматериалами одежду в пакете на заднем сиденье, я отправился на работу. До полудня все шло хоть и с переменным успехом, но в штатном режиме. В обед я отпросился на два часа — надо было отогнать машину на СТО. Как раз в это же время позвонила Галина, и я предложил ей составить мне компанию. А что? Было бы время рассказать о случившемся. Но я не смог... Знаешь, Ром, стало как-то не уютно, что ли. Я засомневался, вдруг она подумает еще, что я — псих, или там... неуравновешенный какой-нибудь. В общем, я промолчал. Мы договорились встретиться у дома. Она показалась в начале проулка, когда я уже подходил к машине. Заглянув через штакетник забора во двор, я увидел ту самую собаку, которая сегодня меня выпроваживала отсюда.

 «Как спалось, сынок?» — прозвучал женский голос справа от меня.

 Я обернулся и увидел пожилую женщину невысокого роста в длинном сером платье, подпоясанном тонкой голубой тесьмой. И еще, то ли очки на ней были такие, то ли болезнь у нее какая, но только с ее глазами было не все в порядке — это однозначно. Они мне показались огромными. Точнее, зрачки были очень большими, практически на всю радужку, — он слегка согнул пальцы на руках, сделав полукружия, и поднес их поближе к глазам, показывая, какого размера были они у женщины. — Странное зрелище... Но ответить все-таки было надо: — «Спасибо, хорошо».

 «Врешь, поди? — спросила женщина и, подойдя вплотную к забору, посмотрела во двор. — Вон и Ларка здесь, — уточнила она, кивая в сторону собаки. — Полгода не было...»

 «Кого, простите?» — не понимал я.

 «Собаки хозяйской. Полгода пропадала где-то. А вы чего здесь?» — спросила она меня и Галину, уже успевшую подойти к нам.

 «Здравствуйте. Я — хозяйка этого дома. Теперь. Купила его на днях», — объяснила Гала.

 «Купила? — изумилась прохожая. — У кого это?»

 «У бывшего хозяина. А Вы, простите, собственно кто?» — Галина уже заняла оборонительную позицию, и отступать была не намерена. — «Местная я. А зовут его как?» — «Низовский Дмитрий Николаевич». — «Этот прохвост? Хозяин? — у нее от возмущения чуть волосы дыбом не встали, и, подбоченившись, она продолжила: — Хозяин у дома один — Хаперский Юрий Трофимович, после того, как его законная жена случайно утонула в ванной, а сыновья, повзрослев, разъехались кто куда. Деточки, убирались бы вы отсюда подобру-поздорову», — высказавшись, она пошла дальше.

 «Сумасшедшая», — констатировала Гала.

 «Да, явно тронутая умом, — добавил я, провожая взглядом непрошеную гостью. — Ты, конечно, не знаешь, кто такой Хаперский?»

 «Не-а. Понятия не имею. Забудь ты об этом», — сказала она, взяла у меня ключ и пошла в дом.

 Легко ей говорить, Ром. А я смотрю на этот дом, на собаку во дворе и размышляю, а не свалить ли мне нафиг отсюда? И тут же подумал, а чего я испугался? Приблудившейся псины или сумасшедшей соседки? Я — мужик, а, значит, я остаюсь.

 Пока Галина была в доме, я решил осмотреть прилежащие постройки. Гараж, баня — ничего особенного — требуют ремонта, но вполне сносны. А вот курятник, старик... Это оказалась та еще преисподняя...

 — Не думал, что в твоем лексиконе присутствует такое слово, — с иронией отметил я.

 — О! Я еще и рифму припомнил:

 Дверь открыта в Преисподнюю,
 Черти пляшут, жаром пыша.
 Муки грешник им позволил —
 Горло рвет, себя не слыша.

 — Ну, ты даешь, Юс!

 — Да, ладно тебе. Прочитал где-то однажды, и врезалось в память, сам не пойму почему... Жалко, на то, кто автор, внимания не обратил, — на секунду показалось, что он засмущался.

 — Курятник почему-то проходной. То есть там две двери. Непонятно, зачем такая конструкция, но, возможно, что изначально его применение было другим. А может быть, они настолько были ленивы, что сделали это для того, чтобы не обходить все постройки, а идти напрямую вокруг дома. Кто их разберет, Ромыч? Но я лишь шагнул на порог, как у меня перехватило дыхание от мерзкой вони, что ударила в нос. Знаешь, я бывал в подобного рода помещениях и прекрасно помню запах, остающийся от скота и птицы, но здесь... Он скорее напоминал запах разлагающейся плоти. Помнишь, мы ходили на опознание Димки, когда он погиб в автоаварии? Тогда судмедэксперты практически соскребли его с металла искореженной машины, труп и так был страшно изуродован, а потом у них еще в морге вышли из строя несколько холодильных камер? Ром! Ром, ты вспомнил запах, из-за которого внутренности хотели выскочить наружу? Так вот! Там, в курятнике, воняло именно так! Я задрал полу рубашки, прикрыв половину лица, и стал озираться в поисках возможного источника зловония. Может, это могла бы быть мертвая кошка, или задранные крысы, или черт знает, что еще? О, не смотри так на меня, разложившийся труп я там не искал. Хотя, не скрою, в мыслях всякое вертелось, — он на мгновение остановился и снова потер середину груди, слегка поморщившись. — Противоположная дверь была слегка приоткрыта, но толку от этого было мало — тьма в этой постройке была кромешная. Свет как будто не пускали внутрь, так же, как и воздух. Возникло ощущение, что пространство вокруг было заполнено черными вязкими тошнотворно-липкими чернилами, сделанными из... — Юра замахал левой рукой перед лицом, закрыв глаза, словно отгоняя воспроизведенный памятью запах, а потом потер ладонью лоб и глубоко выдохнул. — Иногда, — сказал он, усаживаясь в кресло, — мы не знаем истинную причину своих поступков, действуя интуитивно. А иногда просто отрицаем очевидные факты. Не думал, что мое воображение когда-нибудь будет играть против меня. Но тогда, стоя на пороге и видя перед собой «пропасть», меня охватил какой-то первобытный страх. На пустом месте!.. А еще, Ром, там не было «полюбившихся» мне за ночь сквозняков. Почти у самой двери, не далее, чем в метре от меня висела огромная паутина. Скорее всего, она была еще под присмотром своего членистоногого хозяина. Ее нити сплетались в обычном узоре, образуя жесткую прочную сеть, для поимки жертвы. Вглубь я не двинулся - нужен был свет. И я вернулся в дом. Все это время, Ларка лежала на крыльце. Причем, Галина просто перешагнула через нее, и та молча ее пропустила. Я же только подошел к первой ступеньке, как она соскочила и оскалилась на меня. Продолжая стоять, я думал, что сделать, чтобы, наконец, эта псина угомонилась? И я присел на корточки, чтобы наши глаза были на одном уровне, каждую секунду готовый отпрыгнуть, если она на меня бросится. Самое главное, я постарался расслабиться, излучая уверенность. Я где-то слышал, что нельзя собакам смотреть прямо в глаза, вроде как это вызов для них. Но в тот момент, я был уверен, что поступаю правильно. Не знаю точно, сколько мы так просидели, но из тишины меня выдернул голос Галины, которая появилась в дверном проеме и позвала пить чай.

 «Ларка, пойдем с нами, — сказала она, — будешь нас охранять!»

 Я поднял взгляд на Воронину и улыбнулся, собака тут же развернулась ко мне хвостом и вперед меня побежала в дом. У меня все время вертелся в голове вопрос, какого лешего Галка продала квартиру и купила эту развалюху? И я не мог найти логичного ответа. Я спросил ее напрямую об этом. Она мне, мол, хочу начать другую жизнь. Так и начни, говорю я ей, Галь, в другой квартире. А она — все время хотела жить в своем доме. Ну что поделаешь, если женщина вбила это себе в голову и идет напролом?! Время, на которое я отпрашивался, уже подходило к концу. С машиной я так и не разобрался. Поехал снова в контору, пообещав своей «работодательнице» приехать сегодня вечером и продолжить начатое, — наклонившись немного вперед, поближе ко мне, он уже шепотом добавил: — По дороге я заехал в церковь и купил несколько свечей. Дожил, Рома! Решил, что они лишними не будут, — он усмехнулся и откинулся обратно на спинку кресла. — После работы, я помчался на «объект». Хотел успеть, пока не сильно стемнело, поворошить тот самый курятник. А на следующий день решил съездить в городской архив и как можно больше разузнать о прежних жителях этого дома. Итак, я взял зажигалку, свечи и пошел по аллейке, ведущей к странной постройке. Все было без изменений. Подойдя ближе, я на мгновение остановился и принюхался. Зачем? И сам не пойму, будто проверял, ощущаю ли я запахи... И вот я был на месте. Зажег свечу и переступил порог. И как только я оказался внутри, она ярко вспыхнула и, искрясь, словно бенгальский огонь, прогорела в считанные мгновения. Но, несмотря на это, кожа рук осталась невредимой. Стоял и думал, хорошо, что меня никто не видит, экзорциста доморощенного. Я достал вторую свечу и зажег ее. Она трещала, но горела медленнее, и я успел хоть немного осмотреться. Это действительно был старый курятник — насест, ящики-гнезда, и, безусловно, слои экскрементов, разной высоты. Причину вони я так и не нашел. Следующей свечкой, которая горела на удивление более-менее спокойно, я поджег паутину, наблюдая, как она плавится под огнем. Ждал, что выползет разгневанный паук, и я увижу этого виртуоза плетения воочию, но он так и не появился. И тут мне стало неимоверно горячо в области груди. Очень сильно, словно приложили каленое железо, а потом это место стало чесаться. Черт, так было больно, Ром! Я, аж, губу прикусил, чтобы не заорать. Жгло ужасно! Я собрался с силами и, поставив свечу на грунт, догорать, вышел наружу, загибаясь от боли. Мимолетно подумал о том, нет ли у меня инфаркта или чего-нибудь еще, раз так болит в груди. Умирать прямо там и в тот момент, Ром, очень не хотелось. Я задрал к подбородку рубашку, и... мои волосы встали дыбом! — он поднялся с кресла и, повернувшись ко мне лицом, стал расстегивать пуговицы.

 Теперь настала моя очередь убедиться в рассказанном. Он распахнул полы одежды, и моему взгляду предстала следующая картина: на его груди был крест красно-коричневого цвета, расположенный вертикально ровно по серединной линии тела, начинавшийся от середины грудины и не доходивший до пупка сантиметров пятнадцать-двадцать; а его горизонталь была расположена между ареолами сосков, не приближаясь к ним где-то на ширину ладони.

 — Да, уж! — тихо сказал я, вставая и подходя ближе.

 — Не то слово, старик.

 — Болит?

 — Уже меньше. Будто ожог, понимаешь?

 — Он и выглядит как ожог, Юс. Да и цвет кожи очень похож...

 — Он еще и выпуклым был поначалу. Будто укус.

 — Может быть, ты прижался к чему-то и не заметил? Или тебя действительно кто-то укусил? А, возможно, поверхность была покрыта какой-нибудь токсичной жидкостью, что и вызвало такую реакцию на коже. Как думаешь?

 — Я думаю так, как тебе рассказал, Ром. Я стараюсь учитывать малейшие подробности, не упуская ничего из виду. Пока не знаю, насколько это может быть важно, но я еще не нашел рационального объяснения всему происходящему.

 — Ты показывался врачу?

 — Нет, конечно! — усмехнулся мой гость. — Особенно их впечатлил бы мой рассказ о том, как я это заполучил.

 — Может быть, нужно выпить какие-нибудь таблетки от аллергии, чтобы уменьшить реакцию, а?

 — Ага! Выпил уже: снотворное и обезболивающее в одном стакане. Я уехал домой и принял двести граммов коньяка, боль немного отлегла, но тревога не ушла, и в ту ночь я так и не уснул. Чтобы как-то скоротать время, я зашел в Интернет и стал искать сайты о метках на теле, о полтергейсте в домах — начитался, в общем... Но толковых для себя ответов так и не нашел.

 — А Галина что сказала на это?

 — Она еще не знает. Я сказал, что много работы и пока мне некогда заниматься у нее ремонтом, да и просто видеться с ней.

 — Слушай, может быть, попросим Ольгу Рутникову помочь нам, чтобы узнать больше о хозяевах? Следователю это сделать сподручнее, — предложил я. — Или ты был уже в Архиве?

 — Нет, не сложилось. Вчера я приехал в тот дом, а ручка входной двери оказалась обмотана тем самым голубым пояском. Я решил ничего не трогать, и просто ушел к машине, вызвал эвакуатор и, наконец, забрал свою ласточку на СТО. Где, кстати, ничего не нашли! Сегодня я соврал шефу, что чем-то отравился и примчался к тебе. В надежде, что ты поможешь во всем этом разобраться.

 — Разобраться, говоришь... Ну, для нача... — договорить мне не дал звонок мобильного телефона приятеля.

 — Извини. Это Галина. Я должен ответить, — сказал Юра. — Да, алло... Я в порядке, — ответил он и посмотрел на меня.

 А в это время я уже набирал номер знакомого следователя, чтобы попросить ее о помощи. К нашему везению, она была свободна от дел, и тут же смогла через «своих» пробить интересующую нас информацию. Оказывается, Хаперский почти семь месяцев назад пропал без вести. Никакой Низовский проживающим здесь не числился. Ерунда какая-то!

 — Юс, ты знаешь, темная история, наверное, с бумагами на этот дом.

 — Гала звонила, говорит, что нашла нечто интересное и просит меня приехать, как можно быстрее. И голос ее мне показался взволнованным.

 — Каков план?

 — Может быть, поедем туда? — предложил Юрий.

 — Хорошо. Но ты мне расскажешь о том, что такого интересного нашел на просторах Интернета.

 — Договорились.

 Мы быстро спустились по лестнице, и уже через мгновение автомобиль моего друга мчал нас по горячему асфальту.

 — Ром, одно из двух: или это, — он ткнул пальцем в грудь, — знак о даре свыше, или извещение о быстрой смерти. На чем, прикажешь, остановиться?

 — Юс, вранье все это. Я склонен искать в этом рациональное зерно. Сейчас приедем на место и выясним все. Хотя, из ста процентов всех паранормальных событий девяносто восемь можно объяснить вполне реальными вещами, а вот два процента остаются за гранью познания. Я уверен, что с твоим везением в последние дни, ты попадешь именно в эти два процента.

 — А ты сам-то, что обо всем этом думаешь? Ром, я отродясь не попадал в подобные обстоятельства.

 — Я тебе часто раньше говорил, что обстоятельства выше нас. А ты всю жизнь доказывал обратное. Видимо, настал черед согласиться.

 — Ты еще напомни свою любимую поговорку, Ромыч, — он рассмеялся, продолжая смотреть на дорогу.

 — Не наступай на мой прах — я уже дома, а ты еще в гостях?!

 — Бинго! Очень в тему, старик. Прямое попадание! — не унимался Юс.

 — Не глупи! Ничего общего между твоей ситуацией и этим высказыванием нет, Юр.

 — Юр... как будто прощаешься со мной.

 — Не нагоняй жути, никто с тобой не прощается. Все только начинается! — я старался, чтобы мой голос звучал убедительно.

 — Если наш главный «специалист по тарелочкам» говорит «не нагоняй», значит, есть — «не нагонять»! — но немного помолчав, продолжил: — Когда Галина пришла в дом, то увидела ту же самую голубую тесьму, все еще намотанную на дверную ручку. А в шкафу, что стоит в прихожей, она случайно нашла старый фотоальбом, и, конечно же, решила его просмотреть. Она утверждает, что знает, кто та женщина, которая прогоняла нас прочь, встретив около дома.

 — Надеюсь, это не она утонула в ванной, жена Хаперского? — озвучил я свою догадку.

 — Но... она же была вполне реальной! Я ее видел, как тебя сейчас! Да и Гала ее тоже видела. Мы оба разговаривали с ней!

 — Поздравляю, два сумасшедших встретили, наконец, друг друга. И еще, ты уже сомневаешься в ее реальности, употребляя слово «вполне», а это уже говорит о многом.

 — Шутник...

 — А Воронина ночевала в доме?

 — Насколько я знаю — нет. У нее же маленький сын, да и та самая соседка разрешила ей оставаться у нее, пока не будет готова хотя бы одна комната, где мог бы спокойно спать ребенок.

 — «Спокойно», не совсем пока правильное слово, — улыбнулся я.

 — Все. Приехали, — констатировал Юс, выключая двигатель.

 Дом, действительно, был старый, но оказался не такой уж и развалюхой, как описывал его мой приятель. Я, было, представил «избушку на курьих ножках», а тут выглядело все вполне цивильно. Ларка бежала нам навстречу, виляя хвостом — довольно милая дворняга. Три цвета — серый, рыжий и белый — красиво переплелись в ее шерстке, кончики волос которой кокетливо закручивались в легкие завитки. Симпатяга!

 Я прошел за Юрой в дом. Вкусно пахло чем-то жареным. Гала, видимо, старалась произвести впечатление на нас. А возможно, она просто была радушной хозяйкой. В гостиной на столе лежал тот самый альбом с фотографиями, но мы прошли мимо прямиком на кухню, где нас ждали чай и оладьи с медом, оказавшиеся весьма кстати.

 — Хорошие люди всегда к столу! -—сказала Галина и, выключив плиту, обернулась к нам лицом. — А...

 — Это Роман, мой давний друг, — представил меня Юс.

 — Очень приятно. А кто я, вам Юс, по-видимому, уже рассказал.

 В тот момент я подумал, что фамилия Галины, прямо-таки, говорящая, потому что ее волосы были иссиня-черного цвета, словно вороново крыло.

 Пока мы ели оладьи, она нам рассказала, как нашла альбом и что уже полдня звонит Низовскому, чтобы уточнить у него кое-какие детали из прошлого, но пока все безрезультатно. Гала принесла альбом, положила его на кухонный стол и, быстро перевернув несколько листов, указала на фотографию, на которой, по ее словам, была та самая женщина. Карточка была примерно двадцатилетней давности. Значит, фотография была сделана за девять-десять лет до ее смерти. Юс молча коснулся снимка пальцем, указывая на синюю тесьму в ее волосах...

 — Галина, вы знаете адрес Низовского? — я первым нарушил тишину.

 — Нет. Но думаю, он есть у нотариуса, где мы совершали сделку о купле-продаже дома.

 — Логично, — согласился мой приятель.

 — Юс, предлагаю съездить вдвоем и попытаться разыскать этого невидимку. Если не получится, подключим Рутникову.

 — А я? — удивилась Воронина.

 — А ты ищешь еще что-нибудь примечательное, договорились? — предложил Юс, потирая пальцами грудь.

 — Ладно, может быть, найду какие-нибудь документы. Берегите себя.

 Мы довольно быстро договорились с жадным до денег нотариусом и узнали место жительства бывшего хозяина дома, выяснив попутно, что он получил интересующую нас недвижимость во владение согласно дарственной Хаперского. Но когда мы прибыли по указанному адресу, нас постигла неудача: дверь нам так никто и не открыл, а соседи ничего вразумительного сказать не смогли, потому что квартира часто сдавалась в аренду. Следовательно, тут и вовсе могли жить другие люди. Мы решили остаться и немного подождать: вдруг появился бы хоть кто-то, из живущих в ней сейчас. Тогда мы смогли бы узнать у него, живет ли здесь еще наш субъект. Время шло, и скорее всего продолжение расследования было бы перенесено нами на завтра. Но... Зазвонил мой мобильник. Я ответил.

 — Ром, привет еще раз! — раздался голос Ольги Рутниковой.

 — Привет! Что случилось?

 — Хочу спросить, вы что-нибудь узнали о Низовском, который был, вроде как родственником Хаперского.

 — Почему был? — спросил я, предчувствуя ее ответ.

 — У него отказали тормоза, и он на полном ходу въехал в груженый КамАЗ.

 — Когда?

 ;— Часа два назад. Цепь случайностей — и я узнаю о его гибели. Но это еще не все. Ром, благодаря тому, что ты наводил про него справки, я решила проверить его багажник на остатки крови. Надо мной потешался весь отдел, но я оказалась права. И теперь более чем уверена, что он причастен к исчезновению Хаперского. Понимаешь? В его портфеле среди других документов было Соглашение о пожизненном содержании Юрия Трофимовича в обмен на дарение дома. Вот Низовский и нашел способ уменьшить этот срок.

 — Но даже если и так, то где ты будешь искать труп?

 — Пока не знаю. Ну, ладно. Мне тут бежать надо. Увидимся, думаю, — попрощалась Оля.

 Юс вконец опешил от всего услышанного и закурил, наверное, впервые за два года. Позвонила Гала и сказала, что пригласила в дом какого-то медиума, знакомого ее бывшей соседки. Мы еще некоторое время посидели молча. Темнело.

 Мы доехали до дома Ворониной совсем измученные и голодные — день был просто сумасшедший. Я шел, уже практически еле передвигая ноги. Очень хотелось побыстрее вернуться к себе — отдохнуть, приняв горизонтальное положение. Чем закончится вся эта история, можно было только догадываться, но сегодняшний день вернул меня, хоть и на короткое время, в нашу студенческую пору, когда мы жаждали приключений и ввязывались в различные истории. Признаюсь откровенно, я благодарен Юре за то, что он выбрал меня в качестве доверенного лица и сделал непосредственным участником этих событий.

 И вот сейчас, идя по дорожке к дому, я чувствовал, что развязка уже близка, и что для моего друга эта история станет краеугольным камнем в его новом, вывернутом наизнанку, мироощущении. Да, всему свое время. И, видимо, пришло время для закоренелого атеиста стать на тропу осознания, что есть нечто иное, чем сухая материя, подчиняющаяся известным нам физическим законам, нечто большее, что стоит за гранью понимания традиционного человеческого сознания. Сейчас он был шокирован, даже несколько напуган таким вторжением непознанного в его жизнь, но я верил, что Юрий сможет найти правильную точку опоры и не потеряться в этой, так неожиданно свалившейся на него, круговерти событий.

 Мы вошли в прихожую, и я услышал, как Галина что-то бурно обсуждала, видимо, с тем самым медиумом, которого она пригласила в дом, как один из возможных, по ее мнению, вариантов решения данной проблемы. Юрка что-то замялся, заглядывая за дверь встроенного шкафа в коридоре и отстал.

 — Доброго вечера, — поприветствовал я Воронину и ее гостя, находящихся в гостиной.

 — Доброго, — ответили они в унисон, не оборачиваясь, продолжая рассматривать что-то в руках мужчины-медиума.

 — А вот и я, — сказал Юс, входя вслед за мной.

 — Хозяин дома, — пробубнил гость.

 — Что? — спросила Галина, переводя взгляд с Юры на медиума.

 — Он, — ткнув пальцем в Юса, — Хозяин дома. Истинный Хозяин, Гал. Они его выбрали, и если он примет их выбор, то все прекратится. К тому же он тоже Юрий, и у него есть дар, которому пришло время раскрыться. Я здесь больше не нужен. Состоялось торжество жизни над смертью... Прощайте!

 И тут совсем некстати зазвонил мой мобильник — форс-мажорные обстоятельства требовали моего присутствия на работе. Я извинился и ушел.

 ***

 С того времени прошло больше недели. Меня закрутила обычная рутина, и мы с Юсом больше не виделись. Сегодня утром позвонил ему, но холодный и безучастный голос автоинформатора констатировал, что абонент не доступен или находится вне зоны действия сети. Странно... Надо бы вечером после работы съездить к ним, адрес я помню хорошо. И пусть у него всего лишь разрядится аккумулятор...