Глот!

Жил-был Глот. Здоровенный, сука, а на подъём очень даже лёгкий. Как говорится "бешеной собаке сорок вёрст не крюк!" В своих окрестностях старался поддерживать он видимость демократии, углы острые сглаживал, и кто говорит, что Глоты дураки? Не я, это точно! Система двухпартийная, типа мальчиков нанайских. Вроде как сражаются бескомпромисно и побеждает то один, то другой, а проблем не создают. Диалектика. Единство и борьба среди тут! Равенство ввёл сугубое, даже такое, при котором отсосы всякие, в обществе достаточно приличном  совсем плохо принимаемые, здесь не только за весьма нормальных почитались, но даже мерзкий их образ жизни уродский и гнуснопрославленный, старались, и достаточно успешно, всему обществу  навязать. И навязывали! Легко! Были, знаете ли прецеденты! Государство, где Глот главенствовал, сильным было и мощным. Должны, правда, были почти всему миру, но поскольку отдавать вовсе не собирались, получалось что вроде бы и не должны, а голова пусть болит у заимодавцев. В рукопашной они против Глота слабаки, авторитета, в целом, мало, так что «"несите ваши денежки." Девиз "Страны дураков" канал запросто. А уж какие сорта лапши на уши умел Глот вешать, то ни в сказке сказать,ни на СНН изложить! Один из моих любимых героев так и разъяснял в монологе про вчёных и не вчёных. Мол, что для одних белое, то для других рябое, да и встаёт пучком, а не  дыбом. Вот в таком аксепте! Глот был малый, по его мнению, мирный, миролюбивый и предприимчивый.  Это и  о нём поэт сказал: "Он как где-чего, так сразу шасть туда..."  Только гением Владимира Высоцкого можно определить всю глубину и  широту миролюбия и предприимчивости Глота. Даже бедных многих в своей стране находил Глот возможность поддерживать, им  жильё социальное строилось, да фуд стемпы,то-  есть, талоны на бесплатные продукты, раздавались  достаточно широко. Реформа зравоохранения прошла! "Все будут лечиться, в натуре!"- изрёк  Глот,- "Я сказал!" И стали лечиться, а что делать, коли сказал ? Правда, под эту марку самое нужное, очень  работоспособное население просто ограбили в пользу тех, кто из принципа, али по наследственной лени, совсем работать не хотел и таким видом жизнедеятельности себя не заморачивал! Но это ничего! Бывает. Вона про Глота некто Черчилль сказал: "Мол,он всегда найдёт правильный путь,правда перед этим испробовав все остальные!" Голова! И с юмором. За это его в городе Нью-Йорке году в восемнадцатом суфражистки местные кнутами и иными шелепугами отмудохали. По делам вору и мука! Это к слову! Мало ли! Вон он и про соперницу бывшую Глотову сообщил: "Мол, она сама сначала создаёт себе грандиозные трудности, а потом, с героическими усилиями, их преодолевает. Любил ныне усопший поговорить! Так вот! Путем предпринимаемых внутри себя усилий, смог наш деловой Глотушка волнений всяких неправедных избегать. Нет! По мелочам случалось. То полицейские мужика застрелят с неправильным цветом кожи, хотя и сами такого же цвета, то во время наводнения полицейские тех кто магазины шарпал, постреляют маленько, а сами,втихаря, спасут лимузины многотысячные для собственного пользования. Так это мелочи. Они на здоровье и настроения Глота вообще не влияли! А вот две вещи были ему дивно близки. Не вздумайте  и помыслить, что растекусь я сейчас мыслями по древу, отеческим гробам и родному для Глота родни пепелищу. Были такие вещи ему до лампочки, или, как на родине его говорили,до "бивера" дверцы! Оно же "от пусси рукава." Не мог Глот спокойно слышать о нарушении ДЕМОКРАТИИ в иных странах мира. У себя – ноу праблем! Хоть бы систему выборную взять, когда за претендента  Ала  Гора голосовало на несколько миллионов избирателей больше, а победил, со слов так называемых выборщиков, вовсе даже некто Джордж Буш! Или когда пусть плохие, но люди, сидят без суда и следствия, в невыносимых условия, а народ учёный в Конгрессе ничтоже сумняшеся выступает за пытки заключённых в целях получения от них поскорее компры, может и против самих себя. Если бы и мы были такими демократами в советском Уголовном розыске, то никакие девяностые годы никогда бы не наступили. Наступателей бы не было! А второе, не мог Глот даже и помыслить о том, что все государства мира, не зависимо от социального строя, размера и народных предпочтений в религии равны, а Организация Объединённых Наций, то место, где и следует решать все споры и раздоры. Так сказать, толковать по-понятиям и кумекать по-свойски! И чего только с этой самой ООН Глот не вытворял! То министр его очень даже иностранный пробирку принесёт и всем показывает. Глядите люди добрые! Вот доказательство злонамерения такого масштаба, что я сам сказать не могу. "Вот здесь",- говорит, почему_то показывая на окружающих, - "люди большей частью понимающие. Так я торжественно утверждаю, если не сейчас бомбить, то потом поздно будет. В этой жуткой пробирке, не смотря на её внешне легкомысленное состояние, уран обогащённый и проказа с чумой, кто хочет стать леприканом, поднимите руки? Молчат все? Значит и голосовать не надо. Мы эту чуму сами вбомбим в дивно каменный век. Дикси! Я сказал." И аж серым стал из черного. От волнения,наверно. А другая подруга Глота, мужик  которой прославился прикидкой размера сигар к глубине общественных устремлений некоей прелестницы, так та вообще заявила про одну из стран. "Бог дал ей слишком много всего. Территории, недра, реки, чернозёмы. Это, как мы думаем, высшая форма  несправедливости, и мы это поправим" Не больше и не меньше! Вот Глот и старался и там и там, на фронтах двух этих,преуспеть. Но: "Работать без подручных, может грустно, а может скучно!" В самую  цику угадал  Владимир Семёнович, обзавёлся Глот закадычным другом. Я не знаю,коротал ли он с ним ночи длинные, но был  не разлей вода! Помогал деньгами и оружием, защищал интересы дружбана на международной арене, короче, друзья до гроба и не дураки оба. Это Глот так думал, но тут неувязочка вышла. Стал хвост собакой вертеть, и очень скоро интересы друга почти полность подавили даже основные инстинкты Глота. Ну, к сугубому  примеру. Друг говорит, нам  надо воевать, а то они там такое создадут, потом кровавыми слезьми умоемся. Глот в драку, а друг дома сидит, да ещё и подсказывает. Этого отхреначь досмерти и вон  того не забудь, а уж я то, как только, так, может, даже и  сразу. Я, впрочем, могу и один, но тебе дороже будет. Осудят! А так ты сам по себе, я сам по себе, никакая вражина не скажем, что мы двое на одного! Да, чего ты, один, в натуре, не совладаешь?
Напрягся  было Глот, но, как тот удалой, долго не думал, не плакать же! А вот дружбан его чего-то сник, один воевать не хочет сидит себе дома и рыдает: "Плачу я на реках Вавилонских!" И пришлось Глоту самому за двоих отдуваться. Истребил он врагов,смотрит, ё-моё! Там где ранее один враг обретался, там теперь мириады кишат! Денег нет, свой народ не доволен, и всемирным счастьем не пахнет, всё более назёмом потягивает! До демократии  во всём мире, как до Луны раком, да и самого вот - вот в эту позицию поставят. А в ООН, которой Глот сам всегда лапшу на уши вешал, какой-то заграничный, спортивного вида мужичок, как скажет, так ему все народы мира аплодируют, а Глота встречают презрительным молчанием, которое вовсе не означает полное с ним согласие. И куда делась, заросла что ли, та народная тропа, которая обещала не зарастать и вести к памятнику Глоту? Так что сидит он сейчас на реке Анакостия, шевелит мозгами и думу думает. Только сейчас допускать начал, что не могут все идти не в ногу, а он, командир, в ногу. Не бывает так! Хоть кого спроси!