Пробежка в ночи или гримасы женского непостоянства

ПРОБЕЖКА В НОЧИ
или гримасы женского непостоянства.

     У моего старого друга в России и бывшего сослуживца Виктора богатая биография. Возможно, он еще до сих пор служит, хотя двадцать пять лет календарной выслуги уже давно есть за плечами. Сейчас Витя подполковник, а может быть, «господин полковник». Но четверть века назад мы были с ним «старлеями», вместе гоняли «любимый личный состав», вспоминая в перекур байки из курсантской жизни.
     Виктор учился сначала полтора года в военно-политическом училище погранвойск КГБ в подмосковном городке Голицино . Из учебного заведения его выгнали за какой-то залет. Он попал дослуживать в войска, потом снова восстанавливался уже в другом ВВУЗе. Его курсантская молодость отличалась буйностью событий и полнотой жизни. Попробую воспроизвести одну историю так, как услышал от него лично.   
     Холодный январь 198… неважно какого года. Витька с другом – старшекурсником спешит в училище из увольнения. Время отдыха в Москве прошло прекрасно, парни в восторге, знакомые девчонки – тем более. Перегаром ни от кого не пахнет. Внешний вид вполне свежий и подтянутый.
     Виктор - спортсмен, КМС  и разрядник по нескольким видам спорта. Его друг Саня, ростом под два метра, тоже притягивал взгляды «прекрасной половины» своей статью. Словом, будущие «товарищи офицеры», защитники слабых и обиженных.
      В тот день мороз подгонял отдохнувших друзей. Парни потирали, время от времени, уши, стремясь успеть на подмосковную электричку. В училище им надо прибыть к 24.00. Опаздывать из увольнения – дурной тон, нарушение Устава ВС РФ.
      С правой стороны дороги шел какой-то жилой массив, стандартный для спального района Москвы, прикрытый от взоров заснеженными деревьями. С левой, вдоль тротуара тянулась высокая, метра три с половиной, черная ограда, увенчанная заостренными пиками на конце каждого металлического прута.
      «Шухер», как всегда, начинается очень неожиданно.
- ПАМАГИТЕ! - истерично закричал женский голос от близлежащих домов.
      Курсанты замедлили шаг и прислушались. Улица в поздний час была, практически, безлюдна. Сразу определить, откуда кричат, сложновато будет.
- ПАМАГИТЕ, убивают!! - снова прорезался тот же самый, истеричный голос.
      Вслед за ним объявилась и сама обладательница нервного фальцета. В направлении Виктора и Сашки, под их защиту, скользя, и чудом удерживаясь на ногах, бежала довольно милая барышня. Все бы ничего, но когда ее силуэт «выплыл» под уличное освещение, парни буквально раскрыли рты.
     На мадам были только ДОМАШНИЕ ТАПОЧКИ И ШУБКА, накинутая на плечи. Беглянка прикладывала немалые усилия, чтобы не дать своей одежке потеряться на бегу. Вслед за «любительницей вечернего моциона» несся свирепого вида мужик. Тоже в тапочках, но еще в трико и в майке.
      В руке у него блестел здоровенный столовый нож. Странное такое семейство вышло на позднюю прогулку по замороженной, январской столице.
- УБЬЮ, сука! - орал «Отелло», размахивая кухонным инструментом.
- Щас я его буду гасить! - уверенно заявил Сашка, принимая боксерскую стойку.
      Сашка занимался боксом лет пятнадцать. Вырубить «мелкого» хахаля беглянки одним ударом в челюсть для него раз плюнуть. В теории.
      На практике, как всегда, все получилось совсем иначе.
      Неожиданно, приблизившись, мадам буквально прыгнула на занесенную  для удара руку Алекса, повиснув на ней массой своей мелкой «тушки». При этом дама начала кричать совсем уж неприличное, типа:
- ВАСЯ, ВАСЕНЬКА, ЭТО ОНИ, ОНИ, ЗЛЫДНИ, МЕНЯ СОБЛАЗНИЛИ… С НИМИ Я СОГРЕШИЛА, ОКАЯННЫМИ…
     Сашка и Витек застыли в полном изумлении. Они видели подругу первый раз, то истинная правда.
     В военных училищах учат быстро реагировать на внезапные изменения «боевой» обстановки.
- Представь себе, что наше замешательство после воплей барышни длилось буквально доли секунды, - заявил Витек. – Потом  информационный контакт с Сашкой пошел на визуальном уровне, инстинктивно, без всяких слов и междометий.
- «Раз!», - и мы одновременно посмотрели на эту курву, попытавшуюся спрятаться за нашими спинами от опасности со стороны своего хахаля, - одна секунда.
-  «Два!», - смотрим на придурка с ножом, что спотыкаясь, матюгаясь, вопя, бежит в нашу сторону с явными намерениями убить-порезать всех, кто встретится на его пути.
     Капнула вторая секунда.
-  «Три!», - глаза в глаза глядим друг другу, причем читаем в них абсолютно одинаковое мнение, типа: «А зачем нам кузнец? Нам кузнец не нужен. Точно так же, как и его бестолково – сумасшедшая подруга». 
- «Четыре!», - мгновенно, синхронно покидаем «поле боя» вместе, без глупых сомнений, прежних удивлений или стремления к благородному поступку.
     Это надо было видеть. Все же хорошо учили когда-то действовать в военных учебных заведениях: «Путь к успеху - мысль опережает действия»
     Одновременно совершаем разворот  на девяносто градусов, делая резкое ускорение в сторону резной ограды. Как на старте стометровки. Буквально несколько движений, типа «раз – два - три» и мы преодолели стенку в несколько касаний. Куда там выполнению нормативов на полосе препятствий в родном училище….
     Мадам, не ожидая подвоха или такой резвости от курсантов, выпускает из когтей рукав шинели Алекса, теряет равновесие и падает беспомощно, с открытым ртом на свою «пятую точку».
     Парни перелетели через зубчатую ограду вполне успешно. Метровой толщины сугроб нежно принял их в свои объятия, как толстая перина, полностью погасив удар о землю.
     Правда, Витьку слегка не повезло. Он зацепился краем шинели за острый шпиль и треск ткани по шву - «хррр» сопровождал его полет и приземление. Но это все равно лучше, чем биться с оголтелым ревнителем нравственности своей супруги на кулачках, избегая при этом острого лезвия ножа.
     Курсанты фыркали, отплевываясь от снега, пытаясь выбраться на твердое место. Кусок шинельного войлока, как флажок, колыхался на остром зубце ограды.
     Витек пару раз матюгнулся и в сердцах бросил: «Моя новая шинель, капец ей…»
     Васятка не пытался повторить акробатический «подвиг» кадетов. Он лишь подвывал на одной ноте и тыкал ножом сквозь металлические прутья ограды, стараясь достать мнимых «хахалей» своей благоверной супруги.
-  Гады, сволочи, стебари!! - орал Васек, не обращая внимания на холод металла, к которому он прижимался в своих яростных порывах мести.
-  ВАСЯ, ДА МЫ ТВОЮ ДАМУ ПЕРВЫЙ РАЗ В ЖИЗНИ ВИДИМ! - четко произнес Витек, уныло разглядывая останки своего пострадавшего обмундирования.
-   Да, правда, ребята? – сразу обмяк и стушевался Вася. – Тогда дайте закурить, - моментально сменил тему «разборки» ревнивый супруг.
    Его лицо приняло выражение сходное с мимикой обиженного ребенка, у которого только что отняли сладкую булочку.
- Нет, «кривда»! - в сердцах выпалил Алекс, тоже проверяя целостность шинели, и напяливая шапку на замерзшие уши.
    Дама в это время отбежала метров на тридцать от места «разборки» и с интересом наблюдала, чем же все там закончится. Казалось, что холод не проникал к ее телу через мех шубки и тапочек на босу ногу.
-   Аааааа, сука, ****ь! - снова заорал, подпрыгнув на месте, ревнивый Вася. – За кого ты меня держишь, курва?
    Даже в сумерках и при плохом освещении было видно, как глаза мужика наливаются кровью. Скользя и спотыкаясь, теряя домашние шлепанцы на бегу, «любвеобильно-ревнивая» пара быстро удалялась в сторону своего дома.
-  Чоп – чоп – чоп, - слышалось шлепанье тапочек по мерзлому асфальту.
- Вот оно, «тихое счастье семейной жизни», - философски резюмировал Витек, глядя вслед удаляющимся «новым» знакомым.
-  Вася, Васенька, не виноватая яяяаа! - верещал женский голос в ночи, заставляя обывателей окрестных домов, сдвинув штору, приникнуть к замерзшим стеклам своих квартир.
-   Ну, что долго в сугробе сидеть будем? - вернул Виктора к реальной действительности злой голос Алекса. – Давай выбираться скорее, а то на электричку опоздаем.
     Кряхтя, охая и матерясь, парни минут десять, поддерживая – страхуя друг друга, перебирались через зубчатую ограду обратно на тротуар. Оба не могли себе представить, как же им удалось перемахнуть ее буквально за несколько секунд в кризисной ситуации?
      Впрочем, «любоваться полем боя» и анализировать свои поступки совсем некогда. Последняя электричка грозила курсантам «сделать ручкой». А до железнодорожного вокзала оставалось еще несколько городских кварталов.
      Подхватив шинели в одну руку, а шапки и ремни в другую, ребята вспомнили, что курсант мало, чем отличается от беговой лошади. Резвой рысцой они припустили к намеченной цели.
     Им повезло. Комендантских патрулей в тот поздний вечер парни так и не встретили, запрыгнув в вагон электропоезда буквально за несколько секунд до его отправления. Два дня в увольнении прошли не зря.  Учеба продолжалась, и даже такой сомнительный опыт «защиты слабых и обиженных» не казался напрасным в юной биографии курсантов.
На фото: курсантских фотографий в электронном виде у меня нет, слишком много времени прошло с той поры. Не все удалось оцифровать. Вместо курсантов пусть будут черные аборигены у пулемета. Любят они в Африке понты колотить с оружием.