Плачевные стенания

                ПЛАЧЕВНЫЕ СТЕНАНИЯ

    В местной газете опубликована статья журналиста Л.Кияковой под названием «Стена плача». При чтении её вместо слез, как бы сама по себе вызревала буря протеста...
      В свое время наш знаменитый А. Райкин в одном из своих сатирических монологов произнес знаменитую фразу, ставшую крылатой: «...главное сразу понял, что обман, но не сразу догадался, что оптический». Схожее состояние проявилось по прочтении этого очередного приговора советскому периоду: «сразу заметил обман и сразу догадался, что политический». Впрочем, можно допустить, что у автора не совсем  обман, а он просто не разобрался в поднаготной сути освещаемой темы и, что называется, навыдергивал удобные факты и подал их тенденциозно, в соответствии со своим желанием и достигнутым уровнем понимания истории. Надо отметить, что данное понимание, скажем помягче, не совсем глубокое. В нем явно не хватает системного видения и отражения реального хода исторического процесса.
      Попытаемся систематизировать и отразить в динамике «Злую математику» Л. Кияковой.
    «ШИРОКЛАГ». Бесспорно, величайшая трагедия, когда гибнут люди, даже один человек. Сколько жизней загублено на таких стройках «на крови» по всей России!? Искренне  печально за перенесенные людьми холод, голод, болезни  и прочие лишения. Чувства сострадания естественны, объяснимы и понятны. Не понятно другое. Позиция автора. Она негодует и печалится по поводу только «широклага» и прочих советских «беззаконий», или, все-таки, Людмилу Киякову возмущает несправедливость вообще в российской истории? Здравый смысл заставляет объявлять протест всем формам угнетения, порабощения и, тем более, геноциду во все исторические времена, вплоть до настоящих дней.
   Даже беглый исторический экскурс позволит в каждом временном отрезке отметить множество вопиющей несправедливости. Один «крепостной период» чего стоит! Впрочем, справедливости ради, надо заметить, что были и светлые страницы в истории России. Даже общая характеристика, отраженная в народной молве, красноречиво отражала ту или иную эпоху. Например Владимир I  Святославич, в русских былинах любовно назван Красное Солнышко, Владимир II — Мономах, сын Владимира I -  Ярослав Мудрый. Много позже, для сравнения, Иван — Грозный, Борис Годунов — Рабоцарь, а Николай II (последний царь) так и вовсе Кровавый. Если же мы масштаб рассмотрения расширим до общемирового, то увидим, что Российская историческая специфика выглядит даже в чем-то лучше. Европа периода 15-17 веков была сплошным кровавым мраком. В целом же мировой исторический процесс развития был, в основном, поступателен, логически выверен и тенденциозен с общими характерными особенностями. В истории вообще «НЕ ИСТОРИИ — НЕТ», любой исторический факт имеет под собой какие-то условия, основания и, отсюда, не может быть искусственным, то есть является, абсолютно естественным. Кстати, вот такую реальную, не интерпретированную историю надо знать обязательно, а журналисту особенно, хотя бы для того, чтобы, по крайней мере, не заявлять непродуманно: «У нас русских, памятью или беспамятством, не знаю (вот это точно!), стала сама Широковская ГЭС». Как говорится намек прозрачен. Беда, однако, в том, что такое выставление советской истории, как зловредной, явно не стыкуется с мотивами следующих событий. Например, знает ли корреспондент, мотив появления в Губахе местной промышленности — швейной, трикотажной фабрик и завода по изготовлению детской игрушки «Смена» в шестидесятых годах? В соответствии с Конституцией СССР обеспечить работой женщин Губахи мужья которых трудились на шахтах.  К тому же знает известно ли, что та же Конституция гарантировала работу, равно как и образование, и отдых, и лечение. В те времена было бы несуразно и смешно прийти в больницу со своим лекарством или с бельем.    Рубрику «злой математики» можно завершить анализом логики и правдивости журналиста. «Советские люди отлучили от семей, сделали инвалидами, лишили жизни около двух миллионов своих же соотечественников». Высказывание не «лезет» ни в математические, ни в формальнологические ворота.   Для Л. Кияковой, получается, что в Советской России жили еще какие-то  - не советские соотечественники. Два миллиона - это скромно, страха ради можно и больше написать. У Волкогонова, например, эта цифра пятьдесят зашкаливает.
    Когда говорится о терроре нельзя вести речь только об Иване Грозном — основателе опричнины, убийце новгородцев; об Екатерине II — в крови подавившей пугачевское восстание; о Николае I — также в крови утопившем восстание декабристов; о Николае II — расстрелявшем мирную демонстрацию собственного народа,  о других подобных героях российской истории. Правильным здесь будет рассмотрение мироотношения и миропонимания событий в общественной психологии и общественном сознании того или иного периода, анализа системы взаимодопущения и взаимообусловливания двух основных социальных слоев — правящих и подчиненных.
      Что же касается Сталина и появления феномена «Советское государство», то здесь надо отметить, что «честное крыло» современной историографии  считает эти исторические события гармоничным завершением определенного этапа развития российской истории, полностью соответствующее духу и плоти славянского самосознания. Таким же, каким было в свое время органичное вживление православной идеологии в форме христианской религии в российскую ипостась.
   И в довершение к сказанному, полноты картины ради... «Сталинский террор», как явление общенародное был, очевидно, не чем иным как ответным, разовым!, импульсом простого люда за многовековые крепостные, кстати тоже общенародные, издевательства над ним. К тому же, еще предстоит выяснить личную ответственность Сталина в этих террорах. Совсем не исключается их провоцирование серыми кардиналами сталинского окружения, прежде всего такими, как  Плисецкий да Хрущев. Потом, процесс террора имел отчетливо выраженный затухающий вектор.   В восьмидесятых же годах прошлого века психология боязни в народе напрочь исчезла. Это немаловажно и, весьма, характерно. Для сравнительного соотношения: кульминационное время репрессий составляло лет десять, время крепостнических репрессий —  более двух веков.
    А на весь Советский период можно посмотреть и иначе, а именно, как на раскручивающийся маховик положительной социальной динамики, в основе которой лежал сугубо патриотический мотив. Возьмите послевоенный период — вся страна была сплошной единой стройкой. Заново строились тысячи новых заводов. Более того, впервые создавались целые индустриальные отрасли, такие как космическая, где Советский Союз слыл пионером и мировым лидером  Почему эту сторону журналисты, подобные нашей героине, не видят? Для сравнения — за последние восемнадцать лет «демократии» построили в России нас хотя бы одно крупное предприятие, подобное Красноярской ГЭС, пущенной в эксплуатацию в 1972 году? Увы. Нет созидательных фактов. Взамен есть лишь разрушительные. На этой питательной ниве сколько появилось и появляется вновь и вновь трагедий и бед людских! Вот бы о чем писать Л. Кияковой. Тут слезы не реками, морями польются. Но не от счастья, что наконец-то покончено с «проклятым» советским прошлым. Да вот с чем наступившим?

ПОСЛЕСЛОВИЕ
для тех кому плакать не хочется, потому что всё равно придется

    Россия, став капиталистической страной впала в конституционные свободы беспросветного убожества. Нет работы! Появились и усугубляются язвы в других самых различных общественных сферах, будь то медицина, образование, культура. Главное — в экономике инфляционные процессы не спадают. Как итог — снижается уровень благосостояния и, отсюда растет смертность, снижается рождаемость....Подоспевший общемировой финансовый кризис ситуацию еще более ухудшил.
     Капитализм — став могильщиком социализма, сам того не ожидая, агонизирует в процессе самоубийства.
   Смонополизированный финансовый капитал, в преобладающем фартуке из «зеленого змея», все более грозит утянуть за собой в пропасть всю капиталистическую экономику. В последнее время ускорение деградации идет уже по экспоненциальной формуле.  Тревожным подтверждающим симптомом этого является резкое замедление темпов сбыта выпускаемой продукции. Наметилось и продолжается падение индексов всех ведущих мировых валют.   Дальнейшие процессы идут уже по накатанной, проторенной колее.  Капитализм уж в какой сотый раз выродил свое родное дитя — перепроизводство. Оно, в свою очередь, автоматически запускает механизм сокращения производства, то есть высвобождения производительных сил. Дальше идет снижение уровня жизни населения и все это заканчивается общим плачевным итогом - «сбросом» лишнего населения. Пусть читатель подумает кто лишний.
  Однако это только видимая сторона мирового капитализма. Есть еще и скрытая. По форме она напоминает подводную, более массивную часть  айсберга.  Назревает бомба огромной всепоглощающей  силы, действующей по принципу вакуумной бомбы, высасывающей живительные соки из всех уголков земли. Этот монстр — концентрированный банковский капитал. Весомую часть в нем занимает  объем, принадлежащий «богатым мира сего». Их честно нажитые накопления? ежемгновенно прирастают громадными процентами, словно раковая опухоль. Неумолимый процесс высасывания, по сути отбирания, денег у большинства населения, тем более снижает покупательную способность, вдвигая мировое хозяйство в состояние экономического коллапса. В общем масштабе, как показало время, капитализм, со своим значительно превосходящим внешним глянцем, был жизненноспособен только при существовании своего антагонистического визави - социализма. Поглотив его он быстро обнажил свою истинную природу, свою инородную сущность.
   Большое видится на расстоянии. Социалистическая экономика, на поверку временем, оказалась полностью соответствующей человеческой природе.  Построенная по общинному типу, с замыканием на самоё себя, она была сориентирована на создание потребительной продукции, направленной на реализацию внутри социально-экономического  организма с частичным, не превалирующим, отпусканием его  во внешний рынок.  Углубленный анализ этой экономической системы позволяет заметить функциональное слияние двух фундаментальных оснований, берущих свое начало чуть ли не с колыбели человечества, -  натуральный и товарный обмен. Их гармоничное совмещение делало социалистические производственные отношения бесконечными в своем потенциале дальнейшего развития. Неоспоримыми аргументами для данных заявлений является теперешняя практика построения финансово-экономических отношений во многих странах «цивилизованного» сектора. Приключившийся финансовый кризис еще более активнее задвигает рыночные отношения на задворки. Сейчас все больший примат в государственной политике устанавливает планирование (помните в начале девяностых годов громкоголосые заявления ельцинистов, что рынок, дескать, сам спланирует кому, сколько и что производить. Выяснилось — не спланирует).  Более того, ширится процесс национализации — это уже бьет рынок на поражение.  Насколько серьезны темпы национализации позволяет судить такой пример — Ирландия объявила о национализации .... своего государственного банка. К этому надо добавить и то, что полным ходом идет процесс обобществления постоянного капитала. В Америке, к примеру, существует целая государственная программа создания народных предприятий. Налицо — целый букет доминирующих основных социалистических экономических признаков.   Данные алгоритмы имманентно присутствуют в обществе. Они как-бы непроизвольно начинают поглощать все сферы государственной жизни, потому, что полностью соответствуют глубинным чаяниям людей, являя собой истинный, не квасной, патриотизм, источник интернационализма.
     Если же все-таки максимально обнажить суть, то, в конечном итоге, рассматриваемые соотношения между капитализмом и социализмом, или, применяя исторические обобщения, между силами  дикой природы и силами нормативного социального регулирования, надо сводить к внутренней, сущностной мотивации. Неотъемлемые установки капитализма, в наиболее общем плане, основаны на таких принципах как,  - «каждый сам за себя», «выживает сильнейший» и т.п. Социализм же, напротив, характеризуется, стремлением к коллективизму, сопереживанием, взаимопомощью и другими моральными нормами, выделяющими человека из царства дикой природы.   
 Поборники капитализма и противники социалистических преобразований, наверняка, попытаются оспорить  подобные мировоззренческие заявления. Пусть. Проблема не в названиях. Она в складывающейся качественной жизненной ситуации. Если тот строй, который себя называет капитализмом, из раза в раз преподносит такие общественные явления, как перепроизводство, безработица (прямое следствие его), финансовые кризисы, обостряющиеся проблемы в других сферах общественной жизнедеятельности, социальные, зачастую вооруженные, конфликты и тому подобное, то какое отношение к нему должно возникнуть? Начало двадцать первого века нам преподнесло те же самые родимые пятна этого социального устройства. Более того, значительно расширился географический плацдарм существующих политических императивов. В этот водоворот попала новая жертва — Россия и другие страны бывшего социалистического содружества.   
      Реальные кровоточащие проблемы сейчас, очевидно, коснулись подавляющего большинства людей, и Губаха, далеко, не исключение из общего горя. Попытайтесь проникнуться плачевным состоянием реальной губахинской семьи, где глава семейства, а то и оба родителя, остались без работы. Где тот журналист, который бы смог «поднять» и рассказать настоящую драму, а не заниматься модными схоластическими никчемными измышлениями.