А. Е. Гольберт. Об одной из проблем Книги рекордов

Об одной из проблем Книги рекордов

Гольберт Артур Ефимович,
горный  инженер - электромеханик,  изобретатель

О неполноте как об одной из проблем Книги рекордов Гиннесса, или О том, как мой гипотетический рекорд не попал в эту особенную книгу

               
                Когда единственный недостаток доказательства –
                его необычность, пусть у вас достанет смелости
                принять и его и эту необычность.
                Норберт Винер.  Я - математик


             Не буду злоупотреблять терпением и временем уважаемых читателей. Скажу только, что я, будучи человеком неуравновешенным, легкомысленно оставил свои притязания на покорение Книги рекордов Гиннесса после весьма предсказуемой просьбы редактора по корреспонденции этого издания, госпожи Брукс, перевести на английский язык текст письма, приведенного ниже. Кажется, заинтересованный технически грамотный и терпеливый человек поймет из него, без дополнительных комментариев, о чем идет речь.
       Итак, письмо.

       Уважаемая госпожа Брукс!
       В своем первом письме от 18.08.98 я обратился к редакции Книги рекордов Гиннесса с просьбой  рассмотреть посланные мною материалы, потому что подумал, что мне удалось сделать самое простое в мире изобретение.*  И сейчас я хотел бы, чтобы это мое изобретение было рассмотрено исключительно с этой точки зрения. Я действительно полагаю, что это самое простое в мире техническое решение, на которое когда-либо был выдан патент.
        Что же меня заставило обратиться к Вам? Тщеславие? Навряд ли. Желание обратить на себя внимание? Возможно. Но главное не это.
       Главное заключается в том, что я хотел рассказать Вам о красоте, с тем чтобы Вы вместе с другими сотрудниками редакции Книги рекордов Гиннесса рассказали о ней как можно большему числу людей, любознательных мужчин и женщин, которые смогут увидеть прекрасное в самых прозаических, на первый взгляд, вещах.
             Почему я говорю о красоте? Потому, что речь идет, по меньшей мере, об очень простом техническом решении, которое, однако, признано изобретением.
             Во всем мире, когда говорят об изобретении, понимают, что речь идет о техническом решении, которое является неочевидным для специалистов. Итак, с одной стороны, это решение является неочевидным для специалистов, а с другой - простым. Следуя традиционной логике, можно предположить, что если решение очень простое, то оно не может быть неочевидным для образованных людей, глубоко разбирающихся в этой области знаний, равно как и наоборот: если оно неочевидно, то есть покажется неожиданным для специалистов при ознакомлении с его содержанием, тогда оно, вероятно, не может быть таким простым. Что же это, абсурд? Нет - «нормальный парадокс». Именно в этой неочевидной простоте и заключается подлинная Красота. И это правило распространяется  не только на технику, оно имеет большую общность. Возьмём, например, творческий метод  Джорджа  Бернарда  Шоу (Shaw), который заключается в использовании парадокса как средства разоблачения инертности традиционного мышления в обществе. И разве эта красота мысли - не есть Красота подлинная?
       Теперь рассмотрим по существу гипотезу, которая заключается в том, что патент, полученный мной в Российской Федерации (Ru. 2106562. CI. 6 F 16 L I/00) на «Трубопровод», выдан на самое простое в мире изобретение.
       Для того чтобы утверждать определенно, что какое-то одно техническое решение, защищенное патентом, проще всех остальных технических решений, также защищенных охранными документами (патентами или авторскими свидетельствами), нужно, видимо, выработать так называемые критерии простоты технических решений и исследовать, в какой мере удовлетворяют им все известные изобретения, на которые хоть однажды выдавались охранные документы. Для выработки таких критериев простоты (или сложности) технических решений потребовалась бы компетентная комиссия, включающая философов, психологов, инженеров, юристов – специалистов в области промышленной собственности, например представителей Всемирной организации интеллектуальной собственности – ВОИС (WIPO) в рамках ООН. После чего, руководствуясь этими материалами, квалифицированные эксперты - представители редакции Книги рекордов Гиннесса, могли бы иметь возможность присвоить каждому изобретению определенный рейтинг простоты (сложности) и по нему, соответственно, выявлять как самое простое, так и самое сложное изобретение из всех  известных.
       Конечно, такой проект представляется слишком сложным и дорогим и поэтому вряд ли реальным. В этой связи, я думаю, что редакция Книги рекордов Гиннесса могла бы поступить следующим образом.
       Во-первых, выработать силами своих экспертов критерии простоты технических решений (изобретений). Во-вторых, всем претендентам на звание самого простого изобретения в мире через средства массовой информации предложить прислать в редакцию копии своих патентов и соответствующие описания своих изобретений и других материалов, если они сочтут это необходимым. Кроме того, можно предложить авторам или их доверенным лицам изложить на бумаге все аргументы в пользу простоты своего изобретения и, если пожелают, свои критерии простоты изобретений, с тем чтобы комиссия экспертов редакции имела возможность быть максимально объективными при рассмотрении самых спорных и сложных случаев. И наконец в-третьих, комиссия редакции, выступая в роли коллективного арбитра, должна вынести своё решение и, соответственно, внести имя автора самого простого изобретения в Книгу рекордов Гиннесса.
       Для дальнейшего функционирования этого проекта следовало бы опубликовать информацию, из которой  читатели узнали бы, что на определенную дату редакция Книги рекордов Гиннесса назвала имя автора самого простого изобретения в мире. После того всем последующим претендентам должно быть предоставлено право присылать свои изобретения и приводить все аргументы, какие они пожелают привести, например сравнительный анализ изобретения, официально признанного простейшим, со своим.
       Следуя предложенной установке, перейду к более детальному рассмотрению своего изобретения (RU. 2106562. CI), но перед этим изложу своё видение критериев простоты изобретения и любого технического решения вообще. Попытаюсь при этом психологические вопросы (мыслительную деятельность) рассматривать, пользуясь понятными и, по возможности, объективными категориями.
       Простое техническое решение – это, разумеется, несложное решение. Техническое решение тем проще, чем меньше образующих его частей, отличительных признаков и признаков вообще, чем меньше оно предусматривает мыслительных операций, составляющих его изобретательских или логических шагов. В то же время решение тем проще, чем проще каждая из составляющих его мыслительных операций и чем они, эти операции, однороднее. Техническое решение в целом – есть синтез, то есть определённым образом сложившаяся совокупность таких операций, поэтому решение будет тем проще, чем проще и однороднее в нем будут связи перечисленных элементов мыслительной деятельности. С известной мерой условности и по аналогии с кибернетикой можно сказать, что чем проще техническое решение, тем проще его алгоритм.
       Еще, наверное, можно отметить, что более простым изобретением, с учётом всего вышесказанного, следует считать такое техническое решение, защищённое охранным документом, которому такую субъективную оценку дали многие специалисты, при том что оно у них получило почти одинаковое толкование и они сочли его более доступным их пониманию, чем другие изобретения, предложенные их рассмотрению.
       Теперь, исповедуя детерминистический подход, перейду к рассмотрению своего изобретения с учётом выработанных выше критериев.
  Известно, что для количественной оценки какого-то качественного показателя, даже если он в достаточной мере субъективен, как в нашем случае, требуется сравнение. Поэтому и мне, на первый взгляд, необходимо сравнить свое изобретение с другим для выявления, какое из них проще. Действительно, было бы удобно поступить так, если бы существовало изобретение, признанное простейшим, и тогда я бы мог попытаться объективно провести такое сравнение. Но такого изобретения, к сожалению, пока нет. Поэтому я воспользуюсь следующим оригинальным приемом. Свое изобретение буду сравнивать одновременно со всеми существующими и гипотетическими изобретениями одновременно. Для этого я буду сопоставлять его с требованиями, которым должно удовлетворять каждое изобретение. Конечно, при этом я учту, что патентное законодательство каждого государства имеет свою специфику, и поэтому мой подход должен быть достаточно универсальным.
  Итак, известно, что техническое решение может быть признано изобретением только тогда, когда оно является, во-первых, новым; во-вторых, соответствует изобретательскому уровню, т.е. имеет существенные отличия от решений, известных в науке и технике; и в-третьих, пригодно для промышленного применения. Кроме названных законодательствами в области промышленной собственности ряда стран к критериям патентоспособности относят «неожиданный технический эффект» и полезность (наличие положительного эффекта от использования изобретения). Также будет нелишним напомнить в этой связи, что изобретением может быть признано только техническое решение и что к субъектам изобретения могут быть отнесены только продукты (устройства и вещества), способы и решения по использованию известных продуктов или способов по новому назначению.
  Сначала следует остановить свое внимание на продуктах и на способах как на объектах изобретений. Их сущность должна быть выражена наличием в них признаков, характеризующих их новизну относительно ближайшего аналога (прототипа). При этом у заявленного решения должна обнаруживаться такая совокупность признаков, которая обусловит свойства, не присущие известным техническим решениям, или же это решение, имеющее такие же свойства, что и известные технические решения, должно отличаться от них совокупностью признаков. Другими словами, такие изобретения всегда сложны настолько, что включают, по меньшей мере, один новый, по сравнению с прототипом, признак, который должен быть связан с другими признаками в единую целесообразную совокупность. Она, эта новая совокупность, может обеспечивать достижение какой-либо пользы (положительного эффекта).
  Далее следует обратиться к рассмотрению такого объекта изобретения, каковыми являются все технические решения по использованию известных продуктов или способов по новому назначению, так называемых изобретений «на применение». К ним, в частности, относится и мое изобретение. Этот объект изобретения не характеризуется, в отличие от ранее рассмотренных, ни конструктивными, ни технологическими, ни качественными (рецептурными) признаками. Он никак не преобразует известный предмет, но лишь вскрывает, если можно так сказать, новое отношение этого предмета к другим предметам, что и позволяет его использовать по новому, нетрадиционному назначению. Проще говоря, такое техническое решение не вносит в рассматриваемый предмет никаких изменений. Отсутствие в таких изобретениях отличительных признаков и связей между признаками, характеризующими изобретение как единое целое, является общим для всех изобретений «на применение» и свидетельствует о том, что каждое из них, по крайней мере, не сложнее любого из изобретений, объектами которых являются продукт или способ.
       Таким образом, необходимо и достаточно сравнивать мое изобретение с изобретениями «на применение». И эту установку следует считать ключевой, так как она определяет направленность и характер последующих рассуждений.
       Остановлюсь в этой связи подробнее на том, что вообще по существу составляет содержание изобретений «на применение».
Сущностью таких изобретений является применение известных или новых свойств предметов изобретений в новых условиях или применение предметов изобретений в прежних условиях с неожиданным использованием известных или новых их свойств, если такое использование является неожиданным для специалистов. При этом имеет место «неожиданный технический эффект», когда продукт или способ используется по новому назначению, для решения новых неожиданных технических задач, решение которых с этим объектом ранее никогда не связывалось.
  Для дальнейших рассуждений представляется необходимым коснуться сущности конкретного моего изобретения по патенту RU. 2106562.C1, которое, как было указано выше, называется «Трубопровод».
  На основании следующего рассмотрения я попытаюсь аргументированно показать, что мое изобретение является простейшим из всех изобретений «на применение» и, следовательно, всех прочих изобретений, которые мне известны и которые я пока могу себе представить умозрительно.
  В чем же, собственно, заключается изобретение, которое мне представляется самым простым в мире? Его сущность заключается в том, что полый (пустотелый) направляющий проводник подъема предлагается дополнительно использовать (применить) еще и в качестве трубопровода.
  Между тем позволю себе некоторое отступление, для того чтобы по возможности раскрыть психологическую сторону феномена создания такого простого изобретения.
Перенесемся мысленно в ствол шахты. Обратим свое внимание на подъемные сосуды, которые перемещаются тут посредством канатов. Для направления их движения и предотвращения раскачивания служат проводники, с которыми эти сосуды своими направляющими устройствами взаимодействуют. В нашем стволе эти проводники представляют собой конструкции из труб прямоугольного сечения, негерметично соединенных между собой. Каждый такой проводник является достаточно прочным, жестким и устойчивым, так как связан по всей длине с расстрелами  – металлическими балками, неподвижно закрепленными в стволе. В процессе эксплуатации на проводник действуют поперечные знакопеременные нагрузки, и, кроме того, своей наружной поверхностью он работает на истирание. Почти рядом с проводниками в стволе располагаются трубопроводы, которые используются исключительно с целью выдачи из шахты воды и подачи в нее сжатого воздуха. Трубопроводы и проводники имеют совершенно разные функции, и поэтому их эксплуатация сопряжена с разными проблемами. Подходы к решению этих проблем также разные, и поэтому нередко ими занимаются разные люди (производственные участки). В этой связи следует обратить внимание на некий производственный конформизм специалистов, на инерцию их мышления, присущую, впрочем, большинству нормальных людей вообще.
  Для правильного понимания психологии такой инерции мышления, мне кажется, не следует объяснять ее невнимательностью, непрофессионализмом, излишней суетой в работе или другими подобными причинами. Действительно, невозможно предположить, чтобы специалисты в течение столь продолжительного времени не заметили аналогии между пустотелым проводником и трубопроводом или, проще говоря, не обратили внимания на то, что направляющие проводники представляют собой нитки труб прямоугольного сечения. Нет, дело не в этом. По моему мнению, речь может идти о некоем дефиците смелости технической мысли, о некотором психологическом барьере, стоящем на пути поиска простейшего решения… Нет ничего удивительного, что специалист не мог себе представить, что целесообразное техническое решение может быть таким простым, более того, боялся так подумать – сочтут непрофессионалом или дураком. «Почему тогда, если это так просто, его не заметили другие раньше меня?» – вероятно, думает такой человек. В преодолении этого психологического барьера и заключается, главным образом, необходимый для разрешения этой задачи изобретательский уровень! А последующие технические вопросы, связанные с необходимостью герметичного соединения оригинальных труб-проводников,
крепления их в стволе, и другие подобные вопросы могут быть сняты и исчерпаны банальными конструкторскими и проектными решениями, не требующими такого уровня.
  Теперь вернусь к рассмотрению своего изобретения, руководствуясь выработанными критериями простоты технических решений.
  Итак, изобретение предусматривает использование проводника подъема дополнительно в качестве трубопровода. Такое использование известной конструкции в новом качестве не предполагает ее переноса и не отменяет ее использование по прежнему назначению, более того, именно такое комплексное применение предлагается как наиболее целесообразное. Вместе с тем, если свойственное таким объектам изобретений перенесение предмета в новые условия для реализации его нового свойства можно условно обозначить как один изобретательский шаг, то использование в новом качестве на прежнем месте, без всякого переноса, можно считать лишь частью такого шага. В то же время изобретения «на применение» иногда не предусматривают переноса предмета, но в этом случае они предусматривают отказ от одних его свойств в пользу других. В рассмотренном нами случае такого отказа нет – в результате этого решения к свойствам, которые использовались ранее,  лишь прибавляются дополнительные свойства, которые будут задействованы наряду с первыми. Другими словами, оно проще и таких весьма простых технических решений. Далее, свойство, которое по изобретению у предмета прибавляется, не является неизвестным. Действительно, применение труб для пропуска по ним жидкостей или газов не является новым или неизвестным их свойством. Разумеется, и это обстоятельство свидетельствует о простоте рассматриваемого технического решения.
        Суммируя приведенные доводы, отмечу: реализация этого изобретения предусматривает, что его предмет не утратил прежних конструкции, свойств, функций и остался на прежнем месте, только теперь, в соответствии с изобретением, предполагает, оставаясь неизменным, реализацию дополнительно единственного известного свойства, что придаст ему, соответственно, дополнительную функцию. Проще говоря, такое применение лишь позволило, ничего не изменив в известном устройстве (продукте), осуществлять дополнительно одну простейшую известную функцию, что стало следствием одной простейшей мыслительной операции.
         Резюмируя, еще раз отмечу, что более простых изобретений мне встречать не доводилось.
        И последнее. Если приведенные мной сведения и аргументы покажутся Вам интересными или полезными, буду рад. Если для их дальнейшего рассмотрения потребуется моя помощь, я готов по возможности ее предоставить и сотрудничать с Вами.

       С уважением,  А.Е. Гольберт, изобретатель, инженер,
октябрь, 1998 г.

          И, наконец, самое последнее. Открою читателю свою тайну.  Я вполне допускаю, что в патентном  ведомстве какой-нибудь страны может быть зарегистрировано как изобретение такое же простое, как описанное выше, техническое решение.
___________

* ФЕДЕРАЛЬНАЯ СЛУЖБА
ПО ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ,
ПАТЕНТАМ И ТОВАРНЫМ ЗНАКАМ (19) RU (11) 2106562 (13) C1

(51) 6 F16L1/00

(12) ОПИСАНИЕ ИЗОБРЕТЕНИЯ К ПАТЕНТУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Статус: по данным на 16.06.2008 - прекратил действие
________________________________________
(21) Заявка: 93036979/06
(22) Дата подачи заявки: 1993.07.20
(45) Опубликовано: 1998.03.10
(56) Список документов, цитированных в отчете о поиске: Смородин С.С. и др. Шахтные стационарные машины и установки. - М.: Недра, 1975, с.280.
(71) Заявитель(и): Гольберт Артур Ефимович[UA]
(72) Автор(ы): Гольберт Артур Ефимович[UA]
(73) Патентообладатель(и): Гольберт Артур Ефимович[UA]

(54) ТРУБОПРОВОД
Трубопровод предназначен для подачи технологической жидкости и может быть использовано в шахтном строительстве. Полый проводник подъема применен в качестве технологического трубопровода, что позволяет рационально использовать сечение шахтного ствола, уменьшает деформации его крепи. 2 ил.

ОПИСАНИЕ ИЗОБРЕТЕНИЯ
Изобретение относится к горному делу, шахтному строительству, в частности к технологическим трубопроводам, прокладываемым в шахтных стволах.
Известны конструкции трубопроводов, предназначенные для подачи в шахту сжатого воздуха, бетона, воды, а также для выдачи шахтной воды, газа на поверхность и др. Все перечисленные трубопроводы крепятся к крепи ствола с помощью специальных конструкций, которые в большей или меньшей степени деформируют и, следовательно, ослабляют и разрушают крепь ствола. Кроме этого, их строительство достаточно сложно, и необходимое оборудование, и материалы, и сами монтажные работы имеют высокую стоимость. Причем возведение названных трубопроводов никак не исключает установку армировки с проводниками, так как у них различное назначение.
Сущность изобретения заключается в применении полого проводника в качестве трубопровода.
На фиг. 1 упрощенно изображен разрез полого коробчатого проводника с охватывающим его направляющим устройством подъемного сосуда.  При работе подъемной установки подъемный сосуд своим направляющим устройством 2  скользит по проводнику 1, который и является трубопроводом. Направляющее устройство может одновременно охватывать проводник и  катиться по нему  (фиг.2).  Рабочая жидкость при этом перемещается по полости проводника 1 (трубопровода) в заданном направлении (сверху вниз или снизу вверх).
Таким образом, осуществляется двойное назначение приведенной конструкции, которая служит в качестве проводника для подъемного сосуда и трубопровода. Происходит более полное использование материалов конструкции, которая работает своей внутренней и наружной поверхностями.
Использование проводника в новом качестве - проводника и трубопровода - позволит устранить расходы, необходимые для строительства всех или части трубопроводов, даст возможность более рационально использовать сечение ствола, что может привести к его проектному уменьшению. Предложенное техническое решение даст возможность уменьшить деформации крепи ствола, что ведет к увеличению срока его эксплуатации и межремонтного периода.

ФОРМУЛА ИЗОБРЕТЕНИЯ
Применение полого проводника подъема в качестве трубопровода.
____________

ИЗВЕЩЕНИЯ К ПАТЕНТУ НА ИЗОБРЕТЕНИЕ

Код изменения правового статуса MM4A - Досрочное прекращение действия патентов РФ из-за неуплаты в установленный срок пошлин за поддержание патента в силе
Извещение опубликовано 2002.10.27
Номер бюллетеня 30/2002