Жизнь прекрасна или репортаж из автобуса

Люблю ходить пешком и ездить на автобусе. С тех пор, как автомобильные пробки и остановки в лифтах стали рядовыми событиями, еще больше утвердилась в принятом решении.
Судите сами. Прошлым летом в самую жару больше часа пробыла в лифте между четвертым и пятым этажами в компании риэлторов. Служба спасения медленно добиралась сквозь пробки откуда-то с Войновки, дежурный с первого этажа сообщил неугомонным продавцам недвижимости, что за работу лифта он не отвечает. Спустя час двери наконец-то распахнулись и пригорюнившиеся риэлторы бросились навстречу к заждавшимся клиентам. А если бы кому-то стало плохо? Впрочем, и элементарных извинений ожидать не от кого было.
Представьте, что вы в пробке. Конечно, в собственном авто можно повышать свой культурный и образовательный уровень, слушая полюбившиеся арии и романсы или изучая английский язык. Зато пассажир автобуса волен оставить его в любой момент и добраться до пункта назначения пешком, совмещая приятную пешеходную прогулку с пользой для здоровья. При этом шансы опоздать на работу значительно уменьшаются.
Жизнь в общественном транспорте кипит. За какие-то полчаса можно  удивиться, рассердиться, посочувствовать и даже посмеяться, если, конечно, не стоять-сидеть, глядя в окно.
Вот картинки, нет, не с выставки, а из жизни автобусной.
Перед автобусом образовалась небольшая очередь. Пожилого мужчину, медленно поднимавшегося в салон, толкнула девушка, видимо, спешившая занять местечко поудобнее. Мужчина, недолго думая, развернулся и заехал в лицо парню, который на беду оказался сзади, потому что барышня успела-таки юркнуть на мягкий диванчик. Наскоки и хватания за грудки быстро пресекли другие пассажиры, которых позабавил конфликт, нечаянно устроенный шустрой девицей. 
Пассажирский поток прибил меня к кабинке водителя. Рядом с ним стояла женщина за сорок -- крепко сбитая, с крупными приятными чертами лица.
-- Хочу вернуть девичью фамилию, -- неторопливо говорила она густым,  грубоватым голосом, не обращая внимания на сплоченно стоявших  у кабинки  пассажиров. -- Три брака -- это шесть справок о браках и разводах. Недавно видела Игоря. Он мне когда-то проходу не давал. А жена-то у него -- ноги кривые, титьки торчат. Он все на меня смотрел и добился-таки. Да только в сексе он на четверку с минусом. Дальше у нас не пошло, видно не судьба. А ты как?
-- Женат на молодой.
-- Сколько ей, работает?
-- 24, учится заочно и работает.
-- Так ты ей в отцы годишься. Наверно, девочкой взял?
-- До восемнадцати доростил и женился.
-- А дети у тебя есть?
-- Сын от первого брака и дочь от второй жены.
-- Гуляешь, наверно?
-- Как без этого?
-- Все у меня обилетились? -- протяжно-зычно вопрошает кондуктор, строго вглядываясь в лица пассажиров. -- И что столпились? Замерзли у меня, что-ли? Проходите в середину!
В ответ -- тишина и никакого движения.
Через несколько остановок мне удалось занять место на диванчике. Рядом сел смуглый трудовой мигрант. Он решил основательно меня потеснить, приглашая своего товарища уместиться на принадлежавшей мне по праву части сидения. Возмутившись, ставлю пакет между собой и мигрантом, обозначив границу, которую его дружок не дерзнул пересечь. 
   Впереди сидят парень и девушка. Симпатичные, хорошо одеты. Девушка с увлечением рассказывает о приключившемся с ней забавном происшествии. Говорит складно, хорошо. Ее спутник в восторге и каждую минуту с удивлением и восхищением приговаривает, любовно заглядывая ей в глаза:
-- Вот это да! Ох, и зас...ка же ты у меня! Вот ведь зас...ка!
Девушке неловко, но почему-то одернуть дружка не решается и продолжает рассказ. 
Вскоре в автобус вошли двое молодых мужчин -- все равно что Дон Кихот и Санчо Панса, правда, последнему избыток веса не грозил. Дон Кихот чувствовал себя плохо и было понятно, что верный «оруженосец» сопровождает его в больницу. Тут у Санчо Пансы зазвонил телефон. Он достал его, нажал кнопку, ответил:
-- Да, любимая... Да, любовь моя... Очень беспокоюсь, переживаю за тебя, любимая...
Чудеса! Сердце тает -- жизнь действительно прекрасна!