Глава 4. В начале славных дел

       На следующее утро, ровно в десять,  на Красной площади начался Парад Победы.
       Погода радовала яркими лучами солнца,  в которых празднично светились купола  собора Василия Блаженного, в гранитных берегах  серебром отсвечивала Москва-река, а у ГУМа  выстроились парадные расчеты.   
       Впервые  после 1997 года  руководители государства снова стояли на центральной трибуне мавзолея, а в центре, притягивая к себя тысячи взглядов, невозмутимо  поглаживал усы сам  генералиссимус.   
       - Погода как на заказ, Иосиф Виссарионович - наклонился к нему стоящий рядом президент,  и сановники  навострили уши.
       -  Так и должно быть, -  последовал ответ. -  Сегодня великий день. Для всего Мира.
       Далее  по всему пространству площади раздался щелчок включенных микрофонов, и торжественный   голос диктора оповестил  - слушайте и смотрите Красную площадь!
       Вслед за ним  последовал  громкий бой курантов, а с последним его ударом команда, « Парад! Под государственный флаг Российской Федерации и Знамя Победы, смир-рно!»
       Парадные расчеты чуть дрогнули и замерли, потом  в воздухе грянул Гимн, и действо началось.
       Размеренно шагая,  знаменный расчет  пронес  от Васильевского спуска до Исторического музея   гордо реющие,  Флаг и Знамя, затем последовал  рык командующего парадом, - смирно! и  его открытый лимузин двинулся навстречу  такому же, в котором высился  Министр обороны.
       - Этот как у вас,  не ворует? -  глядя на него, поинтересовался Сталин, на что президент с премьером дружно замотали головами.
       -  Ну-ну, - блеснул  из-под козырька  лучистый взгляд,  и   все стали слушать приветственный  доклад командующего.
       Потом состоялся объезд Шойгу парадных расчетов, сопровождающийся их криками «ура» и фанфарами, после чего  лимузин министра встал у мавзолея, а Герой России взошел на историческую трибуну.
       Вскинув руку к  виску, он доложил Сталину (так было определено накануне) о готовности к Параду, и тот величаво кивнул, чему сопутствовали команда «вольно!», после чего   звуки фанфар   оповестили всех о продолжении, а тиран  пощелкал пальцами по микрофону.
       - Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! - разнесся над площадью его голос. - К вам обращаюсь я, как в ноябре 1941-го!   И далее  отец народов  сказал о том, что многие хотели услышать. О единение народа и подавление олигархии, а также возрождение  Империи.
        И как сказал  политрук Василий Клочков, - обозрел он притихшую площадь. -     За нами Москва! Отступать некуда!
        Ответом было троекратное «ура!» и Гимн Советского Союза,  а потом сам парад, прошедший с небывалым подъемом.
        Воинские колонны, с развивающимися впереди знаменами,  высекали  каблуками искры из булыжника, проходящая техника сотрясала Главную площадь  и  издавала мощный рык двигателей,  высоко в небе над трибунами  плыли  крылатые эскадрильи.
        - Ну, вот, теперь пора и за бугор, дорогая, - сказал  олигарх  Фридман  своей подруге, выключив телевизор. - Отдохнем там, пока все устаканится.
        Спустя час, его черный, последней серии «Мерседес» с уложенными прислугой  в багажник дорожными кофрами, вырулил на Новый Арбат и понесся в сторону Шереметьево.
        Подмосковье встретило  молодой зеленью  придорожных рощ и дубрав, с мелькающими меж ними  домами и постройками, а также  легкой, клубящейся над ними дымкой.

Прощай немытая Россия,
Страна рабов, страна господ,
И вы мундиры голубые,
И богом проклятый народ!

с чувством продекламировал   классика,  развалившийся рядом со спутницей на заднем сидении Михаил Маратович, и та  довольно расхохоталась. 
       А спустя десять минут  на трассе  возник   пост ГИБДД, усиленный  группой венных камуфляже на двух бронетранспортерах,  и  стоящий впереди полицейский с жезлом приказал остановиться.
       -  В чем дело? - опустив стекло, недовольно пробрюзжал в него подошедшему  майору  олигарх. - Я Фридман и член Общественной палаты!
       -  А я майор Иванов, - последовал ответ. - Ваши документы.
       - Дай ему! - рявкнул на шофера возмущенный олигарх, и тот  стал доставать бумажник.
       - Я сказал, документы, - повторил Иванов. -  Ваши. И поживее.
       -  Завтра ты будешь  майором запаса, - прошипел  магнат. - На!  И протянул тому   паспорт.
       -  Точно, Фридман - внимательно просмотрел его офицер, после чего вернул назад,   - куда следуете?
       -  Не твое свинячье дело! - вскинулся олигарх и  ткнул водителя в загривок, - трогай!
       В следующее мгновение перед «мерседесом» возникли два  спецназовца в масках и  звонко передернули затворы.
       - А-а-а! - завизжала подруга бизнесмена   и, закатив глаза,  сползла на пол.
       - Выйти из машины!  -  приказал третий, открыв дверцу, - Быстро!
       Трясясь и подвывая от страха, Михаил Маратович  извлек  свое  бренное тело наружу, после чего последовала команда «обыскать!», и его облапали чужие руки.
       -  Вези даму домой, - наклонился старший к окну водителя, - а этого, - обернулся к Фридману, - в  контейнер.
       Бледный водитель тут же завертел баранку и стал разворачиваться обратно, а несчастного олигарха схватили под микитки и поволокли  к посту, за которым стоял  громадный рефрижератор,  марки «Вольво».
       Потом  загремел  рычажный запор, и  дверь кузова  чуть распахнули, после чего жертву впихнули внутрь, и все последовало в обратном порядке.
       - Во, еще одного  взяли, - раздался в  тускло освещенном пространстве чей-то голос, и Фридман стал ощущать объективную  реальность.
       На реечных  лавках вдоль бортов сидели два  десятка  именитых россиян из списка «Форбс»  и скорбно молчали.
       Здесь были Вексельберг с Потаниным и Прохоров, Усманов с Лисиным и Аликперов, Мамут, Дерипаска и Мордашов,  а также другие.   
       - Присаживайся, Миша, -  чуть подвинулся сидящий с краю Вексельберг. - В ногах правды нету.
       - З-за что нас?  К-куда? -  всхлипнул тот и рухнул рядом   на лавку.
       - Не ной! - пробубнил  сидевший напротив Мордашов. - Без тебя тошно.
       -  А может сбросимся и  дадим этим сукам миллиард? -  угрюмо предложил возвышающийся над всеми Прохоров. - В качестве отступного.
       - Не возьмут, - горько вздохнул    Потанин. - Скорее всего, нас всех замочат
       После этого многие принялись стенать и ломать руки, а Усманов замолотил кулаками в кузов, требуя адвоката
       - А-атставить! - заорал в проем  приоткрывшейся двери   старший  наряда - Щас поедем! Всем сидеть тихо!
       Затем снова загремели замки,  снаружи раздалась   команда, «мотор!»,  и  взревел дизель  рефрижератора.
       Сидящих  плавно качнуло на развороте, рев перешел в утробный гул, и махина стала плавно набирать скорость.
       -  Никак снова в Москву везут?  -  дрожа,  пролепетал  Мамут, на что Дерипаска харкнул на пол. - Ну да, за песнями.
       Примерно через час,  изрядно  утомив сидящих неудобствами, рефрижератор, вздохнув тормозами, резко встал, и снаружи послышалось жужжание электромоторов.
       - Чтобы это значило?  - переглянулись пассажиры,   насторожившись.
       А грузовик меж тем, гремя кузовом,  снова тронулся и немного проехав, остановился.
       Далее лязгнули рычаги запоров,  внутрь кузова хлынул дневной свет, после чего   из него  кто-то пролаял, - все на выход!
       - Щурясь   и протирая глаза,  сидельцы неловко выбрались наружу,  и их взорам представилась мрачная картина.
       Кругом высились стены мрачных, с решетками на окнах корпусов,  а на одной из площадок меж ними, прохаживался  вертухай с автоматом.
       - Бутырка! -  в ужасе  пролепетал кто-то их олигархов. - Я тут сидел,  когда был фарцовщиком.
       -  Молчать! Всем построиться, руки назад  и следовать за мною! -  прорычал стоящий напротив  мордастый полковник в форме ГУИН*, а сопровождающая  его  охрана с овчарками окружили вновь прибывших.
       -  Шагом марш! -  прозвучала очередная команда и лучшие люди из списка «Форбс», зашаркали штиблетами  вслед за полковником. 
       Миновав  обширный плац,  вся процессия вошла под своды одного из корпусов (внутри оглушительно воняло    карболкой)  и запетляла по бесчисленным переходам. 
       Мрачные  стражи, звеня ключами, открывали перед нею  решетчатые двери, а  после прохождения закрывали, со всех сторон давили  холод казематов   и неизвестность.
       - Заходить! - проскрипел полковник,  кивнув на распахнутую охранником  очередную, теперь уже глухую дверь, и все группа ступила под низкие своды.
       Открывшееся перед нею помещение напоминало красный уголок, со стоящими в центре несколькими рядами  театральных кресел, висящими на стенах плакатами и   возвышением в противоположном конце, увенчанным длинным, покрытой зеленой скатертью столом, с расположенными  за ним стульями и  второй дверью.
       -  Всем сесть! - в очередной раз открыл рот главный цербер, и  доставленные, испуганно озираясь, захлопали сиденьями кресел.
       - А можно мне пописать? - нерешительно поднял руку Вексельберг, - и мне…  и мне… - сделали то же самое еще  несколько олигархов.
       - Выведите, - заложив руки за спину и  раскачиваясь с пятки на носок, - бросил ближайшему охраннику, стоящий у возвышения  полковник. - Ненадолго.
       Когда процесс отправления естественных надобностей завершился, все снова были водворены на свои места, потекли тягостные минуты ожидания.
       На двадцатой, в торцевой  двери щелкнул отпираемый снаружи замок, и толстосумам  явилась судьба. В лике Генерального прокурора.
       Главный надзирающий Страны был в синем, с маршальскими погонами мундире, с решительным, обличенным властными полномочиями лицом и в сопровождении еще двух типов в штатском. 
       - Встать! - оглушительно рявкнул полковник, после чего дружно захлопали сиденья, а он сделал шаг  вперед и вскинул руку к козырьку кепи, - товарищ Ге….!
       - Присаживайтесь, -  милостиво кивнул  Чайка, после чего первым уселся за стол, а типы, положив на него кожаные папки,  заняли места  по обе стороны от Генерального.
       Затем, близоруко щурясь, он внимательно оглядел побледневшие лица (с некоторыми приходилось общаться в тесном кругу и на банкетах), сделал вид,  что их не узнал и начальственно надул щеки.
       -  Список, - протянул руку к   начальнику тюрьмы, и тот вручил главному охранителю полученную от конвоя бумагу.
       -  Неплохо, - пробежав ее глазами,  удовлетворенно хмыкнул тот, после чего спрятал   в карман и  снова воззрился на  олигархов.
       -  Итак, начнем, -  после значительной паузы, блеснул очками.
       - Вы все объявлены врагами народа и подлежите утилизации! -  повысив голос  верховный  страж закона,  что произвело среди задержанных эффект разорвавшейся бомбы.
Одни испуганно вздрогнули, другие издали вопли ужаса, а  в заднем ряду кто-то  захрипел и вывалился из кресла.
       - Соответствующее постановление принято накануне Государственной Думой и одобрено Советом Федерации, -  выдержав паузу, невозмутимо продолжил Чайка.
       -  Это беззаконие! Мы  их не признаем! Палачи! -  разноголосо завопили толстосумы возмущенно вскочив  со своих мест и  все больше распаляясь.
       - Успокойте господ, - кивнул Генеральный полковнику, тот сделал знак, и охранники принялись охаживать тех   резиновыми дубинками.
       Спустя несколько минут порядок  в зале был восстановлен.
       - Вот так-то лучше, -  наставительно  изрек Чайка. -  А теперь слушайте  меня внимательно.
       - Владимир Владимирович посчитал этот акт  недемократичным и внес в него поправки. Всем, кто добровольно вернет государству   награбленное,  гарантируется жизнь, право голоса и пенсия по старости.
       - Так это ж форменный грабеж! -  завопил Мамут, зажимая подбитый глаз, - я требую встречи с президентом!
       - Иван Степанович, в какой камере у нас Президент?  - покосился Чайка на начальника тюрьмы.
       -  В пятой, - пробасил тот. - Вместе с Вовой Питерским и Забавой.
       - Организуйте  ему встречу, -  кивнул Генеральный  на Мамута. - А мы пока продолжим.
       По знаку полковника, того тут же сгребли два охранника и со словами «пшел!», поволокли к выходу.
       Затем Чайка  разъяснил  задержанным порядок возврата капиталов (они должны были подписать  дарственные), а также представил  сидящих рядом.
       То были главный казначей страны и нотариус, обличенные соответствующими полномочиями.
       - Разъясните  им порядок, -  дал слово казначею Генеральный, после чего тот щелкнул кнопками папки.
       - Вот это, -  извлек из нее  пачку листов и продемонстрировал олигархам -   договоры дарения всех присутствующих. В них  указаны ваши  активы, как в стране, так и за рубежом.
       Вы  с ними знакомитесь (все ли так), далее подписываете, а Моисей  Абрамович     удостоверяет гербовой печатью  и заносит в реестр, -  сделал жест в сторону нотариуса.
       - Совершенно центрально, - клюнул носом тот и  раздернул «змейку» своей папки.
       - А затем, как говорят, - на свободу с чистой совестью, - резюмировал Генеральный прокурор, глядя на притихших олигархов как удав на кроликов. - Вопросы? 
       - А если кто не подпишет? - хмуро пробубнил Дерипаска. - Что будет?
       - Поедет в солнечный Магадан, -  изрек Чайка.  -  На оздоровление.
       - А как же следствие и суд? -  пролепетал  Лисин. - В смысле презумпция невиновности?
       -  Так вас никто не обвиняет, - пожал плечами Генеральный. -  Я же сказал, поедете на оздоровление. А теперь полковник, раздайте договоры, время на принятие решения один час.  Кто не определится, выписываю путевки.
       После этого   документы были вручены «дарителям», и те зашелестели листами.
       А  чуть позже процесс  нарушился появлением  Мамута, которого привела охрана.
       Теперь у того были подбит  второй глаз, а вместо костюма от Бриони*  и лакированных штиблет, финансист был облачен в тюремную робу и кирзовые, без шнурков ботинки.
       - Ну как, пообщались с Президентом?  -  встретил его вопросом прокурор.
       - Пооффялся, - прошепелявил тот   и, протрусив к столу, дрожащей рукой учинил подпись на  подвинутой  казначеем дарственной.
       - Бах! -  припечатал ее двуглавым орлом  нотариус. 
       - Ну вот, - принимая от него через минуту  документ,  и обозревая все необходимые атрибуты, довольно  пророкотал  Чайка.  - Как говорил незабвенный Михал Сергеевич, «процесс пошел!». И лучезарно улыбнулся, - кто следующий? 
       Аналогичные  встречи  прокуроров с олигархами, происходили в этот день и последующую ночь в Северной столице, а также во всех республиканских, краевых и областных центрах.  Отличались они строгим соблюдением законности (ребра сломали всего трем, да и то случайно), взаимопониманием сторон и  небывалым  подъемом патриотизма.
       На утро вторых суток,  гнусный список Форбс недосчитался значительной части   российских миллиардеров, а  государственная казна  небывало увеличилась.
       То же самое происходило и за рубежом.  Проживающую и отдыхающую там  от трудов праведных, отечественную  бизнес элиту  под разными  предлогами приглашали в посольства и консульства где тех уже ждали  сотрудники ПГУ, откуда те выходили радостными и просветленными.
       Впрочем, случались и осечки.
       Освобожденный из камбоджийской тюрьмы  и  ударившийся в пьянство на своем острове  скандально известный олигарх Полонский  ехать куда-либо отказался,  и  на следующий день его тело обнаружили без признаков жизни в бассейне, а на  скрывавшегося   от  российских властей   в  Англии  банкира Бородина упал с крыши кирпич и проломил тому голову.
       А еще из коварно заброшенной  Москвой сети удалось ускользнуть Роме Абрамовичу.   
       Накануне известных событий ему позвонил из Кремля  старинный приятель Дворкович и  сообщил, что у него имеется жизненно важная для того информация.
       -  Сколько на госнужды? - лениво изрек Рома,  полулежа на золотой софе в своем замке Шато-де-ла-Кро на Французской Ривьере и попыхивая кальяном.
       Вице-премьер озвучил сумму, и тот поперхнулся дымом.
       - Да ты  с дуба рухнул!
       - Тогда потеряешь все, -  многозначительно сказали  в трубке,  после чего сделка состоялась.
       - Во что делают суки! - возмутился баловень судьбы, получив нужную информацию и отмахивая рукой, пошедший из ушей дым. -  Спасибо брат, я твой должник по гроб жизни!
       - Спасибо на хлеб не намажешь, - ответил абонент. - Переведи  что должен, на известный тебе счет в  швейцарском банке.  Оревуар, приятель.
       Этой же ночью, приняв на борт изрядное количество продовольствия и центнер золотых слитков, самая большая яхта в мире «Эклипс»,  вышла из порта  Сан - Тропе  и взяла курс в открытое море.
       О данном, не имеющем аналогов в мире  прогулочном  судне,  следует сказать отдельно.
       Построенное на  судоверфи  в Гамбурге по проекту лучших английских корабелов, оно обошлось  экс-губернатору Чукотки в 360 миллионов евро, имело длину 162 метра,  9  палуб и водоизмещение  13.000 тонн.
Скорость «Эклипс» составляла  25 узлов, а оборудована яхта была по последнему слову техники.
       На ней  имелись вертолет с ангаром, военная система противоракетной защиты и пуленепробиваемые стекла, а главная каюта хозяина окольцовывалась бронированной сталью. Помимо этого,  в корпусе располагались упрятанная туда мини-субмарина, одиннадцать люксовых кают для гостей, два бассейна, кинозал, дискотека и винный погреб.
Управлялся  этот  райский ковчег командой из 70 человек, куда входила и вышколенная  охрана.
       - Сколько нам идти до Мадейры? - зевнул стоящий рядом с капитаном на белоснежном мостике Абрамович, и тот, блеснув шитьем фуражки, ответил, -  дней пять, мсье, не больше.
       - Ну, тогда давай,  мателот* рули -  похлопал его по плечу хозяин, после чего отправился в свой салон, немного отдохнуть и расслабиться.
       Месяц назад, пользуясь кризисом,  Абрамович   купил  остров  у  Португалии (сделка заключалась в глубокой тайне), а теперь решил там обосноваться навсегда  и создать личное   государство.
       Назвать его  он решил «Город солнца», себя объявить императором и  заняться разработкой океанских ресурсов.
       Утром,  приняв тайский массаж, душ  и легкий завтрак,  олигарх,   в цветастой  распашонке, шортах и сандалиях на босу ногу, восседал под тентом в шезлонге на верхней палубе перед  надстройкой и любовался океаном.
Он ласкал глаз своей  безбрежной синевой,  высоким куполом неба и парящими в зените  альбатросами.
       - Хорошо, -    довольно протянул Рома, после чего протянул руку,  взял с подноса у застывшего рядом слуги запотевший бокал с кампари* и сладострастно зачмокал соломинкой.
       - Хорошо, - высосав содержимое, снова повторил он, после чего  брякнул бокал на место и  улыбнулся слуге, - пошел вон, скотина.
       Потом   внимание олигарха  привлекло какое-то пузырение метрах  в двухстах   впереди по курсу,   и он  потребовал бинокль у стоящего неподалеку охранника.
       - Не иначе кит, - хмыкнул  баловень судьбы, приложив к глазам мощный  «цейс», а в следующее мгновение выронил его и пробормотал «мама».
       Пузырение  вспучилось горбом,  и из него  в реве и водяном  вихре    родилась черная, апокалипсического вида рубка, с  мрачными зрачками иллюминаторов.
       - Свят, свят свят! - мелко закрестился иудей, а на мостике заорали «алярм!», после чего судно, сбросив ход,  стало отворачивать вправо.
       А на том месте, блестя хищным корпусом, уже покачивалась  субмарина, с мостика которой   пролаял    мегафон, -  на яхте  застопорить ход! Всем оставаться на месте!
       - Тикаем! - в ужасе завопил высунувшемуся с ходового мостика капитану   олигарх, а высыпавшие на палубу охранники, с видом Джеймса Бонда, выхватили пистолеты.
       В тот же миг на лодочной рубке что-то  грохнуло,   перед форштевнем яхты взлетел   столб  воды и, пройдя по инерции еще немного, судно застыло на месте.
       -  Немедленно подать трап! В противном случае стреляю на поражение! -  снова загавкал мегафон,  и трясущийся  судовладелец  завизжал, - спускайте  падлы! Они нас утопят!
       А от лодки уже отваливали две резиновых шлюпки с моторами, направляющиеся в сторону «Эклипса».
       Потом дробно загремел отваленный трап и на  яхту вломился десяток  здоровенных, с автоматами лбов в черных беретах, а передний   заорал, - Всем  мордой вниз! Оружие на палубу!
       Вслед за этим  одного из замешкавшихся «Бондов»,  профессионально  выкинули за борт, после чего старший  пнул ногой  в зад  трясущегося  олигарха, -  Абрамович, встать! Остальным на месте! 
       Далее два хмурых морпеха схватив экс-губернатора подмышки  привели того в вертикальное положение, а  старший вскинул к берету руку и представился, - полковник  Добрынин! Куда следуете?
       - З-забыл, - прошлепал трясущимися губами  олигарх. -  Кажется на Мадейру.
       - Вы следуете вместе с нами в Санкт-Петербург, - уткнулся ему   в грудь  полковничий палец. - Вопросы?
       - А позвольте узнать  к кому? - по черепашьи втянул голову в плечи Абрамович.
       - К Медному всаднику, -  значительно изрек офицер, и тот  подобострастно выпучил глаза, -  ясно.
       Потом  из рубки был  доставлен капитан, которому был  озвучен порт прибытия, на  лодку  по рации был дан приказ скрытно следовать в кильватере, после чего,    выполнив плавный оверштаг*, «Эклипс» двинулся в обратную сторону.
       Последние события в России обеспокоили не только Западную прессу но и руководство США с  Евросоюзом,  и спустя неделю, утром   Путину  в Кремль позвонил  Обама.
       - Хелло, Владимир! Что у вас там происходит? - поинтересовался он. - Сталин, перестройка,   война с капиталом?
       -  Да нет, Барак, - послышался смех. - Это такая русская игра. Когда одни прячутся, а другие ищут. Жмурки называется.
       -  О, жмурки!? - удивился  американец. - У нас такой нету.
       -  Рекомендую, -  последовал ответ. - Очень развивает подвижность и координацию движений.
       - Ну, тогда до встречи, поеду обрадую Конгресс, - ответил Белый дом.
       - Обрадуй, - сказал Путин, после чего высокие стороны разъединились. 
       В обед,   с аналогичным  вопросом на связь  вышла канцлер Германии  Меркель, и ей было разъяснено, что в стране проходит кампания  в поддержку пострадавших на Кипре российских  вкладчиков, а вечером позвонил  из Парижа  Оланд и Владимир Владимирович его успокоил, - ничего страшного. Мы готовим почву для однополых браков…

       Теплой июньской ночью, на Ближней даче  беседовали  два человека.
Первый - был  президент, сидящий у стола в мягком кресле, а второй - Сталин, неспешно  расхаживающий по кабинету.
       В  одно из его открытых окон  вливались лунный свет и щелканье соловья из парка, на зеленом сукне стола  была включена  настольная лампа.
       - Так значит, говорите, они подарили государству все  что награбили? - пыхнув трубкой, остановился отец народов у окна и прислушался к ночным звукам.
       - Именно так, Иосиф Виссарионович - качнул головой  президент,  - причем добровольно.
       -  И на какую сумму?
       -  На полтора триллиона долларов,   плюс яхты, самолеты и недвижимость.
       -  Это серьезно, -  чуть обернулся тиран и погладил ус. - Вы хорошо поработали. По большевистски.
       -  Все благодаря вашему приезду товарищ Сталин, - чуть смутился президент. - А также авторитету. 
       - И что думаете делать с ними дальше? - снова  заскрипели по паркету шевровые ботинки.
       -  Отправлю  на жительство в Сибирь и Приморский край, - проследил их взглядом     президент. -  Пусть осваивают новые территории.
       -  Дельная мысль,  - чуть подумав, взмахнул трубкой вождь. - И, желательно, чтобы они   попросились туда сами.
       -  А как иначе?  - понимающе  улыбнулся президент. - У нас же  демократия.
       - Ну а теперь давайте займемся  разработкой  стратегического плана действий, - присел за рабочий стол отец народов. 
       - Я готов, - ответил президент и  извлек из  папки прихваченный с собою ноутбук.
       К утру, когда на востоке  заалела заря, а в окно потянуло  свежестью, необходимый документ  был сверстан.
       Он назывался «Стратегия возрождения России» и включал в себя три раздела.
       - совершенствование политической и судебной системы, а также  органов государственного управления;
       - искоренение коррупции, увеличение темпов экономического роста и благосостояния народа;
       - укрепление обороноспособности,  и ответ новым вызовам на международной арене.
       Разделы  сопровождались соответствующими пунктами, с указанием намеченных мероприятий,   сроками их исполнения  и ответственными лицами, и все это удостоверялось двумя   подписями исполнителей, скрепленных личной печатью президента.
       - Ну что, вроде все предусмотрели? -  еще раз просмотрев свой экземпляр, направился к стоящему в углу  сейфу Сталин.
       -  Главное, теперь выполнить, -  пряча второй в папку, вздохнул Путин. - Команда у меня слабовата.
       - А я уже подумал над этим, - чуть улыбнулся в усы тиран. - Мы ее заменим талантливыми людьми. Типа Берии, Жукова и Королева.
       -  Как это?! -  опешил президент, широко раскрыв глаза.  - Разве такое возможно?
       -  А почему нет? - засветились в рысьих глазах золотые огоньки. - Все в нашей власти. Пойдем  на террасу, позавтракаем, и я введу вас в курс дела.
       - П-пошли, - с опаской  взирая  на тирана, ответил гость, вслед за чем  они направились к двери.
       На увитой плющом,  пристроенной к задней части дачи открытой террасе, уже был накрыт стол  и дымился самовар,  а рядом прохаживался   Веселов,  пожелавший вождям доброго утра.
       - Можете  отдыхать, -  кивнул ему Сталин и тот исчез, после чего сделал радушный жест - присаживайтесь Владимир Владимирович.
       Потом они закусили  горячими булками  с  ветчиной,  выпив по стакану чая, после чего хозяин утер  накрахмаленной салфеткой усы и не спеша  набил трубку.
       - Как вы знаете, я не с неба упал, -  глядя на Путина, чиркнул он спичкой. -  И никакой не мессия (окутался клубом дыма).
       - Главное, что вы есть, Иосиф Виссарионович, -  подался вперед президент. - И это объективная реальность.
       -  Правильно мыслите, - хитро прищурился  тиран. - Как истинный марксист,     -  А теперь по существу, слушайте.
       И далее последовал обстоятельный рассказ о докторе Антори и его клинике.
       - Уму непостижимо, -  выслушав его,  неискренне удивился Путин. -  Что-то подобное я предполагал, но такое?
       -  Ну-ну, не скромничайте -   последовал взмах руки. -  Сейчас наука творит чудеса и  перед вами одно из них.  Теперь России  нужны еще три,  для воплощения в жизнь наших планов.  Берия и Жуков с Королевым
       При этих словах  гарант подсигнул  в кресле и закашлялся, а Сталин покосился на него  и  налил в стакан  шипящей газировки - выпейте.
       -  За Жукова с Королевым, я как говорится, обеими руками, - жадно опорожнил стакан   Путин и ослабил галстук. -  А вот Лаврентий Павлович, это того, чревато.
       -  Напрасно опасаетесь, - беззвучно рассмеялся Сталин. -  Это будет новый, Берия,   строгий, но демократичный. Ну, разве чуть-чуть зверь.   Мы его назначим премьер-министром.
       -  Вот как?! -  обрадовался  президент. -  А я уж подумал, - и довольно потер руки.
       -  Лаврентий  наведет порядок в экономике, - глядя на него, продолжил Сталин. -  Он это умеет.  Ну, а товарищи Жуков с Королевым, возьмут на себя  обороноспособность и науку.
       От  намечающихся перспектив у Владимира Владимировича  закружилась голова  (раньше о таком  нельзя было и помыслить), но будучи  по натуре сдержанным и волевым, он не показал виду.
       - Теперь дело за малым, -  в очередной раз  затянувшись трубкой, резюмировал  отец народов. - Пригласить сюда, - ткнул чубуком в скатерть, - Антори и организовать ему все, что нужно для работы.
       - Нет вопросов, - с готовностью ответил президент. - Но не будет ли против Муссолини?
       -  Бенито я позвоню сам, а вы наградите его Золотой звездой. Мальчик  любит ордена и блестящие предметы.
       На том и порешили.
       Спустя сутки, в  Рим,  под видом дипломата был отправлен  Веселов,   вручивший дуче от имени российского президента орден «Герой России», а еще через двое,  в кабинете Ближней дачи, перед  отцом народом  и гарантом, предстал великий  эскулап. Собственной персоной.
       - Вот мы и  опять встретились,  господин Антори, - первым приветствовал его Сталин   и указал на Путина, - знакомьтесь,   перед вами первое лицо  России.
       - Рад, очень рад! - потряс руку  чудесному гостю  президент  и, сияя лицом, сделал радушный жест, - присаживайтесь.
       - Грацие, - величаво ответил Антори, опустившись в предложенное кресло,  а вожди расположились напротив.
       - Как долетели? Надеюсь все нормально? - поинтересовался Сталин. 
       - О да, - кивнул доктор головой. - Правда, контейнер для дипломатической почты был несколько жестковатым.
       -  Мы все это компенсируем  -  тут же заявил президент. - Моя лучшая резиденция в   вашем  полном распоряжении.
       -  Ну, а что нового в Италии? - раскуривая трубку, вскинул бровь Сталин. - Бенито доложил,  что он строит социализм, а  вашими глазами?
       -  Именно  так и есть - поудобнее устроился в кресле  гость. -  В стране  патриотизм,  и она на подъеме. - Дуче созидает новые рабочие места,  экономика и зарплаты растут как на дрожжах, к нам едут поденщиками греки и французы из Евросоюза. А еще каждого пятого  рожденного мальчика, называют Бенито или Сталин.
       - Похвально, - окутался дымом тиран. -  Дуче настоящий марксист. Я в нем не ошибся.
       -  Нам бы так, - вздохнув, подумал про себя президент. - В смысле экономики и зарплаты.
       -  Ну, а теперь перейдем к делу, -  гипнотически уставился Сталин на Антори. - Нам нужно воссоздать три исторические личности.
       -  Целых три? - высоко вскинул брови  тот. -  Это интересно.
       -  В прошлом они были мои соратники, -  вынув изо рта трубку, продолжил Хозяин. -И весьма талантливые. Как, возьметесь?
       -  Если бы мне это предложил это кто-то другой, я бы отказал, - чуть подумав, сказал  доктор. -  Но вы  с дуче для меня все равно,  что сыновья и много сделали для Италии. Согласен. 
       - Г-м, - растроганно погладил усы тиран и отвел взгляд, а  в груди у Путина потеплело.
       - И к тому же я теперь разделяю  коммунистические идеи, - продолжил  гость. -  По моему глубокому убеждению, они  весьма близки к христианству.
       -  Да, Иисус Христос был первым коммунистом, - согласно кивнул Сталин. - За что его и распяли.
       Далее  последовало  обсуждение  деталей, и было решено следующее.
       Один из корпусов  президентской резиденции  на Валдае, именуемой  «Долгие бороды»,   срочно переоборудовался под клинику  со всем необходимым оборудованием и персоналом,  туда доставлялся исходный материал, и  творец приступал к  работе
        - А какого возраста   должны быть новые герои?  - поинтересовался  эскулап. - Это немаловажно. 
        -  Такого же, как и я, -  почмокал трубкой  Сталин и  взглянул на Путина, - вы согласны?
        -  Безусловно, - последовал ответ. -  Как скажете.
        -  И как  быстро  нам ожидать результатов?  - поинтересовался  в завершение  тиран.
        - В течение полугода, -  наморщил лоб доктор. - При условии  наличия всего необходимого.
        - За это можете не беспокоиться, - заверил его гарант. - У вас будет все и даже больше.
        Далее,  на уже известной террасе, последовал обед втроем,  во время которого Путин объявил, что закрытым указом Антори  присвоено звание  «Герой Труда», а Сталин тепло пожал доктору руку,   пожелав ему новых творческих успехов.
        На следующее утро хорошо отдохнувшего  гостя, на президентском вертолете доставили  на  Валдай, где его уже ждал  кремлевский управделами  и,   под бдительным оком  ФСБ, там закипела творческая  работа.
        А спустя еще неделю, в  Москве состоялся организационный пленум  ЦК  КПРФ, на котором  Зюганова с почетом проводили на заслуженный отдых, а Председателем ЦК  единогласно был избран  "отец народов".
        Поздним вечером того же дня, запершись в одном из кабинетов  на Охотном ряду, там собрались  думские лидеры  едино и справедливо росов.
        Для начала, не чокаясь, они распили  пару бутылок водки с солеными огурцами (деликатесов в буфете теперь не было), а потом долго молчали.
        - Да-а, дела, - подперев голову рукой,    нарушил тишину  первый зампред Жуков - Теперь коммунисты сделают нам козью морду, факт. - И  печально шмыгнул носом.
        - К маме не ходить, сделают -    поскреб бороду  Миронов, а сидящий рядом с ним  Левичев  всхлипнул и утер слезы.
        - Владимир Абдуалиевич, а может вы позвоните Медведеву? -  обратился к Васильеву  Железняк и пьяно икнул. -  Пусть приедет и,  так сказать, объяснит стратегию.
        -  Час назад звонил, - сжал  губы тот. -  Говорит некогда,  сдает  Путину зачеты  по марксизму-ленинизму.
        -  А Жириновский сука, уже переметнулся к коммунистам, - печально заявил  Жуков, может и нам попробовать?
        -  Они злопамятные, не примут, -   брякнул на стол  еще две бутылки  Железняк, -Левичев, наливай, чего скукужился?!
        Их опасения оказались не напрасными.
        Через месяц  президент назначил в стране внеочередные выборы (этому предшествовала  соответствующая кампания), они прошли  во всех городах и весях с небывалой активностью, и  КПРФ  нанесла всем остальным партиям сокрушительное поражение.  Коммунисты получили 90% процентов голосов, а остальные достались «Народному фронту» и «Союзу офицеров».
        - Ну вот,  товарищи  заместители, -  знакомясь с  поступившими из Центризберкома  данными о выборах, удовлетворенно хмыкнул Сталин и оглядел Харитонова с Умалатовой и Ампилова. - Выборы прошли честно и демократическим путем. Теперь займитесь формированием думских комитетов.
        - А по какому принципу? -  оживились те, быстро раскрыв блокноты и защелкали ручками.
        - По принципу демократического централизма, - значительно поднял вверх палец тиран. - И чтобы  в них было побольше  рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. И не забудьте о  кухарках.  - Вы меня поняли?
        - Еще как, товарищ Сталин! - умилились  заместители,    принявшись записывать.
        - Далее подумайте над  большевистским  стилем работы Думы, -  закурил трубку  отец народов. - Все должны трудиться на местах, за исключением  спикера и председателей комитетов.
        -  А как насчет  неприкосновенности и зарплат? - задал вопрос Ампилов. -  Это немаловажно.
        - Первое оставим, а зарплата на уровне средней по России. Плюс  кабинет с помощником в губерниях,  а также компьютер  для участия в обсуждении законов  и голосовании.
        Затем  он подождал,  пока все записали  и    установил срок -  две недели.   После чего  милостиво кивнул, - идите, работайте.
        Спустя установленный срок   указание было выполнено, а в  республиках краях и областях прошли региональные выборы. По тому же сценарию.
        Не были забыт  и прежний составы Думы, а также Совета Федерации. 
        У всех вычли       понесенные на них избирателями расходы,   а затем под  звуки оркестра и пламенные речи  рабочего депутата Трапезникова и Хинштейна (тех оставили),  отправили за государственный счет  на  Байкало-Амурскую магистраль. Ударно  поработать  и пожить в гуще событий...