Осенняя хандра

    Осенью, как никогда чувствуется призрачность обители жизни. За окном темно, а в помещении ошалевшие мухи. В это время они становятся  особенно навязчивы.  Вьются перед лицом, словно упрашивая: «убей, ну, убей меня! А не то – поцелую!» Муху вблизи видели? Бр-р!  Лучше убить. И вспоминаются волосатые, немытые последователи мятежного епископа Доната, бродившие, аки волки, вокруг африканских селений. Среди прочего славились тем, что ловили путников и, угрожая оружием, заставляли лишать себя жизни. Всё торопились в рай… А может – чувствовали агонию империи и всей античности? К концу эпохи народ устал и от цивилизации и от себя. Говорят, время существования этноса зависит от исчерпания пассионарной энергии.  Люди ещё продолжают механически двигаться, но уже не в силах совершить ничего достойного. Вот и мы, приходим на работу – скорее, по привычке, чем из необходимости. А там – мухи.
    Муха чем-то неуловимо похожа на человека – одна из вершин эволюции, только насекомьей. У неё даже имеется подобие мозга. Не шесть нервных узлов, как у жучка, а настоящий мозг. Только крохотный. И пусть мощность его невелика – стоит замереть неподвижно, и насекомое теряет вас из вида – но всё же. Это крошечное устройство и не даёт покоя осенней мухе – зудит, требует непонятно чего.
    Жизненный цикл мух зависит от температуры воздуха. Летом некоторые виды сгорают за три дня.  Осенью – живут месяц и более. Чем занять такую бездну времени? Не мудрено сойти с ума. Великая жизненная программа, сводимая к двум понятиям: «Жри и размножайся», давно выполнена и делать катастрофически нечего. Муха решительно не понимает, чем ей заняться. Начнёт мыть лапки, да так и замрёт созерцательно. Но долго сидеть и созерцать не может – не позволяет мушиная природа. И станет тогда беспорядочно летать и метаться, стукаясь головой то о монитор, то о лицо.  Поневоле озвереешь и начнёшь реализовывать мушиные комплексы. Шлёпнешь нахалку газетой, а муха словно и не против: полежит, потом пошевелит лапками, словно пробуя на ощупь инобытиё,  и, как ни в чём не бывало, начинает бегать взад-вперёд.
    Пытаешься думать о работе, а перед глазами жаркая африканская пустыня, заросли сикоморов у дороги и ощерившиеся бородатые физиономии…