КТО?! Я?! ТЫ?! ОНА?! МЫ?! ОНИ?!

ГЛАВА 1 – БЕЗЫМЯННАЯ

«Я подумаю об этом завтра», – сказала Скарлет О’Хара и пошли титры. Режиссер..., звукорежиссер..., оператор..., монтажер... «Странно, почему  я не различаю имен и фамилий?», – размышляла Она, цепляясь за каждую новую букву постоянно всплывавших на экране инициалов. Да и нужно ли это? Ведь и так понятно кто и зачем? Или все – таки не понятно?

Это просто люди. Да не спорю, талантливые, может даже сверхталантливые люди, раз смогли так точно и безошибочно подобрать и звуковое оформление к той или иной картинке, выбрали удачно место батальных сцены, смоделировали гардероб актеров и  даже умело организовали процесс работы всей банды.  «Пожалуй, стоит разобрать хоть одну».

Для того, чтобы не пропустить не одной важной буквы Она взяла в правую руку блокнот, в левую – обкусанный кем-то желтый карандаш и нацарапала «Гей». И хотя при свете искусственного освещения было довольно трудно разобрать то, что, по-видимому, вскоре должно было превратиться во что-то, написанное желтым огрызком, Она все-таки прилежно продолжила – «бл». Смешно! И зачем Ей это.

– «Ну, Гейбл, а что это дает мне?!»,  – рассмеялась Она и отбросила на диван свое творчество, хотя постой... «Надо же какая забавная фамилия! – Она снова вооружилась орудием писателей. «ГЕ!» Карандаш не мог, по-видимому, вынести таких издевательств над фамилией и перестал писать. Но Она не унималась, Ей даже пришлось наслюнявить его несколько раз подряд, дабы продолжить свое измывательство над ни в чем не повинным актером, и вскоре появилось оно... «ГЕЙбл!».

«Не хотела бы я быть его женой и выводить своим бисерным почерком на важных документах такую забавную фамилию», – ухмыльнулась Она во второй, за весь вечер, раз. «Хотя ему, наверное, можно, он же секссимвол 30х, любимец миллионов женщин, миллионер, и просто Талант, а кто я?!».

Этот вопрос еще ни раз возникнет в Ее прелестной головке.

ГЛАВА 2 – ВНУТРЕННЯЯ

На кухне уже давно свистел чайник-пароход, зазывающий всех отведать прелести чайного круиза и обещающий уйму впечатлений всем «Англичанам» жадно ожидающим чего-то изысканного. По привычке, Она забросила пару чаинок прямо в стакан, на котором еще остались отпечатки Ее утренних пальцев, выхватила чайник из объятий электричества, приготовилась снизойти милостью на съежившиеся листочки чая, и излить на них все что накипело, как мысль «Кто я?!» снова сделало попытку штурмовать ее мозговые клетки. Процесс был отложен еще на несколько часов.

Она подошла вплотную к зеркалу, собрала в пучок свои шикарные волосы и начала искать в себе недостатки. Как трудно порой сделать это, ведь критика, да еще в свой адрес – дело не из легких. А вы попробуйте сами! Могу поспорить, это удастся не каждому, вот и Она промучилась несколько секунд, прежде чем Ей это удалось.
«Морщины!!! Нет, нет даже не морщинки, а настоящие морщины. Кошмар!», – испуганно осознала Она, – «а ведь мне всего 24».

– «Не всего, а уже», – корректно поправил ее внутренний голос.

– «Да хоть и так, что с того, даже у великих людей со временем дрябнут мышцы, атрофируются чувства... Кстати о чувствах, они давно не давали о себе знать». «Чувства!! Вы где??», – Она задала себе вопрос и еще плотнее приблизилась к своему двойнику, устроившемуся по ту сторону отражения. 
 
– «Не там ищешь», – не унимался внутренний голос, подогревая ее недетский интерес.

– «Может быть здесь?!», – и Она расширила глаз до такой степени, что глазное яблоко готово было выкатиться наружу и пугливо закатиться за пыльный диван. «А может быть здесь?!», – теперь она пыталась пробраться внутрь ушной раковины своими длинными ноготками. К счастью, и это ей не удалось, иначе бы барабанная перепонка пробарабанила такую бы такую барабанную дробь, что на этот грохочущий бум сбежались бы не только соседи, но и все уличные собаки, прикормленные Ею по доброте душевной. 

– «А ты загляни глубже», – направлял ее внутренний голос, вошедший в азарт от игры в прятки.

Глубже.... Еще глубже.... Туда, куда мы прячем  от посторонних глаз свои личные файлы. Куда бережно записываем, словно на кодовую дискету все свои сведения о пережитых датах, местах, номерах. Потому что хотим скрыть все то, что не принесло нам сладостных моментов и не стало частью нас и наших жизней. И Она заглянула в карман, расположенный с левой стороны... А что у нас с левой стороны?!

Орган, благодаря которому кровь перегоняется по венам и происходит насыщение всего человеческого тела гемоглобином, орган; способный производить столько ударов в секунду, что, сбившись со счету, перестаешь вообще это делать; орган, спокойствие которого говорит о том, что ты уже просто не существуешь в данной материи... И имя ему было дано – сердце. Ее сердце.

Оно болело, но от чего? В этом ей еще предстояло разобраться. Словно ошпаренная она отпрянула от своего второго «Я» и, шоркая папиными тапочками, понесла свое организм на кухню, где Ее ждал он – Чай.

ГЛАВА 3 – КИПЯЧЕННАЯ

«И зачем я потратила столько киловатт», – мучила себя Она, – «я ведь не хочу пить, я вообще редко потребляю горячую воду». «А ведь та электроэнергия, которая была затрачена на то, чтобы довести воду в резервуаре, именуемом чайник, могла быть потрачена на нужды куда более важные, чем мой каприз».

«На приготовление детской смеси недоношенному малышу, отказавшемуся от материнского молока, на кипяток, предписанный для грелки пожилого мужчины, мерзнущему в 30 градусную жару, да мало ли на что», – изматывала себя Она пристально глядя на придуманный человечеством аппарат.

– «Ну, потратила, да и ладно, к чему столько лишних движений извилинами», – бормотал внутренний голос, желавший, наконец, испить приготовленную жидкость.

– «Ты не хочешь этого», – грубо ответила Она и вылила весь запас в ржавую раковину, ненасытно поглотившую в свое чрево то, что должно было окраситься в приятный коричневый цвет при соприкосновении с коричневыми чаинками.

– «Ну что, теперь довольна?!», – больше внутренний голос не давал о себе знать.
По-видимому, его обидел тот факт, что Она в сотый раз не прислушалась к нему, проигнорировала и сделала по-своему, опять по-своему.

О! Как часто она делала так, а потом жалела о содеянном поступке, твердила, что в следующий раз Она обязательно послушается, но был следующий, потом следующий и так до следующего раза.

ГЛАВА 4 – НАДРЫВНАЯ

«Кто я?!» «Я кто?!», – Она снова вернулась к зеркалу.

От перестановки мест слагаемыми сумма не изменяется, заучивали мы наизусть в школе, наивно полагая, что это поможет решить нам многие жизненные задачи, поставленные перед нами самой судьбою, выступавшей в роли строгой преподавательница в старомодных очках и с указкой в руке. Странно, но она всегда была готова уколоть нас этой самой указкой, если вдруг решение не устраивало ее. И мы боялись, тряслись, судорожно перерешивали. Зачем? В угоду кому?

А не проще ли было, набравшись смелости сказать: «Постойте, мадам, но это мое решение», а потом повернуть  судьбу лицом к окну, в котором бы она увидела свое отражение. Так как видит его сейчас Она. Возможно, тогда можно было избежать многих ошибок, за которые приходиться расплачиваться, порой дорого расплачиваться.

«Я завидую тем, кому удалось изменить судьбу, они счастливчики». «А я, я просто Неудачница с большой буквы, я просто дышу воздухом, двигаюсь по земле, делаю вид, что делаю что-то, что, может оправдать все то, что было сделано мной раньше...»
 
– «Боже! Какой бред я несу!» «Отвернись от меня», – прокричала надрывно Она и ударила себя.

Зеркало раскрошилось, как сухое просроченное печенье и на руке проступили капли алой крови, той самой крови, которую гонит по венам сердце. Крови, редкой «4» группы, за неимением которой где-то на огромном Земном шаре доктора не могут спасти чью-то жизнь, жизнь, которые могли еще так много сделать...

В те минуты Она не испытывала абсолютно никакой жалости к себе, но сердце по-прежнему болело.

ГЛАВА 5 – ОБЕЗБОЛИВАЮЩАЯ

Болело, словно лопнувшая мозоль, ныло, словно раскрошившийся зуб, кололо, словно игла, проткнувшая замшевую материю Ее кожи,  щемило, где-то там глубоко-глубоко, куда еще не ступала нога человека – в дебрях Ее души.

Пытаясь найти противоядие, Она распахнула дверцу платяного шкафа, обшарила полку с непонятными баночками и микстурами и, не найдя, как ей показалось ничего съедобного, просунула руку в глубь деревянного организма.

Вот оно! Старенькая коробочка, обклеенная открытками и журнальными вырезками, вот оно – противоядие!

Опасливо приподняв крышку своей находки, Она поймала себя на мысли, что Оно на секунду перестало болеть. Не может быть! А ведь Она уже свыклась с тем, что постоянно ощущала присутствие этого живого организма подкожно. А что теперь?! Снова привыкать?! Привыкать жить без боли... Она захлопнула противоядие и медленно сползла по стене.

Чувство страха неожиданно обняло ее за талию и прижало к себе. Она чувствовала его  жадное дыхание всеми молекулами своей клетки, теперь их сердца бились в унисон. Она четко улавливала каждый удар, каждый отголосок этого удара... так продлилось несколько минут. Судорожно обхватив голову руками, девушка начала невнятно произносить вслух все то, что припрятала подальше от посторонних глаз. Почему-то именно сейчас, Ей захотелось выплеснуть весь этот багаж наружу.

О! С каким остервенением она распаковывала жизненный чемодан! 

Чего тут только не было! Такому багажу позавидовал бы сам Кларк Гейбл!

–  «Надо же, мой мозг смог распознать даже его имя!», – удивилась Она. А ведь и вправду, разве мог этот голливудский сердцеед похвастаться безшабашенной поездкой в шахтерский город, поведать о бессонных ночах рядом с дорогим, но больным человечком, затянувшимся празднованием Нового года, невыносимо долгим стоянием под ленивым дождем в ожидании ответного чувства, таинственных прикосновениях в ночи, оставшимися всего лишь «прикосновениями», полевых цветах, собранных на во время безбашенных поездках на мотоцикле, записках, передаваемых через третье непосвященное лицо, футбольном матче, на который так и не удалось удостоиться чести быть приглашенным.

Разве под силу было ему представить себя собирающим ничтожно дешевые подписи, в адрес гастарбайтерского депутата, за недельным написанием дипломной работы, выпивающим неимоверное количество спиртного и выкурившим такое же количество «Kent»а, танцующим живые танцы в дорогих клубах, знакомящимся с членами высшего общества и ездящим на машинах, представляющих собой, малогабаритные квартиры

Рассказать о своей насильственной работе по специальности, выяснением остывших отношений, смсным разорением мобильного счета, просмотром до боли родных видеозаписей...

Все это Она пережила и переживала всякий раз, когда ее мозг нуждался в подпитке, а сердце продолжало работать на износ. Оно работало даже тогда, когда ей меньше всего этого хотелось. Оно билось даже тогда, когда мозг замирал, билось вопреки всему! Так почему же теперь, Она позволила страху взять над собой верх?!

И сжав кулаки до вздутия нежно-синих вен на своих смуглых руках, Она вытянулась во весь рост, вдохнула комнатный смог и целенаправленно направилась к мусорному ведру. Коробка с противоядием моментально оказалась на самом дне этого контейнера, и чудо свершилось... Противоядие безотказно подействовало.

Никто никогда не узнает содержимое той самой старенькой коробочки, обклеенной открытками и журнальными вырезками, да и никчему все это. Навремя, боль ушла, и Она решила выпить чаю.