Пламенем объят

С тобой сложно. Сложнее, чем с кем бы то ни было.
Ни с кем бы то ни было.
Я смотрю на твое лицо и вижу его объятым огнем. Я сам объят огнем, я поджигаю тебя. Твои щеки наливаются красной кровью. Красной кипучей кровью, олицетворением вечной, насыщенной, пробудившейся жизни. Она бежит по сосудам, которые я вижу насквозь. Она взрывается на подходе к мозгу, твои глаза закатываются… и я жгу тебя сильнее. Я клеймлю тебя, оставляя доказательства своего неограниченного права. На твоей коже мои глубокие ожоги.
Я хочу, чтобы ты думала об этом, когда спишь. Чтобы по ночам я пламенной тенью сползал с потолка на твою кровать и не давал тебе сна, как ты не даешь мне покоя. Я хочу, чтобы ты знала это. Чтобы это сиреневое вожделеющее пламя жгло и тебя. Чтобы ты кричала.
И я шепчу тебе в темноте: "Они скажут, что я тебя ненавижу. Они дураки... Они зарыли это ощущение в пыли своей молодости и стали добропорядочными и благовоспитанными. Или не знали его. Но мы-то знаем... мы знаем, что палитра любви не умещается в пастельных тонах. Что она проливается водопадом чувств, который питают реки нашего животного и человеческого начал".
И я вдруг вздрогну, и захочу омыть себе лицо ледяной водой, и кричать, запрокинув голову: «Я человек!» А когда расслаблю шею и опущу взгляд, увижу в зеркале свои глаза разного цвета. Один хочет жечь тебя, другой – воскрешать.