Убиты и съедены дикими

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

«... УБИТЫ И СЪЕДЕНЫ ДИКИМИ» 
Величественный морской собор святителя Николая Чудотворца, который находится в Кронштадте, построен архитектором Василием Косяковым в 1913 году. Храм был задуман как памятник всем чинам российского флота, базу которого заложил в Кронштадте Петр I. Внутри собора на белых мраморных плитах, находящихся в алтаре, были вписаны имена священнослужителей, служивших на военно-морских судах и погибших в море. На черных плитах  значились имена офицеров морского ведомства, погибших в боях и при исполнении своего служебного долга. Нижние чины по именам не обозначались, а шли общим числом, за исключением тех, кто совершил выдающийся подвиг и чьи имена занесены отдельно.
Советская власть жестоко обошлась с народной памятью: после закрытия храма в 1929 году мраморные плиты, хранившие память о подвигах русских моряков, всех флотов и флотилий, были сняты и пущены на хозяйственные нужды — электрощиты, ступени, надгробия и прочие бытовые надобности, да и сам собор был разорен и разграблен. Но сейчас, после долгих реставрационных работ, морской собор постепенно возвращается к первозданному виду.
Вернулись и памятные мраморные плиты с именами российских моряков. На одной из них написано: «1826, 16 Апр. Во время кругосветного плавания военного транспорта «Кроткiй» при высадке на о. Нукагива в Тихом океане убиты и съедены дикими мичм. Адольф фон-Дейнбер и два матроса».  Кто эти «дикие», и за что убили и съели моряков?

ЗА ЧТО СЪЕЛИ МОРЯКОВ?
Рапорт командира военного транспорта «Кроткiй» капитан-лейтенанта Фердинанда Петровича Врангеля управляющему морским министерством вице-адмиралу Антону Васильевичу Моллеру о нападении жителей острова Нукагива на шлюпку транспорта, убийстве и ранении членов экипажа судна, а также сохранившиеся архивные документы, помогут восстановить реальную картину тех событий.
Начало XIX века – время, когда русские мореплаватели без страха и упрека отправляются вокруг света в поисках новых земель и маршрутов. Это имеет огромное значение для развития торговли и еще большее для флота, поскольку дает возможность морякам «усовершенствовать себя практикой». Пальму первенства по значимости сделанных открытий, в том числе и научных, здесь уверенно держат барон Врангель и Иван Федорович Крузенштерн. Первую русскую кругосветную экспедицию 1803-1806 гг. на двух кораблях «Надежда» и «Нева» снарядили именно благодаря стараниям Крузенштерна. По ее завершении он дал подробный отчет об экспедиции, в котором в красках описал быт и нравы дикарей с затерянных островков Великого океана, в том числе с упомянутого о-ва Нукагива, для которых людоедство – обычное дело.
«Люди, находящие удовольствие в пожирании себе подобных, не многим, конечно, отстали от животных. Даже их способ ведения войны напоминает приемы хищных зверей. Редко нападают они во множестве на неприятеля; чаще подкарауливают его и, убив, съедают... посуда делается из кокосовых орехов и из фигурных тыкв, растущих на дереве; украшают посуду костями человеческих рук и пальцев». В общем, примерно такие нравы царили среди аборигенов на этом забытом Богом острове, к которому направлялся бриг «Кроткiй» под командованием Врангеля во время кругосветного плавания 1825-1827 годов.
Военный транспорт «Кроткiй» (длиной 90 футов), специально построенный для предстоящего плавания, вышел из Кронштадта 23 августа 1825 года с заданием доставить грузы в Петропавловск и Ново-Архангельск. Его маршрут пролегал через Портсмут, Рио-де-Жанейро и Вальпараисо, и почему Врангель не пополнил запасы перед долгим переходом в этом чилийском порту, неизвестно. Как бы то ни было, бриг направился к берегам Нукагивы именно для пополнения запаса дров, провизии и пресной воды. 7 апреля 1826 года корабль зашел в бухту под названием «порт Чичагова».

ЛЮБЫЕ ПРОДУКТЫ В ОБМЕН НА РУЖЬЯ
Местечко изобиловало лесами и пресной водой, и аборигены поначалу не проявили никакой агрессии по отношению к русским морякам. Осознавал ли капитан, что идет на риск? Наверное, да, но имевшееся на борту «Кроткого» оружие, очевидно, должно было устрашить аборигенов. Врангель потом напишет, что поначалу общение с ними протекало почти что в дружественной атмосфере во многом благодаря оказавшимся на острове двум англичанам и одного «буэнос-айресского индейца», которые «служили толмачами при сношениях с островитянами». За кусок старого железного обруча с бочки те давали морякам пять кокосов или три плода хлебного дерева. Дикари радовались, как дети, и с торжествующим видом показывали друг другу этот хлам, который потом натачивали о камень, превращая в топор.
Нельзя сказать, что Врангель не знал, с кем имеет дело. «Глядя на этих стройных, красивых людей, не лишенных природного вкуса, трудно поверить, что они людоеды. Сверх того, дикари знаками показывали, что человеческое мясо вкусно. Очень может быть, что они скушали бы и гостей своих, если бы не боялись их оружия», – запишет он в свой дневник. А к оружию туземцы проявляли особый интерес. Они были готовы отдать любые продукты в обмен на ружья и порох с российского корабля, но на их предложения Врангель отвечал категорическим отказом. Тем не менее «международные» отношения складывались мирно. Моряки были «представлены» местным начальникам – вождю и жрецам, и последние с удовольствием посещали корабль и принимали подарки от русского капитана. Но моряки недооценили их коварство.

КОВАРСТВО ДИКАРЕЙ
Врангель пишет в своем рапорте: «Апреля 16-го поутру отвезли на берег начальника долины, ночевавшего на «Кротком», и ял наш благополучно возвратился к борту. Чрез некоторое время начальник диких опять пожелал к нам приехать и привести большую свинью за полученные им от меня подарки. По его просьбе послали за ним нашу шлюпку. Четыре гребца оной вооружились заряженными ружьями, что всегда при подобных посылках соблюдалось, а мичману Дейбнеру поручено принять свинью и привести к нам нашего приятеля, начальника диких».
Шлюпка с российскими моряками и толмачом-англичанином устремилась к берегу. Врангель со шханец видел, как дикари столпились у кромки воды, демонстрируя свинью. Ял подошел уже совсем близко, и вдруг аборигены, ухватившись за борта, втащили его на берег и бросились с копьями и топорами на моряков, которые не успели сделать ни единого выстрела. Дейнбер вместе с другими отбивался от наседавших дикарей, орудуя веслом.
Тут же с борта «Кроткого» спустили баркас-шестерку. Когда посланный на выручку отряд почти добрался до берега, к величайшему изумлению моряков из кустов раздались ружейные выстрелы. Моряки открыли ответный огонь, но силы были неравны – дикарей набралось не менее четырех сотен, и почти треть из них была вооружена ружьями. Из ловушки, расставленной жрецом, удалось спастись одному из матросов и англичанину. Как только их подобрала команда баркаса, с «Кроткого» тотчас открыли огонь по столпившимся возле яла дикарям – Врангель надеялся, что может еще кому-то удастся спастись. Его ожидания оправдались: полетевшие со свистом ядра вызвали сумятицу среди аборигенов. Благодаря этому до «Кроткого» доплыл еще один матрос Дейнбера, на котором не было живого места от ран. Он рассказал, что дикари утащили мичмана и тела двух других моряков в лес.

МОРЯКИ ПРИНЯЛИ БОЙ
Но на этом стычка не закончилась, она переросла в самый настоящий бой. Туземцы заняли восточный и западный берега всей узкой бухты и, укрываясь от ядер и картечи за холмами и камнями, открыли жестокую пальбу по «Кроткому», обнаружив определенные навыки обращения с ружьями. Они перебили во многих местах стоячий такелаж, попадали в рангоут и в борта брига. Врангель приказал немедленно поднять якоря и выйти в море. Это была нелегкая задача, поскольку дикари палили без остановки по баркасу, завозившему верпы. И только после непрерывной десятичасовой работы «Кроткiй» все же сумел выйти из бухты.
Почему же туземцы Нукагивы напали на русских моряков, и откуда у них было огнестрельное оружие?  Сам Врангель в своих «Дневных записках», опубликованных в 1828 году, пишет, что один из встреченных на острове англичан рассказал, как за несколько месяцев до захода «Кроткого» к острову подходил какой-то «русский двухдечный корабль», команда которого забрала силой всех свиней ближайшего селения. Все доказательства того, что это был именно «русский» корабль, основывались на том, что после ухода корабля на берегу было найдено несколько курительных трубок, какими не пользовались европейские моряки. Так что нападение можно считать местью.
С другой стороны, Врангель пишет, что у него сложилось впечатление, что аборигены хотели захватить корабль. Но скорее всего, не «Кроткiй» был нужен дикарям, а имеющееся у русских моряков оружие. Раз русские отказались его обменять, они решили взять его силой. Как бы то ни было, все это так и осталось на уровне домыслов. Но вот что стало доподлинно известно впоследствии, так это тот факт, что на момент посещения «Кроткiм» острова, у дикарей уже имелось около семисот ружей, которые они выменяли у английских и американских моряков. О чем эти моряки думали, когда давали в руки туземцев оружие, остается только догадываться. Наверное, о том, что им больше никогда не придется бывать в тех краях...
Что касается же российских моряков, то получив рапорт о происшествии, Его императорское величество Николай I «высочайше повелеть изволил взять за правило предписать впредь всем российским судам держаться подальше от острова Нукагива».

P.S. Нукагива (Неку-Хива, Nuku Hiva) – остров в Северной группе Маркизских островов, входит в состав Французской Полинезии, крупнейший остров архипелага. В настоящее время Маркизские острова известны своими пляжами и сказочными пейзажами. Местные власти прикладывают все усилия для развития въездного туризма, делая особый акцент на безопасности, однако следует иметь в виду, что случаи каннибализма там до сих пор встречаются. Именно на Неку-Хива пропал один состоятельный немецкий турист. Его долго искали, но нашли лишь свежее пепелище, а рядом - окровавленные фрагменты одежды. Свидетели вспомнили, что такая одежда была на нем, когда он отправился поохотиться на горных коз вглубь острова в сопровождении местного гида. Последнего тоже до сих пор ищут.