Голубушка

Расскажу вам историю, тема которой до недавнего времени считалась в нашей семье тайной. Родственники осуждают меня за то, что нарушила покой нескольких семей. Началось всё год назад, в конце апреля. В центре города в фотоателье зашла взять фотографии, возле стойки стояла пара, оживлённо разговаривая с приёмщицей. Мне показался знакомым голос женщины оформлявшей заказ на портрет для памятника. Я прошла чуть в сторону, чтобы получше рассмотреть впереди стоящую женщину, и сильно поразилась, не поверила своим глазам, понимала, что передо мной моя двоюродная сестра Жанна, только причёска и одежда совсем не как у неё, и мужчина называл её Светланой. От неожиданности я сказала: «Привет!», они не ответили, взяли квитанцию и ушли. По инерции пошла за ними, и всё внимательнее всматриваюсь в женщину, похожую на сестру. Заметила, что Светлана немного косолапила, как Жанна, и, фигура такая же, и большие, карие глаза с длинными густыми, также аккуратно выщипанными бровями, как у моей сестры. Супруги сели в иномарку, в которой были два паренька, одному лет восемнадцать, а другому, очень похожему на Светлану, около четырнадцати.

Я не находила объяснений тому, что могло связывать двоюродную сестру Жанну и эту, незнакомую для меня, абсолютно всем похожую на неё Светлану. По дороге домой придумывала разные жизненные ситуации, связанные с моим дядей Сашей, отцом Жанны. Остановилась на двух версиях. У дяди есть внебрачная дочь, или это просто похожие люди.
Дома рассказала обо всём своей маме, задавала вопросы, а она злилась всё сильнее, и наконец, раздражённо сказала: «Это не твоего ума дело, не лезь, куда не следует!». Если бы она ответила, как-нибудь по-другому, со временем бы всё забылось, но такой ответ, ещё больше разжигал моё любопытство, и захотелось узнать, что это за тайна. Вечером, когда все легли спать, в огромной коробке с фотографиями, искала одну, на которой был дядя Саша и какая-то полная женщина. Я нашла фотографии, аккуратно завёрнутые в старую газету и спрятанную в рамку с бабушкиным изображением. С одной на меня смотрели дядя Саша и очень красивая, кареглазая, с длинными густыми бровями, молодая девушка. Волосы её убраны назад и толстая коса, необычно уложена на голове. Теперь я поняла, почему с детства запомнился снимок, девушка в пышном светлом платье была беременна. На обороте была надпись: «Сестре Вере от брата Саши и Любы». На другой - сфотографированы, незнакомые люди, а в центре дядя Саша и Люба держали в руках грудных детей в одеяльцах, перевязанных красными ленточками.

Договорившись о встрече, поехала в гости к дяде. Рассказала о Светлане, и надеялась на откровенный разговор, но ошиблась, опять услышала: «Людмила не вороши прошлое, а то твоё любопытство беду навлечет. Мне эта история почти сорок лет покоя не даёт. Я измен никому не прощаю». Он отвернулся к окну, что бы скрыть своё злое лицо, потом добавил: «Ты мне ещё наследника найти хочешь? У меня всё равно на сына всё оформлено. А Жанку пусть муж обеспечивает, а Свете алименты полностью выплатил, и больше я ей ничего не должен!»

Дядя Саша второй год жил один, похоронив свою жену Зину, с которой прожил в согласии и любви, последнее время заметно угасал. Они воспитали дочь Жанну и сына Анатолия. После смерти матери, родные не ладили между собой из-за наследства.

Мне очень хотелось найти Светлану, в надежде, что с Жанной они будут дружны. И однажды, я решилась поехать разыскать сестру, ведь фамилию и адрес слышала в фотоателье. И вот по пыльной деревенской дороге, автобус через два часа, довез меня до места. Возле цветущего палисадника, была знакомая иномарка. Долго стояла у ворот не решаясь постучать. В голове в сотый раз прокручивала, с чего начать разговор, вдруг двери открыла Светлана, удивлённо всматриваясь в меня, приветствуя, она кивнула головой.

- Здравствуйте, я к вам приехала поговорить, если можно? – дрожащим голосом спросила я.
Хмуря брови, пытаясь вспомнить меня, предложила войти в дом.
- Мамочка, у нас гости! – знакомым голосом она крикнула, не спуская с меня глаз.
На крыльцо большого дома, вышла высокая, с простым живым лицом, кареглазая, по-прежнему красивая женщина, только пряди волос были седыми, и не было роскошной чёрной косы, как на фотографии. У меня слегка затряслись руки, и застучали зубы, с трудом выговорила: «Я из Белгорода, мою маму зовут Вера, а дядю…» - не успев договорить, женщина улыбнулась и сказала.
- Проходите в дом. Негоже гостей на улице держать.
В уютной гостиной собралось много людей, пятеро детей, наверно внуки с любопытством все смотрели на меня, ожидая объяснения.
Наконец-то я собралась с мыслями, взволнованно спросила: «Тётя Люба, можно мне с вами наедине сначала поговорить?»
- Давай пройдёмся по лужочку, Людмила. Я узнала, хотя видела тебя ещё девчоночкой, ты на нашей свадьбе с твоим дядей фату мне несла. Помнишь?  Лицо её стало грустным, задумчивым, в слезящихся глазах было выражение тоски и печали. Сначала мы шли молча, а потом я рассказала ей о встрече со Светой, о своей семье, о других родственниках, никак не начиная о главном. Тётя Люба прервала меня, резко схватив за плечи, сверкнув глазами, испуганно спросила.
- Что-то случилось с Жанной?
- Нет-нет. Она жива и здорова. Слава Богу! Я вам фотографии привезла всех наших. Вот смотрите.

Она выхватила фотоальбом из моих рук. Листая, зрачки её быстро двигались то влево, то вправо, и остановились на той странице, где была Жанна с мужем и дочкой. Глаза тёти Любы покраснели и налились слезами. Несколько фото упали на траву, медленно наклоняясь за ними, выронила и альбом. Хватаясь руками за воздух, она упала на землю, целуя фотографию с изображением дочки, залилась истерическим плачем, тихо шептала: « Голубушка ты моя, родненькая, дочечка».

Светлана с младшей сестрой Леной уложили её в постель. Ближе к вечеру, мать, немного успокоившись, попросила дочек и зятьёв собраться вместе. Тётя Люба собравшись с духом, медленно начала рассказ о своей жизни, о сильной, взаимной любви с Алексеем, её покойным мужем. О том, как поругалась с ним в день его отправки в армию, как назло жениху, выскочила замуж за первого встречного, им оказался мой дядя Саша. Родила девочек, близняшек. Жили бедно, в чужом, маленьком флигеле. Дети часто болели, начались скандалы. Девчонкам чуть больше года было, когда из армии пришёл Алексей, разыскал в городе свою Любашу, предложил удочерить детей и уехать с ним в большой отцовский дом.
Тётя Люба, рассказывала, и часто вытирала текущие слёзы. В комнате стояла тишина, все внимательно слушали. Она продолжила: «Был большой скандал,  но Саша согласился на развод с условием, что одну из дочек он оставит с собой. Я дала клятву, что не буду искать встреч с Жанной». Потом у Любы с Алексеем родилась Лена, жили они хорошо дружно в достатке. После прерывистого рассказа тёти Любы, я продолжила сказ о жизни Жанны. В установившейся тишине слышны были всхлипывания всех женщин. Тишину нарушил муж Светы.

- Да! Словно индийское кино посмотрел. Чего в жизни не бывает, а слёзы лить нечего все живы и здоровы, телефоны в каждом кармане, чего тут думать, – он положил свой телефон на стол. – Звоните! Пусть приезжает, пир на весь мир устроим!
Все взволнованно смотрели на меня. В трубке послышалось «Абонент не доступен!» Хорошо, что есть время перевести дух, подумала я. Сидящие за большим столом продолжали рассматривать фотографии. Светлана принесла свои фотографии и начала сравнивать, сказала.

- Интересно, как бы сложилась наша жизнь, если бы мы были вместе? -
Немного успокоившись, все начали фантазировать, вспоминали разные истории из жизни, даже смеялись, только тётя Люба больше не улыбалась, лицо её стало строгим и серьёзным. Дозвонится до Жанны так и не удалось.

И мама созванивались с новой роднёй, а Жанна на контакт не шла, бросала трубку, не хотела общаться со мной. Однажды к нам в гости приехали тётя Люба с дочками. Света очень хотела познакомиться с отцом и сестрой, договорились о встрече у нас, но никто не приехал. Я предложила самим поехать к Жанне, но она сказала, что: «Не откроет двери незнакомым людям».

Прошло немного времени, никто больше не вспоминал о новой родне, только тетушки и дяди меня изрядно отругали. Перед самой пасхой, в прощёное воскресенье, позвонила Светлана, рассказала, что мама последнее время сильно болела, а сейчас, после инсульта лежит в больнице, начала понемногу говорить и сразу очень попросила привезти Жанну, хочет попросить у неё прощения, пока жива.

Я отправилась к сестре, но на все мои уговоры поехать в больницу, она не соглашалась.
- Объясни, неужели не хочешь посмотреть на свою родную мать и сестру? Ведь вы теперь всю жизнь можете быть вместе и в горе и в радости. Как до тебя не дойдёт, что у тебя есть более близкие люди, чем твой « хапуга» братец.
- Где эта мама была раньше, она же знала, что я есть? А может, она нужна была мне всю жизнь, и когда маленькая часто болела, мне так хотелось, чтобы пожалели, обняли, по голове погладили, папа с мамой сыночка Толечку больше любили. Не могу пожаловаться, что они меня обижали, но родительской лаской я не была избалованна, - она на миг замолчала, потом взволнованно, но строго добавила. – Людмила, давай эту тему больше не будем трогать! Всё равно уже ничего не изменить!

Я поехала в больницу сама. Невозможно было представить. На больничной койке лежала, другая женщина, совсем не та, которую недавно видела. Лицо её вытянутое, посерело, глаза были тусклыми, как у битой собаки, а тело малоподвижное. Лёгким кивком головы она спросила: - «Придет?»
- Вы не переживайте, тётя Люба, Жанна придёт попозже, она на работе. – Взволнованная не смогла придумать, что сказать. Я села рядом, медленно двигая рукой по постели, она обхватила мою руку, и крепко сжала её.
- Спасибо, что нашла нас.- Она говорила тихо, малозвучно. - Я всё время помнила о ней, как, грех свой, – плачущим голосом, с трудом, она продолжила. Бывало, Свету грудью кормлю, плачу думаю, а кто мою «крошку» кормит? Девчонки болеют, а я про Жанночку думаю, бантики в школу им завязываю, а сама мыслю, кто мою деточку учиться провожает. И в церкви всегда о ней помнила, и у Бога прощения просила за слабость свою. – Она замолчала, тихо глубоко задышала. – Светочка, открой окошко!- Обратилась к недалеко сидящей дочери.

И в душную больничную комнату ворвался прохладный свежий, весенний воздух.

- Я прикрою двери, а то шумят в коридоре. – Рядом с палатой, в коридоре, стояла, зарёванная Жанна. – Молодец, что пришла, пойдём! Какая никакая, а песня лучше драки!  - Взяла её за руку и потянула.

- Подожди, ноги как ватные, дай прийти в себя, - размазывая слёзы по щекам, она немного сопротивлялась. – Как бы ни спятить! Господи! Дай мне силы! – И она шагнула вперёд.