Поэт и смерть

Посвящается Ф. Ницше

(Миниатюра)

Для начала перенесёмся в Германию, в жёлтый дом, в одиночную камеру, в ноябрь 1900 года
Бедный поэт и философ мирно спал на железной кровати. В его разуме не было сновидений, они не были ему нужны. В железную дверь тихо постучали.
— Кто здесь? – спросил чутко спавший поэт.
— Откройте! К Вам посетители.
Поэт подошёл к двери, лязгнул засов. На пороге появилась дама в чёрном со свечёй в руке. Её лицо прикрывала чёрная вуаль.
— Вы ко мне, Фрау?
— А к кому же ещё.
— Вы бесцеремонны, как я погляжу.
— Я знаю, к кому пришла.
— О! Вы меня знаете?
— Знаю. Я много чего знаю, – сказала дама, садясь на стул у кровати. Она поставила свечу, зажгла её и откинула вуаль – Я надеюсь, ты узнал меня?
— У Вас очень тонкие и бледные черты лица, но удивительно красивые.
— Это интересно, мне никто не делал комплементов.
— Кто Вы? Вы удивительно похожи на всех женщин и девушек, которых я знал.
— Ты не понял? Я – вечность, в которую ты так долго смотрел. А теперь я хочу посмотреть на тебя.
— Мне очень лестно, но…
— Ты отказываешься от своих слов?
— Я не то хотел сказать. Это было иносказательно.
— Впервые слышу. Смерть не может быть иносказательна. Это – аксиома.
— Так, вот кто ты!
— Да, мой друг. Ты боролся, страдал, пока не очутился здесь. Ты думал, что твой сверхчеловек – мечта, великая цель, а он оказался лишь дешёвой плюшевой куклой. Ты отрицал учение Маркса об идеальном обществе, а сам создал идеального идола, которого сам же разбил о камни бытия.
— Ты обвиняешь меня?
— Да, обвиняю, потому что ему ты не нужен.
— Кому? – спросил мокрый от пота поэт.
Именно ему, потому что любой грешник рано или поздно осознаёт свои грехи. Ты же пошёл дальше, ты отрицал грех, как таковой. Наконец, ты отрицал его как начало.
— Но ведь Бог умер!
— Бог умер, догма – с этим готова согласиться и я, но он не умер как начало. И я служу ему как началу.
— Ладно, какая же кара ожидает меня?
— Тебя как личность или как явление?
— И то, и другое.
— Как личность тебя ожидает лёгкая смерть, ты просто уснёшь. А как явление… твои труды передадут кое-кому, и он разожжёт факел войны. ты ведь этого хотел?
— Ошибаешься. Я хотел дать людям свободу разума.
— Как  можно дать разум, умертвив Бога?
— Я согласен, это глупость, но кто передаст «Заратустру»?
— Тот, кого ты знаешь очень близко.
— Сестра Елизавета? Как тяжело пить чашу раскаяния, – сказал засыпающий поэт, – можно попросить тебя о последней просьбе?
— Говори.
— Сядь у меня в изголовье и поцелуй меня.
— Хорошо.
Когда наступило утро, тело бездыханного поэта отнесли на городское кладбище и кремировали. Народу было мало, никто не плакал. Но те, кто был на кладбище, видели у могилы необычайно красивую женщину в чёрном. Она положила на могилу букет чёрных роз и растаяла в тумане. История приходит, и так же уходит. Эта просто задержалась – легла на бумагу.
2004 г.