Из встреч с Лонгиной Лампадовной

               
               
                Сказка, сказка… Что в ней выдумка с намёком, а что – мирская правда…Только Небо и ведает, поскольку рождается-то сказка не по воле автора, а по назиданию откуда-то…
                Но ты, мой добрый друг-читатель, для того и читатель, чтоб покумекать в сим мудрёном вопросе, да и решить, про тебя сказка сказывается или про всех. Может, и не про тебя, но для тебя…
                Есть тут у меня знакомая, мастерица СКАЗЫВАТЬ, да как сказывать…  У неё имя удивительное – Лонгина (с лат. – долгая, длинная). По батюшке – Лампадовна    ( с греч. – свет). Что получается? Верно, долгий свет. Итак, слушаем Лонгину Лампадовну,  нашу провидицу, сказительницу:
                « Случилось однажды вот что: бреду я тёмной лесной глухоманью через буреломы да топкие болота. И думаю, по чьей же воле я попала из света во тьму. Кто и
зачем буреломил? По кому плачут эти топи? А может, есть выход из тьмы? Эти непонятки так взбудоражили мою мыслетворницу, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
                Вдруг мне навстречу через завалы из вековых дерёв скачет серый, шерсть блестит, видно, успел отъесться. Волк… Пасть открыта, клыки наготове… Замер в двух шагах от меня и спрашивает:

 – И куда путь держишь, госпожа-нищенка? Неужто при виде всесильного меня дрожь тебя
   не взяла? Сказывай, а то…

 – Ничуть  не испугалась. А чего бояться-то? В кармане – ни гроша, да и карманы-то уж лет
   двадцать как не пришиваю. Для какого дела бы им быть? А ты, ненасытный, всё рыщешь,
   кого бы ещё обобрать, чтоб в конце концов застряло… Тебя куда нечистая несёт?

 – Ты, я смотрю, как раз та самая русская баба, способная изловить да и шкуру спустить с  нас,
   волков. Не властей мы боимся, но рассвирепевших баб с их отпрысками. Ладно, не трону
   тебя – катись к своей справедливости… Некогда мне тут калякать, тороплюсь в ЛондОн.
   Донесли мне, там Лизка подкоп под мой банк ведёт, а земелькой-то вал возвышает вокруг
   своего королевского дворца. Видно, трусиха, а ещё приказ издала: « Русским волкам
   очистить Россию от падали…»

 – Не видать больше тебе России, предатель-санитар! – сколь было сил возопила ему вслед и
   … проснулась.

                Тотчас подумалось: не напрасно во сне надрывалась криком. Недавно главный-то волк и, правда, недалеко от того королевского логова нашёл свой конец. Поговаривают же, подкоп – банк таки лопнул. На верёвке из долгов волк-то и повесился, а может, повесили санитара… А что? Всех их это ждёт… дома ли, за увалом ли.
                Поскольку человеку природой прописано по ночам – почивать, и я укладываюсь. Нет, не за тем, чтоб кина из снов глядеть, а отдохнуть от дневных новостей сорочьих, да и прочих из всяких там ящиков и компошкатулок. Вот и в нынешнюю ночь,  не успела как следует задремать – на тебе кино, гляди да разумей. Гляжу – чем ещё на отдыхе заниматься…
                Значится, иду тёмным лесом, какой в сказках-то… Вдруг лес расступился – болото, кочки так и качаются под ногами: то ли трясину миную, то ли в топь уйду – страшно, хоть на помощь кого зови, а кого… Не волка же.  Решено – лис. Они всё ещё здесь водятся, мягко нам стелют, но… 
                Однако из всей моченьки в голосе пробую: « Леснолисье! Услышьте несчастную! Тьма и топи вокруг – покажите выход…» Но в ответ – тишина. С кочки на кочку – сумела каким-то чудом вернуться в лес, на твердь земную…
                На первой же поляне мне открылась картина: в роскошных позолоченных креслах, при ярких свечах, восседает леснолисье, все – четыреста пятьдесят… Все жирные – лоснятся (ещё бы, всех кур, какие во дворах водились, перетаскали). Из карманов какие-то пачки торчат, не входят. И зачем им столько карманов? Все сонные, как мухи на навозе в жаркий день. А один, видать, наимудрейший, перед остальными стоит на дубовой резной колоде и то ли басни дедушки Крылова пересказывает, то ли сказку говорит, чтоб слаще спалось…
                Батюшки милые! Узнала! На колоде-то стоит Лупан Лупанович, волк из волков…  Так ведь Лупан (с лат.) – это и есть ВОЛК. Да-а-а. Одного поля ягодки – лисы да волки…             
                Так захотелось свистнуть, как умеет только Соловей-Разбойник… Да, жаль, не умею. Не потревожив сие сонное царство, тихо, на цыпочках, отошла я подальше в лес с твёрдым решением – явиться сюда с Соловьём-Разбойником. Уж он-то как свистнет – поляна очистится до травы-муравы…  Долго ли, коротко ли плутала в тёмном лесе, не помню. Но только вот Разбойника-свистуна нет как нет: видать, в дружбе с новорусскими волками да плутами-лисами. И теперь не свистит, а где-то на альпийской вилле, молчит…
                А вот кого душа не чаяла увидеть – увидела: вылитый Илья Муромец навстречу мне. Остроконечный шлем на буйной головушке, взгляд решительный, лук со стрелами наизготове. Едет на могучем коне, а за ним – целая дружина, ему под стать.

– Куда путь держите, добры молодцы? – не удержалась я при виде такой красоты да силы.

– Будить сонное царство идём. Дорогу не покажешь?

– Отчего ж не указать?!Дюжину верст – прямо, тёмным лесом, до болота. Потом – резко
  направо. Увидите поляну… Как раз на ней и царствуют вершители тьмы да неправедности…

                Двинулись богатыри куда указано. Присела я на пенёчек отдохнуть малость. Да разве усидишь, когда из-за кустов-дерёв так и сверкают клинки булатные скифов. То исчезнут, то выскочат, как черти из табакерки. Зенки у них ни дать ни взять – чертей, с коими человеку не пристало водиться.
                Долго ли коротко ли шла я, прячась от дикарей-чертей, вся пристала. Остановилась. Слышу звон железа. Ближе, ближе – и вот оно… Это торжествуют оковы на ноженьках всех лис, среди которых и наш, из моего околотка ( я за него свой глупый голос отдавала). Впереди – Лупан Лупаныч, с самыми звонкими кандалами. В хвосте страдальцев – те, из табакерки, ещё чуть подпрыгивают, видать, надеясь освободиться от оков. Увы, оковы-то не соломенные…

– Куда ты их, горемычных, направляешь? – осмелилась я выведать у Ильи Муромца.

– Туда, где земля не оттаивает, человек не обитает, там их место, иного им нет…

                И жалко мне их, гонимых, стало». Но тут я возьми да проснись…
               
 –Уж очень отчаянные у тебя сказки-то, Лонгина Лампадовна, Мало кому они пО сердцу,
  особливо там, вверху, – заметила я сказительнице.

– Язык мой – враг мой. СМСка уж была мне. Мол, обезьянник… В ответ я им СМС. Послала…
  Пусть починают аресты с автора «Слово о полку Игореве», Льва Николаича, Михаила
  Юрьича, Михаила из ростовских Вёшек, Костика Симонова и многих таких же. Уж они-то
  насказывали всего экстремистского, да и лично экстремировали, заЧищая землю русскую   
  от нечисти всякой…
 
 – Господь с тобою, их же давно на свете белом нет. Неужто мёртвых-то в полицию…

 – А полиция давно уж только для бескарманных да свет покинувших…

                Вся-то я пристала от речи сказительницы: головушка чугунеет, да и душа стоном исходится. Кстати ли ныне слушать такие сказки? Как тебе думается, мой читатель?               

                17.10.2013 г.