Варяжка глава 3

ГЛАВА 3 ДЕВА ВАНОВ
Васильковый вечер коснулся шумного городка: бездушный шар солнца медленно, величаво катился к закату, мягко отражаясь в маслянистой ряби просторного Мэлларена. Тяжеловесный звон колоколов  собора звал прихожан к службе.
По узкой  тропинке  вдоль  берега шла прекрасная  и статная девушка, лет шестнадцати. В ней, нетрудно было угадать любимицу - принцессу Ингигерд.

Облаченная в белое праздничное платье с лазурным шитьем, по горловине рукавам и подолу, голову укрывала легчайшая кисейная вуаль, призванная скрыть от окружающих лицо незнакомки. Девушка сосредоточенно думала о чем-то, сжимая в тонких длинных белых пальчиках редкий славянский жемчуг,  несколько кусочков янтаря, и морского пламени . С каждым шагом она приближалась к протоке, которую так легко взял сегодняшним утром ее лихой скакун. Там, на самой излучине, где светлые воды озера сливаются с кипучими барунами  дома кораблей  находилось одно из немногих, пока еще уцелевших, святилищ богини Фрейи.
 То был полукруг камней со статуей необыкновенно красивой женщины в центре у ног ее - большая каменная чаша с неугасаемым священным пламенем.
 Ива звонкого костра руки ,благоговея, подошла к , «дочери Ньорда» поклонилась в ноги, и изящно бросила в огонь подарки,  закрыла глаза, мысленно задавая единственный вопрос:
- Скажи мне великая владелица палат Сессрумнир, кошек и ожерелья Брисингов, стану ли я женой конунгу славян Яроцлейфу. - Пламя быстро съело превосходные камни, обдав просительницу пряным запахом смолы, «Добрый знак», -  подумала она.
«Липа золота»  не скоро еще открыла глаза, и повинуясь невероятной интуиции, подняла лицо к уже догорающей в закатных лучах стране солнца месяца и небесных светил; в неяркой сизоватой дымке плыли по небесному своду две птицы -  соколица  и коршун. Парили они неторопливо и царственно, будь - то во - истину посланники самой богини.
«…Фрейя – дочь ванов , не смотря на вольность, во имя рода  пожертвовала собой, выйдя замуж за Тора – сына асов, во имя спасения своего королевства, и только потом обрела с ним любовь…»- внезапно вспомнились ей слова старинной легенды….
 Превосходно знавшая, и понимавшая тайну знаков старых божеств Ингигерда не нуждалась более в объяснениях.
Дева севера стояла, гордая и растерянная, с тоской провожая дивной красы птиц. Слезы отчаяния вмиг задушили ее, ничком упала она на широкую грудь «дочери Ночи », и поднялась только когда полная луна высоко-высоко стояла в ясной небесной тверди. С достоинством отблагодарив богиню, северянка пошла прочь, но вдруг, неожиданно даже  для самой себя, она обернулась, нарушив все возможные запреты, и по прибрежному лесочку прокатилась волна ее безнадежного крика: «Я все равно, слышите, все равно рожу от него, от любимого!!!»- и снова слезы градом хлынули из прекрасных ее зениц, чувствуя недоброе от прежде самой любимой богини.
Вдруг, шалая мысль обухом толкнула ее; быстро скинула она чудесное платье, и с разбегу кинувшись в объятья  родимого озера, быстро поплыла. Веселый, резковатый ветерок, и прохладные студенцы, окончательно вернули ей то, столь любимое отцом самообладание и самолюбие. Из волны она вышла спокойной- но не прежней; недобро расхохоталась и ринулась к замку, вот отец обрадуется.
А в замке гремели и звенели одним большим гонором дудки, жалейки, лютни голоса и топот сапог людей. Легким порывом «брата огня»  влетела она, в главную залу немало переполошив и напугав гостей.
- Пейте, гуляйте, играйте, - надрывно, тяжеловесно звенел ее еще не совсем окрепший голос. Музыканты, подчиняясь, заиграли широкую, нежную мелодию старинной лебединой песни. Она понеслась в легком воздушном танце словно, ласточка преследуемая соколом - никогда прежде не танцевала варяжка так чудесно….

Первой снежинкой плыла она по зале, раскинув руки в рукавах до полу словно крылья.
 Гости, в восторге и оцепенении смотрели на нее.
Девушка не ощущала их вздохов возгласов и восхищенных взглядов.
А сердечко было готово выпрыгнуть из груди, так болело и щемило оно. …

Потом, музыка снова стала привычно легкой и веселой. Принцесса остановилась на миг в нерешительности, но тут проворно подхватила тяжелые и влажные от росы юбки, повела простой танец, какой не раз видела на народных праздниках. Вскоре все и всё шумело и кружилось вокруг нее, справляя широкую тризну по беззаботности молодости и порушенной властной рукой прекрасной в слезах богини любви.