Взгляд из деревни... Кн. 1, ч. 4, гл. 8

            
             Глава 8. Голод на Урале и борьба ВКП(б)за закрепление результатов своей политики в сельском хозяйстве.

             Каково же было экономическое положение крестьянства в СССР после сбора урожая, произведённых хлебозаготовок и выплаты обязательных платежей в 1932г.?

             С этого года все данные об урожае и объёмах заготовленного зерна стали государственной тайной. Статистические сведения о зерне исчезли не только со страниц газеты «Правда», но и до сих пор являются предметом поиска и дискуссий для многих историков экономистов.

             Факты, опубликованные в статистических сборниках, вызывают недоверие у многих исследователей.
             Поэтому обратимся к результатам, которые получены отдельными авторами в ходе многолетних исследований.

             По данным американского историка С. Уиткрофта  валовой сбор зерна в СССР по годам имел следующий ряд: 1928г. – 73,1 млн.т.; 1929 – 71,1; 1930 – 77,2; 1931 – 68,9; 1932 – 56,6; 1933 – 73,4 млн. т. 

             Валовой сбор зерновых в СССР последовательно из года в год, сокращался, за исключением 1930г.

             Хлебозаготовки в это же время в фонд государства, постоянно возрастали: 1930г. – 21,7 млн.т.; 1931 – 22,3; 1932 – 18,6; 1933 – 23,1 млн.т., за исключением 1932г. И этот показатель, по мнению профессора В. Ф. Зима: «значительно превысил соответствующие данные по царской России 1913 г.». 

             Одновременно с сокращением валового сбора зерновых и увеличением хлебозаготовок государство наращивало объёмы экспорта зерна. В 1929 г. было вывезено – 0,08 млн. т.; 1930 – 1,33; 1931 – 5,84; 1932 – 4,79; 1933 – 1,61 млн.т. 

             Вывоз такого количества хлеба за границу давал государству валютные поступления для закупа разномарочного, не подкреплённого достаточным количеством запасных частей, тракторного парка, но лишал правительство возможности мобилизационных решений для исправления экономических перегибов внутри страны.

             Трагедия Крестьянства в 1932-33гг. усугубилась ещё драконовскими размерами и темпами платежей в бюджет государства. По данным Наркомфина СССР крестьяне платили, в млн. руб.:

                Годы              1930     1931      1932
               Обязательные платежи.     880,1    1731,1    2020
                Добровольные платежи    1261,7   2256,5    3132
                Итого        2148,8   3987,6    5152

             Общий сбор налогов с крестьянства за три года возрос в 2,4 раза, а так называемые добровольные платежи в 2,5 раза. 

             Экономика сельского хозяйства в целом и крестьянского хозяйства в частности была «обезвожена». Крестьянская семья осталась без денег, без хлеба, домашний и колхозный скот без фуража, Земля осталась без заинтересованного труда Крестьянина и органического удобрения.

             Вялотекущее недоедание, которое наблюдалось постоянно в последние три года в отдельных деревенских районах переросло в массовый голод, который также можно иллюстрировать только отдельными фактами.

             Секретарь Белозёрского РК ВКП(б) сообщал в обком партии 23 апреля 1933 г. о продовольственных затруднениях, которые в настоящее время приняли наиболее угрожающий характер.
             «В Першинском сельсовете зарегистрировано два случая смерти на почве голода. В Боровском сельсовете колхозники наряду с павшими животными едят крыс. Проезжая по бригадам – мы были свидетелями фактов, когда пахари от истощения падали в борозды.
Невзирая на категорические требования об охране семенного материала имеют место случаи воровства его в пути и поедания во время сева. Невспаханные поля зерносовхоза и колхоза, имеющие осыпавшийся суррогат прошлого года пестрят сотнями людей, собирающими суррогат, зачастую вместе с семьями и кустарными мельницами, на которых поразмоле тут же пекут лепёшки.
             Трудовая дисциплина в колхозах, не имеющих продовольственной базы, расшаталась. Имеется реальная угроза срыва хода весеннего сева. На отпущенную продссуду областью двух тысяч пудов до настоящего времени не получен наряд, и принимая во внимание, что состав нуждающихся колхозов в продовольствии возрастает – данный размер продссуды до известной степени смягчит, но не ликвидирует продовольственные затруднения в колхозах до конца сева.
             Мы понимаем продовольственные затруднения области, но наряду с этим, считаем необходимым, поставить в известность обком и облисполком о той объективной действительности, которая, к сожалению, имеется в нашем районе». 

             Эту информацию можно воспринять как вопль бессилия – вопль безысходности и безнадёжности, но следующий факт, который сохранила для нас история, особенно трагичен.

             Из прокуратуры области в адрес Уралобкома, УралоблКК и Уралоблисполкома 2 апреля 1933г. поступило письмо за № С-8 от исполняющего обязанности облпрокурора Виноградова, где последний писал:

             «В бытность Надеждинского прокурора в Сосьвинском сельском совете директор ЛПХ сообщил, что ими при поездке на один из производственных участков были получены сведения, что на кладбище на поверхности лежат два гроба, у одного отрезана голова и ноги, а туловище похищено, у второго трупа отрезаны мягкие части ягодиц.
             Спецпереселенец Симененко Александр Никитич похитил трупы для употребления в пищу. Граждане спецпереселенцы Красноярского производственного участка Сидоренко Яков Григорьевич, Проценко Петр Иванович, Шевченко Наум Алексеевич 12 марта ночью с кладбища похитили труп человека.
             В Петропавловском ЛПХ один старик зарезал другого и сказал своей старухе, что будем варить суп. Старуха прибежала с заявлением к коменданту, что старик сошёл с ума. Таких случаев имеется несколько». 

             Подобных сообщений с мест сохранилось сотни, и привести их всех в одной книге невозможно, однако, прочитывая эти трагические известия через десятки лет, непроизвольно обращаешь внимание на тон и стиль письма информаторов. В этих письмах и докладных записках, чувствуется равнодушие, и какая-то отрешённость от народной трагедии, витание над судьбой голодного народа, констатация факта сытого человека, защищенного незримой гарантией от народных бед.

             Это не случайное наблюдение, оно подтверждается фактами жизни того времени, поскольку партийный актив обеспечивался продуктами питания через особые закрытые распределители-магазины.

             В Камышловском РК ВКП(б) на 25 июня 1933г. насчитывалось 120 человек партактива и плюс 491 человек их иждивенцев. В Сухом Логу было 210 человек, в т.ч. 51 человек партактива и 149 прочих, в каждом районе было по два спецраспределителя.
Однако это были далеко не равные по продовольственному снабжению партактивисты. Контингент партактива разбивался на группы: первая – 13 человек, вторая – 48 человек.
В первой группе работник и иждивенец получал в месяц продуктов значительно больше, чем во второй.

               1 группа.   Работ.  Иждивенец.    2 гр. Работ. Иждивенец
               Мука –         18 кг.      8          16          8               
           Мясо –             3           1          1,5        0.5               
          Рыба –              3           1          1,5        0,5               
              Сахару –      2,5           0,8        1,5        0,5               
               Масла живот. – 1        0,5            1          0,5               
                растит. – 2         1            0,5         0,25               
             Печенья –        3           1          1,5         1               

           В снабжении райпартактива хлебных перебоев никогда не было, но в отношении других продуктов перебои случались. 

           Снабжение областного актива осуществлялось с особым размахом. Работники обкома, отвечавшие за продовольственное снабжение своих сотоварищей, заключали особые договоры с 14 трестами и хозяйствами на 1933г. на сумму – 3500750 рублей. Для снабжения обкома прикрепляли один маслозавод, который производил 30 тонн улучшенного продукта.      
           Были договоры с 12 откормочными пунктами, где выращивались и откармливались 3000 штук поросят для доставки в Свердловск. Каждый трест и хозяйство обязано было в жестко указанные сроки поставлять для активистов высококачественную продукцию, произведённую по выдержанной технологии. 

           В партийном архиве в одном деле, через несколько листов, можно обнаружить самые разнообразные сведения из жизни социалистического общества.

           Областной прокурор Туморин доводил до сведения областных руководителей Кабакова и Ошвинцева: «Старший помощник облпрокурора в районах Полтавском и Варненском обнаружил случаи голодной смерти. В Полтавском районе – 100 случаев смерти на почве истощения, главным образом казаков националов из Казахстана. Варненском районе – 35 случаев смерти.
           В колхозе «Урнэк» Варненского сельсовета отмечены факты опухания колхозников на почве недоедания.
           .… Но в Варненском РИКе имелось 173 ц. неиспользованной продовольственной ссуды, предназначенной уже для выдачи отдельным колхозам, но не выданной колхозам ввиду слабого хода сева в этих колхозах». 

           В это же время по Бондюжскому ЛПХ за 1933г. на 26 июня убыло – 1038 человек, или 28,5% всех поселенцев, или 35% трудоспособных. По Пыдельскому спецпоселению в это же время умерло 133 человека, против 20 за четвёртый квартал 1932г. 

           Некоторые измождённые недоеданием колхозники Варненского района были наказаны Партией смертью за то, что они «ввиду слабого хода сева» не выполнили план, а в это время работники РИКа и РК ВКП(б) получали повышенный гарантированный паёк.

           Было различие и в эпистолярном наследии руководящих партийцев и рядовых членов общества. Их полюсное расположение на социальной карте социалистического общества определяло содержание писем.

           Рабочие Невьянска писали Кабакову: «Рабочие получают по 800 гр. хлеба, а членам семьи ничего нет, и то нужно получить в очереди с 6 утра до 2 дня. Молоко стоит – 4 руб. литр, картошка – 25 руб. пуд, мясо – 13-14 руб. килограмм, мука – 120 руб. пуд. И всё из-под полы». 

           Иван Павлович Потелов из Слободо-Туринского района, Андроновского сельсовета в письме к Сталину просил ответить на вопрос: «Товарищ Сталин пишите в газетах – сделать колхозников зажиточными, на деле получается наоборот. Примерно коммуной или артелью плановые хлебозаготовки выполнены полностью, но дан встречный семенной заём. Оставной хлеб, после чего согласно постановлению должен быть роздан колхозникам, и что было сделано – хлеб роздан, выдан колхозникам. После чего выданный хлеб колхозники собирают обратно. Был спущен третий план засыпки семян, тогда как колхоз обеспечен при первом плане засыпки на всю площадь. В данное время колхозники остаются без хлеба совершенно.
Законно ли такое действие. Просим ответить». 

           Это остро наболевшие вопросы трудящихся подсказанные повседневной жизнью, которые они задавали и хотели получить ответ из первых рук. Но эти искатели справедливости не получили ответа. Письма осели без движения в партийном архиве.

           Интересы и проблемы у партийных руководителей совершенно противоположные.
Секретарь Висимского РК ВКП(б) Захаров М. А. в докладной записке секретарю обкома Головину писал: «Встречный план хлебозаготовок выполнили в срок. Сейчас развернули работу по сбору семян среди единоличного сектора, т.к. колхозы семена уже засыпали.
Как идут лесозаготовка, финплан, мясозаготовка, молоко – сообщу дополнительной особой запиской. Здесь же я остановлюсь только на отдельных антисоветских выступлениях и агитации под влиянием кулачества и их пособников в связи с проводимыми мероприятиями».

           Далее сытый секретарь райкома сообщает анекдоты, и слухи сытому секретарю обкома.
           Раз этим занимались серьёзные люди, почему бы и нам эти анекдоты не опубликовать.

           «Много за последнее время появилось анекдотов, агитации о Сталине, Ленине, Партии в целом… Пока Сталина не сшибём, жизнь не улучшиться, а ещё будет хуже, - говорил это партиец Ермаков партийцу Баклыкову, а последний сказал мне.
           В школе дети спорят, когда жизнь была лучше при Николашке или сейчас: «Раньше был царь Николашка, мяса бери, хоть ляжку, пришёл Ленин, стало всего меньше, а как заступил Сталин, ничего давать не стали».

           По сообщению коммунистки Солдачёвой в продснабе такой ходит анекдот: «Сталин беседовал с рабочим, спрашивал его, как живёшь. Рабочий отвечал – по-ленински. Как по-ленински, а вот как, разъясняет рабочий. – Ленина не отопляют, не кормят и не хоронят».
           Тут же говорят. Ленин просил прислать к себе Рыкова. Ему сказали, ушёл вправо, позовите Бухарина – ушёл влево. Ну, тогда позовите Калинина. Тот пришёл и ему Ленин сказал: «Поверни меня к стене, надоело мне уже смотреть, что вы тут творите».

           23 января 1933г., когда председатель старательского колхоза хотел сказать, что видел сон, его, перебил Нетребин, и сказал: «Ты видел, что Сталин обосрался, а, ты лежал в меду, и что Сталин с тебя мёд лизал, а ты с него говно». 
           Подобной информацией Висимский секретарь исписал целых три страницы и сейчас как хочешь, так и понимай эту докладную записку то ли юмор, то ли донос в 1937 год.

           Народ острил, сочиняя подобные анекдоты, народ защищался этими анекдотами от реальной жизни, хотя бы на короткое время в улыбке, в напряжённом смехе, снимая стрессовую ситуацию.

           Народ помнил 1921г., когда он поднимался с оружием в руках на защиту своего достоинства и своей небольшой собственности против большевистской политики продразвёрстки.

           Народ и в средине 30-х годов по-тихому собирал оружие и создавал группы, заранее понимая свою обречённость в неравной схватке с хорошо вооружёнными войсками НКВД.

           Кабакову от ПП ОГПУ по Уралу, отдел особый, 14 марта 1933г. № 63173.

           «Согласно распоряжения ПП тов. Рапопорта в дополнительно посланной спецсводке по делу контрреволюционной повстанческой организации на территории Кунгурского-Шалинского-Усть-Кишертского районов сообщаем, что по данному делу… арестовано свыше 60 человек, изъято на 14 марта 36 единиц огнестрельного оружия (из них 22 винтовки) и 403 штуки винтовочных патронов. Установлены факты распространения контрреволюционных листовок и анонимок с угрозами по адресу партактива». 
           В доказательство приложены фотографии изъятого оружия, схема охвата контрреволюционной организацией населённых пунктов и образцы листовок.

           Невыносимые экономические условия на селе заставили крестьян и колхозников принимать меры для сохранения своей жизни. ОГПУ сообщает в центр о фактах хищения хлеба.

           За пять мартовских дней 1933г. в четырёх районах области было обнаружено 2500 пудов похищенного хлеба. Скрыто колхозами пяти районов – 12800 пудов, в т.ч. Златоустовском – 5050, Алапаевском – 2490, Ирбитском – 4878, Тавдинском – 2000.
           Продолжается фиксация случаев голодовок. На почве отсутствия хлеба Троицком районе зафиксировано в январе-феврале 120 заболеваний брюшном тифом. Резко возросло число ограблений, уносится только продовольствие.
           В Мишкинском районе на почве перегибов продзатруднений отмечается значительное количество побегов из колхозов. Колхоз «Прожектор» в начале года состоял из 186 хозяйств, на первое марта осталось – 106 хозяйств. 

           Такие тревожные сообщения ОГПУ Урала шлёт в Москву каждые пять дней.
Нужно было принимать решительные меры.

           ЦК ВКП (б) и СНК СССР принимают действительно решительные меры, но только не экономической помощи, а решительные политические меры, направленные на дальнейшее закабаление юридической и экономической свободы Крестьянина.

           Идя навстречу требованиям рабочих и колхозников ЦИК и СНК СССР приняли 7 августа 1932г. постановление «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперативов и укрепление общественной (социалистической) собственности».

           Этот документ ставил в известность голодных крестьян о том, что принято решение: «Прировнять по своему значению имущество колхозов и кооперации (урожай на полях, общественные запасы, скот, кооперативные склады и магазины и т.д.) к имуществу государственному и всемерно усилить охрану этого имущества от расхищения.
           Применять в качестве меры судебной репрессии за хищение колхозного и кооперативного имущества высшую меру социальной защиты с конфискацией всего имущества с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией имущества». 

           Этот закон в народе более известен, как закон «о пяти колосках» или закон 7/8, он особенно рьяно применялся в 1 квартале 1933г. в разгар голода.

           Только за 1932-33г. по РСФСР по этому закону было наказано, по одним данным, более 20 тысяч человек. По другим «на 15 февраля 1933г., представленным Президиуму ЦИК СССР председателем Верховного суда СССР А. Виноградовым, по закону от 7 августа в целом по стране было осуждено 103 тыс. человек, из них приговорено к высшей мере наказания 6,2% (более 6 тыс.), к 10 годам лишения свободы 33%. Из общего осуждённых 62,4% приходилось на колхозников, 9,4% - на работников совхозов, 5,8% - на единоличников.

           Стремясь оправдать действия репрессированных органов, Винокуров пояснял, что «большой процент осуждённых к 10 годам единоличников и колхозников (68,2%) указывает, что суды нанесли крепкий удар по мелкособственническим элементам, не изжившим частнособственнической психологии». 

           Чтобы колхозники не разбегались из колхозов 27 декабря 1932г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление «О введение в СССР паспортной системы».

           Этот закон ограничил свободное перемещение трудящихся в пределах своего государства и приковал крестьянина к своей деревне, поскольку крестьянину паспорт не полагался.

           Голодный крестьянин в поисках пищи готов был нарушить любые законы. Если в голод 1921г. городской рабочий шёл в деревню в поисках хлеба, то в голод 1932-33 гг. Крестьянин пошёл за хлебом в город.

           Голодные оборванные толпы людей заполняли города и тем самым раскрывали всю суть аграрной политики Партии. К закону о паспортизации добавилась 22 января 1933г. секретная директива Сталина и Молотова «О запрещении массовых выездов голодных крестьян».

           Вокруг столиц и промышленных центров страны были выставлены воинские кордоны. Крестьян отлавливали и отправляли умирать в свои разграбленные деревни.

           «К началу марта 1933г., - писал Н. А. Ивницкий, - было задержано 219460 человек, но даже органы ОГПУ вынуждены были признать, что основную массу задержанных составляли крестьяне в поисках хлеба. Из числа задержанных 186588 человек было возвращено, остальные -  привлечены к судебной ответственности, осуждены и т.п.». 

           Надвигалась весенняя посевная кампания 1933г.

           Вновь потребовались семена, тягловая и рабочая сила и вновь Партия затягивает пояса на голодном желудке Крестьянина и вновь применяет испытанный метод физического принуждения, но с новыми находками, с новыми жестокостями, с новыми методиками массово-политической работы с элементами полной издёвки над реальным экономическим и юридическим положением Крестьянства.

           Прежде всего, была запрещена свободная торговля колхозам и колхозникам до полного выполнения хлебозаготовок государством, т.е. Партия отменила своё же постановление от 6 мая 1932г.

           Голодный обессиленный Крестьянин, лишенный всякой хозяйственной инициативы вряд ли бы добровольно пошёл в поле, заранее зная кому, будут принадлежать результаты его труда.

           1933г. ознаменовался новыми карательными постановлениями ЦК и СНК СССР. В начале года вступило в силу постановление ЦИК и СНК СССР «Об увольнении за прогулы без уважительных причин».
           2 января 1933г. Уралоблисполком продублировал постановление центра. Если до этого постановления уволенный с производства работник продолжал пользоваться служебной квартирой, продкарточками и беспрепятственно принимался на другие работы, то после принятия этого постановления работник терял все эти с позволения сказать привилегии. В дополнение ко всему предписывалось: «Воспретить промышленным и транспортным предприятиям приём на работу уволенных за прогулы – в течение шести месяцев». 

           Это постановление напрямую касалось и Крестьянства.

           Январский (1933) объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) принимает решение о создании политотделов при МТС, как чрезвычайных органов Партии, наделённых правами политических, хозяйственных и карательных органов. Если задуматься, то это не такое уж новое изобретение Партии.
           Вспомним отряды ЧОН, ЧК – политотделы при МТС и совхозах – это то же самое, но только в новых условиях.

           Политотделы состояли из шести проверенных человек, непосредственно подчинённых и назначаемых Москвой: начальник политотдела – номенклатура ЦК, заместитель по партийно-массовой работе, заместитель ОГПУ – номенклатура этого же ведомства. Помощник по комсомольской работе, по работе среди женщин и редактор многотиражной газеты.
           Всего в политотделы МТС было послано 17 тысяч коммунистов. Ядро политотделов составляли представители крупных городов и Красной Армии. Около половины начальников политотделов имели высшее партийное образование, но, к сожалению, большинство из них не имели знаний и опыта работы на селе. 
           О работе политотделов вспомним чуть поздней.

           В разгар голода сталинская партия готовит и проводит Первый Всесоюзный съезд колхозников-ударников. Это было глубоко продуманное массово-пропагандистское мероприятие, направленное на отвлечение общественного мнения от проблем, возникших в деревне, как результат политики коллективизации и раскулачивания.

           На съезде 19 февраля 1933г. с форисейско-пропагандистской речью выступил Сталин. В разделе «Наша ближайшая задача – сделать всех колхозников зажиточными», основатель ВКП(б) признал, что все годы правления Партия проводила и проводит лживую политику, защищая интересы меньшинства-бедняков, которых насчитывалось, по его данным всего – 35% всех крестьянских хозяйств. Если бы Партия имела исходную цель создать зажиточную жизнь в деревне для всех, то она бы не проводила политику разорения крестьянства изначально. Партия всегда страшно боялась зажиточного рабочего, а особенно крестьянина и всё делала для его разорения в течение всех лет своего пребывания у власти, а тут такой пассаж.

           Сталин, не задумываясь, в самый разгар голода заявил: «Мы добились того, что миллионные массы бедняков, жившие раньше в впроголодь, стали теперь в колхозах середняками, стали людьми обеспеченными. … Что не менее 20 миллионов крестьянского населения, не менее 20 миллионов бедняков – спасли от нищеты и разорения, спасли от кулацкой кабалы и превратили благодаря колхозам в обеспеченных людей».

           И как всегда пропагандист Сталин много наобещал колхозникам: «И если мы будем трудиться честно, трудиться на себя, на свои колхозы, - то мы добьёмся того, что в какие-нибудь 2-3 года поднимем всех колхозников, и бывших бедняков, и бывших середняков, до уровня зажиточных, до уровня людей, пользующихся обилием продуктов и ведущих вполне культурную жизнь». 

           Если верить всем этим заверениям вождя, то после этого выступления следовало ожидать от Партии отказа от своих страхов перед зажиточным крестьянином и его перерождениями в мелкого эксплуататора.

           Это была пропаганда.

           Партия провела подготовительную работу перед очередной посевной кампанией.
Реальная жизнь выглядела совсем по-другому.

           На Урал в феврале-апреле продолжали поступать ссыльные крестьяне с Украины, Нижней Волги, Северного Кавказа. Чрезвычайные комиссии Молотова, Кагановича, Постышева нагнетали антикрестьянскую политику, на Урал слали не только кулацкие семьи, но и «разложившихся» единоличников.

           На Урале так же продолжали арестовывать и высылать так называемых «кулаков». В Бродокаменском районе в январе месяце 1933г. арестовали и выслали 114 семей «кулаков». 114 семей – это 589 человек, в т.ч. 297 – мужчин, 292 – женщины. По возрасту от 17 до 55 лет: 147 – мужчины, 135 – женщины. Дети: до 14 лет – 41, от 14 до 17 – 44. Старики от 56 лет – 222.
           На момент ареста эти 114 семей в совокупности имели: лошадей – 8, коров – 74, телок – 12, свиней – 9, овец – 12, саней/телег – 2/2, плугов/борон  - 4/3. 
           По социальному положению: единоличники – 15, колхозники – 91, члены коммун – 8. Среди высылаемых были люди с занимаемыми должностями: в коммунах – 1, колхозах – 16, госучреждениях – 3, кооперативных и общественных организациях – 2. Члены и кандидаты партии, исключённые при аресте – 2». 

           - Послушай, Курсор, я тут опять вспомнил Бориса Годунова, и быстро подсчитал. Всех домашних животных на твоих кулаков приходилось в момент ареста ну, чуть-чуть больше одной головы, а Борис им давал задание иметь по 23 головы на одну семью. Вот где могли разгуляться большевики. К счастью, о них в то время никто не знал.

           - Ты прав, Файл, политика раскулачивания дошла до уровня маразма. Кулаков ликвидировали, а положение в деревне не изменилось. Говорить о кулаке дальше – это толочь воду в ступе, не уважать себя, признавать Партией не состоятельность своей политики раскулачивания. Кажется, этот маразм, наконец-то дошёл до сознания вождя и основателя ВКП(б).

           Сталин, вместе со своим верным сотоварищем тех лет Молотовым (Скрябиным) подготовили, размножили и разослали  8 мая 1933г. всем партийно-советским работникам и всем органам ОГПУ, суда и прокуратуры секретную «Инструкцию», которая под входящим № 1 – 1/44 появилась 29 мая в г. Свердловске.

           Авторы «Инструкции» практически признали провал своей политики раскулачивания:

           «ЦК ВКП(б) и СНК СССР, - писали авторы, - считают, что в результате наших успехов в деревне наступил момент, когда мы уже не нуждаемся в массовых репрессиях, задевающих, как известно не только кулаков, но и единоличников и часть колхозников».

           Нет, авторы «Инструкции» не каялись во всех тяжких раскулачивания, а скорей всего высказывали опасение, что дальнейшее применение «острых форм репрессий» может «свести к нулю влияние нашей партии в деревне».

           «Инструкция» запретила проводить аресты всем функционерам партии в деревне и отдала это право в руки органов прокуратуры, ОГПУ и начальников милиции, сократила содержание под стражей до 400 тыс. человек.

           «Инструкция» определила судьбу ссыльных «кулаков» тем, что переименовала места их обитания: «Кулаки, осуждённые на срок от 3 до 5 лет включительно, подлежат направлению в трудовые посёлки вместе с находящимися на их иждивении лицами». 

           Но политика репрессий против Крестьянства после выхода в свет этой «Инструкции» не прекратилась, она изменилась в названии и приобрела ещё больший размах.

           После постановлений «о пяти колосках» или «7/8», «О борьбе со спекуляцией», «Об увольнении за прогулы без уважительной причины» и др. арестовывать можно было любого без ссылки на социальное происхождение. В тюрьмах и лагерях арестованных и приговорённых стало значительно больше.

           Арестовывали и привлекали к уголовной ответственности: за приуменьшение урожайности, за непринятие мер к учёту, укрывательство посевных площадей, за не предоставление сведений об урожае, за ложные данные о гибель посева.

           Но вот собран урожай. Радоваться надо.

           Но крестьян арестовывают: за то, что из под комбайна зерно вылетает на землю, за то, что зерно осталось в соломе и мякине.
           Арестовывали за то, что склады малой площади и зерно высыпается за его пределы, за то, что зерно заражено клещом, зерноочистители не отрегулированы, за то, что не хватает тары, за плохой учёт и не точный вес.
           Крестьян арестовывали за воровство с тока, со склада, за стрижку колосков в поле, за опоздания на работу, за прогулы, сенокошение в неположенных местах, за рваческие настроения. 

           И всё же, не смотря на все политические перипетии в 1933 г. в СССР пришла весна.
           Нарком земледелия Яковлев слал грозные депеши в Уралобком Кабакову:

           «1. Мобилизовать всех работников против снижения темпов сева. При всех условиях пахать и даже сеять вручную, - нагнать упущенное. 2. Заставить районы отчитаться в репрессиях против лодырей. 3. Выделить немедленно 500 тыс. пудов продовольствия за счёт ссуды. Отобрать подписки от председателей колхозов, а последние у бригадиров в том, что полную норму они будут выдавать тем, кто её выполнит полностью норму работы, полнормы – за полнормы работы и не выдавать ничего, кто выработает меньше полнормы». 

          - Послушай, Курсор, чем же отличается жизнь свободного  Крестьянина от жизни высланного кулака – врага народа, поселённого в трудпосёлки?

          - Я согласен с тобой, Файл, практически не чем – тот же паёк и та же норма, с той разницей, что Крестьянин ночь спит в своей постели.

          Весенний период в уральской деревне 1933г. проходит сумбурно ОГПУ шлёт в Москву и обком регулярные сводки.

          «31 марта. В Добрянском районе, Гаревском сельсовете семфонд разбросан в 119 мелких амбарах. Охрана два человека, сторожа старики или вычищенные с колхоза кулаки.
          В Пермском районе в трёх колхозах семена оказались влажные – 15-19%. В Добрянском районе Дивьинском колхозе пшеница оказалась 40% смешанной с овсом, ячмень смешан на 50% с овсом.
          1 апреля. Егоршинский район сигнализирует паническое состояние середняков на почве перегибов, ожидают массовое выселение. Провакационные слухи.
          Ярковский район распространяют разговоры «О неделе сундука» и «Красной метлы».    
          В Кочкарском районе колхозе «Красная новь» ряд колхозников готовят выселение – стирают бельё, заготовляют сухари. В том же районе на почве слухов повесился бедняк единоличник Красильников».

          ОГПУ доносит о сверхраннем севе. «В Щучанском районе посевную кампанию начали 16 апреля. В Троицком районе есть случаи посева по снегу. В Шумихинском районе частично в 21 колхозе из 58 начали сеять 14 апреля, а в Полтавском – 10 апреля. В Увельском районе – заброска семенного материала вследствие бездорожья была приостановлена 14 апреля, автомашины ввиду грязи не ходят, а также встают лошади.

          23 апреля. Об обострении продзатруднений отдельными колхозами сигнализируют Исетский, Бродокалмакский, Кочкарский, Лебяжьевский, Долматовский районы. Колхозники питаются суррогатом – заболевают, воруют трупы животных, несмотря заразные болезни, зарегистрированы опухания, смерти на почве голода, теряют сознание. В Бродокалмакском районе колхозники при перевозке семенного материала едят зерно, отмечается вздутие живота, умерли в дороге два человека. Обкомом в порядке помощи распределено колхозникам 35000 пудов хлеба. НР 252429». 

          В Уральской области не хватает тягловой силы, тракторы из-за отсутствия запчастей и низкой квалификации трактористов стоят на приколе, не хватает плугов, борон.   
          Использование коров приобретает широкий характер. 20 мая 1931г. из 404772 коров области в поле работало – 121628. В некоторых колхозах женщин запрягают боронить, т.к. жалко корову. 
          В некоторых районах (Увельский) план посевных площадей не был выполнен, и сроки сева растянулись вместо 30 дней до 65, с 20 апреля по 25 июня. 
         
          Политика принудительной коллективизации, раскулачивания и высылки привела к закономерному финалу – искусственному голоду и массовым людским потерям в сельском хозяйстве.
          В СССР голодало до 50% всего населения.

          По разным методическим подсчётам в период голода и массовых высылок страна потеряла погибшими от 3 до 10 миллионов человек. 

          Индустриализация страны быстрыми темпами привела к миграции сельского населения в промышленные центры. Сельское хозяйство на этом переселении потеряло свыше 10 миллионов человек. 

          Сложившаяся экономическая и политическая ситуация требовала корректировки  политического и экономического курса.