Инвазия. Часть 1

 Маленький человечек рисует на торце дома кривые линии, пахнущие очень знакомо.
Привлекающие. 
Замираю за его спиной, выжидая.
- Ах ты сволочь! Все стены измазал! Да чтобы тебе пусто было, да чтобы ты сдох!
Нужные Слова пролетают через меня, выбивая в яркой и молодой ауре человечка дыру, зияющую искрящимся нутром.
Рой маленьких мгновенно отделяется от стены дома, но почуяв моё присутствие, тут же разворачивается обратно.
Вот же вкуснятина. Мешкать нельзя. Маленькие всегда кучкуются толпами, а в старых и загаженных домах их всегда тьма.
Безобидные надоеды. Но настырные.
Запускаю отросток в прореху, пробитую бранью, и поглядываю, как маленькие роятся вокруг,
мечутся между домом и вовремя подвернувшейся старухой.
Давай, давай, ругайся сильнее, открывай пошире свой гнилой рот, чтобы побольше маленьких туда влетело.
Им-то всё равно, что есть – старое или молодое.

Ой. Отвлёкшись на старуху, задеваю что-то внутри мальчишки.
Его аура вспыхивает и начинает мерцать, в меня искристым потоком текут мысли, воспоминания.
Кажется, я разодрал ему одну из чакр. Свет меня забери, если я теперь от него отстану.
Ням. Деликатес.
Человечку, видимо, не очень хорошо от моих манипуляций. Он бросил баллончик и, отчаянно шатаясь, побрёл прочь.
Беги, куда хочешь, а я зароюсь поглубже в тебя и закончу аперитив.  А потом найду что-нибудь ещё более вкусное.
Надкусываю воспоминание о сиськах какой-то тёлки, и из-под них начинает маслянистой жижей сочиться тоска.
Ну уж нет, этого добра нам не надобно, это мы оставим маленьким, синим и прочим неразумным паразитам.
Изо всех сил налегаю на пласт воспоминаний и стараюсь прижать им тоску, не дать ей растечься и пересолить.

Что же за невезение.

Какие хрупкие люди пошли. Или я сегодня грубо обхожусь с едой?
Человек падает на колени и валится на бок. Аура моргает, и все потоки становятся тусклыми.
Белым мальчишка покидает своё тело и в ужасе смотрит на меня, стоя рядом.
Приветливо машу ему щупальцем и облизываюсь. Жаль, что белое есть нельзя.
Белое – значит для человека ещё не всё потеряно.
Ну и ладно, белое белым, а погасшая аура по-своему тоже вкусная, а я голоден. А она отдаёт сладостью. Как сны.
Белый в панике носится вокруг. Сияющий поток пуповиной держит его около тела, не давая уйти.
На секунду отвлекаюсь от еды и думаю – не перегрызть ли его, но потом решаю, что не стоит. 
Зачем раскидываться такими подарками? Кто-нибудь обязательно его поднимет,
отвезёт в дом, где много боли, загонит белого обратно, а я останусь его соседом.
Ыык. Может быть, и гнездом своим обзаведусь. Наверняка и семья есть, а мальчик чистенький,
без рубцов на всех эфирных уровнях. Значит, своего чёрного у них в доме нет,
а семья без своего чёрного в наше время – клад!
Комбинат еды.
О, вот кто-то и засуетился. Только бы не как с предыдущим.
Когда свои же и добили. Обыскали, забрали какие-то вещи, тело оттащили в уголок и ушли. 
И чего c них возьмёшь? Они уже выеденные до самого дна, не люди, а пустые оболочки, набитые серой плесенью.
Как тут внутри хорошо.
Вот и помощь подоспела. Белая-белая, прямо как…

***

 Вот оно. Невезение в полный рост. Тоже мне, развернул пикник на обочине.
До того расслабился, что почувствовал опасность, только когда рука,
обжигая Светом выдрала меня из мальчишки и отбросила в сторону.
Хотя, кто мог знать, что добрый прохожий окажется из этих? Тех, кто ходит со вторым белым за плечом.
Вжимаюсь в тень из последних оставшихся сил, смотрю, как он поднимает мальчишку и уносит,
а его белый прижимает свои ручищи к сделанной мной прорехе в ауре, штопая её на ходу.

Чуть пополам не разорвал, скотина.

И самое главное, что мне теперь прикажете делать? Далеко я в таком состоянии не уползу, лежать тут, в трещине?
Так после заката меня сразу свои же и найдут. Слопают за милую душу. Те же синие.
Нет уж. Лучше ползти. Потихоньку. Аккуратно. Можно вот за эту ногу уцепиться.
Ыык. Сегодня изумительный день. То месяцами не встречаешь Меняющих, а тут за день целых двое.
Стоит и смотрит прямо на меня своими пылающими глазами. Я стараюсь распластаться как можно тоньше, почти срастаясь с землёй,
каждую секунду ожидая удара. Удара не следует.
Наклоняется надо мной и собирает всё, что от меня осталось, в ладонь. Засовывает руку в карман и идёт себе дальше,
словно для него чёрных с земли собирать обыденное занятие.
Пытаюсь впиться в его руку, да не тут-то было.
Аура гладкая, как стекло. Ни одной зацепки, ни одной вмятины.
Слава Тьме, не светлая, но и не тёмная. Вообще никакая.
Рука чуть сжимается. На эфирном плане на ней когти, острейшие.
От одного их прикосновения замираю смятым комком и сижу смирно.
А он скользит себе через толпу, прямо через тени. Мимо людей, будто и нет его.
Да, маскировка – высший класс, остаётся только позавидовать. Никаких тебе витых потоков силы,
переливающихся обманок, просто мимо взглядов окружающих.

Какой-то дом, подъезд.
Странно, ни одного паразита. Такое чувство, что дом нежилой, или совсем новый.
Дверь. С такой начинкой, что ни один квант информации, ни на одном из уровней не пройдёт.
А снаружи и не скажешь. 
Он такую защиту поставил на случай штурма? Боевым отрядом других Меняющих?
- Аллис, банку!
В прихожую выскакивает что-то мохнатое, человеку по пояс ростом.
В лапах у него стеклянная банка, в которой что-то плещется.
Меняющий открывает крышку и засовывает меня внутрь.
Раздери меня Свет, концентрированный страх и разбитые надежды. Это же истинный диетический бульон!
Меняющий смотрит на меня через стекло и задумчиво улыбается, а потом грозит пальцем
- Смотри мне, без фокусов, - и, завинтив крышку, отдаёт банку Мохнатому.

***

http://www.proza.ru/2013/10/18/235
(продолжение)