Кровавый октябрь 93-го. Двадцать лет спустя

Кровавый октябрь 93-го. Двадцать лет спустя



     Всё более убеждаюсь – коротка всё-таки память человеческая…  Двадцать лет прошло с момента кровавых событий в Москве в октябре 93-го – но впечатление такое, что никто толком-то ничего и не помнит… Четвёртого октября по всем ведущим телеканалам страны прошли ток-шоу с участниками вышеупомянутой схватки, но, не смотря на то, что стояли они в 93-м по разные стороны баррикад, сейчас улыбались друг другу, называли по именам – и почти не сомневаюсь, что после эфира вместе где-нибудь приняли на грудь… Паскудное впечатление, прямо скажем… Холёный профессор Бабурин, ректор одного из московских вузов, хитро улыбался, в очередной раз пересказывая свою, лишь одному ему понятную, муть… Полковник Алкснис, захлёбывающийся от повторения одних и тех же не меняющихся с годами идиотских воззрений – ну, ему по семейным традициям просто положено быть «красным» - куда ж тут деваться…  Главный участник событий, Александр Владимирович Руцкой  («несчастный» узник замка Лефортово) – бывший вице-президент России, легендарный генерал, Герой Советского Союза, прославленный воздушный ас, аж два раза за свою военную историю сдавшийся во вражеский плен (не считая пленения в Белом Доме!), восседал в дорогущем костюме от Армани, вероятно, и, покрасивший свою седую шевелюру в непонятный рыже-коричневый колер, напоминал неудовлетворённого старого педераста…
     Профессор Хасбулатов,главный антисемит России фашиствующий генерал Макашов, нацист Баркашов не пришли на эфир – но записали свои комментарии раньше. Все они живы, здоровы, обеспечены и благополучны – один Руцкой чего стоит… Смотреть на это сборище абсолютно официальных подонков было просто больно… Как Господь терпит их на этом свете – лишь одному Ему известно… Ни тени раскаяния, ни объяснения логики их подлых дел так и не прозвучали… Закон, Конституция, парламент, узурпатор Ельцин, нагло поправший демократию – этот набор слов мы слышим от них уже двадцать лет… Естественно, в вину покойному Первому Президенту России ставятся Беловежские соглашения – якобы развалившие Советский Союз (да его к тому времени уже и не было фактически – после путча 91-го года все республики побежали из Союза, как чумные!), обманная приватизация от Чубайса, пагубный курс экономических реформ от Гайдара и многое другое – но НИКТО из этих подлецов не упомянул, что Беловежские соглашения были ратифицированы Верховным Советом, а все экономические программы также были им утверждены! Рыжеволосый Александр Владимирович Руцкой заявил, что он тоже разбирается в экономике – доктор экономических наук как-никак! Я чуть со стула не упал… В годы, когда моя жена училась в Институте управления и у них в программе были дисциплины «Политэкономия социализма» и «Политэкономия капитализма» преподаватель, который вёл эти курсы, по секрету сообщил своим студентам – что политэкономии социализма, как науки – вообще не может существовать, абсурд всё это – но экзамены сдавать вам всё равно придётся… Бывший вице-президент, вероятно, защищался по экономике социализма…
     В любой цивилизованной стране мира охаивать своего президента считается за моветон – вне зависимости от того, какое количество населения за него проголосовало. Ангел был Борис Николаевич? Да нет, конечно – и закидоны были всяческие,  да и за воротник заложить он был совсем не дурак… Но он был мужик – и далеко не трус, что неоднократно подтверждалось. Но какие же слова в его адрес выговаривали… Кстати, президент Никсон был запойным алкашом – и об этом знали все Соединённые Штаты – даже ночью дежурный офицер у его спальни сидел не с ядерным чемоданчиком, а с пустым кейсом – а вдруг патрон чего учудит, когда за очередным пузырём ночью к холодильнику попрётся? Но никто из американцев про него дурных слов не говорил. Несчастный Клинтон, по глупости залетевший со смазливой бабёнкой, был чуть ли не национальным героем – глянь-ка, как наш немолодой уже парень с юной чувихой управился! Культура и уважение, что ещё сказать…
     Всё это предисловие, конечно. То, что произошло в 93-м я помню как сейчас – и поведаю вам об этом устами человека, который видел это всё своими собственными глазами. Странно, что люди, которым сейчас лет так шестьдесят, почти не помнят (или не хотят помнить?) всего этого кошмара… А молодёжь, наслушавшись всяческих ток-шоу, совсем не так всё воспринимает и акценты расставляет неправильные…
     …93-й год и начинался-то плохо – совершенно непонятная упёртость Верховного Совета по любым президентским предложениям в умах населения понимания не находила. Страна барахтается в глубокой экономической клоаке, инфляция страшнейшая – так давайте вместе дела-то делать, из задницы вылезать - потом счёты сводить будем – такие были призывы Бориса Николаевича. Да нет, что вы – вот сейчас самое время алкаша ненавистного скинуть, всю его компанию – н ногтю – а там будь что будет! Государственных мыслей у членов Верховного Совета не было никаких – состоял он из прокоммунистически настроенного халявного большинства - только импичмент Ельцину, и точка! Президент ещё в марте хотел разогнать всю эту кодлу – но отговорили его – ты же демократ, Борис Николаевич, ну погоди, может одумаются… Согласился наш Президент, подождал…… Обстановка накалялась с каждым днём. В сентябре нервы Ельцина не выдержали – был озвучен указ №1400 и Верховный Совет и Съезд Народных Депутатов должны были быть распущены – а взамен назначались новые выборы в двухпалатный парламент. Казалось, что долго гноящийся  нарыв наконец-то прорвался. Но не прорвался он, а обнаружил в себе новые, ещё более страшные гнойники. Вот тут-то всё и началось…
     Непрерывные заседания формально уже несуществующего Верховного Совета, импичмент Президенту, скорострельное приведение к Президентской присяге уже давно предавшего своего патрона вице-президента Руцкого и назначение им новых силовых министров московской публикой воспринималось как очередной ни к чему не обязывающий балаган, от которого всех уже попросту тошнило. Голодухи в Москве не было, в магазинах и на рынках всего полно – и научились за год люди какие-то денежки самостоятельно зарабатывать, торговать можно было везде беспрепятственно, сравнения с голодным 91-м годом конечно же никакого не было. А что предлагает Верховный Совет? Да ничего он хорошего не предлагает – так на фига нам рисковать – только-только жить нормально начинаем? Вот такие были настроения у людей здравомыслящих…
     А у нездравомыслящих? Привыкших жить на советскую халяву? Вот тут, друзья мои, совсем другое… Маниакальный предводитель московских бабушек Ампилов, неприкрытый нацист Баркашов и прочие подобные личности непрерывно устраивали всяческие митинги в поддержку Верховного Совета – лишь бы глотку подрать. И если бы только глотку… Потянулись в Москву разные сомнительные маргиналы – и из Приднестровья, где очень неспокойно было в ту пору, и ряженые казаки, да и просто хулиганьё – за бутылку чего угодно сотворить готовые… И оружие с собой из горячих точек провозили в столицу беспрепятственно – ну не ожидали президентские сторонники такого развития событий – не поставили заслоны соответствующие – думали – ну, пошумят как всегда, да и успокоятся… Ан нет! Белый Дом пришлось оцепить милицейским кордоном – бывшие депутаты (не все, конечно) отказывались покидать своё стойло, но и к ним никого пускать было нельзя. Власти надеялись, что разум возабладает, депутаты будут просто вынуждены из-за невыносимых бытовых условий покинуть здание и конфликт потихонечку рассосётся.  Отопление, канализацию и телефонную связь в Белом Доме отключили, продукты добровольным сидельцам подвозить не давали – но, как впоследствие оказалось, это и не совсем нужно было – жратвы и водки в здании Верховного Совета было навалом – многие из так называемых «защитников конституционного порядка» после окончания всего этого ужаса выходили из здания в непотребном состоянии…  Коммунистический лидер Геннадий Андреевич Зюганов, напрягши свои мозги учителя математики, решил с Ельциным не связываться и, как и предложил в своём указе Борис Николаевич, идти на предстоящие парламентские выборы – которые он впоследствие победоносно и выиграл. Вот бы всем остальным посмотреть на старого партийного лиса – глядишь, и крови бы никакой не было… Но, в принципе – в Москве всё было спокойно, на улицах никакого столпотворения, люди работают, отдыхают, ходят по магазинам и всяческим заведениям, хотя происходящее народ, понятное дело, отслеживал – вечерние теленовости смотрели все…
     …3-го октября, в воскресенье, я работал в фотостудии у метро «Щёлковская». В воскресенье мы заканчивали рано, часов в пять, и я спокойно отправился на машине домой, в Выхино. Дома была вся моя семья – жена, тёща и дочь. Телевизор по каким-то причинам не был включен – ну не помню, почему – вероятно мои дамы чем-то очень важным были заняты. И вдруг, ближе к вечеру, звонит мне мой брат двоюродный: «Ты что, не знаешь ничего?! Быстро телек включай!». Включаю – и тут один за одним начинают отрубаться все каналы… Мы ничего не понимаем – и вдруг, на совершенно другой кнопке начинает экстренное вещание из резервной студии на Ямском Поле канал РТР! Вот тут-то мы всё и узнали – и про прорыв кордона на Смоленской площади, и про выход многотысячной, беснующейся толпы к Белому Дому, разгром мэрии, страстные призывы Руцкого и Хазбулатова к штурму мэрии и Останкино, а к утру и Кремля… Пальба и трупы у здания телецентра, растерянность властей, отсутствие оружия у милиции, непонятно где застрявшая, спешившая на подмогу Ельцину, дивизия внутренних войск им.Дзержинского… Я страшно переживал путч 91-го года – но здесь ситуация была совершенно другая… Ночь, что делать?! И тут к москвичам из этой самой студии обратился Егор Гайдар – он очень жестко говорил и просил людей, кому небезразлична судьба страны, подтягиваться на Тверскую, к Моссовету… Мы с братом посоветовались – я готов был на машине отправиться туда сейчас же, но брат отговорил – не стоит на машине, мало ли, как там всё обернётся… Поедем на метро, первым поездом – ночью-то вряд ли Кремль возьмут… Так и договорились. С собой решили абсолютно ничего не брать – брат только маленький транзисторный приёмничек решил прихватить. И в 5-30 утра помчались мы…
     …Вышли на «Китай-городе», тогда это была ещё, по-моему, станция «Площадь Ногина». На Старой площади – пустота совершеннейшая, ни души, в небе барражирует вертолёт… Совершенно беспрепятственно дошли до Моссовета, где к тому времени собралось уже очень много народу. Никакой паники, крика – всё тихо, все ждут указаний. Очень озабоченные лица у людей… Рядом со мной оказалась актриса Клара Новикова, попросила закурить… Мы с ней тогда не познакомились – познакомились лишь через десять лет совершенно при других обстоятельствах. Стояла она и курила молча…
     И вдруг, мы услышали явную стрельбу со стороны Белого Дома! И не просто стрельбу, а сильный орудийный огонь! Что там происходит – никто не знал… Спустя несколько минут на балконе Моссовета появился какой-то человек, объявил, что верные Президенту воинские части подошли к Белому Дому и начали его обстрел. Человек этот всех поблагодарил и сообщил, что прямая угроза прорыва боевиков в центр Москвы снята, всё под контролем милиции и внутренних войск. Многие стали расходиться, но мы с братом решили, что ещё всё не кончено и надо бы нам отправиться на поле боя. Выйдя за Моссоветом на улицу Станиславского, мы перелезли через баррикаду, построенную какими-то молодыми людьми, которые сидели около неё и готовили бутылки с зажигательной смесью. Очень хорошо запомнились белые запальные куски ткани, которые мальчишки к этим бутылкам привязывали…
     …По улице Станиславского мы шли по правой стороне и почти дошли до ТАССа, как вдруг нам кто-то закричал: «Немедленно на левую сторону, иначе сейчас же застрелят!» Ну мы, понятное дело, шарахнулись на сторону левую, и тут нам объяснили какие-то мужики, что ночью была попытка молодцов то ли из Баркашовской банды, то ли из Тереховского «Офицерского Союза» захватить ТАСС – но после прокола в Останкино, когда озверевшая толпа таранила грузовиком вход в телецентр и произвела выстрел из гранатомёта, а внутренние войска были ещё в пути и Останкино защищала лишь горстка бойцов из группы «Вымпел», в здание Телеграфного Агенства Советского Союза немедленно прибыл спецназ МВД и такой отпор дал нападавшим, что мчались они назад, не разбирая улиц…
     …На Калининском проспекте, также абсолютно пустом, навстречу нам попалась группа милиционеров с автоматами АК-74 – длинными, армейскими. В те времена милиция автоматов не носила вообще – поэтому впечатление было странным, хотя и вполне понятным. Неожиданно из верхних этажей высотки у магазина «Хлеб» послышались выстрелы. «Снайпер!» - крикнул кто-то из милиционеров и они со всех ног помчались туда…
     Мы с братом благополучно преодолели Калининский проспект и вышли на набережную. СЭВ и Белый Дом были уже  совсем рядом. По правой стороне набережной располагались милиционеры и армейский спецназ – в бронежилетах, специальных касках, все увешенные гранатами и средствами связи. Со стороны Белого Дома из-под моста вышел какой-то парень – пьяный, весь грязный, с милицейским щитом. Понятно было – защитничек Верховного Совета… Бросил щит на мостовую, плюнул – и, пошатываясь,  побрёл по набережной… Задерживать его почему-то никто не стал… А вот двоих других – тоже грязных, пьяных, но украдкой пробиравшихся – немедленно задержали, уложили мордой в асфальт и на руках за их спинами защёлкнулись наручники…
     Под мостом была страшная картина… Стояло несколько жёлтых машин «Скорой помощи», кровищи на асфальте – огромные лужи, справа, буквально штабелями – трупы, раненых подтаскивали и приводили непрерывно – их сразу же грузили в «Скорые», увозили, тут же прибывали новые машины… Мы прошли правее, на площадку около СЭВа – Белый Дом был совсем рядом, на расстоянии протянутой руки. Я служил в армии, был на крупных учениях, где на полигоне сражались четыре дивизии – две на две, но под такой огонь я даже и не предполагал попасть. Не верьте тому, кто будет вас уверять, что со стороны Белого Дома выстрелов почти не было. Огонь был такой, что мы, в многочисленной группе здоровых и сильных мужиков, лежащих за каменным парапетом, даже голов поднять не могли… Свист пуль был ужасающий, почти непрерывный, пули щёлкали по мостовой, парапету, за которым мы лежали, попадали в окна разгромленного здания СЭВ (на звон разбитых стёкол внимания уже никто не обращал), из продырявленных кондиционеров неостановимо вытекала охлаждающая жидкость… На секунду забегая вперёд скажу – на одном из ток-шоу, посвящённом двадцатилетию страшных событий, какой-то бывший следователь поведал нам, что спецназ и армейские части, выступавшие на стороне Президента, израсходовали 138 тысяч патронов разного калибра, а стреляных гильз в здании Верховного Совета, то есть у защищающейся стороны, было обнаружено только 158 штук. 150 патронов – это пять магазинов для автомата Калашникова. Бой продолжался много часов, и спросите у знающих, военных людей, сколько боеприпасов может быть израсходовано обороняющейся стороной для сохранения своих позиций в таком огромном здании, каким является Белый Дом? Всё, больше ничего говорить не буду, сами выводы делайте.
     …Трое молодых людей – двое парней и девушка – ну совсем юных - лет по 18-19 им было, в белых халатах, у девушки - медицинская сумка с красным крестом, а у ребят носилки. Вероятно, это были студенты младших курсов одного из московских медицинских институтов или медучилищ. Непрерывно, под шквальным перекрёстным огнём эта троица курсировала между Белым Домом и мостом, где принимали раненых. Скольких людей вытащили эти ребята из здания, скольким помогли – я даже вспоминать не берусь… Давшие совсем ещё дети клятву Гиппократа спасали ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЖИЗНИ, без всякой оглядки на политику. Ни один из нас, лежащих за парапетом взрослых мужиков, много чего повидавших в своей жизни, не рискнул бы без оружия и специального снаряжения перемещаться по двору здания Верховного Совета. Не знаю уж, были награждены впоследствии эти ребята или нет, но действия их были поистине героическими. Подобного мужества у таких юных людей, практически детей, я не видел никогда…
     Аксиома, что любая война порождает мародёрство, была наглядно подтверждена при штурме Белого Дома. Я видел, как из здания Верховного Совета люди вытаскивали телевизоры, ксероксы, ещё что-то, и видно было, что спасают они не народное добро, а просто тащат то, что плохо лежит…  И всё это, обратите внимание, происходило непосредственно на поле боя!
     …Из какой-то боковой двери здания вышел мужик – в руках у него были две друг на дружку поставленные картонные ячейки с куриными яйцами. Мужик не пригибаясь, под пронизывающим кинжальным перекрёстным огнём спокойно пошёл в сторону площадки перед зданием СЭВ. Мы все даже привстали из-за своего парапета: «Мужик, брось яйца, ложись!!!» - орали мы изо всех сил. Но человек спокойно продолжал своё движение… Вот он уже вышел на площадку, прошёл её, завернул налево за здание СЭВ и был таков! И как понять это, друзья мои?! Погибнуть почти наверняка за шесть десятков яиц?! И ведь не голод был в Москве, заметьте!
     …Совсем рядом от того места, где мы находились, стоял БТР и почти непрерывно бил из крупнокалиберного пулемёта по зданию Верховного Совета, поддерживая проникающий во двор спецназ… Вообще, зрелище было жуткое – горящие верхние этажи Белого Дома (загорелись они вследствие первых орудийных выстрелов – это когда мы ещё у Моссовета были), вонь, гарь, кровь… Лежали мы на холодном октябрьском асфальте уже несколько часов, к разгорячённому рыку БТРовского крупнокалиберного пулемёта практически привыкли, но ждали какого-то прорыва во всей этой страшной вакханалии… Брат мой крутил свой приёмничек, пытаясь поймать «Эхо Москвы» и узнать, не сдаются ли защитники… Слышно было плохо – грохот пулемётный и автоматный заглушал почти всё, но поняли мы – пока не сломлена оборона…
     …Где-то в 16 или в 16-30 ближе к Белому Дому передвинулся один из танков, который вёл обстрел здания с моста, недалеко от гостиницы «Украина». Раздался оглушительный выстрел и тут же – мощнейший взрыв внутри здания! Нас, лежащих на брюхе на асфальте, даже подбросило… Из окон полетели какие-то бумаги, видно было, что бумаги летят с обеих сторон дома – значит, взрыв был такой, что взрывная волна выбила рамы с двух сторон… Все, кто был рядом, закричали «Ура!» - и не из-за того, что кто-то наступает, а из-за того, что близится развязка всего этого ужаса… Второй залп – опять оглушительный взрыв, опять летят бумаги… Посмотреть бы в глаза тому, кто утверждает, что по Белому Дому стреляли болванками, а не боевыми фугасными снарядами… Я видел всё это, могу на Библии поклясться… Болванка даже в принципе таких разрушений принести не может.
     …Через минуту после этих двух танковых залпов в некоторых окнах Белого Дома показались белые флаги… «Всё, сдаются!» - брат поймал «Эхо Москвы» и сообщил всем, кто был рядом, последнюю новость… Вот тут уже никто «ура» не кричал – все стали молча расходиться, не дожидаясь выхода защитников из здания. Отвлекаясь на секунду, замечу – постоянно муссируется мнение, что у Белого Дома было полно так называемых «зевак», пришедших поглядеть на бой в центре Москвы. Отрицать не стану – наверное, были и такие – но все, кто был в те часы рядом со мной, пришли сюда не из праздного любопытства, а с твёрдым намерением взять в руки оружие, если потребуется, и воевать точно так же, как спецназ и армейские части. Гайдар позвал нас, мы откликнулись, не зная, как всё повернётся, а поэтому пришли и оставались до конца. Уверяю вас, это так.
     … Народ организованно покидал площадку перед зданием СЭВ и направлялся к метро «Смоленская». На нашем пути были выстроены несколько цепей из сотрудников милиции – глядя на злые выражения их лиц можно было понять, как им досталось за эти два дня… Досмотр был прямо на ходу – руки вверх, всё из карманов… Хорошо, что ничего мы с собой не взяли! Брат держал в руках приёмничек, я просто поднял руки… Прошли, идём дальше – опять досмотр, опять та же процедура… Все молчат, понимая необходимость этих действий – а может, из защитников с оружием кто просочился – тогда как? На третьем или четвёртом кордоне один парень не выдержал: «Да задолбали вы своими проверками!» - за что мгновенно получил прикладом в морду и был уложен на асфальт с поднятыми за головой руками… Не буди лихо, пока оно тихо…
     …У метро было всё спокойно – как будто ничего не произошло – люди заходили на «Смоленскую» и выходили из неё, кругом работали коммерческие палатки, которые торговали почти всем, чем они торгуют и сегодня – только вот одно отличие – водка там тоже была. Мы с братом взяли бутылку и очень быстро, почти на ходу её выпили. Эффект был абсолютно нулевой – сказалось напряжение за эти два дня… Молча разошлись и поехали по домам…
     Все остальное мы узнали уже дома, из телепрограмм. Тогда показали неизмеримо больше, чем показывают сейчас. И крупные планы находящихся в ступоре ублюдков – арестованного Руцкого, обкуренную морду Хасбулатова, глупый берет несостоявшегося Че Гевары – генерал-полковника Макашова… Все мы абсолютно были уверены в неотвратимости наказания, которое для них предусматривалось. Эти сволочи пролили ПЕРВУЮ кровь, героический генерал Руцкой по какой-то рации, непонятно, на каких частотах работающей, истерично призывал лётчиков поднимать боевые машины и бомбить Кремль… Вы представляете себе над центром Москвы три-четыре истребителя-бомбардировщика СУ-27 с полным вооружением и что могло бы быть, примени они его?!  Я не представляю…
     Спецназ, бравший в плен Руцкого, кричал ему из-за дверей: «Александр Владимирович, застрелитесь! Ну, хоть нас-то не позорьте…» «Может, ему туда гранату кинуть?» - неуверенно предложил один из спецназовцев. Но нет, не стрелялся Руцкой – это было бы нелогично – он же два раза в плен сдавался, а по советскому «Уставу внутренней службы» военнослужащий ни при каких обстоятельствах не должен сдаваться в плен… Не отбивался Руцкой до последнего патрона, как Герой Советского Союза, а жалостливо продемонстрировал свой автомат в смазке – видите, мол, ни одного выстрела не сделал! Трус он и подонок – как с ним вообще-то люди разговаривают, не пойму…
     Президент своим указом ввёл в Москве черезвычайное положение – понято и одобрено это было населением – ведёшь себя нормально, после 23-х часов на улице не показываешься, с оружием не ходишь – чего тебе бояться? А вот боевиков нужно было переловить… Баркашовская банда как-будто растворилась в воздухе – уйти удалось всем – говорили, что выходили они через подземные ходы в Белом Доме и на самолёте отбыли за границу… Не знаю, правда ли – слухов по Москве тогда ходило предостаточно… Насколько эффективен был этот отлов – не берусь сказать, но черезвычайное положение продлилось очень недолго – ну, может неделю с небольшим…
     Ельцин не запретил коммунистическую партию и всяческие экстремистские организации националистического и фашистского толка, хотя народ буквально требовал от него этого. Ну, уж больно хотелось Борису Николаевичу, находясь в эйфории победы, прослыть демократом, а не новоявленным русским Пиночетом. А зря – из-за этих организаций, в частности от коммунистов, вся эта вакханалия и произошла… Ни одна оппозиционная газета не была закрыта – коммунистическая «Правда» публиковала извиняющиеся статьи, явно лебезя перед победителями. Внутриполитическая обстановка более-менее успокоилась, Белый Дом принялись срочно ремонтировать…
     …В течение многих лет я анализировал итоги этих страшных событий, пытался найти причины и как-то понять необходимость жуткой орудийной пальбы в самом центре Москвы. Ну, во-первых, вплоть до самого последнего момента, аж до 4-го октября силовики не могли оказать даже какого-то эффективного сопротивления разнузданной хулиганствующей толпе – у них просто не было оружия, которое запретили выдавать милиционерам, дабы не спровоцировать серьёзный конфликт. Резиновая дубинка против стальной заточеной арматуры – аргумент слабый… Простите, а каким образом власти должны были ответить на разгром мэрии и штурм Останкинского телецентра?! Да с жертвами?! Садиться с этими, упивающимися своей безнаказанностью ублюдками за стол переговоров?! Вы плохо представляете себе характер Бориса Николаевича Ельцина, любезные мои. Он был способен, сжав зубы до скрежета, стерпеть любые нападки, как бы тяжко ему это и не доставалось, но после крови – никогда, никаких уступок! Отмечу, кстати, великодушие нашего первого Президента – он никого не тронул, не казнил, не сгноил в тюряге, хотя имел для этого неограниченные возможности. Наспех избранная Госдума первого созыва объявила скоропалительную амнистию – все главари октябрьского мятежа, а также находившиеся под следствием члены ГКЧП, арестованные 22 августа 1991 года, оказались на свободе. Ельцин был возмущён этим – но препятствовать не стал… Расстрелять главарей мятежа можно было прямо во дворе Белого Дома – и свалить всё на несдержанность неизвестного бойца спецназа, в приступе ярости мстящего за смерть своего боевого товарища… Нет, этого допущено не было – хотя населением было бы понято и принято, уверяю вас. Мятежникам было сделано бесчисленное количество предложений о сдаче позиций, свободном выходе из здания Верховного Совета и гарантии неприкосновенности, а также были бы даны индульгенции за содеянное. Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II пытался примирить враждующие стороны, на что мы все, честно говоря, очень надеялись… Но нет – экстремисты продолжали упорно гнуть свою линию, и выхода из создавшейся ситуации попросту не было. Можно было бы обойтись без пушечной стрельбы? Можно, вероятно – но тогда необходимо было бы проводить жёсткий штурм здания с применением спецназом всех имеющихся в их распоряжении сил и средств. В этом случае жертв было бы неизмеримо больше – спецназовцы парни лютые, и заметив кого-либо с оружием внутри здания, убили бы не задумываясь, даже если бы этот человек и не стрелял. У них всё на эмоциях и кураже боевом построено, знаете ли.
     Формулировку «расстрел парламента» не приемлю вообще – Верховный Совет настоящим парламентом никогда не был и полномочия его были прекращены указом №1400, с которым я, как частный гражнанин, абсолютно согласен. Подчиняться указам Президента члены  мятежного Верховного Совета и всякая примкнувшая к ним шваль не пожелали – ну и получили в итоге, тем более, что первую кровь пролили именно они… Ну нельзя прыгать с седьмого этажа на асфальт – разобьёшься, а кто этого не понимает – ну, флаг вам в руки, прыгайте…
     Составленные мятежниками списки на уничтожение Президента и его сторонников вскоре попали в прессу – но они могли бы и не попадать – главари публично советовали не спиливать берёзы в Кремле – мол, скоро нам они очень пригодятся! Ну, что здесь сказать? И так всё ясно…
     Повторюсь – Ельцин НИКОГО не тронул – многие маниакальные «защитники парламента» вскоре стали депутатами Государственной Думы, а Руцкой вообще был избран Губернатором Курской области и членом Совета Федерации. С ужасом думаю – а что бы было, победи мятежники 4-го октября? Эта хунта бы пол-страны кровью залила, не сомневаюсь, а что дальше бы было – лучше и не надо представлять… Руцкой бы очень быстро вылетел из их обоймы – холоп и недоумок, для крови люди похрабрее и посерьёзнее нужны…
     История не терпит сослагательного наклонения – ну и я не стану фантазировать. Как гражданин России, абсолютно доверявший своему пусть и далёкому от идеала, но Президенту, за которого я неоднократно голосовал, по прошествии этих двадцати лет остаюсь абсолютно убеждённым, что действия Бориса Николаевича Ельцина в тот критический момент были абсолютно правильными. Наш Президент НЕ ДАЛ вспыхнуть и разгореться гражданской войне, от которой страна наша, а в частности – Москва, были не далее, чем в полушаге…