По ту сторону трусиков 3. Чёрный порно-бред

4-й пример: «Молодость»

 Непотопляемый катамаран Аллочкиных желаний, дерзко пробив двойным смачным носом захмелевший взор автокрановщика Витьки Илькина, взял его к себе на борт и поместив в ВС, на несколько лет захлопнул за ним крышку.

В этой молодой семье муж звался, по мнению жены, достаточно ласково и мило  «Усатый». Без имени, без отчества и фамилии, а просто нарёкся ею именно так, получив, эдакое домашнее погоняло. Деньги и только деньги, эти вульгарные пёстрые бумажки, интересовали молодую супругу и чем больше Усатый их приносил, тем спокойнее было в семье, в смысле, шума в жилище было меньше. Вскоре аппетит стал приходить до и после еды всё изысканнее и изысканнее, в доме начали появляться никчёмные по своему применению вещи, одежда и утварь. Естественно Усатый иногда пытался выяснить у законной жены природу их появления и смысл их применения, на что получал в ответ рьяный матерщинный отпор со словами: «Грозой тебя расшиби  х…, б…, п…, паралич тебе в живот!» - (и далее опять звучали стойкие слова с таким же пёстрым набором хромосомных имён, начинающиеся на буквы «х», «б» и «п»). Не известно почему, но скрепя зубами муж мрачно замолкал, опрокинув в рот сто пятьдесят граммов горькой настойки, запив её равным количеством, того же напитка. Бесспорно, был небольшой период времени, был, когда семейная идиллия Илькиных существовала в любви и согласии, в гармонии вроде как. По причине чего верхняя часть ВС стремительно набирала объём, вес, монтируя не совсем адекватную красоту и стать, короче в октябре 1969 года существо родило другое существо, так сказать дивный экзотический плод воображения идеального человека скорого нами с вами светлого будущего. Лицо получилось задумчивое и хитрое, может даже и вовсе нордическое, нос большой прямой, голова немножко треугольной формы, затылок пимпочкой, ну, просто копия мамы и папы, а окрестили его Егором. Капризы Аллочки резко начали набирать обороты, прикрываясь нехваткой денежных средств из-за рождения ребёнка. Промежностное вознаграждение виновнику в прибавке семьи, так же, как и всё остальное семейное зодчество выдавалось с разной частотой в зависимости от размера заработной платы добытчика. Весьма регулярно тёмными вечерами материнская часть ячейки общества поносила рабочую жилку Усатого, приклеивая матерные ярлыки, что тот однажды не выдержал и надавал ей тумаков. Так с этой поры у них в семье и повелось. Жена, получив от мужа аванс, молчала, а когда получала от мужа расчёт, сразу же поднимала крайне недовольный крик. Крик, скорее дикий звериный вой усиливался – это Усатый «воспитывает» свою любимую супругу. Воспитание проходило не только по лицу и бокам, но и попавшему под горячие руки ВС. Как-то после очередного, вот такого «справедливого» воспитания, Аллочка на две недели попала в знаменитую городскую больницу № 1/1-бис с диагнозом: «множественные ушибы мягких тканей грудной клетки и тупая травма живота, повлекшая кровотечение». Ситуация приняла серьёзный оборот. Ей сделали операцию по удалению матки, а в отношении Усатого органами милиции было возбуждено уголовное дело. Вскоре был справедливый суд и поехал наш Усатый в город Нижний Тагил пилить новогодние ёлки на три года. Снова судьба дала ВС второй шанс посмотреть на себя со стороны, подумать и сделать надлежащие выводы, поклонившись в пояс тётушке по имени Мораль.

Прошло всего лишь пару недель и снова наш ВС, в компании местной разгульной молодёжи, шёл по пыльной дороге с частушками, взяв под локоть белобрысого парня с семиструнной гитарой. А на дворе уже стоял 1973 год, по стране ездили вербовщики и предлагали работу на крайнем севере. Длинный рубль, как петля-удавка ухватила ВС за самое сокровенное, за неё за самую, за алчность. Стало быть, бросив сыночка Егорку на воспитание своим пожилым родителям, «чёртово логово», сменив тонкие хлопчатобумажные трусики на рейтузы с начёсом вовнутрь, и спустя несколько дней уже мутило чистую, родниковую воду далёкого города Северодвинска в женском общежитии рыбоконсервного завода.

Который день напролёт, уткнувшись пушистым бурундуком в набухший корень бригадира рыбаков Жени Шеня, первое и неугомонное «Я» Аллочки пускало слюни оргазма, оставляя скользкие, пахучие следы от «губной помады» на обласканных местах мужского организма. Запах лаванды и махры обволакивал второй этаж женской заводской ночлежки, и рвались трусики, тёрлись друг о друга кручёные волосики жошки и карандаша, вертелось скрипучее колесо продажной любви полярной ночи.

****

Входили в гавань корабли

Большие и поменьше.

Платили доллары, рубли

Гейше.
 
И на причудливый лобок

Хитрый и усталый,

Давил секрет своих молок

Малый.
 
Его сменял потом дружок

Не брезгуя и не робея,

Вокруг ВС возник кружок

Развратного злодея.

 Долго ли, коротко ли пиликала гармошка и играл аккордеон под горластые песни ВС, но её всё-таки раскусили это бестия обиженные лимитчицы и навешав плюх мешалкой по известным «ушастым губам» за своих мужиков, к тому же ещё и пригрозив в дальнейшем жесточайшей расправой, с позором вышвырнули из заводского общежития в одних рейтузах на девственный снег покаяния под северное сияние. Поморозив волосатые веки на зимнем ветру ВС, нехотя и вяло втянув верблюжью лапку в пушистую муфту, уныло побрёл походкой мокрого пеликана в сторону малой родины, не солоно хлебавши.

Прошло три дня. Январским утром 1974 года ВС, раздвигая отсиженные в дороге ноги и шкрябая вихрастой причёской байковый колпак рейтуз, вынесся из вагона № 6 электропоезда «Москва-Тула» ровно в 9 часов 44 минуты, грузно плывя над первой платформой седьмого пути Московского железнодорожного вокзала города Тулы. Невыносимая оскомина обиды сильно давила наиглавнейшую глубокую женскую морщину мозгового центра рыбачки. Тугая душевная боль, пересохшим горчичным сухарём скрипела на усталых губах при ходьбе мохнатой одалиски. И вроде бы надо с облегчением вздохнуть, припасть к родной земле и целуя её откровенно радоваться, что короткое путешествие из ****облудства в Потоскуйство закончилось без позорного столба, да как бы, ни так! Затаив зло на всё и вся, волосатый саквояж буйных утех, гремя мрачной пустотой, почти несгибаемо влачился в знакомые пенаты с убогой гримасой судьбы на лице и ужасно смертельным бременем горя на обвисших плечах, ожидая к себе людского сочувствия и людской жалости. Да уж...

Опять стемнело и снова рассвело. Женская тоска и печаль отступили от молодого существа перед неистовой природой страсти Бога любви через каких-то пять календарных дней. Ощутив продольно-рубленной, никогда не зарастающей раной пьянящий воздух прежней свободы, наш ВС, наспех прополоскав пельменный рот мыльной водичкой, затем облачившись по уши в байковую жилетку сиреневых трусиков, приласканную дефицитным капроном и благоухая сдобным хлебом, вышел в рабочую сторонку. То-то уже было радости у местных стригунков. Они били копытами землю около палисадника «весёлой вдовы», придавливая глазищами причинное место здешней трясогузки, и возбуждённо фыркая, раздували лошадиные ноздри, теребя большим и указательным пальцами свои муравьиные коробочки.

***

 К тому времени Веник и Фруза Хрунины получили желанный ордер на двухкомнатную квартиру в посёлке Горелки в новом пятиэтажном доме. Государство наконец-то сжалилось над страданиями многодетной семьи и вот старики дождались положительного решения жилищной проблемы. Но недолго они были относительно счастливы. Через каких-нибудь несколько месяцев отец Аллочки скоропостижно скончался от обычной алкогольной болезни. И, как водится, шалопутный, но любимый последыш переехал к маме в квартиру вместе с Егоркой. Кислый зуд и щиплющий дискомфорт больно сдавливал железными клещами вокруг талии мамину любимую дочку, сильно раздражал хозяйку трусиков, ведь родная мать всяческими способами не давала, «разгуляю» разгуляться. Заставляла по максимуму уделять внимание сыну, а «разгуляю» так хотелось скакать на палочке и дудеть мелодию песенки «Виновата ли я» на кожаной флейте очередного дирижёра. От такой личной несовместимости между двумя женскими персонами однажды случился серьёзный скандал на всё той же почве морали и этики. Как говорится смелость, а в нашем случае наглость, города берёт, если излагать проще, то натренированное горло ВСа победило, и Фруза Хрунина ушла из квартиры в дом к сыну и старшей дочери. (Так поскитавшись по дочерям и сыновьям, Фруза Хрунина через три года скончалась на кухонном диванчике средней дочери от кровоизлияния в мозг). После чего в «133-ем бомбоубежище», то есть в квартире № 133 наступили разудалые дни, недели, месяцы. Прошёл год, желания заметно поутихли от того, что ублажатели, пройдя по кругу несколько раз, набили на пальцах мозоли и покинули пчелиный улей. Материальной поддержки не стало совсем и весёлая владелица «чёрной бесконечности» устроилась санитаркой опять же в небезызвестную широким кругам городскую больницу № 1/1-бис, туда, где она и появилась на свет.